Влада Ольховская - Русалка в черной перчатке
Она не заставила просить себя дважды. Зашла, заняла стул напротив его стола; вид у девушки был усталый, но не слишком. Хоть за нее беспокоиться не приходится!
– Что-то произошло? – на всякий случай поинтересовался Эрик.
– Нет, ничего. Просто на душе неспокойно, поэтому я решила прийти и поприставать к тебе.
– Я бы и рад чем-то помочь, но и сам пока спокойствием похвастаться не могу.
– Новых данных не поступало?
– Ничего. Сканелли все еще ищет, но ведь и он не всесилен. Подозреваю, что большая часть документов могла вообще не сохраниться.
– Это был бы неприятный исход, – заметила Вика. – Потому что мне любопытно, что за призраки там бродили!
Эрик только головой покачал. В призраков он не верил, причем принципиально. Но и как еще объяснить эту ситуацию – не знал. Пока. Точного уравнения до чертиков не хватало…
– Ева больше ничего не говорила?
– Нет, – отозвался мужчина. – Да и что она может сказать без новых сведений?
– Никогда не знаешь, есть у нее сведения или нет…
– Ты о чем это?
– Да ни о чем особо, – признала Вика. – Просто она опять всех сторонится, бродит по стройке одна… Такое ощущение, что на одну волну с этими привидениями вышла!
– Так это для нее как раз естественное состояние! Я бы удивился, если бы она занялась танцами и научилась играть на скрипке! Ева тут ни при чем, она, как и мы, ждет новых данных.
– Ясно… А Сальери с тобой не связывался?
Сперва этот вопрос сбил Эрика с толку. Зачем это с ним будет связываться ее бывший муж? А потом он вспомнил: итальянец собирался предпринять какие-то усилия по поиску Аманды самостоятельно. Правда, их с Эриком это все равно не связывало.
– Не связывался и сомневаюсь, что будет. Если он кому и позвонит, то тебе.
– Пока не позвонил… Вот я и надеялась на тебя!
– Позвони сама, это же…
Договорить Эрик не успел: его прервал грохот. Дверь, как и весь фургон, была сделана из металла, поэтому если ее резко распахнуть, то сохранить тишину никак не получится.
На пороге стоял Николай – ночной сторож, которого Эрик нанял в одной из ближайших деревень. Вид у мужчины был несколько странный: под глазами круги, волосы взлохмачены, взгляд решительный и дурноватый. Николай все еще был в форменной одежде, несмотря на то, что его смена давно закончилась. Но самым необычным стало даже не все это, а то, что мужчина держал в вытянутой руке мертвую белую курицу.
Николай сделал несколько шагов вперед и швырнул птицу на стол Эрику. Вика вжалась в свой стул, хотя на нее пришедший вообще пока внимания не обратил. Эрик мысленно напомнил себе, где спрятан пистолет, но пока обороняться не спешил, потому что со стороны Николая не было никакой агрессии.
– Вот! – произнес сторож. – Полюбуйтесь!
– Ну и что это?
– А разве не видно? Дохлая курица!
– Замечательно. Где вы взяли дохлую курицу?
– Когда я ее брал, она была еще живой! Она умерла этой ночью!
– Соболезную, конечно, утрате, – поморщился Эрик, – но я здесь при чем?
– Потому что на этой земле происходит что-то непонятное! Я человек не суеверный, но это уже слишком! У меня здесь собака умерла! А теперь курица!
– С этого места поподробней. Почему ваши животные оказываются на стройке? И почему умирают? Признаться, меня интересуют оба вопроса…
Никаких внешних повреждений на птице Эрик не видел. Только у клюва было чуть-чуть крови – и все. Но даже если бы курицу ударили по голове, результат все равно был бы более очевиден!
Сторож, надо отдать ему должное, все же сумел взять себя в руки. Это добавляло авторитетности его мнению в глазах Эрика. С явным психом он бы и говорить не стал.
– Собака была со мной, потому что охраняла стройку. Тогда тут вообще никого не было, вы еще не приехали! Все было хорошо, а потом… Марька вдруг сорвалась и убежала в лес. А нашел я ее уже дохлой.
– Почему вы мне ничего не сказали?
– А что, вы меня всерьез стали бы слушать?
– Пожалуй, нет, – признал Эрик. Первые дни работ были напряженными, истории о чьей-то собаке его бы лишь разозлили. Но теперь ведь все по-другому! – А с курицей что?
– Я все пытался понять, что произошло. Я ведь сам не отсюда, из города переехал… Мне в нашей деревне говорили, что это очень плохое место. Я сначала смеялся, но как Марька умерла, смеяться перестал. Не мог сказать, что тут не так… Жутко, и все! А самому в лес соваться страшно. Вот я и купил курицу, пустил ее в лес… Под утро пошел искать – а она уже дохлая лежит.
– Вы рядом с ней никого не видели?
– Не было никого! Живого так точно нет…
Лишних упоминаний о призраках Эрику даже слышать не хотелось. Что бы здесь ни происходило, нельзя, чтобы Николай сплетни среди строителей распускал! Так они половину работников растерять могут, а сроки ограничены!
С другой стороны, а как разобраться? Не самому же туда соваться, туда вообще людей пускать нельзя! Причем не из-за бабкиных историй о призраках, а из-за вполне реальных фактов. Здесь вирусы тестировали, какая угодно химия могла остаться!
Эрик достал из рабочего стола копию плана строительной территории и протянул Николаю.
– Курицу оставьте мне. Я пока не могу ничего вам сказать, но гарантирую, что просто так я это дело не оставлю! Куда вы дели собаку?
– Похоронил я ее, – вздохнул сторож, принимая план. – Там же, в лесу, и похоронил. А с этой бумажкой мне что делать?
– А на этой бумажке, Николай, я попрошу вас отметить места, где вы обнаружили мертвых животных. Если помните, конечно.
– А чего не помнить, это же не год назад было! Вот только… я б, если бы вами был, туда бы не пошел. Я и сам больше не пойду.
– Вас никто и не просит, – усмехнулся Эрик. – Все, что происходит на стройке, я беру под свой личный контроль… и под свою ответственность.
Хотелось бы действительно разобраться с этим лично. Но, судя по взгляду Вики, она в стороне от этого оставаться не планирует.
* * *Нельзя сказать, что это происшествие с Антоном стало переломным в их отношениях. Они с Иваном как раньше общались, так и дальше продолжили – по минимуму и довольно натянуто. Девушке оставалось лишь радоваться тому, что он не выдумал никакого наказания.
Уже на следующее утро стала очевидна и другая перемена…
– Прогуляться хочешь? – осведомился мужчина.
– Э-э… Ты серьезно?
– Вполне. Я подумал, что тебе было бы неплохо пройтись, свежим воздухом подышать.
Аманда не спешила расставаться с настороженностью:
– Чего раньше не предлагал?
– Потому что раньше было нельзя. Считается, что пока жена не угомонится и не станет покорной, нельзя ее наружу выводить. Но ты уже вроде как все видела. Поэтому тебе можно, но цепь с тебя я снимать не буду.
– Что, как собаку на поводке поведешь?
Иван издевку заметил, но остался непреклонен.
– Либо так, либо никак.
В целом, для полного сходства с собакой цепь должна была крепиться на ошейник. Но в случае Аманды ошейника не было, цепь тянулась к наручникам, сковывавшим руки девушки. Двигаться в них было не слишком сложно, просто унизительно до жути!
Однако все лучше, чем торчать в этой опостылевшей палатке! Аманда рассудила, что во время прогулки она лучше осмотрит местность, а это поможет потенциальному побегу.
– Ладно, пошли.
– Только я тебя сразу предупреждаю: веди себя прилично. Я ведь говорил, что к тебе и без того присматриваются. Не нужно осложнять ситуацию.
– А что мне тогда остается? Буду паинькой!
У Аманды не было особого желания общаться со здешней публикой. Помощи от них нет, толку – тоже. Поэтому можно и притвориться хорошей женой: авось ослабят бдительность!
Снаружи за эти сутки ровным счетом ничего не изменилось. Похоже, та суета, которую Аманда наблюдала вчера, была здесь привычным делом. Женщины готовили, мыли посуду, складывали дрова аккуратными горками, разносили по палаткам одежду и продукты. Мужчины в работе не участвовали, весь их контакт с представительницами противоположного пола сводился к периодическому ощупыванию очередной барышни или хозяйскому, лишенному всякой романтики поцелую. При этом Аманда не могла не отметить, что один мужчина дотрагивался только до одной конкретной женщины. На других он мог смотреть, улюлюкать, но слишком близко не подходил, как бы откровенно эти дамы ни были одеты – или, в случае некоторых, раздеты.
– Так и не расскажешь мне, что это за антицивилизация? – тихо спросила Аманда.
– Могу. До того, как я сюда приехал, думал, что будет все совсем по-другому. Я в другое место ехал! А оказалось вот так… Ну и что теперь? Я один ничего не изменю.
– Зачем ты вообще сюда явился?
– Чтобы найти жену, – просто сказал Иван. – Я ведь говорил тебе: когда освободился, совсем один остался. Из живых – один отец, но он от меня уже отказался. Те бабы, с которыми я гулял, когда деньги были, как в воздухе растворились. Да и я их искать не стал: зачем мне эти шлюхи? Я хотел нормальную женщину!
