Наталья Андреева - Оtцы и деtи
«Тоже мне, студентка», – усмехнулась Нета. «Не-ет, мне не деньги его нужны. Мне нужен он сам». Все ее прежние штучки не действовали. Павел Петрович видел на несколько ходов вперед, она еще и подумать не успевала, а он уже знал, о чем именно она подумает. Нете стало страшно. Она ничего не могла сделать. Ну, абсолютно ничего!
Поехать к нему? Он сказал, что хочет видеть ее лишь затем, чтобы услышать, на каких условиях она согласна оставить их всех в покое. Его, Аркадия, Катю… Сестру с ее мужем – пожалуйста! Но Павла Петровича? Как так: оставить?!
«Поеду!» – решилась Нета. И позвонила сестре.
– Ну, как ты там, котенок? – промурлыкала она. – Справляешься?
– У меня все хорошо! – радостно сказала Катя.
– Так хорошо, что про сестренку забыла? – ласково попеняла ей Нета.
– Что ты! – Кате стало стыдно. – Конечно, я буду рада тебя видеть!
– А я тебя. Я приеду сегодня вечером, – небрежно сказала Нета. – Как там? Все в сборе?
– Да. Никто никуда не уехал. Ты хочешь знать, здесь ли еще Павел Петрович? – догадалась Катя. – Он здесь.
Любовь сделала ее проницательной. Одно любящее сердце безошибочно находило, где бьется такое же любящее сердце. Кате было до слез жалко сестру. Ну, не надо было этого делать! Ехать к нему, говорить с ним. И сейчас не надо. Все равно ничего не выйдет.
– Тогда до встречи, – сказала Нета и дала отбой.
«Все равно поеду! – решила она. – Если он может читать мои мысли, так пусть прочитает!»
Она не стала наряжаться, как в прошлый раз. Все равно не действует. Джинсы, футболка, простые, удобные босоножки. Долго стояла перед зеркалом, разглядывая себя. Вроде бы ничего не изменилось. Все такая же красивая. Непонятно, чего ему надо?
На этот раз ворота открыл Аркадий.
– Привет, – сказал он, как показалось Нете, виновато. И торопливо отвел глаза.
«Неужели все уже знают?! – разозлилась она. – Что я навязывалась Кирсанову, а он меня отшил. Да нет, он не мог им всем рассказать. Он не такой. Дура! Да по моему лицу все видно!»
– Проходи в дом, – пригласил Аркадий. – Все на веранде, чай пьют.
Когда Нета появилась на веранде, там наступила гробовая тишина. Нете показалось, что это длилось вечность. Павел Петрович сидел к Нете вполоборота, и она видела только его. Его лицо, как ей показалось, усталое, прядь волос, упавшую на лоб, безупречный профиль. Кирсанов хмурился и смотрел в планшет, лежащий перед ним на столе.
– Здравствуйте! – громко сказала Нета. – Приятного всем аппетита. Катя, ты разве не сказала, что я приеду?
Павел Петрович поднял голову и посмотрел на нее. С их встречи что-то в его взгляде изменилось. Нета вспыхнула от радости.
– Сестренка! – спохватилась Катя и вскочила. – Ну, конечно, я всем сказала, что жду тебя! И послала Аркашу открыть ворота!
– Проходите, садитесь, – засуетилась Феня. – Вон, рядом с Павлом Петровичем есть местечко! Я вам, Анна, комнату уже приготовила. На первом этаже.
«Вот хитрюга! – хмыкнул ПП. – Так и хочет спихнуть меня кому-нибудь!» Его это даже забавляло. Он подвинулся, чтобы Нета могла свободно усесться на диване.
С ее приездом разговор не клеился. Все знали, что Нета не сильна ни в музыке, ни в литературе. А ведь Анечка Локтева получила хорошее образование, в детстве так же, как и Катя, много и охотно читала, увлекалась классической музыкой, но со временем единственным ее чтением стали глянцевые журналы, а к музыке она остыла вообще. Нету целиком поглотила забота о собственной внешности, постоянное ее усовершенствование и украшение. Осталась только хорошая, грамотная речь, можно даже сказать, литературная, и то в моменты волнения Нета срывалась и говорила, как какая-нибудь базарная торговка. Она и была торговкой по сути своей, выгодно продавала свое общество и красоту, если дело до этого доходило и цена устраивала.
Все это понимали, обидеть Нету не хотели из деликатности, но говорить ни о чем, лишь бы поддержать разговор, не хотели тоже.
– Э-э-э… Как, однако, поздно. – Николай Петрович посмотрел на часы и покачал головой. – Мите спать пора. Феня, ты его уложишь?
– Конечно, – она встала.
– Ну а я тебе помогу.
Николай Петрович тоже поднялся. Катя вопросительно посмотрела на Аркадия.
– Тебя тоже уложить спать, малыш? – улыбнулся тот. – Сказку на ночь почитать?
Катя вспыхнула. Эти «сказки» нравились ей все больше и больше. Катя даже пожаловалась Фене, что стала «до ужаса развратной». На что Феня со странной улыбкой сказала, что есть тут кое-кто, до кого им всем далеко.
– Идите, дети, спать, – со вздохом сказал Павел Петрович. И насмешливо добавил: – У вас уже глаза слипаются.
Катя с Аркадием переглянулись и рассмеялись. Когда они, обнявшись, ушли, Нета с Павлом Петровичем остались в гостиной вдвоем.
– Ну? – спросил Кирсанов после паузы. – Обдумала мое предложение?
– Да, – Нета нервно сглотнула.
– И?
– Я не возьму ваших денег.
Она увидела, что Павел Петрович сильно удивился.
– Ты не возьмешь денег? – переспросил он. – Чего же ты хочешь? Дом за границей? Квартиру? Апартаменты?
– Я ничего не возьму, – тряхнула черной гривой Нета. – Я понимаю, что вас ничем не проймешь. Вы уже сделали выводы о том, какая я. А что вы, в сущности, обо мне знаете? Что я вышла замуж за старика?
– Знаю, что ты убила его, – спокойно сказал Павел Петрович.
– Да! Я его убила! Потому что он был скотиной! Когда мы с Катей остались одни, он мог сделать все, чтобы нам помочь! Мог устроить меня на хорошую работу! Мог просто дать денег! Ведь отец считал его своим другом! А то я не знаю, сколько прилипло к рукам Одинцова, пока мой отец строил свои финансовые пирамиды! Если бы Одинцов поделился со мной и с Катей, это было бы честно! Но он захотел со мной спать!
– У тебя был выбор.
– Не было у меня выбора! Не было, понимаете?! Он хотя бы замуж позвал, – Нета нервно рассмеялась. – Остальные хотели так. На содержание взять. А мне было столько, сколько сейчас Кате. Я не родилась проституткой. И никто не родился. Я хотела жить честно. Но это же было невыносимо! Одна, с Катей на руках! Моя бедная маленькая сестренка полы мыла и по магазинам бегала, пока я была на работе. Думаете, модели много зарабатывают? Да, если у тебя есть богатый покровитель и выгодные контракты, которые можно получить только по знакомству. Да и каков век модели? В двадцать пять уже старуха, иди вон. Вот все и стараются выгодно выйти замуж. Выбрать-то было не из кого, никто не сватался, – усмехнулась Нета. – Как же, дочка вора, а потом зэка! Одинцов был до того мерзок, что меня тошнило от одного только его вида! Я шесть лет терпела все то, что он со мной делал, все эти мерзости, каждый день, думая, как я его убью. Каким способом. Я растила его ревность, словно дракона, терпеливо растила, целых шесть лет, пока этот дракон не вырос и не сожрал моего мужа. Все думают, что мы с тем ментом были в сговоре. И что я потом ему заплатила. Да не были мы в сговоре! Я просто знала, что это ментовские номера! И что в машине у моего мужа лежит пистолет! И что Одинцов дико ревнив! Да, я спровоцировала мужика, у которого при виде меня слюни потекли! Позволила гладить свою задницу! И это я нажала на курок! – выкрикнула Нета. – Я! И еще сто раз бы нажала, лишь бы мой муж наконец подох!
– Успокойся, – тихо сказал Кирсанов.
– Не надо меня жалеть! – сверкнула глазами Нета. – Я не для того приехала, чтобы вы меня жалели!
– А для чего?
– Я… Я люблю вас. Наверное. Потому что со мной еще никогда такого не было.
– Это потому что ты не можешь получить то, что хочешь. Не исключено, что впервые. Идем, – он встал.
– Куда? – растерялась Нета.
– В мою комнату. Я думаю, разговор лучше продолжить там.
– Это потрясающе! – сказала Нета, откинувшись на подушку. – Я даже не думала, что меня можно чем-то удивить!
– Ты не проститутка, – усмехнулся Павел Петрович, надевая халат. – Хотя задатки есть.
– Мне уйти к себе? – Она приподнялась на локте.
– Зачем? – пожал он плечами. – О моей морали здесь и так невысокого мнения. Я думаю, все вздохнут с облегчением, когда увидят, как ты выходишь из моей комнаты. Я в душ.
«Ну и чего я добилась? – подумала она, ища в сумочке сигареты. Потом спохватилась: – Он же не курит! Если я хочу курить, надо выйти на веранду и открыть окно».
Нета встала, чтобы одеться. Она бы не сказала, что чувствовала себя счастливой, хотя секс был потрясающим. Но все, что Кирсанов делал, он делал механически, словно машина, в которую заложена определенная программа, и она свою работу сделает идеально, потому что это машина. Павел Петрович мог теперь Нету с таким же успехом прогнать, как и оставить. Она поняла, что ступила на скользкий путь.
Но она уже ничего не могла с собой поделать. Теперь Нета знала, чего именно хочет. Появиться в обществе под руку с Кирсановым, чтобы все женщины поняли: им здесь ловить нечего. Остальное – вопрос времени. Пройдет год, другой, и в силу вступит привычка. Пусть Павел Петрович будет обращать на живущую с ним женщину не больше внимания, чем на утреннюю газету. Лежит она рядом, и ладно. Но если этой газеты вдруг нет, взгляд нетерпеливо шарит по сторонам. И не успокаивается ровно до тех пор, пока не найдет искомое.
