Антон Леонтьев - Русалки белого озера
Она указала на двух людей в форме, которые появились около озерца, держа на поводке немецкую овчарку.
– Служебная собака, говорят, очень хорошая. Хотят взять след этого самого Сундукова или, если повезет, след убийцы! Посмотрим, посмотрим…
Обе женщины наблюдали за тем, как собаку обвели вокруг озера, а потом зашли с ней на мостик. А потом произошло что-то невероятное. Собака вдруг стала громко лаять, словно взбесившись. А потом, вырвавшись из рук сопровождающих, понеслась прочь от озера ко дворцу.
– Не похоже, чтобы она взяла след! – произнесла в задумчивости Инга Валерьевна. – У меня сложилось впечатление, что бедное сыскное животное чрезвычайно испугалось. Но почему?
Раздался скулеж, и Анна увидела дрожащего пса, лежавшего на траве. Как ни уговаривали его подошедшие люди и форме, он явно не желал брать след.
– Все это очень и очень странно! – заметила Инга Валерьевна, опуская штору. – И лишний раз убедит тех, кто верит в Чертяковского монстра, что здесь что-то нечисто.
Анна придерживалась того же мнения, но вместо того, чтобы углубляться в разговор о монстре, спросила:
– А третья версия? Вы сказали, что всего их три!
– Ах, третья! Третья заключается в том, что этот Павел Сундуков просто исчез. И что мы его уже не найдем. Так же, как и сотрудника нашего музея Парамонова. Ведь он тоже исчез – и все! И никто не знает, что с ним стало!
Анна снова выглянула из окна и увидела, как пса, понурого, дрожащего, подвывающего, уводили прочь. Следственный эксперимент явно завершился фиаско.
– Но если один подросток жив, хотя и находится в шоковом состоянии, а другой – исчез, то кто же стал жертвой? Ведь в беседке нашли человеческое тело? – спросила она.
– Ну, не тело, а то, что было им! – поправила ее Инга Валерьевна. – Кто-то постарался на славу, чтобы тело превратилось в фарш. Вы ведь не слышали последние новости – в летнем лагере, том самом, где находились Сундуков и Дягтерев, вчера ночью многие видели монстра! Хотя монстр монстру рознь – около домика ребят нашли резиновую маску с мордой динозавра. Видимо, подростки, нарядившись монстром, пугали прочих обитателей лагеря…
– Не хотите ли вы сказать, что ребята причастны к зверскому убийству? – спросила Анна, и экскурсоводша сказала:
– Нет, не хочу. Просто из лагеря исчез еще один человек, некий Антон Зюзин, который работал там вожатым. И у него, по всей видимости, был конфликт с ребятами. Следствие исходит из того, что растерзанное тело, обнаруженное в беседке, принадлежит именно этому вожатому.
Анна согласилась с ней, что это наиболее вероятная версия. При этом девушка заметила, что экскурсоводша явно что-то замыслила. Как уже поняла Анна, Инга Валерьевна была деятельной и весьма пронырливой особой, однако приятной во всех отношениях.
Посмотрев на Анну, Инга Валерьевна произнесла:
– И что из этого следует?
– Действительно, что? – спросила Анна, желая, чтобы экскурсоводша первой выложила карты на стол. Та, вздохнув, сказала:
– А то, что оставшийся в живых подросток, Николай Дягтерев, является единственным свидетелем произошедшего. И что только он может сообщить, что же случилось прошлой ночью!
Склонив голову, Анна наблюдала за женщиной, которая изрекла:
– Конечно, его будут допрашивать, когда он отойдет от шока, но кто гарантирует, что общественность узнает о том, что подросток в действительности сообщил? Нам могут презентовать и иную, отличающуюся от реальных событий версию. Или вообще какую-нибудь взятую с потолка глупость! Наподобие той, что это был дикий зверь.
– Вы не верите, что это был зверь? – спросила Анна, и экскурсоводша энергично заявила:
– Весь вопрос в том, какой именно зверь! Волк, лисица, медведь? Вы где-нибудь слышали о том, чтобы медведь раздирал людей на части и уносил с собой голову?
Анна отрицательно качнул головой, и Инга Валерьевна заявила:
– Вот видите, я тоже!
– Мы не биологи, не специалисты по девиантному поведению крупных млекопитающих… – сказала Анна, желая своим замечанием наконец-то вынудить Ингу Валерьевну сообщить, что у нее было на уме.
– Но мы здравомыслящие люди! – заявила та с апломбом. – Если убивает хищник, то вовсе не волк и не медведь! И к этому могут быть вполне причастны Горянские. Более того, у них отличные связи с местной властью и правоохранительными органами. Я же никак не могу позволить, чтобы эти смерти сошли с рук тому, кто их совершил!
– Значит, вы все-таки не верите в версию о диком звере? – повторила Анна, и экскурсоводша воскликнула:
– Дело не в том, во что верите вы или во что не верю я. А в фактах! А сообщить эти самые факты нам в состоянии только несчастный подросток Николай Дягтерев! Поэтому предлагаю: нам нужно получить к нему доступ и узнать, что же имело место в действительности.
– Но ведь его наверняка охраняют! – сказала скептически Анна, и экскурсоводша подтвердила это энергичным кивком головы.
– О, мне удалось кое-что узнать! Его охраняют так, как будто речь идет не о свидетеле страшного, но, если следовать официальной версии, весьма заурядного несчастного случая, а о смельчаке, решившем дать показания против могущественного «крестного отца». Подростка поместили в психиатрическую больницу, причем в закрытое отделение. В закрытое психиатрическое отделение!
Она подняла вверх указательный палец и добавила:
– Создается впечатление, что власти сами не особенно доверяют тому, что им сообщил Николай Дягтерев. Если, конечно, он вообще что-то в состоянии сообщить. Его охраняют несколько полицейских, и даже родителей подростка пока что к нему не допускали!
Анна, выслушав это, сказала:
– Но если его не смогли навестить даже родители, то как вы планируете проникнуть к нему?
Инга Валерьевна усмехнулась:
– О, кажется, я забыла упомянуть важную деталь. Сестра-хозяйка закрытого психиатрического отделения – моя двоюродная сестра!
Анна осмотрелась по сторонам и подумала, что приземистое здание городской психиатрической больницы больше походит на тюремный комплекс. Располагалось оно на окраине, было огорожено высоченным забором, а окна были защищены металлическими решетками.
Около центрального входа Анна заметила на крыльце парочку курящих полицейских. Инга Валерьевна тихо произнесла:
– Делайте так, как мы договорились, и все будет в порядке!
Они миновали стражей порядка и зашли в выстеленный выцветшим линолеумом холл. Там, около небольшой регистратуры, виднелась солидная очередь. Инга Валерьевна взглянула на часы, и в этот момент из огороженного металлическими решетками коридора вышла облаченная в белый халат женщина. Она была вылитой копией Инги Валерьевны, только чуть пониже и существенно толще.
Двоюродные сестры расцеловались, экскурсоводша представила Анну. Затем они последовали за кузиной Инги Валерьевны на закрытую территорию.
Они прошли по коридору, свернули за угол, и кузина указала на большую металлическую дверь, преграждавшую им вход.
– Закрытое отделение располагается там. Там и размещен наш странный пациент.
– Что о нем известно, как его самочувствие? – быстро спросила Инга Валерьевна, но ее родственница развела руками:
– Я этого не знаю. К нему допускают только лечащего врача, а также медсестер. Так, прежде чем вы попадете туда, надо переодеться!
Она завела их в небольшой кабинет, где вручила каждой по белому халату и белой шапочке, при помощи которой можно было прикрыть волосы. Инга Валерьевна напялила страшенные очки в роговой оправе, а ее кузина повесила Анне на шею стетоскоп.
– Вы должны действовать слаженно и четко. Причем много времени у вас не будет, от силы десять минут, потому что если будете долго оставаться в палате наедине с больным, то это вызовет вопросы у охраны.
Инга Валерьевна, обняв кузину, спросила:
– А что будет, если нас поймают?
Та вздохнула и сказала:
– Вас, вероятно, выставят вон, и все этим и закончится. А вот меня наверняка уволят!
Экскурсоводша начала кудахтать, но ее родственница подняла руку, давая знак, что времени для дискуссий нет.
– Поэтому советую вам не попадаться! Ну что же, вперед! И запомните: что бы ни произошло, делайте вид, что все идет по плану!
Они вышли из кабинета и направились к металлической двери. Сестра-хозяйка отомкнула ее и запустила обеих гостий на запретную территорию.
Коридор, в который они попали, ничем не отличался от предыдущего. Однако Анна заметила, что двери в палаты были оснащены особыми оконцами, как в тюремных камерах, а также большими засовами.
Они прошли по коридору, навстречу им попался сгорбленный рыжеволосый санитар, толкавший каталку, на которой покоилось чье-то тело, накрытое простыней.
Они прошли дальше, затем поднялись на второй этаж и оказались в коридорчике, в котором на стульях сидели двое полицейских – молодой и пожилой. Молодой возился с мобильным телефоном, а пожилой разгадывал кроссворд.
