Марина Серова - Возмездие небес
– Ты?!. Какого черта!..
– Значит, в Италию собралась, да? Чемодан вон, смотрю, собираешь…
Это был голос Артема, и голос очень недовольный.
– Не твое собачье дело, куда я собираюсь! Зачем пришел?
– И когда же едешь?
– Да пошел ты!..
– Ну-ка, стой! Покажи билет!
– Щазз! Разбежалась!..
– Значит, правда, в Италию летишь… А о родном брате, поди, и не вспомнила! Говори: всю наличность сняла с книжки?
– Буду я еще перед тобой отчитываться!
– Значит, с денежками бежишь, значит, я прав: наличность имеется… А со мной поделиться не хочешь?
– Это в честь какого праздника?
– В честь твоего бегства за бугор! Квартиру продала?
– Не твое дело!.. Убери руки! Что ты здесь шаришь?
– Где тут у тебя деньги?… Правильно мне сказали: сеструха твоя тайно собирается со всеми своими деньгами сбежать за границу… Значит, капитал уплывет…
– Убери руки, это мои вещи и деньги мои!
– А поделиться не хочешь?… Ну-ка, что здесь у нас?…
– Да пошел ты!.. А-а-а!.. Ой-ой!.. О-о-о!..
Послышались звуки возни или небольшой потасовки – разобрать было трудно.
– Ага! Вот он, билет! А вот и денежки!..
– Не трогай, сволочь! Это мои… Ладно, так и быть дам тебе тысяч сто…
Мы с Федором переглянулись. Аттракцион неслыханной щедрости! Неужели подарит-таки братцу стольничек?
– Сто тысяч?! Какая ты, Ритка, щедрая! Ну блин, повезло мне с сеструхой! – В голосе Артема явно слышался сарказм.
– У тебя же и свои деньжата есть! Купишь себе квартиру…
– Купишь, как же! Да ты знаешь, сколько их у меня, тех денег?! На конуру в коммуналке не хватит! А ты половину своих денег не хочешь брату подарить?
– Ты что, ох…л?!
Раздался звук удара.
– Ритка, тварь, я же тебя убью!
Подкупающая прямота!
– Нет, это я тебя убью! Сволочь! Да мне легче киллера нанять, чем с тобой делиться! Дешевле обойдется!
Ну и семейка! В серпентарии отношения и то благороднее.
Снова послышались звуки возни, сопенье, шлепки, кряхтенье, вскрики, глухие удары…
– Ты что, сволочь, запереть меня хочешь? В кладовке? Скотина!..
– Да заткни ты рот, сучка! Надоело твой визг слушать!
Наступила тишина. Мы с Федором переглянулись.
– Похоже, он ее действительно запер в кладовку, – сказал Федор.
– Да, связанную и с кляпом во рту, – кивнула я.
Он посмотрел на меня вопросительно.
– Иначе был бы слышен ее крик, – пояснила я, – или она барабанила бы в дверь кладовки.
Федор кивнул, показывая, что согласен со мной. Через минуту мы услышали, как хлопнула входная дверь, а еще через минуту Артем показался в дверях подъезда. В его руках был пакет. Он быстро пошел, оглядываясь, вдоль дома, пока не скрылся за углом.
Глава 15
– Давай за ним, – сказал Федор, – его нельзя терять из вида.
Я согласилась с ним: заняться Маргаритой можно было и потом. Я чувствовала, что она была жива, ну разве что брат немного помутузил ее. Но вряд ли он стал бы убивать сестру: это слишком серьезная статья. Я завела машину.
Мы ехали за Артемом, держась от него на небольшом расстоянии. Он не оглядывался. Пакет крепко держал в руке и, казалось, торопился уйти подальше от дома сестры. Лицо он все так же прятал в воротнике и под надвинутой на самые глаза шапкой.
– Он идет к остановке маршрутки, – догадался Федор, – хочет уехать к младшему брату.
– Не дадим ему уйти с деньгами! – Я надавила на педаль газа. – Мы должны быть в подъезде дома раньше его.
– Ты хочешь забрать у него деньги?
– Разумеется. Они ему не принадлежат! А ты что, не согласен со мной? – Я покосилась на Федора, продолжая одним глазом следить за дорогой.
– Нет, почему же… Очень даже согласен! А ты не допускаешь, что он по дороге положит деньги в банк?
– Вряд ли, если, конечно, он не совсем дурак. Он прекрасно понимает, что сестра может заявить на него, а ментам ничего не стоит проверить банки. Нет, он сейчас принесет деньги домой, а потом уже будет думать, куда их можно спрятать понадежнее. А поскольку у него теперь нет своей квартиры, остается только квартира Артура. Именно туда он и понесет пакет…
– Да, – кивнул Федор, – логично. И если мы первыми окажемся в темном подъезде…
Я ехала на максимально допустимой скорости на окраину города, и вскоре мы уже остановились недалеко от того дома, где жил младший брат наших героев – Артур. Теперь нам предстояло устроить засаду в его подъезде. Я достала с заднего сиденья пачку старых газет и журналов, перевязанных тесьмой, а также седой парик.
– Это зачем? – удивился Федор.
– С этим реквизитом я могу стоять в подъезде, изображая из себя почтальона, – объяснила я, – если кто-то пойдет, – я начну раскладывать газеты по ящикам…
– А мне что, электриком прикинуться? Или сантехником? Возьму с собой унитаз под мышку, под другую – сливной бачок, да? Оставь свой реквизит, у меня есть идея получше…
Мы вошли в подъезд, в котором жил Артур. На первом этаже горела яркая лампочка, хорошо освещая помещение.
– Да, вот электриком мне сегодня точно предстоит поработать, – шепотом сказал Федор.
Он подошел к стене, достал из кармана носовой платок, встал на цыпочки и дотянулся до той лампочки. Он повернул ее всего пару раз, но в подъезде тут же воцарился мрак.
– Темнота – друг молодежи! Так мы говорили в детстве. – Федор взял меня за рукав и потащил под лестницу.
– И что мы будем делать, когда Артем зайдет? – тихо спросила я.
– Тебе ничего не нужно делать, я все сам… Ты только потом возьмешь пакет, и мы сразу уйдем…
– Федор, скажи, что именно ты собираешься делать? – потребовала я шепотом.
– Не напрягайся. Убивать его я не собираюсь. Хотя, честно говоря, стоило бы… Мы когда-то в милиции изучали приемы борьбы и самообороны, так что «вырубить» его я смогу. Опять же – эффект неожиданности… Ты, главное, про пакет не забудь…
Мы стояли с Федором, прижавшись к стене и друг к другу – плечом к плечу, как солдаты в строю, и старались не дышать. Тут в подъезд зашла какая-то женщина с хозяйственной сумкой. Мы хорошо видели ее, потому что входная дверь была открыта и свет с улицы падал на эту тетку. Она видеть нас не могла: мы были в тени под лестницей. К тому же она вошла в темноту со света.
– Да черт вас всех подери! – неожиданно выругалась тетка. – Опять лампочку вывернули! Нет, ну что за люди, а?! Как только таких земля носит?!.
Она, ругаясь и сыпя проклятиями, поднималась по лестнице. Входная дверь медленно закрылась, снова погрузив нас с Федором в кромешный мрак.
– Надо теперь опять электрику звонить: пускай снова лампочку вкрутит… Хотя на этих иродов и лампочек-то не напасешься…
– Видишь: она нас не заметила, – прошептал Федор.
– Хорошо стоим! – бодро ответила я.
Вскоре ворчанье тетки и ее шаги затихли наверху. Мы продолжали ждать нашего бизнесмена. Сколько нам предстояло проторчать вот так в темноте под лестницей? Время ползло медленно. Только бы Артемчику не взбрело в голову слинять куда-нибудь в другое место! А то мы с Федором будем торчать здесь до второго пришествия, пока электрик не придет и не ввернет лампочку.
Примерно через четверть часа, как прошла тетка, с улицы послышался скрип снега. Входная дверь открылась, и мы увидели Артема, шагнувшего в подъезд. Да, это был, несомненно, он: поднятый воротник куртки, надвинутая на глаза вязаная шапочка, ссутулившаяся фигура. Федор, метнувшись к Артему, нанес ему удар – куда именно, я не разобрала в полумраке, только увидела, как вскинулась его рука, и услышала глухой звук. Артем медленно, как мешок с картошкой, повалился на пол подъезда. Входная дверь со скрипом закрывалась, мрак сгущался…
Я поняла, что надо действовать быстро. Выскочив из-под лестницы, я нагнулась и схватила лежавший на полу подъезда пакет, выпавший из рук нашего горе-бизнесмена. Я сунула его Федору, а тот запихал пакет под куртку. После этого я обыскала карманы лежавшего на полу Артема. В одном из них я нашла ключи – целую связку. Она незамедлительно перекочевала ко мне в карман, и мы с Каретниковым сразу же вышли из подъезда. Но на улице мы зашагали медленно, с достоинством, всем своим видом показывая прохожим, что мы – люди порядочные и никуда не торопимся. Я даже взяла Федора под руку, и мы важно, как супруги, прошествовали к моей машине, ожидавшей нас за углом. Здесь мы прыгнули каждый на свое место, и я быстро вставила ключ в замок зажигания…
Чайник шумел, закипая, а я ставила на стол все, что было съедобного в доме: хлеб, сливочное масло, баночку с джемом…
– А чего-нибудь посерьезнее не имеется? – кисло покосившись на джем, спросил Федор.
– Есть еще печенье… немного, – ответила я.
– Это вы так с дедом питаетесь? – удивился Каретников. – Мда-а… Надо было заехать по дороге в магазин и прихватить чего-нибудь посущественнее.
– Потом, – отмахнулась я, – давай пока просто попьем чаю и разберемся с деньгами, а уж после будем думать о еде.
