Михаил Соколов - Чудовище
Но я сразу же собразил, что целились не в меня и, так же как и Лешка, я мог оказаться случайной жертвой в этой, пока совершенно непонятной мне игре. Однако, меня стало уже угнетать обстановочка; боевые действия, пускай случайно сконцентрировавшиеся в последнее время вокруг меня, взрывом машины выбили мое благодушно-санаторное настроение.
Очищенный от смерти "Джип" я немедленно конфисковал. Оъехав в сторону, я остановился и сидел за рулем, наблюдая и не видя остаточную суету перед гаражом. Похищение, убийство, исчезновение, взрыв, направленный из прошлого против уже ничего не боящегося Курагина.
Я, кстати, тут же взял в оборот механиков, выявляя, кто имел доступ к машинам. Да все имели доступ, кому не лень. К Курагинским машинам допускалась только охрана. Кроме того, беглый осмотр каждый день осуществлял Николай. Правда, под днище он не заглядывал. Они, механики, тоже. Все равно последние недели две Курагин не ездил на этих машинах.
Необходимо было найти Дмитрия. Слишком много улик (пусть и косвенных) работали против него. Я вспомнил, что вчера видел Ивана среди первых прибывших на мой звонок из дома Саньки. Это сразу после того, как я нашел тело Курагина. Ивана я как-то упустил. Я порылся в протоколах допроса. Ужинал, отдыхал, разговаривал с охраной у главного входа.
Я завел матор и подрулил к дому. За стеклом возле мониторов сидела знакомая мне троица из домика над причалом. Я вошел к ним. Ребята встрепенулись. Я поздоровался.
- Мужики! Вы когда заступили?
Оказалось вчера в шесть часов вечера. Отлично. Я спросил об Иване Курагине. Отвечал мне - я вспомнил, его звали Буров Виталий, самый здоровый среди них, - старший смены. Иван выходил вчера. Да, незадолго до появления Курагина старшего. Иван побеседовал с охраной. Ни о чем, просто... о погоде, кажется. Потом пошел к своему "Ягуару", что-то там делал. Их машины рядом стояли. "Ягуар" Дмитрия даже загораживал обзор. Нет, на мониторах Ивана не было видно. Возможно, в машине сидел. Потом выбежал Курагин старший, сел в "Ягуар" Ивана и уехал.
- А Иван с ним, что-ли, укатил?
Нет, этого они не помнят. Потом, после тревоги, уже целыми толпами народ шел. Ивана видели, но потом. Тогда?.. нет, не берутся утверждать
Я посоветовал быть бдительнее. Механика только что подорвали, мало ли?
Я уже освоился с расположением комнат. Благо Семен Макариевич дал мне достаточно подробный план. Дверь Ивана Курагина нашел быстро. На мой стук никто не отозвался. Не было, значит, никого.
Обратно шел мимо двери Ирины и Дмитрия. Неприятно кольнуло: подумал, что надо зайти... муж куда-то пропал, а она ещё и от прошлых приключений, наверное, не отошла.
Я притормозил у её двери; в сомнении замешкался. Вдруг её дверь открылась и оттуда - весь внимание к хозяйке (я слышал её чистый ласковый голос, благодаривший за что-то) - выплыл спиной Николай Петухов. Закрыв дверь, повернулся и увидел меня. Непривычно было видеть на его, прямо скажем, неженственном лице, странно мягкую улыбку,.. тут же пропавшую, впрочем. Он холодно разглядывал меня. Потом я заметил мысль в его суровых чертах.
- Доброе утро! - сказал он и протянул мне руку. Я пожал его ладонь. У меня самого рука не маленькая, но тут природа постаралась. И этой самой лапищей, продолжая нейтральный обмен репликами, он начал медленно сдавливать мне ладонь.
- Что это там громыхнуло?
- Да вот, хотел Курагинский "Ленд-Ровер" взять, а он взорвался.
- "Ленд-Ровер"? А ты почему жив?
- За руль сел механик. Алексей. Умер почти сразу.
- Очень жаль.
Рука моя была словно в тисках, и это мне не нравилось. Мне это не нравилось потому, что я до безумия не люблю такие дешевые приемы завоевания авторитета. Он, наверняка предполагал, что сильнее меня. В одежде я не произвожу особо мощного впечатления. Он с такой силой сдавливал мне кисть, что у другого бы давно хрустнули кости.
- Вот, хотел к Ивану зайти, - говорю я, начиная и сам потихоньку отвечать на его усилия.
Николай улыбался, я видел, как крепкие желтые зубы бывшенго Курагинского телохранителя (не уберегшего тело, кстати) недобро скалятся. То ли он хотел поиздеваться надо мной (за что?) то ли предупредить (опять же, о чем?!) не вышло... Первым сдался. Секунду-лругую мелькала мысль сломать пальцы, но ощущение победы смягчило: я отпустил его руку.
Тряхнув рукой, Николай засмеялся:
- А хорошо у вас в "Собре" дрессируют, силенки есть.
И пошел прочь. Все же не хотел бы я с ним схватиться всерьез. Ладно рука, кисть у меня с детства железная, это от Бога, но в мощи тела он явно превосходил. Наверное.
Я к Ирине не зашел. У меня появилась другая мысль: надо решить вопрс с Санькой.
К дому его я подъехал через несколько минут. И словно не было вчерашних событий: хоть и двенадцатый час дня, но музыка как обычно рвалась из всех щелей.
Я нажал кнопку звонка и давил на нее, пока дверь не открыли. Александр был в джинсах, майке, но - уступка своему обычному нудизму, - босиком. Хорошо, однако, что одет, а то я уже начал привыкать к его натуральному виду.
- Ты один?
Он что-то ответил и по движению губ я догадался, что он переспрашивает. Как всегда орала музыка. Видимо, привычное общение его с посетителями исключало просто беседу.
Я обошел его, вошел в прибранную (!) комнату и выключил видео и телевизор.
- Ты чего? Чего надо? - не рассчитав тишины, громко заорал Санек.
Я повернулся и молча оглядел его.
- Выкладывай!
- Чего выкладывать? Ничего не помню. В отрубе был.
- Что в отрубе был помнишь?
- Ничего не помню. Раз не помню, значит в отрубе был. Мне дозу принесли, я ширнулся.
- Кто принес?
- Я Светку посылал к Петуху. Он ей передал.
- Петух - это Николай Петухов, что ли?
- Ну да, Петух, Петухов, один черт.
- А теперь, щенок, соберись с мыслями и отвечай, как на духу. Иначе я из тебя точно душу вытрясу...
- Пошел отсюда, лягаш вонючий! - прервал он меня не дав возвести конструкцию угрозы.
Я отвесил ему звонкую оплеуху. Саньку перенесло к дивану, уложило, но, кажется, не подействовало; выражение лица осталось прежним, хотя смысл речей изменился тут же.
- Ну что тебе ещё надо? Ходят тут... С утра допрашивают.
- Ты сейчас один?
- Один.
- А где Света?
- Домой пошла. У них из-за смерти кормильца с утра митинги идут.
- Ладно. Отвечай! Кто такой Ангелок или Ангелочек?
- А не пошел бы ты!.. - немедленно попытался он вернуться к привычной интонации.
Я, помахивая ладонью на отлете, стал приближаться.
- Ладно, скажу, - согласился он. - Так в детстве звали моего папашу. Ангелочек. Детское прозвище. В семье так звали, он же младший был, а дядя старший. Старший и умный. Папаша был ангелочком, а дядя был умный.
Я не ожидал. Логика моих креминальных построений рушилась. Краеугольный камень оказался фикцией и все строение рассыпалось, как карточный домик.
Во-первых, он не мог быть организатором покушения, потому что давно труп. Если верить, конечно...
- А где твой отец? - спросил я.
- Во дает! Там же где и дядюшка, - без смеха затрясся Санек, ехидно наблюдая за моей растерянностью.
Нет, что-то тут было не то. И в этом отсутствии логики, скорее всего и была, так сказать, зарыта собака.
Но я ни черта не понимал!
И как же он был мне противен!
- Ты знаешь, по чьему приказу убит твой отец?
- Я же говорил, что знаю.
- Это ты убил своего дядю? - быстро спросил я.
Санька хитро погрозил мне пальцем. И промолчал.
- Ну так как?
- Нет, не я.
- Ты знал, что это Михаил Семенович отдал приказ убить твоего отца?
Он смотрел на меня и что-то пытался сообразить. Наверное, взвешивал "за и против". Наверное, пытался сообразить, чем я могу ему быть опасным? Эти мысли, судя по всему, требовали таких невосполнимых для него затрат энергии, что он сдался, махнул рукой, встал и заковылял к никогда не пустеющему столику.
Вернулся с пивом и сигаретой.
- Если ты думаешь, что это я пришил дядюшку, то ошибаешься. Я был в отрубе.
- Иван был здесь?
- Я был в отрубе.
- А Дмитрий?
- Я был в отрубе.
Ну и черт с тобой, ублюдок. Я встал и вышел за дверь. Подойдя к машине, открыл дверцу и сел внутрь.
Машина стояла в тени огромной липы. Солнце едва пробивалось сквозь ветки, лишь легкий ветерок с разбегу шевелил листву, и тогда пятнистый горячий свет пробегал по капоту, доставая сквозь ветровое стекло и мои колени.
Я опустил стекло дверцы и курил, стараясь ни о чем не думать. Посещение Александра оставило неприятный осадок. Я не понимал, почему? Конечно, не только потому, что здесь вчера убили Курагина. Гнусный дом, гнусный хозяин.
Я посмотрел на часы. Двенадцать двадцать семь. Я вдруг вспомнил, что с утра ничего не ел. Лена предлагала утром, но я смотреть не мог на еду. А вот сейчас засосало под ложечкой.
Решил съездить в деревню, благо сам находился рядом. Но прежде позвонил Андрею и взял номер телефона Николая. У того, разумеется, тоже был мобильный. Позвонил.
