Екатерина Островская - Встреча, которой не было
– Будем считать, что нам противостоят люди серьезные и жестокие. Яну они не отдадут в любом случае, потому что она сможет их опознать, помочь составить фотороботы. А поскольку это люди серьезные, то компьютерная программа, каким был неточным ни был фоторобот, отыщет в картотеке похожие лица. Следовательно, Яна на свободе – для них опасность. Они ее не отдадут ни за какие деньги. Получат миллион или нет, нам они ее отдавать не собираются.
Генерал покосился на Максима и кивнул:
– Мы думаем точно так же. Но силы и средства задействованы значительные. Сейчас важно определить район, где ее содержат, а остальное уже дело техники. Если позвонят, надо тянуть время как можно дольше, согласиться на встречу, узнать, куда ее привезут, а потом перенести встречу на час-другой. Знать бы, где ее держат!
Присланное видео внимательно изучали. Пытались определить по обоям на стене за спиной Яны – по рисунку и по тому, насколько они выцвели, – городская ли это квартира или загородный дом. Посторонних шумов не было, а потому специалисты решили, что содержат Яну в подвальном помещении, в котором, очевидно, имеется небольшое окно, иначе звук был бы глухой и замкнутый. Не исключено, что преступники привезли ее в отдельно стоящий загородный дом. Изучались карты, лесные массивы с проселочными дорогами, тропами и просеками…
Время тянулось медленно. Похитители на связь не выходили. Зато Селезневу дважды позвонила Настя. Сначала сообщила, что обедает с мамой и Ворониными, включая Майкла Боума. Гости с увлечением делятся своими планами по получению денег и уже намечают необходимые для приобретения объекты недвижимости в Санта-Монике.
– А я по тебе скучаю, – сказал Игорь Егорович, пропуская все это мимо ушей.
Потом Анастасия позвонила еще раз.
– Вышла на крылечко отдохнуть, – сообщила она, – телохранитель, бедняга, сидит на скамеечке. Может, пусть пойдет отдохнет?
– Пусть сидит на скамеечке, это его работа. Я бы и сам сейчас с удовольствием примчался под твое окошко… Как там мистер Боум?
– Совсем пьяный – говорить уже не может. Пел песни, но теперь и петь не может, стучит по столу, отбивает ритм и насвистывает «Янки дудль» – марш северян. Но и свистеть у него не получается.
– А Валя?
– Валентина Николаевна тоже поет. Но только комсомольские песни про Ленина такого молодого и про юный Октябрь, который впереди.
– Я очень по тебе скучаю, – шепнул в трубку Селезнев и вернулся в дом.
И почти сразу после того как он опустился в кресло, раздался звонок мобильного.
– Подождите секунд пять! – приказал генерал Максиму и крикнул своим людям: – Работаем!
Божко вздохнул, взял со стола аппаратик, отсчитал пять секунд и нажал на кнопку.
– …У тебя сумка спортивная есть? – прозвучал вопрос.
– В каком смысле? – не понял Макс.
– Короче, грузи бабло в спортивную сумку, садись в машину и выезжай.
– В какую сумку, в какую машину?! – закричал Максим. – Где Яна?
– Яна тебя уже ждет на точке. Если через пятнадцать минут не выедешь, то живую ее уже не увидишь.
– Мне надо собраться… Дайте еще немного времени.
– Собраться ему! Ноги типа побрить. Хорошо, если пятнадцати минут мало, даем шестнадцать с половиной, только на трассе поторопись. Короче, слушай сюда, и вы, менты, тоже слушайте. Если он опоздает, если хвоста приведет, вертолет или еще какая байда случится… типа маячок в сумке, деньги меченые или вообще куклу подсунете, то Яне голову отрежем, а заодно и этому клоуну.
– А где я машину возьму?! – закричал Божко.
– Так у олигарха попроси «Каенн». «Уткин муж» ведь рядом стоит?
– А куда ехать?
– А мы тебе позвоним и подскажем дорогу типа навигатора…
И тут пошли гудки.
Максим стоял растерянный и испуганный. Сработала лежащая на столе рация генерала.
– Засекли, откуда звонок? – спросил руководить штаба и удивился: – Как из Москвы? Вы ничего не путаете?
Генерал обвел собравшихся внимательным взглядом и спросил:
– Какие наши действия?
– Надо ехать, – сказал полковник ФСБ. – Только вот куда он такой, да еще за руль…
Полковник указал на Божко.
Селезнев шагнул к двери, увидев стоящего в коридоре Севу, показал ему глазами на потолок и кивнул. После чего вернулся к столу, а его телохранитель побежал на второй этаж.
Генерал разговаривал по рации, приказывая запускать беспилотник и готовить группы захвата. Продолжая отдавать распоряжения, он поднял глаза на подошедшего олигарха.
– И в самом деле, Максу лучше не садиться за руль, – произнес Игорь Егорович, – а потому поеду я. Возьму с собой Севу и еще парочку ребят. На заднее сиденье, чтобы в случае чего девушку прикрыть. Машин сопровождения не нужно – если у них пост контроля на трассе, то отследят, так что не надо рисковать. Вторая машина с моими ребятами пойдет следом с дистанцией в пятнадцать километров. Машина скоростная и водитель опытный – в случае чего подскочат за пять минут…
– Еще быстрее, – уточнил Сева, подавая Селезневу портфель с деньгами и спортивную сумку.
Генерал отключил рацию.
– Я против, должны работать профессионалы! Всеволода я хорошо знаю – лучшего оперативника у нас увели. А другие? Вдруг у вас что-то не так пойдет? И что потом?
– А что не так? Отдадим деньги и заберем девушку. Но было бы неплохо, если бы ваши специалисты перекрыли радиочастоты в месте встречи. Дело не в мобильной связи, а в исключении всякой возможности подорвать автомобиль по радиосигналу с мобильника или автомобильного брелка.
Селезнев говорил, перекладывая пачки денег из портфеля в спортивную сумку, а Сева уже держал в руках бронежилет, чтобы надеть его на босса.
Генерал посмотрел на полковника ФСБ, тот пожал плечами.
– Хорошо, – согласился руководитель штаба, – в конце концов, это ваш миллион, за который мы не несем никакой ответственности. Но вы должны только подъехать туда, отдать деньги, забрать девушку и быстро исчезнуть. Как только беспилотник зафиксирует ваше убытие, мы произведем захват.
– Договорились, – кивнул Селезнев и повернулся к Севе: – Добеги до Насти и передай то, что для нее приготовлено. И мою просьбу из дома никуда не выходить. А к дому еще кого-нибудь приставь. Вдвоем им веселее будет. Поторопись! И «Каенн» пусть к крыльцу подгонят. У нас осталось двенадцать минут.
Игорь Егорович начал надевать бронежилет, а Сева выскочил в коридор.
– Уточним диспозицию, – произнес генерал. – Сначала вы на «Каенне», за вами следом мы… Договорились?
Селезнев промолчал, шагнул к не знающему, что ему делать, Божко и взял из руки Максима телефон.
– Скоро верну.
После чего ответил:
– Следом для прикрытия другая машина с моими ребятами. Уверяю вас, это специалисты, каких у вас мало. А потом уж вы следом. Но только особо не приближайтесь, потому что все ваши автобусы со шторками, да и «девятки» с операми, вычисляются мгновенно. Я знаю, что вы прослушиваете мой телефон. Так вот, продолжайте слушать на всякий случай.
– Так мы только на время операции, да и то по соответствующей санкции, – заверил генерал и вдруг вспомнил: – А почему «уткин муж»? Кто вас так назвал?
– Так меня на зоне называл один очень серьезный человек. С которым у меня, кстати, были вполне нормальные отношения. Он даже жизнь мне сохранил, когда с воли ему передали просьбу по-тихому приколоть меня, а лучше, чтоб меня при разгрузке бревнами придавило. Поскольку это было не решение сходняка и вообще я не блатной, то он решил меня проверить. А потом подумать, выполнять ли ему заказ или нет. Понял, что я не фраер и вообще пошел на шубу с клином. Однако при встрече краба со мной держал, что практически не делал с остальными зэками.
– А по-русски можно? – попросил генерал. – Что за язык: «пошел на шубу с клином… краба держал».
– Тот человек понял, что я сел невинно за чужое преступление, и здоровался со мною за руку, что, как вы понимаете, законники с рядовыми зэками никогда не делают. С равными себе ворами при встрече обнимаются и касаются друг друга щеками. А чтобы за руку с кем-то… Слишком по-советски…
– Ну и где теперь этот человек?
– Нет его: упал вместе с автозаком с обрыва в бурлящую реку. Не думаю, что там кто-то мог выжить. А накануне он мне беду подарил… простите, финский нож презентовал, который спас меня потом, когда в тайге на меня медведь бросился…
– Ну, если медведь, – покачал головой генерал, – тогда можно за вас не бояться. Езжайте. И мы сейчас тоже начнем выдвигаться. Надеюсь, скоро увидимся. Удачи вам.
Генерал протянул руку, а после того, как Селезнев ответил на его рукопожатие, посмотрел на часы.
– Елы-палы! Одиннадцатый час уже. Как день пролетел!
Селезнев вышел на крыльцо и спустился к «Каенну», рядом с которым стояли несколько парней в бронежилетах.
