Людмила Зарецкая - Там, где твое сердце
Мимолетно улыбнувшись, Лера подошла к металлической лестнице, поставила на одну из ступенек резную клетку с попугаем и терпеливо замерла, дожидаясь, пока девочка выполнит намеченную программу. Алена быстро взлетела по лестнице, аккуратно пристроила фонарь, чтобы ступеньки и Лера внизу не потонули в беспроглядном мраке, и вернулась на пару ступенек вниз, чтобы наклониться и принять у Леры из рук довольно тяжелый металлический предмет.
Щелк, бамс. Погас фонарь, стукнула, ударившись в пазы, крышка подвала, которую толкнула чья-то злая рука, и Лера с Аленой остались в кромешной тьме подпола, как будто погребенные заживо. Глухо вскрикнув от неожиданности, девочка не удержалась на ступеньках и полетела вниз, прямо к Лериным ногам. Железные прутья царапали ее руки, лицо, оголенный под задравшейся майкой живот. Лера инстинктивно отпрыгнула в сторону. Материнский инстинкт заставлял ее защищать своего еще не рожденного малыша, так что она даже не пыталась подставить руки, чтобы поймать падающее тело. Панический ужас накрывал ее с головой, не давая расправиться легким, чтобы вдохнуть воздух.
«Боже мой, она же расшиблась насмерть! – в отчаянии думала Лера, бросившись на колени перед затихшей девочкой и ощупывая голову Алены, не видя, но чувствуя, как по пальцам течет теплая кровь. – Даже если я смогу выбраться отсюда, точнее, если я смогу выбраться отсюда живой, то никогда не смогу оправдаться перед Олегом. Я не уберегла его дочь. Я согласилась на эту авантюру, которая стоила ей жизни. И если я не придумаю, как спастись из рук убийцы, который притаился наверху, то погублю и второго золотовского ребенка. Он никогда меня не простит».
– Вы меня задушите сейчас, – бездыханное, как казалось Лере, тело девочки вдруг зашевелилось и заговорило. – Тетя Лера, что вы в меня вцепились-то, встать дайте!
– Алена, доченька! – Лера залилась слезами и кинулась целовать девочку, не разбирая, куда приходятся ее поцелуи. – Ты жива, боже мой, я же думала, что ты разбилась! Скажи мне, где у тебя болит?
– Если вы встанете с моей ноги, на которой сидите, то она болеть перестанет, – ворчливо сказала Алена. – Ну, руки я ободрала, ну, на голове шишка. Эка невидаль. Главное, что сотрясения мозга нет и не сломала ничего.
– А точно нет? Точно не сломала? – на всякий случай тут же испугалась Лера. – Не могла ты упасть с такой высоты и ничего не сломать. Ты лучше пока не вставай.
– Да цела я, – в голосе Алены послышалась досада, бестолковость отцовской жены начала ее раздражать. – Руки-ноги на месте, ребра не сломаны, потому что дышать не больно. Голова не болит и не кружится, не тошнит. Какие еще симптомы вам перечислить?
– Боже мой, спасибо тебе, это счастье, что девочка не пострадала! – Лера снова зашмыгала носом.
– Если вы не прекратите реветь, то нам грозит утонуть в этом подвале, – заявила Алена. Приключение, казалось, никак не повлияло на ее боевой задор. – А нам и без этого проблем вполне хватает. Собственно говоря, у нас их две.
– Какие? – Лера сама понимала, что выглядит в глазах шестнадцатилетней девчонки глупо, но ничего не могла с собой поделать.
– Да, тетя Лера, все-таки беременность сильно влияет на мозги. Так-то хорошо, что это я навернулась, а не вы. Для вас последствия были бы куда плачевнее.
– Из-за веса?
– Из-за беременности. Ну вы даете, вообще! А проблемы наши в том, что, во-первых, мы не знаем, кто нас тут запер и что он собирается предпринять, а во-вторых, мы понятия не имеем, как будем отсюда выбираться.
– Наверное, надо позвонить, – неуверенно сказала Лера. – Не может же в этом подвале не брать сотовая связь, тут же нет металлических перекрытий. Только я понятия не имею кому. Папа твой на дежурстве в городе, Димка Воронов в больнице, а мальчишки нам не помощники. Они еще маленькие, а наверху может быть преступник.
– Я бы позвонила кому угодно, включая папу, который мужчина и обязательно бы что-нибудь придумал, – мрачно сказала Алена. – Но если я после того, как сосчитала металлические ступеньки, ничуть не пострадала, то про телефон мой этого не скажешь. Я его проверила уже. Разбился.
– А я с собой телефон вообще не взяла, – покаянно сообщила Лера. – Подумала, зачем он мне ночью.
– Угу. Подумали, – непонятно хмыкнула Алена. – В общем, телефона у нас нет и позвонить мы не сможем. Выход один – сидеть тут и ждать, пока нас хватятся.
– Степа с Антошей утром обнаружат, что нас нет. Но вряд ли они сразу начнут беспокоиться, – сказала Лера. – Потом они, конечно, позвонят Олегу, он примчится сюда, но никому не придет в голову, что мы с тобой залезли в подвал барского дома. Они, скорее, дно реки начнут обшаривать, чем сюда придут.
– Ну, тогда будем ждать понедельника, – Алена зашебуршилась на полу, устраиваясь поудобнее. – Утром эта Марина с косой откроет музей, мы услышим шаги и начнем стучать в потолок, чтобы нас открыли.
– Ты что, – Лера вдруг испугалась еще сильнее, – по-твоему, выходит, что нам тут больше суток сидеть? Без еды и воды?!
– И без туалета, – весело добавила Алена. – Ну что вы как маленькая, ей-богу! Продержимся. Тем более что бутылку воды я с собой захватила, так что не помрем. В общем, предлагаю лечь спать, потому что во сне время бежит быстрее.
– А если он вернется?
– Кто?
– Тот, кто нас здесь запер.
– Будем решать проблемы по мере их поступления. Пока здесь тихо, темно и безопасно, так что вы как хотите, а я спать.
– Фонаря нет? – уточнила Лера. – А то как-то жутко в кромешной тьме сидеть.
– Фонарь остался наверху, – с сожалением сказала Алена.
Она на ощупь отошла от лестницы, зашуршали коробки с бумагами, заскрипел старый комод, к которому девочка привалилась спиной. Не ориентируясь в темноте, Лера побоялась отходить далеко от лестницы, села тут же, на освобожденный Аленой клочок пола, притулилась к металлическим перекладинам спиной, сжалась в комочек и обхватила руками живот.
Спать не хотелось. В голове метались мысли. Их обрывки никак не складывались в целостную картину. Пытаясь логически рассудить, что делать дальше, Лера соскальзывала на воспоминания о том, как менялось лицо Олега, выслушивающего ее обвинения. Как из расслабленного оно становилось внимательным, непонимающим, не верящим собственным ушам, а потом… жалостливым. Да-да, он не рассердился, узнав, что жена считает его преступником, а пожалел ее, непутевую.
– Бедная ты моя, – сказал он, когда краснеющая и запинающаяся Лера окончательно замолчала. – Как же тебе было страшно все это время! Прости меня, что не смог защитить тебя от всего этого ужаса.
Это была его первая реакция, и Лера понимала, что вряд ли ее когда-нибудь забудет.
Она думала о сыновьях, спавших сейчас в пустом доме, о Лельке, страшно переживающей за Димку, но при этом находящей время для ее, Лериных, проблем, о Злате, которую муж любит так сильно, что, пожалуй, убьет любого, кто будет угрожать ее спокойствию, о бабуле, с возрастом ставшей похожей на маленькую диковинную птичку, о маме с ее несгибаемым характером и непроходящей тоской по погибшему мужу, ее, Лериному, отцу.
Она не знала, сколько времени просидела на деревянном полу, ощущая, как впиваются в спину металлические прутья. Ритмично сопела неподалеку Алена, действительно заснувшая, несмотря на ситуацию. Скрипел старый дом, недовольный ночным вторжением, нарушившим его покой. Из-за плотной крышки над головой не доносилось ни звука. Возможно, там кто-то был, а может, и нет. Лера не знала, какой вариант событий для них предпочтительнее.
Прошел час, а может, два, она даже начала задремывать, опустив голову на грудь, но совсем заснуть не успела. Раздался непонятный грохот, с лязгом откинулась крышка люка, и в подвал хлынул неяркий предутренний свет. Вскочив на ноги, Лера отшатнулась от лестницы. Она даже не сомневалась, что неведомый преступник вернулся, чтобы разделаться с ними обеими.
«Хоть узнаю, кто это», – успела подумать она до того, как услышала до боли знакомый голос мужа.
– Эй, искательницы приключений, вы тут?
– Да! – закричала в ответ Лера и начала тормошить спящую Алену.
– Вставай, вставай, за нами папа пришел!
Папа… Ее вдруг снова с ног до головы обдала знакомая дрожь. Олег не мог знать, что они собрались в этот проклятый подвал. Он вообще находился за семьдесят километров, на суточном дежурстве, но именно он сейчас спускался вниз по металлической лестнице с фонарем в руках, выхватывающим их бледные растерянные лица. Как он тут оказался?
– Далеко идущих выводов не надо, – мрачно попросил муж, увидев выражение ее лица. – Мне Степка позвонил, что вас заперли в подвале барского дома. Я, признаться, не сразу понял, о чем он, потому что звучало это полным бредом, но потом отпросился у начальства, впрыгнул в машину и приехал. Ей-богу, не поверишь, что вы – не родные мать и дочь! Ваш идиотизм настолько родственный, что невозможно представить, что он не передался по наследству. Кому из вас это вообще в голову пришло? Хотя, кажется, знаю, – он строго посмотрел на дочь, которая слегка стушевалась под его взглядом.
