Диана Бош - Нечисть, или Тайна старинной шкатулки
— Да, хорошо.
Он суетливо обернулся, засунул куртку между спинкой и собой и тут же вытянулся по струнке.
— Я вот по какому вопросу вас вызвала…
Чем дольше Есия говорила, тем более непроницаемым становилось его лицо. В конце ее рассказа он сидел с таким странным выражением, что Есии стало не по себе.
— Откуда вы все это знаете? — нетерпеливо поинтересовался он, как только Есия замолчала.
— От Елены Крайневой.
— Леночка жива? — Он вскочил, занервничав. — Но как?! Я приходил, ходил под ее окнами, у нее все время было темно!
— Лена в больнице. У нее тяжелая травма, и она долгое время пробыла в коме. Сейчас, к счастью, ее жизни уже ничего не угрожает.
— Боже мой, как я рад! Когда можно ее увидеть?
— Артем, как вы считаете, кто желал смерти Елене?
Он замер и по-детски удивленно посмотрел на нее сквозь толстые линзы очков.
— Я не знаю.
— Характер и обстоятельства, при которых она получила травму, исключают случайный вариант. То есть Елене Крайневой нанесли удар тупым тяжелым предметом, когда она пришла домой. Предположительно бронзовой статуэткой, стоявшей в прихожей ее квартиры.
— Да, помню, у нее что-то там такое было. Сразу у входной двери, на тумбочке. Но я не знаю, кто мог такое сделать.
— А вот ваша жена утверждает, что это вы желали смерти Елене.
— Я?! Не-ет, — недоверчиво протянул он. — Вы шутите. Зина не могла такое сказать. Зачем?
— Зинаида Тропова, ваша жена, уверяет, что стала свидетельницей разговора, в котором Елена Крайнева грозилась выставить ваши интимные фото в Интернете.
— Но… но у меня никогда не было ничего с Леной. Откуда же она могла взять мои фотографии?
— А разговор такой был?
— Какой? Ах, да… Не было никакого разговора.
— Хорошо, где вы были в день нападения на Елену Крайневу? Вы знаете число?
— Да, конечно. Я в тот вечер приходил к Лене. Не застал. А во дворе услышал разговор двух соседей. Они говорили, что Лену убили. Но я в тот день был на объекте, к вечеру только в город вернулся.
— Кто может подтвердить, что вы там были и не отлучались надолго никуда?
— Не знаю. Я подумаю.
— Подумайте. А пока я вас подробно допрошу.
Дома Есия с облегчением сбросила сапоги и присела на стул. Почему-то устала она за этот день больше, чем если бы бегала по городу. Она вообще не очень любила кабинетную работу и, наверное, поэтому при любой возможности старалась выйти «в люди».
Кот Вантуз терся о ее ноги и настойчиво мяукал, привлекая к себе внимание.
— Что ты хочешь мне рассказать, малыш? — Есия, не раздеваясь, взяла его, и кот благодарно потерся мордой о ее руки.
— Еська, к тебе можно? Чего опять с открытой дверью сидишь? — На пороге возникла Софья с неизменным шитьем в руках. — Где самый «старший»? У бабушек?
— Ага. Заходи, подруга. Гостем будешь.
Есия спустила кота на пол.
— Слушай, меня сегодня с такой гадалкой познакомили — это что-то! Хочешь сходить погадать? — Софья прошла в гостиную и плюхнулась на диван.
— Я и так все знаю. Что она мне может нового рассказать?
— Ну и зря. О, слушай, я сегодня такую прикольную статью прочитала! О поцелуях. Вот скажи, что ты о поцелуях знаешь?
— Да кое-что знаю, — иронично фыркнула Есия, снимая пальто и вешая его в прихожей. — Еще в школе, помнится, мы в девичьих дневничках писали: «Умри, но не давай поцелуя без любви».
— Это все устаревшие предрассудки, — убежденно отмахнулась Софья. — По новым данным, именно поцелуй позволяет нам понять, подходим мы друг другу или нет.
— Мы?!
— Я имела в виду мужчину и женщину. Пару.
— Ага. И что дальше?
— Когда мы целуемся, то сразу чувствуем либо притяжение, либо отталкивание. То есть когда в детстве, мечтая о первом поцелуе, мы придавали ему значение вселенского масштаба, это была не такая уж и глупая идея. — Софья встала и включила телевизор.
— Ой, ну надо же какое открытие. «Британские ученые», наверное, постарались? Они уже давно стали аналогом «армянского радио» в Интернете.
— Не все то, что в Интернете пишут, неправда.
— Ладно, я пошла в душ, а ты располагайся. Машинку, сделай одолжение, сама достань, — покосившись на Софьино шитье, сказала Есия.
Струи воды лились на лицо, снимая напряжение. Есия долго стояла так, не шевелясь, потом зачерпнула ладонью скраб и нанесла его на тело.
— Есия! — отчетливо донеслось из-за двери.
— Что случилось? — откликнулась она сразу.
Поскольку ответа не последовало, Есия включила сильнее душ и начала смывать скраб.
В дверь ванной постучали.
— Еська, ты чего меня звала? — весело поинтересовалась Софья. — Полотенце забыла?
— Я тебя не звала! — крикнула Есия. — Это ты звала меня!
Наскоро смыв скраб и обмотавшись полотенцем, она вышла из ванной и сразу пошла на кухню ставить чайник. Софья в нерешительности мялась в коридоре рядом с дверью.
— Есь, что-то мне страшно. Ходит кто-то, вздыхает, половицами скрипит. Я четко слышала, как ты меня звала, а ты говоришь — ничего не было.
— Расслабься, тебе послышалось, — отмахнулась Есия.
— Все-таки надо тебе к гадалке сходить. Сама ты во всем этом не разберешься.
— Да чем гадалка-то мне поможет?! Зоська, не провоцируй меня.
— Вот ты дурында! — Софья всплеснула руками. — Да порядок она тебе навести в своих мыслях поможет. А заодно и расскажет, отчего у тебя и в доме, и в жизни такая вот чертовщина творится. Скажите, пожалуйста, не звала она меня. Но кто-то же звал! Я это четко слышала, прям над самым ухом имя назвали… — Она удалилась, непрестанно бурча.
Только добившись от Есии обещания сходить к гадалке завтра же, Софья ушла. Причем случилось это поздно, потому что Софье пришлось брать подругу измором.
— Ладно, пойдем, но я во все это не сильно-то верю, — нехотя согласилась Есия.
— В гадание не веришь? — вытаращила глаза Софья.
— В гадалок. Наговорят всякой ерунды, а ты потом переживай. Сколько уж мне гадали, кроме тебя, разумеется, никогда ничего не сбывалось.
— Ой, да ладно. Не льсти мне. Я свои способности знаю. Но понимаешь, очень тяжело близким подругам гадать: ты ведь уже в ситуации и в курсе всех дел. А потому и эффект меньше. А вот когда незнакомый человек тебе правду говорит — это бомба.
— Может, тогда все-таки не надо? — усомнилась Есия. — Бомбы мне только не хватало.
— Ты слушайся меня, я плохого не посоветую. Арина знаешь какая! Да она не просто гадалка — она ясновидящая. И я вообще не понимаю, как она это делает! Это что-то необыкновенное, я тебя уверяю.
— Ладно, уговорила. Завтра после работы пойдем.
— Я договорюсь. Только смотри, не передумай, — и Софья погрозила подруге пальцем.
После ее ухода Есия отправилась стелить себе постель. Спать хотелось смертельно. Но привычка сидеть перед сном с компьютером оказалась сильнее. Не зря великий поэт Пушкин писал, что «замена счастию она». Поэтому, несмотря на слипающиеся глаза, Есия вошла в Интернет. Сразу на нижней панели замигал квадратик нового письма.
Она открыла электронную почту. Адресант — Герман Ольховский.
«Есия, — писал он, — не знал, появишься ли ты в Сети или нет, потому решил воспользоваться электронной почтой, указанной в контактах. Я снова уезжаю, на этот раз надолго. Не знаю, будет ли у меня регулярный доступ в Интернет. Я давно искал сведения о своих биологических родителях и собирал информацию о своей родословной. И нашел нечто интересное. Считаю, нам нужно обязательно увидеться. Напоминаю, что в конце мая — начале июня собираюсь быть в Москве. О своем приезде обязательно сообщу. Герман Ольховский».
Есия перечитала письмо несколько раз.
— Ольховский… Где-то я уже слышала эту фамилию, — сказала она в ухо дремлющему рядом Вантузу, и он лениво тряхнул головой. — Где-то слышала… И мне даже кажется, в сочетании с именем.
Есия запрокинула руки за голову и, уставившись в потолок, начала вспоминать. Картины прошлого закрутились хороводом, и вдруг она вспомнила.
Это было лет десять назад, в летнем лагере на Черном море. После окончания первого курса юридического факультета Есия поехала туда работать вожатой. Когда смена закончилась и вещи были собраны, Есия пришла попрощаться с морем. Сидя на берегу, она кидала в воду плоские камешки и размышляла. Мысли были не слишком веселые. Ее романтические отношения с однокурсником Димой Бычкаускасом, завязавшиеся в лагере, оставили неприятный осадок. Перед самым отъездом Есия застала его в обществе двух обнаженных девушек. Барышни работали в лагере поварихами, но, судя по открывшейся Есии сцене, мечтали о карьере порноактрис.
Постояв несколько секунд в оцепенении, Есия молча повернулась и ушла.
— Ты все не так поняла! — догнал ее на лестнице Бычкаускас и, схватив за локоть, рывком повернул к себе.
