Майкл Гилберт - Этрусская сеть
Находки, которые он преподносил различным музеям, принесли ему славу, но не деньги.
– Полагаете, некоторые раритеты, те, что пошикарнее, могли быть вывезены за границу и проданы там?
– Я полагаю, дело гораздо хуже. Думаю, у Бронзини была идеальная возможность их подделывать. Подумайте сами! У него были знания, был художественный вкус, нужный для того, чтобы подделки выглядели правдоподобно. У него была репутация, место, где они могли быть найдены. И, наконец, у него был мастер, способный справиться с задачей.
– Мило Зеччи, разумеется. И Мило ему угрожал, что заговорит, – значит от него нужно было избавиться. Но как?
– Таких вопросов ещё более чем достаточно, – сказал полковник. – Я хотел только показать вам, что если существовала угроза разоблачения, то у профессора был достаточный повод к самоубийству.
– Если повесился, кто снял его тело? Это нелегкая задача.
– Это точно, – согласился полковник. – Для двоих обычных людей или одного силача.
– Вы имеете ввиду Артуро?
– Я думаю, так ли невинно, как говорит, он повредил руку.
У входа в штаб-квартиру карабинеров их уже ждал сержант с только что полученным донесением. Прочитав его. Лупо сказал полковнику:
– Сегодня ночью выспаться нам не удастся. Наш патруль только что нашел угнанный грузовик.
***
– А теперь я хочу услышать правду, – сказал Меркурио. – И никаких россказней о том, что руку зажало несуществующим трактором. Я только что говорил с тем парнем – ну, тем, что заступает в семь часов. И видел твою одежду, которую ты не успел спалить. Я её бросил в топку котельной.
Артуро помолчал.
– Перед вами мне нечего скрывать.
– Верю. Но чтобы сделать все, как надо, мне нужно точно знать, что здесь произошло.
Рассказ занял минут десять. Потом Меркурио надолго задумался, прежде чем сказал:
– Ты вел себя правильно, но теперь мне предстоит позаботиться о нас обоих, чтобы чего не вышло.
Он снова умолк, а его мозг, как холодное логическое устройство, анализировал, оценивал, взвешивал обстоятельства. Артуро тоже стоял молча. Сесть он отказался.
Он представлял грубую силу, Меркурио – интеллект, а оба вместе – новую и небезопасную пару.
Наконец Меркурио сказал:
– В твоей истории я не вижу слабых мест. Лоренцо, того парня, что заходил за тобой, отправим обратно в деревню. Да он и все равно будет молчать. Если фургон не догорит до конца, на руле останутся отпечатки твоих пальцев, но это ничего, ты же водишь его каждый день. Ты уверен, что никто не видел, как ты фургон загружал?
– Совершенно уверен.
– По дороге тебя уже никто опознать не мог. А на обратном пути?
– Я шел напрямик, не по дороге. И уже смеркалось. Могу я спросить?
– Конечно.
– Когда я увидел, что хозяин висит, а дверь сейфа открыта, я не задумался.
Полагая, все сделали эти двое. Но потом что-то начало вертеться у меня в голове.
Не мог ли хозяин покончить с собой? Зачем тем двоим его убивать?
– Кто может знать, на что способны такие гады? Но, думаю, ты можешь быть прав.
Этруск не боится смерти, особенно если чувствует, что срок его истек. – Он снова задумался. – Но теперь нам пора забыть о прошлом и заняться будущим.
Когда должен вернуться Даниило Ферри?
– Приедет миланским экспрессом в 23. 45. На вокзале его ждет машина, поедет прямо сюда.
– Надеюсь, – усмехнулся Меркурио, – его не слишком утомила поездка в Швейцарию.
Артуро усмехнулся тоже.
***
Была четверть первого, когда Даниило Ферри въехал с аллеи, окаймленной шпалерой черных и молчаливых кипарисов, во двор виллы Расенна. Поставив машину у флигеля, неторопливо вернулся к дому. Его типично южное лицо было спокойно. Никто бы не подумал, что за спиной его шесть часов пререканий с кучкой подозрительных и безжалостных людей, которым он вынужден принести извинения за задержку и наобещать Бог весть чего на будущее.
Открыл ему Артуро.
– Что у тебя с рукой, Артуро?
– Я упал с лестницы, синьор Ферри, когда нес теплую воду. – Артуро стеснительно улыбнулся. – Вазе ничего не стало, а мне – вот…
– Если ты поранился, то должен лежать. Меня мог встретить кто-то еще.
– Да ничего серьезного, – отмахнулся Артуро, и добавил: – Сирьор Меркурио хотел бы поговорить с вами. Он в кабинете.
– Да нет, я едва держусь на ногах. Скажи ему, что я пошел спать.
Гигантская фигура Артуро загородила ему путь.
– Это весьма срочно. Вы должны с ним поговорить.
– Ты это о чем?
– Здесь была полиция.
– Профессор знает?
– Профессор мертв. – Артуро сказал это едва слышно.
Даниило Ферри уставился на него, круто развернулся и ушел, не сказав ни слова.
Артуро на цыпочках последовал за ним.
Меркурио сидел за письменным столом профессора перед огромной кучей бумаг.
Похоже было, что опорожнил все ящики.
– Это правда? – спросил Ферри.
– Присаживайтесь, вы устали, – сказал Меркурио.
– Это правда?
– Лететь в Швейцарию, решить все вопросы и в тот же день вернуться домой – от такого человек не может не устать. – В словах Меркурио прозвучало нечто такое, чего Ферри у него до сих пор не слышал. Сев, он уже тише сказал:
– Я прошу мне ответить. Это правда, что говорит Артуро?
– Смотря что он вам сказал.
– Что профессор мертв и что здесь была полиция.
– И то, и другое правда.
– Больше вам нечего мне сказать?
– Вы задали мне вопрос, я на него ответил. – Взгляд синих глаз надолго уперся в черные, и наконец уступил Ферри, пытаясь сдвинуться с мертвой точки.
– Не будете вы любезны рассказать мне, что здесь случилось?
– Может быть, – сказал Меркурио. Казалось, он колебался. – Да, полагаю, это вам следует знать. Именно потому, что вас это касается. В семь часов вечера я нашел в подвале тело профессора. Оно лежало на каменной скамье в хранилище древностей.
Ну не ирония судьбы? На том самом месте, где по его желанию должна была упокоиться его оболочка.
Ферри молчал.
– Но должен вам сказать, – я, впрочем, уверен, вы никому не расскажете, – что тело нашли ещё раньше. И не там. За несколько часов до этого Артуро нашел профессора, висящего на потолочном крюке. И тут же заметил, что дверь сейфа подорвана зарядом взрывчатки.
– Что?! – из горла Ферри непроизвольно вырвался крик.
– Вас это удивляет? Почему? Когда приводите в дом двух профессиональных преступников, такого следует ожидать.
Ферри выдавил:
– Продолжайте, пожалуйста!
– Ну, а дальше все пошло, как и следовало ожидать. Артуро – корсиканец. Хозяина он обожал, сицилийцев терпеть не мог. Он отправился к ним, увидел, как пакуют награбленное, и убил обоих. Потом загрузил тела и добычу в фургон, отвез в горы, сбросил и поджег. Не позднее завтрашнего дня полиция их найдет. Будут думать, что двое преступников вскрыли сейф и пустились наутек со своей добычей, но в темноте, под дождем разбились и сгорели. Что они решат, – что убили профессора или нашли его повесившимся и воспользовались случаем, – это уже роли не играет.
– Зачем вы мне все это говорите?
Меркурио наклонился к нему и понизил голос.
– Я говорю вам это, потому что вы никому не отважитесь повторить. Полиция может поверить, что речь идет не об убийстве, а о несчастном случае. Организация, в которую входили те двое, так легковерна не будет.
Последовала долгая пауза. Даниило Ферри с неудовольствием заметил, что у него задрожала правая рука. Сунул её в карман. С трудом овладел своим голосом.
– Я вас не понимаю.
– Прекрасно понимаете, – презрительно бросил Меркурио. – Они были членами мафии, и вы это знали. И, более того, вы их наняли. Правила мафии вы знаете. Вы отвечаете Дону за их возвращение. Ручаетесь своей головой. Теперь вы человек конченный. Если успеете покинуть Италию, проживете чуть дольше. Но куда вам податься? В Швейцарию нельзя, там обманутые заказчики. Может быть, вы уже взяли с них деньги за то, что теперь никогда не получите?
Меркурио видел, что попал в точку.
– Советую вам убираться немедленно. Артуро ждет вас под дверью, поможет собрать чемоданы и отвезет на вокзал.
4. На что годны газетные вырезки
Прошло ещё десять дней, жара сменилась грозами и новой волной жары, и вот в кабинете прокурора города встретились два видных представителя итальянской юстиции – городской прокурор Бендони и адвокат, доктор Риккасоли.
– Я с сожалением узнал, что ваш верный помощник и заместитель доктор Риссо заболел, – сказал Риккасоли.
– Не заболел, а переутомился.
– Да, он не щадил сил перед выборами.
– Вот именно.
– Жаль, что не прошел. Чуть-чуть не хватило. По счастью, утрата политика здесь пойдет на пользу правосудию, не так ли?
– Правда, правда, – но, что касается вашего клиента, синьора Брука…
– Да? – То, что прокурор вынужден был играть в открытую, предвещало Рикко, что победа у него в руках.
