Фридрих Незнанский - Операция
– Пока да, вот улетаю. Не поможешь без очереди?
Солонину нравилось, как злится милиционер. Злится бессильно.
– Я тебе помогу, я тебе помогу без очереди на тот свет пристроиться, – снова прошепелявил старлей.
– Какой ты грозный, – мягко улыбнулся Виктор. – Злой, колючий, нелюдимый, словно из лесу вышел, был сильный мороз.
Из потока слов лейтенант пытался выудить оскорбление. Вроде бы оскорбления не получалось, а получалось наоборот – сочувствие.
Солонин еще раз похлопал старшого по плечу:
– Прощай, немытая Россия, надеюсь, больше тебя не увижу, – и двинулся к стойке регистрации пассажиров рейса на Париж.
Он знал, что вся команда сейчас во Франции, что-то прокручивает весьма опасное, а если опасность, значит, Турецкий точно там.
Виктор готовил довольно гневную речь против своего шефа. Он скажет ему несколько теплых слов по поводу бесцельной поездки, если не считать нескольких спасенных кошельков пассажиров того злополучного «Икаруса». Но этим вполне могла бы заняться и московская милиция…
Вот тут Солонин криво усмехнулся – как раз московская милиция этим и «занимается».
До Парижа он то спал, то листал арабский журнал, чтобы еще раз проштудировать плохо усваиваемый язык, то трепался со стюардессой, которая все говорила, что где-то видела Виктора, в каком-то американском фильме, но вот никак не припомнит в каком.
– «Пятый уровень» видели? – пошутил Солонин непонятно для стюардессы. – Вот как раз в нем я играю.
– Господи! Конечно! Как я могла забыть?! – обрадовалась стюардесса. – Минуточку.
Она исчезла в своей кабинке и тут же вынырнула с довольно потрепанным блокнотом.
– Вы такого не видели! – закатывала она глаза к потолку. – Посмотрите – Мадонна! Род Фрэнки! Тэтчер! Майкл! Уотерс! Горби!…
Это был блокнот для автографов. И теперь в нем предстояло оставить подпись Солонину. Стюардесса протягивала Виктору ручку.
Он написал скромно «Дж. Бонд».
Пока стюардесса соображала, верить ли своему счастью или пассажир пошутил, объявили, что самолет приземляется.
Но подан будет не к центральному терминалу, а к запасному, потому что в аэропорту перегрузка. Час пик.
Солонин невольно напрягся. Он вычислял нештатные ситуации сразу – интуиция уже основывалась на определенном опыте.
«Кого– то в этом самолете будут брать, -подумал он. – Возможно, меня».
Он теперь вспомнил простушку стюардессу и понял, что почему-то влип в нехорошую историю. Стюардесса наверняка была агентом. А он еще оставил ей отпечатки пальцев на ручке и образец почерка.
Солонина бросило в жар. И вопросы – почему, с какой стати, за что? – были теперь бессмысленны. И точно. Не успел самолет подрулить к запасному терминалу, как в салон поспешно вошли трое молодцов в ярко-оранжевой форме технических работников порта.
– Спокойно, мадам и мсье, мы проверяем кондиционеры, – не очень удачно соврали они. – Сейчас всех выпустят.
«Ой, далеко не всех, – подумал Солонин, соображая, как ему сподручнее бежать, и понимая, что это невозможно. – У трапа наверняка полсотни спецназовцев».
Ситуация напоминала московский «Икарус», но с точностью до наоборот, как любит выражаться Турецкий. Теперь Солонин был преступником, а «технари» настоящими полицейскими или кто они там…
Один ярко-оранжевый то и дело поглядывал на маленький приборчик в руке. А потом вдруг подозвал ту самую простушку стюардессу и что-то шепнул ей на ухо.
– Простите, мсье, – склонилась стюардесса к Виктору. – Я понимаю, что это, конечно, абсурд, но случайно не было с вами рядом какого-нибудь попутчика?
Виктор громко сглотнул.
– Мэа, – тем не менее хрипло вымолвил он.
– Ну да, ну да…
Стюардесса отошла, а на ее месте оказались «технари».
Один ласково положил Солонину руку на плечо и тихо сказал:
– Не дергайся, стреляю без предупреждения.
Пассажиров быстро выпустили из самолета, и только тогда Виктору накинули на голову мешок и вывели на свежий воздух. Затем его безмолвно вели по каким-то коридорам, обыскивали ловкими руками, пока наконец не сняли повязку.
И тут возникла финальная сцена из гоголевского «Ревизора».
Собравшиеся таращились на Солонина, словно видели его впервые. Мало того, таращились так, будто у него вдруг выросли рога или копыта. А Солонин также таращился на собравшихся.
– Это ты?! – задал самый дурацкий вопрос всех времен и народов Турецкий.
– Это вы?! – ответил ему Солонин.
Дальше было короткое объяснение по принципу: а ты что здесь делаешь, а вы что здесь делаете? Словом, следовал полный набор из пустой комедии недоразумений.
Объяснилось все просто. Турецкий со товарищи только что потеряли связь с Марго, ее маячок улетал из Парижа, но на смену ему появился маячок Солонина, который и приняли за Маргаритин.
Виктор понял, что не в самый удачный момент вернулся из Москвы, что свой гневный монолог ему предстоит несколько смягчить, но кое-что он все же высказал.
– Хватит, Александр Борисович, меня за пацана держать. Пойди туда, не знаю куда, найди то, не знаю что…
– А ты хоть что-нибудь нашел? – впился в Солонина взглядом Турецкий.
Он был действительно издерган событиями последних дней. И еще Риту упустили из виду.
– Цирев помер, вот такая язва, – по-фридмановски развел руки Солонин.
– С кем он общался последние дни?
– Родных не было. С каким-то Малиновым. Только я вообще-то не понимаю, что такого этот несчастный старик натворил? Может быть, знай я хоть что-нибудь, поиск был бы целенаправленнее. А так…
Турецкий вышел из комнаты, а потом вернулся вместе с остальными из команды «Пятого уровня».
– Ну ладно, – сказал он, – садитесь, детки, слушайте сказочку.
К этому моменту Турецкий успел мобилизоваться. Что-то он действительно разволновался. Ляффон – не девочка из института благородных девиц, выкрутится из любой ситуации. Кроме того, они же и сами хотели вывести ее на связь. Она даст о себе знать, когда сможет.
– Я люблю сказки, – проворчал Гарджулло. – Только со счастливым концом.
– Конец этой сказки мы сами сочиним, – ответил Турецкий. – А сказка вот какая…
Когда он был обыкновенным следователем прокуратуры, предпочитал говорить мало и туманно. Такая у него была примета: пока не раскрутил дело, не спугни. Говорят, у артистов, художников – та же история. Очень в приметы верят, предпочитают до поры до времени молчать.
Но теперь он был руководителем группы по борьбе с терроризмом при ООН «Fifth level» («Пятый уровень», или, как любили шутить полиглоты команды, «Пятый левел»), обучал самых лучших ребят со всего мира одному простому и самому сложному делу – бороться со злом.
И теперь он должен был говорить много и обстоятельно.
И начал издали. С 1952 года. За два года до открытия якутских кимберлитовых трубок на Кулойском плато, в ста сорока километрах к северо-востоку от Архангельска, было обнаружено крупное рассыпное месторождение алмазов.
Грандиозное это открытие привело изощренные умишки МГБ к не менее грандиозной идее, которая уложилась в план с красивым названием «Кристалл». Лично Берия его разрабатывал. А цель была простой – создать огромную теневую сеть алмазного рынка на основе сырья с Кулойского месторождения. Результатом этих хитростей должно было стать обвальное падение цен на алмазы на мировом легальном рынке, полное разрушение сети сбыта «Марс» и разорение его официальных дилеров.
– Несколько вопросов на засыпку, – остановил свое повествование Турецкий. – Сами скажите, был это план осуществлен или нет?
Команда задумалась буквально на секунду.
– Ограбление правительственного поезда в Швейцарии! Пятьдесят второй, ноябрь, – подняла руку Вильсон. – Тогда пропало бриллиантов на сумму двести миллионов долларов…
– Есть! – кивнул Турецкий. – А почему пропало?
– Так потому и пропало, – обрадованно закончила Вильсон, – подрыв доверия к «Марс».
– Их украли? – настаивал Турецкий.
– Бриллианты так и не появились нигде, скорее всего, их уничтожили, – закончила Кати.
– Убийство британского премьер-министра, – подхватил Барагин. – В том же году.
– Есть!
– Он должен был представлять в палате лордов проект отношений с «Марс».
– Убийство Махлюфов… Или не попал? – спросил Джек Фрэнки. – Но это в пятьдесят третьем…
– Есть, – подтвердил Турецкий. – Махлюф владел одним из самых больших месторождений алмазов в мире. А с «Марс» у него была пожизненная договоренность. Все верно. Это, ребята, основные вехи. А теперь взрыв в Тель-Авиве. Вот тут есть кое-какие неясности, вернее, одни неясности тут и есть. На конференции должны были подписать очень важный документ между Россией и «Марс». Для России – выгодный более или менее, а для «Марс» – не очень. Дальше вы знаете. Теперь классический вопрос – кому это было нужно? Среди террористов мы находим труп английского разведчика…
