Энн Грэнджер - Цветы на его похороны
— Видите? — проворчал Маркби. — Сведения о состоянии здоровья Алекса вполне могли просочиться от рыжей докторши, судя по всему прирожденной сплетницы. Или от экономки. Или еще от кучи людей, которые не живут в доме! Постоянных жителей здесь мало, а в больнице его вообще мог видеть любой. Наверное, всем известно, что в прошлом году он перенес сердечный приступ. В таких деревушках так мало всего происходит, что всем все интересно! В большом городе не так; там постоянно что-то случается. Бывает, люди за всю жизнь ни разу не заговаривают с соседями. — Маркби понял, что разгорячился, и осекся. Отдышавшись, он продолжал: — Извините, сэр, не хотел вас обидеть. Не скрою, в этом деле у меня личный интерес. К тому же мне постоянно приходится иметь дело с маленькими городками и деревушками.
— Ничего, ничего, продолжайте, старший инспектор! — великодушно отозвался Хокинс, видимо очень довольный тем, что ему удалось поддеть Маркби. Кивком он указал на столовую, откуда слышались голоса гостей. — Не такой уж я и убежденный горожанин. Прекрасно понимаю, что все местные жители знали Константина и сплетничали о нем. Но все они как один уверяют, что он был славный малый, вы заметили? Наперебой поют ему хвалу!
— На похоронах так обычно и бывает.
— Подозрительно, — решительно возразил Хокинс. — Не могут они все так хорошо о нем думать! В конце концов, кто-то же его убил! И убийцей может оказаться любой из них, — угрюмо закончил он.
Маркби вздохнул:
— Вы уже побеседовали с Невилом Джеймсом? Он ведь тоже пришел и сейчас в соседней комнате.
— С ее молодым дружком? — Лицо Хокинса перекосилось от сдерживаемой ярости. — У него есть алиби — корги!
Глава 15
Когда Мередит проснулась на следующее утро после похорон Алекса, ярко светило солнце, а из дома словно ушла гнетущая атмосфера.
«Все потому, — сказала она себе, энергично расчесывая волосы щеткой, — что теперь можно подумать и об отъезде. Рейчел вряд ли рассчитывает, что я останусь у нее навсегда. Алекса похоронили, да и Хокинс наверняка уедет к концу недели. И он тоже не может жить здесь бесконечно. Даже если он ничего не найдет, у него и в Лондоне много дел». Значит, они с Аланом могут вернуться домой и на некоторое время забыть обо всем.
Почти с радостью она спустилась по лестнице и вбежала в столовую. К ее удивлению, Рейчел, которая обычно рано не поднималась, уже сидела за столом. Она тоже выглядела свежей и отдохнувшей.
— Доброе утро! — Мередит села на стул напротив хозяйки. — Похоже, ты хорошо выспалась.
— Да, выспалась! Впервые за тысячу лет. Точнее, с тех пор, как умер Алекс. — Рейчел аккуратно сняла ложкой верхушку яйца всмятку. — Все кончено… Какое облегчение!
— По-моему, похороны прошли очень достойно, — осторожно ответила Мередит. — Священник сказал об Алексе много хорошего. Алекс молодец, что пожертвовал деньги на ремонт церкви.
— Да, как все хорошо прошло, правда? Ну а насчет ремонта колокольни… Священник спросил меня, можно ли ему упомянуть об этом, и я ответила: не вижу препятствий — по крайней мере, сейчас. Хотя, когда Алекс давал деньги, он просил никому не рассказывать. Он не стремился к известности, выписывая чеки на благотворительные нужды. Он считал: не важно, если никто не узнает, кто дал деньги. «Бог все видит!» — вот как он всегда говорил. А теперь мне хочется, чтобы люди знали, каким щедрым был Алекс, особенно…
Она вдруг замолчала, и Мередит осторожно спросила:
— Особенно — что?
— Знаешь, когда кто-то умирает, вначале все поминают его добрым словом, а потом начинают сплетничать и чернить покойного. Я хочу, чтобы все знали: Алекс был хорошим человеком! — Ее зеленые глаза сверкнули и потемнели, сделавшись почти нефритовыми по оттенку. — Кстати, когда я говорила, что все кончено, я имела в виду не только похороны.
Миссис Паско принесла кофейник с горячим кофе. Она спросила: сварить ли яйцо и для Мередит, и если да, то так ли, как в прошлый раз, — вкрутую?
— Странно, — мечтательно заметила Рейчел, когда экономка ушла, — какие мелочи застревают в памяти! Помнишь, в школе на завтрак всегда давали переваренные яйца, твердые как камень, и только ты одна не выражала недовольства!
— В той школе завтраки были самыми вкусными из всего, чем нас кормили, — вспомнила Мередит. — На обед и на ужин вечно подавали одно и то же — рагу и непропеченный пудинг!
— Особенно противным был летний пудинг: вместо бисквита с ягодами — мокрый хлеб и пюре, от которого тошнило!
Рейчел передернула плечами.
— Хлебный пудинг был еще хуже. Кстати, интересно… Все тамошние пудинги готовились на основе хлеба. Они не выбрасывали ни крошки, все шло в дело!
Обе рассмеялись, и Рейчел тут же с виноватым видом приложила руку ко рту:
— Вот, мы уже хихикаем, а бедный Алекс лежит в земле, один! Как несправедливо устроена жизнь! Он должен был быть здесь, с нами!
— Ох, извини, Рей! — покаянно произнесла Мередит.
— Не надо, не извиняйся! Все, как я и сказала. Все кончено. Помнишь, я говорила: как только Алекса предадут земле, я смогу отрешиться от горя и начать жизнь заново. Надеюсь, ты не упрекнешь меня в черствости. Он навсегда останется в моем сердце, и я всегда буду скорбеть по нему. Но ведь время не повернешь вспять. Он ушел, и ничего уже не изменишь. У меня остались счастливые воспоминания; они меня утешают. И теперь остается только одно: начать жизнь заново, с чистого листа.
— Какая ты мужественная, Рей! — выпалила растроганная Мередит.
Рейчел положила локти на стол, а подбородок — на ладони. Задумавшись, она закусила полную губу.
— Мужественная… не знаю. Главное — я человек практичный. Вот почему завтра я еду в Лондон выставлять дом на продажу.
— Что?! Ты собираешься продавать «Малефи»?
От удивления Мередит даже пролила кофе на блюдце.
— Да, а что? Тс-с-с! — прошипела Рейчел, услышав шаги миссис Паско. — Летти Паско еще не в курсе. Обязательно скажу ей сразу после завтрака.
— Вот, пожалуйста, мисс Митчелл. — Мисс Паско поставила яйцо на стол. На верхушку она надела крошечный вязаный колпачок с помпончиком. — Крутое, как вы любите!
Она вышла. Мередит сняла с яйца декоративный колпачок и постучала ложкой по скорлупе. Ложка пружинила.
— Конечно, такая огромная усадьба требует большого штата прислуги, — негромко продолжала Рейчел. — И быстро ее не продать… Я подумываю поместить объявление о продаже в один из крупных журналов, посвященных загородной жизни, например «Кантри лайф». Так я скорее найду покупателей.
— Меня не спрашивай. Боюсь, я тут ничем помочь не могу. Мне еще ни разу в жизни не приходилось продавать большую усадьбу, — сухо сказала Мередит. — Но наверное, тебе нужна оценка экспертов!
— Оценкой займутся агенты по недвижимости. Дом и парк в хорошем состоянии. Парк ухожен, в доме сделан ремонт, поставлено современное оборудование. Прямо не представляю, почему вдруг на тебя, Мередит, свалился ананас! Здесь такого прежде никогда, никогда не случалось!
— Не повезло, — довольно резко ответила Мередит.
Послушать Рейчел, и выходит, будто чуть ли не она сама виновата в происшествии. Доктор Стонтон не советовал усугублять горе вдовы, поэтому Рейчел пока не рассказали о вбитых в стену гвоздях. И сейчас не было смысла раскрывать ей глаза, хотя слушать ее было обидно. Мередит вспомнила, что Рейчел всегда была такой. Она никогда не признавала себя виновной в дурном поступке или школьной шалости — даже если бывала заводилой. Она всегда прямо смотрела в глаза и всячески отрицала свою причастность к произошедшему.
Как только что сказала сама Рейчел, в памяти застревают всякие мелочи.
— Что ты будешь делать, Рей, после того, как «Малефи» продадут? — Неожиданно Мередит вспомнила и кое-что другое. — Да, и что будет с компанией Алекса?
— Завтра заодно загляну в его лондонскую контору. Уеду на весь день. Мередит, надеюсь, ты не против? Видишь ли, я собираюсь занять место Алекса. Не сомневаюсь, я сумею руководить компанией. Придется основательно изучить его бухгалтерские книги и наладить отношения с управляющим. Какие-то азы я уже знаю. После прошлогоднего приступа Алекс сам настоял, чтобы я разобралась в его делах. Он хотел, чтобы я смогла его заменить на тот случай, если он… скажем, будет долго болеть или если произойдет худшее и у него случится второй, роковой приступ. Так что я примерно представляю, как все работает.
Последние слова Рейчел произнесла без ложной скромности. Она как будто не подозревает ни о каких подводных камнях или уверена, что преодолеет все препятствия. Мередит вздохнула. Трудно понять, что творится в голове у бывшей школьной подруги! И все же невозможно представить, чтобы Рейчел усердно трудилась в конторе с девяти до пяти. Для этого ей придется переехать в Лондон, принимать участие в жесткой конкурентной борьбе, каждый день являться на заседания совета директоров с кейсом под мышкой… Регулярно наведываться на склад и лично проверять прибывшие партии товара, пересчитывать коробки с инжиром и финиками… Торговаться с пронырливыми поставщиками за каждый процент… Да, Рейчел Хантер, которую она знала, сильно изменилась.
