Эва Хансен - Цвет боли: шелк
— Бритт, вы часто делаете вот так? — Фрида кивнула на Ханне, которая с трудом сползла в воду.
— Ханне не часто, но бывает.
— А ты? Или Магнус?
— Мы нет. Я не умею, а он не хочет. Может, здесь научимся?
— Мы сошли с ума? — вздохнула Фрида.
— Нет, этим сейчас занимаются многие. Только Линн не рассказывай, не поймет.
— Нам предстоит групповуха?
— Боюсь, что нам предстоит еще многое, подруга. Береги зад. Магнус взял комплект плетей и распорок.
— Каких еще распорок?
— Черт его знает, мне не сказал. Меня он обещал расширить сзади, чтобы не сопротивлялась.
— Обрадовала.
— Я же говорю: береги зад.
— Раньше говорить надо было! — Фрида оттолкнулась от бортика, чтобы немного поплавать. Бритт вслед рассмеялась:
— Можно подумать, ты против.
— Против чего, Фрида? — поинтересовался подплывший Магнус, обхватывая ее руками и ногами со спины.
Почему-то в воде легче давалась нагота, секс и все остальное. И руки парня подруги, стиснувшие грудь, прикосновения его ног к ногам тоже не казались чем-то необычным. Как, собственно, и просьба Бритт уступить любовника на пару дней. И это нормально?
— Что за распорки ты привез?
Он не позволил Фриде повернуться и освободиться от своих рук, напротив, правая нырнула между ее ног.
— Расширители тебе не нужно. Ты сделаешь мне минет?
— Сейчас?
— Потом, сейчас я хочу взять тебя в зад. — Пальцы Магнуса уже безжалостно расширяли анальное отверстие. Вот так! — Он с силой насадил ее на вставший член, повторяя то, что до него делал Густав. Фрида ахнула и мысленно и вслух — инструмент Магнуса был весьма впечатляющим. А что, если он там застрянет?! Но этого, к счастью, не случилось.
Теперь она крепко держалась за бортик, а давний приятель почти с рычанием подсаживал ее на своем члене. Временами то одна, то другая рука перемещалась к груди, стискивая. Было больно и… сладко. Она уже испытала оргазм, а он все не отпускал, и это круче даже Густава. Фрида вдруг поняла, что теперь во время секса с Густавом невольно будет сравнивать или представлять на его месте Магнуса. Господи, какой кошмар! Бритт жаждет Густава, тот развлекает подругу вибратором, а она сама занимается сексом с Магнусом.
Кончив, Магнус замер, прижимаясь к ее спине, и сообщил на ухо:
— Но минет все равно сделаешь. Ты классно делаешь, я видел.
— Когда?!
— Когда ты делала Густаву в вашей квартире. Хочу так же.
Воспользовавшись тем, что он отпустил, Фрида повернулась:
— Магнус, это ненормально!
Он кивнул в сторону, где на краю бассейна Густав обрабатывал языком раскинувшую ноги Бритт.
Фрида почти вырвалась из его объятий и поплыла к другому бортику.
Снова легла вниз лицом, накрыла ягодицы полотенцем, закрыла глаза и попыталась успокоиться. Значит, Магнус взял ее просто назло Бритт? Фриде вовсе не хотелось ссориться с подругой из-за этого. Но еще ужаснее, что ей… хотелось Магнуса! Совсем спятила из-за этого секса! А все Густав, приучил к извращениям. Хотя что есть извращение? То, что не ванильный секс в миссионерской позиции? Но кто сказал, что это хорошо?
Однако и вот так — когда все равно с кем — ее не устраивало. Фрида лежала, стараясь не обращать внимания на голоса у бассейна, и пыталась понять, что заставило ее саму так измениться за последние даже не месяцы — недели. Знакомство с Густавом просто перевернуло все представления о сексе и норме в отношениях, понимание, что хорошо или плохо, допустимо или нет.
Фрида даже своей зависимости от его воли не отрицала и не оспаривала. Полное подчинение только ради того, чтобы получить вожделенное разрешение испытать оргазм или сделать ему минет. Это нормально? Ужасно, но даже такое казалось нормальным.
Да, он может позволить или не позволить кончить, довести почти до оргазма и остановиться, заставляет просить разрешения прикоснуться к его члену губами… И она ждет, просит, выполняет все требования и приказы. Ушла ведь, но почему-то вернулась и лежит обнаженная, готовая ко всему, а он в это время облизывает ее подругу.
Густав откровенно заинтересовался Бритт, командует, а та с восторгом подчиняется, хотя ей больно и страшно. Что это?
Удивительно, но Фрида почувствовала облегчение от того, что лично ей не нужно умолять и ожидать. Она словно устала от всего, что чересчур, устала быть на пределе, постоянно испытывать боль и ждать ее. Может, она совсем не годится для такого? Может, лучше бы не знать Густава?
Может, эмоциональный фон из-за отсутствия критических дней сделал ее безразличной к откровенному взаимному интересу Густава и Бритт?
Постепенно мысли спутались…
Наверное, задремала, потому что не заметила, как солнце ушло от шезлонга, легкая тень была приятна.
Со стороны слышались счастливые взвизги подруги, та времени не теряла.
Прислушавшись к себе, Фрида неожиданно поняла, что не так уж расстроена, что Густав учит Бритт расслабляться, чтобы получить удовольствие от анального секса. Скосила глаза туда, где подруга сладострастно стонала под Густавом, послушала и поняла, что эти двое довольны друг другом и что ей самой… все равно!
И вдруг почувствовала прикосновение к ягодицам — Магнус ласково гладил ее попку рукой, забравшись под полотенце. Она повернула голову:
— Магнус, ты это назло Бритт? Не беспокойся, она ненадолго. С Густавом очень тяжело.
— При чем здесь Бритт? Это не впервые, она давно ищет мне замену. Мне нравится твоя попка, и я хочу еще. Я принес лубрикант. Ты не против?
Фрида мысленно ужаснулась, поняв, что не против. И снова испытала сильную боль и яркий оргазм. Все было на грани, пришлось даже закусить край полотенца, чтобы не заорать.
— Магнус…
— Потерпи чуть-чуть…
Кончив, он просто рухнул на нее сверху, не выходя. Внутри у Фриды мышцы продолжали сокращаться.
— Ты хочешь еще? — поинтересовался Магнус на ухо.
— Нет, просто не могу остановиться.
Он только рассмеялся, поднимаясь:
— Фрида, где ты была раньше? Если бы я увидел тебя голышом, никакого Густава не подпустил. Пусть он занимается Бритт, зато нам не мешает. — Магнус повязал вокруг бедер большое полотенце. Выглядело почти целомудренно, как и ее парео при голых Бритт и Ханне.
Валяться у бассейна уже надоело, они перебрались в дом, тем более снаружи становилось прохладно, Фрида даже набросила на плечи полотенце, Бритт демонстративно осталась голышом.
Густав подошел к Фриде и как-то неуверенно спросил:
— Ты не против, что я с твоей подругой?
— Нет, развлекайся.
— Фрида? — Вряд ли Густав ревновал или испытывал муки совести, но что-то в готовности Фриды отпустить его к Бритт все же напрягло. Ему понравилась готовность американки на все, ее откровенная ненасытность и сексуальный запал, Бритт за пару часов прошла то, на что Фриде понадобились недели. Но Фрида… Неужели то, что она побыла одна, так сказалось? Или она просто научилась принимать все, как есть?
— Густав, смотри, Ханне с Уффе, и мы им не нужны. Ты побудь с Бритт, а я отдохну. Идет? Только у меня есть желание надеть футболку.
Он был обрадован таким непротивлением.
— Надевай. Не ревнуешь?
— Нет, развлекайся, — повторила Фрида, радуясь, что ей не придется выдерживать натиск Густава, когда все мысли заняты Магнусом.
Подошла и Бритт, тоже смущенно поинтересовалась, не возражает ли подруга.
— Бритт, тебе нравится с ним?
— Да, очень! — честно призналась Бритт. — Он ненасытный и… какой-то грубый, безжалостный, настоящий самец. Такому отдаться — одно удовольствие. Я в восторге. Не то, что Магнус.
Она явно хотела сказать еще что-то, но не решалась.
— Тогда вперед. Слушай, переходи на мое место в нашу с ним комнату.
— Я сама хотела попросить. А ты не обидишься?
Фрида со смехом привлекла к себе подругу, зашептала на ухо, чувствуя странное облегчение:
— Можешь забрать себе Густава, если он согласится.
— Фрида, ты что?!
— Ничего. Густав, — позвала она, — иди сюда. Ты не желаешь заменить меня на Бритт? Я согласна.
— Ну, если ты не против… На эти пару дней…
— Договорились. И никакой групповухи или порки. Я хочу просто отдохнуть.
Густав картинно вздохнул:
— Твое желание для меня всегда было законом.
Ханне и Уффе тоже не противились, они вообще вели себя как два перепуганных воробышка, Фрида даже заподозрила, что все не так просто. Надо расспросить Магнуса, откуда эти двое.
Вечер прошел хорошо, Ханне по примеру Фриды завязала парео и натянула футболку, а Бритт демонстративно обошлась маленьким полотенцем, больше открывавшим, чем скрывавшим. Но перед кем скрывать?
Она ворковала с Густавом, который перестал тревожно поглядывать на Фриду и вплотную занялся новым объектом страсти.
