Юлия Алейникова - Приходи к нему лечиться…
– Ну ладно. Отдыхай. Звони хоть иногда. И как вернешься – сразу же. – Чувствовалось, что Нина готовится повесить трубку, и Алиса заторопилась.
– Нина, я у тебя кое-что спросить хотела.
– Ну да, – откликнулась Нина уже как-то рассеянно.
– Ты Чупруновых помнишь? Вы еще нас с Сережей с ними знакомили.
– Чупруновы? А тебе зачем? – безмерно удивилась Нина Аркадьевна.
– Понимаешь, я здесь вроде бы какого-то их родственника встретила, он меня помнит, говорит, виделись на одном приеме, и все время про них говорит, а я их совсем не помню. – Вранье было шито белыми нитками, но ничего более умного ей в голову не пришло.
– Ты что, познакомилась с кем-то? У тебя с ним роман? – заинтересованно спросила Нина.
– Да нет. Что ты! Просто случайный знакомый, – тут же категорически отмела подобное предположение Алиса.
– Алиса, ты не стесняйся, мы все люди взрослые, жизнь берет свое, к тому же у вас с Сергеем и разница в возрасте была большая, – не поверила ей Нина.
– Слушай, ну что вы все как сговорились? – рассердилась внезапно Алиса. – Мужики, мужики! Что ты, что Дубровин. Я, между прочим, мужа своего любила! Ясно тебе? Любила. И мне наплевать, сколько ему было лет, он был мой самый близкий человек, а я не какая-то там шалава дешевая, чтобы с похорон на блядки отправляться! – выкрикнула Алиса и тут же остыла. Что за слово она только что употребила? Ужас! Сергей бы со стыда сгорел! Хороша интеллигентная девочка из образцовой семьи!
Но Нина ничего особенного в ее формулировках, кажется, не заметила. А заинтересовалась совсем другим.
– Ты что, с Дубровиным встречалась? – как-то обиженно спросила она.
– Ну да. Он же лучший Сережин друг, – удивилась Алиса. – Первые два месяца он мне регулярно звонил, иногда заезжал.
– И давно вы последний раз виделись?
– Перед моим отъездом, недели за две, наверное, потом он уехал куда-то. А что?
– Ничего, – буркнула Нина. – Я думала, что ты нас своей семьей считаешь, а тебе проще к чужому человеку за помощью обратиться.
– Да я не обращалась. Он сам звонил, – глупо оправдывалась Алиса и тут же спохватилась, что за полчаса разговора с невесткой так ничего и не выяснила о Чупруновых, а ведь подразумевается, что она звонит из Америки, и, наверное, стоит разговор сократить. – Нин, я, как только вернусь, сразу же вам позвоню и заеду, честное слово. А ты мне сейчас про этих Чупруновых расскажи, а?
– А чего про них рассказывать-то? – нехотя буркнула Нина. – Тот Чупрунов, с которым мы тебя знакомили, умер уже, сейчас его делами сын занимается.
– А сколько ему лет?
– Да бог его знает. За тридцать. Точно не знаю, – засомневалась Нина.
– А никаких скандалов, связанных с этим семейством, не было? – осторожно задала наводящий вопрос Алиса.
– Скандалов? – Нина на несколько минут задумалась, и тогда Алиса предприняла коварный смелый ход:
– Понимаешь, этот человек все на какое-то сходство ситуаций намекает. Мол, по поводу нас с Сергеем и супругов Чупруновых. Но я никак не пойму, что у нас может быть общего.
– Ах вот в чем дело! – тут же сообразила Нина, чем отнюдь не порадовала Алису. – Ну да, незадолго до смерти старого Чупрунова в обществе слухи ходили, что тот себе какую-то юную фифу нашел, хочет на ней жениться, все свое семейство послать подальше вместе с детьми, невестками и внуками, поскольку хватит их на своем горбу везти, теперь ему на старости лет охота в свое удовольствие пожить. Грозил, грозил, да и не успел, – усмехнулась Нина. – Заездила, видимо, молодуха до смерти.
Нинины замечания, хотя и не адресовались напрямую Алисе, почему-то больно ее ранили. Конечно, она ни на минуту не равняла себя с корыстолюбивой женой Сердюка, но отчего-то ей казалось, что так ее оценивают окружающие, особенно теперь, когда Сергей умер. Все, включая Нину. Алисе от таких догадок делалось очень горько, но, поскольку никто ей в лицо таких обвинений не бросал, возможности хоть как-то оправдаться у нее не было. Были лишь боль и горечь. Алисе захотелось бросить трубку и прекратить этот неприятный разговор, но надо было собирать информацию, и она, пересилив себя, продолжила:
– А что у них теперь с бизнесом и вообще?
– Да ничего особенного. Фирма работает, деньги наследники поделили, мымре этой приблудной, естественно, ничего не досталось, – протянула Нина. – А кстати, как зовут твоего нового знакомого, может, я его знаю?
– Да нет. Вряд ли, – торопливо проговорила Алиса, стараясь замять тему. – А ты не знаешь, что с любовницей старого Чупрунова дальше было? Ты вообще ее видела когда-нибудь?
– Нет. Где? Он же с ней на людях не появлялся. А если и появлялся, то я не в курсе, – с досадой ответила Нина.
– Ясно, – кивнула сама себе Алиса. – Спасибо, Нин, теперь я хоть понимаю, как себя с этим типом вести.
– Алиса, ты точно в Америке? – не давая Алисе закончить разговор, спросила Нина. – Что-то ты темнишь!
– Да, в Америке, и вообще, ты извини, мне пора на экскурсию, – торопливо бросила в ответ Алиса и быстренько отключилась, не дожидаясь новых скользких вопросов. И даже мобильник отключила.
Интересно, сколько сейчас времени в Центральной Америке? Зря она ляпнула про экскурсию.
Остаток вечера Алиса провела в размышлениях о превратностях судьбы, об ошибочности некоторых стереотипов, о любви и ревности и вытекающих отсюда чувствах. А потом ей в голову пришла интересная мысль, которая до того не давала ей покоя, что Алиса даже решила ее проверить.
На работу Алиса явилась раньше обычного и заняла стратегическую позицию в вестибюле клиники.
Там она перетаптывалась до прибытия Сердюка, а едва он явился, пристроилась за его спиной и, включив заранее подготовленный сигнал вызова, бодрым, громким, веселым голосом ответила:
– Ирочка, привет!
Сердюк дернулся так, что Алиса испугалась, как бы у него голова не отлетела, но быстро взял себя в руки и твердым быстрым шагом направился к лестнице. Алиса свернула в коридор и опустилась на кожаную банкетку.
Любит! Он до сих пор ее любит! Предательницу, разрушившую всю его жизнь! Алиса вспомнила изображение Ирины Сердюк, вчера вечером она долго его рассматривала. Большие, словно кукольные, карие глаза, пронзительные, полные скрытых страстей, немного циничные, насмешливые. Надутые крупные губы, очень сексапильные, манящие. В целом лицо женщины нельзя было назвать красивым, но была в нем и искушенность, и страстность, и вызов, и что-то еще, что, безусловно, должно нравиться мужчинам. И при этом у нее были маленький рост и хрупкая, миниатюрная фигурка еще не сформировавшегося подростка. Такой микс невинности и искушенности должен был действовать на мужчин безотказно. Во всяком случае, на определенный типаж.
Да, если Сердюк до сих пор не может забыть свою жену, подло его предавшую, то как же быть ей, Алисе? Ведь Сергей был замечательнейшим человеком в мире. Самым главным человеком в ее жизни. Самым лучшим, самым… Дальше она думать не могла, поскольку соленый ком, вставший в горле, норовил вырваться наружу с потоком слез и всхлипов, и все Алисины силы понадобились на то, чтобы этого не допустить.
Такой ее и обнаружила Оксана – скрючившейся на синей банкетке в конце коридора, с несчастным лицом и дрожащими губами.
– Значит, это Сердюк, – подвела очевидные итоги Оксана, когда Алиса закончила свой отчет о вчерашнем разговоре с Ниной Аркадьевной.
Они втроем снова сидели за лифтом. Время было обеденное, раньше ни Алисе, ни Оксане вырваться из отделений не удалось.
– Молодец, Алиса, я бы так быстро с ними разобраться не успел, – похвалил Степан, как всегда стоящий перед девушками, засунув руки в карманы спортивных брюк.
– Итак, с Чупруновым все очевидно, – вздохнула Оксана. – Его смерть была выгодна родственникам.
– Да, у них расчет был финансовый, но вот у Сердюка интерес был не менее серьезный – месть, – кивнул головой Степан.
– А мне кажется, что не месть. Он думал, что, убив Чупрунова, да еще и получив за это деньги, сможет вернуть жену, – высказала свою версию Алиса. – Он до сих пор ее любит, я проверяла. И мне кажется, он рассчитывал, что, потеряв спонсора, Ирина к нему вернется, к тому же надеялся, что заработанных на убийстве денег ему хватит на покупку шуб, машин и бриллиантов.
– Но он просчитался, – согласно кивнула Оксана.
– Конечно. Сколько он мог заработать на одном убийстве? – обратилась к Степану Алиса.
– Тысяч сто – сто пятьдесят баксов, – пожал плечами Алешин.
– Это чепуха, – покачала головой Алиса. – Даже если посчитать все шесть убийств, которые он предположительно совершил с момента ухода Ирины, это все еще меньше миллиона. Думаю, ее новый муж располагает гораздо большими средствами.
– Да уж, надо думать! – невесело усмехнулась Оксана.
– А вы подумали о том, что здесь вообще происходит? – тихим, полным трагизма голосом спросила Алиса. – Эти люди, я имею в виду операционную бригаду, поставили дело убийства на поток. Они в рабочем порядке, за деньги убивают людей. И ведь эти шестеро, включая моего мужа, – лишь начало. Сердюк не идиот, он должен представлять аппетиты своей бывшей жены, а значит, представляет, сколько еще жизней ему придется отнять, чтобы она согласилась хотя бы его выслушать!
