Георгий Миронов - Гриф
- А твои не сжимают?
- Мои к обороне на всякий случай приготовились. А твои к нападению. Вот это мне и не нравится.
- Слушай, ты глупость сказал. Сам посуди. Раз "стрелка" за городом, все может быть.
Со стороны чувствовалось, что "стрелка" достигла нужного накала. Сейчас либо начнется стрельба с обеих сторон, либо кенты договорятся, что стрелять не из-за чего. Второе - скорее. У двух бригад и действительно не было предмета для спора.
Тут и бросил десантные дротики Юра Котов, спрятавшийся на время "стрелки" за толстым стволом могучего дуба на опушке лесопарка. Расстояние было для него штатное. Одного не учел - когда бросал, невольно оперся о ствол, спиной, чтоб руки свободно работали. Ствол шелохнулся, снег с него опал - красиво, как снег с кроны дерева падает. А Князь заметил. Осудил. Слава Богу, никто в бригадах Тофика и Корня на это не обратил внимания. Как и на то, что дротики вошли в горло Казбеку и Исмаилу сбоку, со стороны леса, а не под кадык, как было бы, если бы бросали со стороны бригады Корня.
Два кавказца из бригады Тофика упали как подкошенные.
Тут же в бригаде Тофика Бакинского произошла небольшая рокировка, вперед из расступившейся и казавшейся аморфной группы выступили двое Ибрагим и Гусейн, и дали по три короткие очереди из "Узи", сразу положив группу Корня на снег. Кого - навсегда, а кого просто заставив укрыться.
Пока потери были поровну.
Тофик и Корень успели, лежа на снегу, дать команды группам поддержки. И с двух сторон - со стороны улицы Одинцовской и со стороны Окружной дороги к месту "стрелки" рванули еще по две машины.
Неуправляемый бой не входил в планы Князя. И он дал команду Коле Мишину:
- Давай, сынок.
Две идущие первыми машины, словно натолкнувшись на невидимую преграду, на мгновение словно затормозили и вдруг взмыли вверх метров на пять и мгновенно развалились в воздухе. Сила взрыва была огромной. Фрагменты тел братанов, спешивших на помощь кентам, искать было бессмысленно.
Следовавшие за ними вплотную машины влетели в шатер взрыва и загорелись.
Когда дым рассеялся и на дорогу перестали падать искореженные части машин, стало видно, что со стороны Окружной и со стороны Троице-Лыково к стрелке движутся еще по две машины.
- Похоже, обе группировки чуяли неладное и оставили в засаде большие силы, - проговорил Сергей.
- Толик, Толик, ты готов? - спросил Князь, кивнув в ответ на замечание Сергея. - Знаешь, сержант, что ни делается, все к лучшему. Не надо будет искать их по всей Москве.
- Ты ведь, командир, не ставил перед нами стратегическую задачу. Только тактическую: ликвидировать две группировки противника. Ну, ликвидируем, а что дальше?
- А дальше - другие. Я собрал вас на полгода, так?
- Точно. Те, кто работал, взяли полгода, отпуска за свой счет. Другим проще. Думаешь, за полгода справимся? Одна группа спецназа?
- Кто сказал, что одна?
- Понял. Ну, что ж. Коли Отечество в опасности, не впервой. Что там Толик? Не пора жахнуть прямой наводкой?
- "Град" будет чересчур для окраины Москвы. Полегче что-нибудь у тебя есть?
- Обижаешь, командир. Легкая зенитная установка есть. Нам с ребятами ее за ворота выкатить - пара минут, перевод системы на прямую наводку минута, и - огонь к чертовой матери. Адрес верный, цель определена правильно. Если на этих тачках кончается их запал, то садимся в "вертушку" и - в Тушино. Зенитку в "трейлер", - его Ваня Волгин отведет на авторынок по Одинцовской и припаркует до других времен.
- А я?
- А ты "вертушку" поведешь. У меня плечо побаливает.
- С той поры?
- Да, пуля тогда прошла навылет, но задела какой-то нерв. Вот мышцу и тянет время от времени.
- Что помогает?
- Массаж мне на "Истре" Алеша делает классно. Андрей Константиныч сустав вправляет, контузию плеча лечит. Ты хоть раз лечился на нашей спецназовской базе на Истре? Нет? Напрасно. Две недели, и боец снова как огурец. Что там Толик медлит?
Толя сидел в закрепленной на вершине могучей ели "люльке". С ели были отлично видны обе дороги, ведущие к месту стрелки.
По ним мчались машины, виртуозно обходя места взрывов. Из них велся пока неприцельный огонь, но вскоре пули стали все точнее ложиться возле машин Тофика Бакинского и "Корня".
Случайная смерть "Корня" не входила в планы Князя.
- Давай, Толик, не тяни резину, - сказал он то ли в оставшуюся на связи рацию, то ли самому себе.
Толик из гранатомета подбил машину, шедшую со стороны Окружной. Словно натолкнувшись на непреодолимую преграду, машина резко затормозила. Ее тяжелый зад, с набитым оружием и боеприпасами багажником, задрался вверх. Машина перевернулась и вспыхнула так, словно ее предварительно обильно полили бензином. А через мгновение она разорвалась на мелкие куски.
- Да, криминалистам тут работы столько, что не позавидуешь, пробормотал Толя Грановский и, повернувшись в другую сторону и почти не прицеливаясь, как говорят, навскидку, всадил гранату в другую машину.
- Ну что ж, кончать надо с группой Тофика. Мне Корень живым нужен, сказал Князь.
- Какие проблемы, командир. Сделаем, - отозвался Сережа Пушкин.
- Отсюда до машины Тофика метров 200. Достанешь из "АГРАН"а?
- "Агран" бьет на двести. Достану, командир. 120 выстрелов в минуту голову не успеют поднять.
- Сам я эти автоматы в бою не пробовал. Как, надежны? Говорят, иногда в самый нужный момент могут заесть. Поэтому спецназ НАТО их и снял с вооружения. И что интересно: вчера, скажем, сняли, а на завтра в спецгруппах силовых ведомств и у криминалов они появились... Если они хорошие, зачем сняли? А если плохие, зачем мы подобрали?
- Нет, командир, оружие хорошее. Мне нравится. Может, у кого и заедает, у меня - нет. А плохому танцору яйца всегда мешают: танцевать надо умело. Сейчас я их сниму одной очередью. Они хорошо легли, в суматохе боя не секут еще, откуда огонь идет.
Сергей дал сперва короткую, а затем длинную очередь.
- Пахана тоже мочить? Или?
- Или. В последнюю очередь. Поглядим, может, что интересное скажет.
Тем временем Тофик, рискуя стать по меньшей мере инвалидом, поднял руку с развевающимся в ней белоснежным платком.
- Вот пижон. И платок у него белоснежный. Чистюля хренов.
- Не любишь его, командир? - спросил его Серега.
- А за что мне его любить... Я и ментов не всех люблю. Хотя есть у меня среди них друзья. Но вот расстрелять в спину троих мальчишек-милиционеров - этого я не понимаю. А главное - без надобности. И стволов у Толика своих навалом, и не мешали менты брать ювелирный. Если уж намылился взять "Топаз", мог бы заранее кинуть ментам из ВОХРа по стольнику баксов, они бы и не рыпались во время ограбления.
- Может, сэкономить хотел?
- Три стольника? Он же долларовый миллионер, как и все бригадиры в Москве. Что ему три стольника? Нет, он убить хотел.
- Не любишь его, значит, - повторил Сергей.
- Не люблю, - кивнул Князь. - Я жену свою люблю - за красоту, товарищей боевых, вас всех, чертяк, люблю - за верность и храбрость. Бывает, и не очень хороших людей люблю, которых и вовсе любить не за что. Вот Корень, например, мне чем-то нравится - куражливый, шальной, иногда немного истеричный, как все авторитеты из блатных. Но есть у него свой кодекс чести, который он не перешагнет. А сегодня в бандитском мире много отморозков, Серега. У них ничего святого за душой, ни кодекса, ни чести. Лишь бы крови поболее, да даже и крови не надо. Просто чужая жизнь для них - копейка.
- А сколько стоит жизнь Тофика Бакинского?
Князь помолчал...
- Знаю, если бы мы тут на бабки играли, можно было бы хорошо его жизнь продать. И Гриф бы заплатил... И люди "Корня" его бы выкупили, чтобы самим казнить. А уж сам Тофик отдал бы пару лимонов баксов, лишь бы уйти сегодня живым отсюда. И поклялся бы, что завтра его в России не будет, и бабки привезли бы сегодня к вечеру, и не фальшивые, которые он сбрасывает время от времени в свои обменные пункты - классные подделки, ни разу не попал даже под подозрение... Но... Не в деньгах счастье, Серега, точнее - не только в них.
- Последние секунды догуливает Тофик? - спросил Серега.
- Последние. Но поглядим, может, захочет поторговаться? Он ведь считает, что эту засаду ему устроили люди Корня.
- А почему взорвались машины самого Корня?
- А этого Тофик еще не понял. Он сейчас мозгами шевелит. От того, как быстро он догадается, что тут произошло, его жизнь зависит.
- Прекратить стрельбу, - крикнул Корень.
Это он для понту. Вокруг, истекая кровью, умирали его подельники, его сокамерники, его соратники, пехотинцы его бригады. Они так и не поняли перед смертью, что произошло. И сейчас с болью и удивлением смотрели на оставшегося в живых пахана, "руководившего" боем.
Тофик был легко ранен в плечо и, зажимая рану рукой, морщился от боли. Но на черном кашемировом пальто кровь не видна.
- Туфтует, - усмехнулся Князь, наблюдая, как Тофик поднимается с залитого кровью его товарищей снега.
