Светлана Борминская - Священная швабра, или Клуб анонимных невест
— А что я ему скажу? — оторопел Лев Тимофеевич. — Ведь успокоить сеньора Кристальди можно только шваброй? А швабры я не нашел, Пётр Никодимыч. Нужно ждать, и швабра где-нибудь обязательно всплывет…
— И где она, по-вашему, всплывет, уважаемый Лев Тимофеевич? — язвительно перебил следователя прокурор.
— К примеру, на аукционах Кристи и Сотбис, Петр Никодимыч, — Рогаткин слово в слово повторил пророчество Бубса.
— Чтобы я не слышал этого больше никогда, Лев Тимофеевич! Какие аукционы? — возмутился Евтакиев. — Что вы мне обещали?
— Найти швабру.
— Именно! Ну, и что вы тут стоите, как красна девица, и ушами хлопаете?..
Лев Тимофеевич быстро придержал уши руками.
— Глазами, то есть! — поправился Евтакиев.
Лев Тимофеевич на всякий случай прикрыл глаза и молча попятился из кабинета прокурора. Настроение было окончательно испорчено. Быстро одевшись и купив пару пирожков в буфете, чтобы всухомятку заморить червячка, Лев Тимофеевич поехал в галерею Фирюзы Карнауховой.
— Ну, я, я… Рогаткин, Рогаткин… — жуя, ответил старший следователь на звонок. — Нет, я занят… Правда занят! Хотите, побожусь? Что значит, чем? — возмутился Лев Тимофеевич. — Работой занят! Какое ещё шоу? Ничего я вам не обещал… Ну, ладно, ладно, хорошо, завтра я приеду к вам! Честное комсомольское…
И пока шел до переулка Всадников к галерее, передумал многое… Уже через полчаса старший следователь приступил к тщательному осмотру галереи. На первый взгляд, он просто быстро ходил, но на самом деле Рогаткин искал пути беспрепятственного выхода из галереи, кроме центрального и служебного. И он их нашёл практически сразу, две стальные двери — на чердак и в подвал. Но, полазав там с фонарём, в паутине и пыли ничего интересного не обнаружил.
— Сеньор Кристальди, подождите, я решил остаться в галерее после закрытия, — увидев Кристальди, обратился к нему Лев Тимофеевич.
— Оставайтесь, хоть на всю ночь! — насмешливо воскликнул толстяк. — Только убедительно прошу, не подходите к изумрудам ближе, чем на метр, там… током бьёт! Я вас предупредил, сеньор Рогаткин.
«Зачем подходить к изумрудам впритирку, если их можно достать палкой или, к примеру, удочкой?» — фыркнул про себя Лев Тимофеевич, но виду не подал.
Галерея уже полчаса была закрыта для посетителей, и Лев Тимофеевич снова, в который раз, проверил центральный и служебный выходы.
«Нет, проникнуть в галерею, когда она закрыта, невозможно», — окончательно убедился он, и решил понаблюдать за уборщицами.
Так вот, та, что постарше, мыла пол, громыхая ведром, в правом секторе и на Льва Тимофеевича принципиально не смотрела. Вторая же уборщица усердно пылесосила в левом секторе и несколько раз с неподдельным интересом взглянула на следователя и даже попыталась с ним пококетничать.
Лев Тимофеевич долго расхаживал по галерее и подавлял зевоту, затем, попрощавшись с охраной, вышел на улицу и стал ловить такси. Сигареты закончились час назад, поэтому на душе было на редкость муторно.
«Интересно, а как будет звать меня Светин Ванечка?» — поскользнувшись на гололедице, вдруг подумал он.
То, что Ванечка, будет звать Льва Тимофеевича «колючая голова», не знал ещё никто, даже сам Ванечка.
РазговорыИрина долго уговаривала себя позвонить Гончарову, чтобы попросить помощи.
— Неужели вы боитесь своего бывшего мужа? — угадал Гончаров, выслушав сумбурный рассказ Ирины.
— Он, как бы это получше сказать… был похож на зажжённый бикфордов шнур, — растерянно пробормотала Ирина. — Он очень завистлив, и ничего не хочет делать сам.
— Я помогу, — пообещал Гончаров. — Ни о чём не беспокойтесь, Ира, хорошо?
«Мне хочется насыпать ей соли на макушку, чтоб её никто не сглазил!» — положив трубку, схватился за голову он, и засмеялся, как мальчишка.
* * *— Ир, это твой бывший что ли?.. Так он твоего сына крал или не крал? — перед началом записи спросил Ирину Мамутов. — И чего этому скользкому типу от меня надо?
— Я не знаю, — покраснев, призналась Ирина. — Прости, но он попросил познакомить его хоть с кем-нибудь.
Мамутов демонстративно поправил нижнюю челюсть, как разозлённый самец гориллы.
— А я что «кто-нибудь»? — возмущённо проворчал он. — Знаешь, ты меня больше с такими людьми не знакомь, Ир, не надо! Слушай, а помнишь, следователь у нас выступал? Ну, длинный такой, в очках… Сегодня позвонили насчёт украденного рефрижератора, который он искал. Только ни слова никому, Ир, поняла? Завтра пригласим его в ток-шоу… Поднимем рейтинг телеканала!
Ирина кивнула и сразу же забыла об этом разговоре, потому что её позвали в студию.
Реальная бренностьВ лужах у дома сияло солнце, и до весны было рукой подать.
— Ира, а давай, махнём в Венецию? — позвонил утром Ирине Михаил Васильевич Гончаров. — Ты, я и твои мальчишки.
— Почему в Венецию? — Ирина дважды ущипнула себя, ей вдруг показалось, что она ещё не проснулась, хотя уже стояла с расстёгнутым халатом у душевой кабинки.
— А куда ты хочешь?.. За это время документы на усыновление будут готовы, — проглатывая гласные, быстро ответил Гончаров. — Я обещаю, что скоро всё решится.
— Я должна предупредить начальство, — подумав, ответила Ирина.
— Начальство?.. Ох, я и вправду забыл, что у тебя есть начальство, — хмыкнул Гончаров. — Хорошо, я позвоню ещё сегодня. Целую!..
Разговор закончился. Ирина недоверчиво разглядывала погасший дисплей телефона. «Я не сплю?.. Он правда сказал „целую“?»
— Неужели мои проблемы закончились? — вслух подумала она. — Мам?..
— Что такое? — высунула голову из кухни Елена Николаевна. — Какие ещё проблемы? Мне бы твои проблемы…
— Нет, ничего. — Ирину колотила дрожь, хотя в комнате было жарко.
Когда она вышла на улицу, машины у дома не было. Благостность происходящего начала разрушаться, но это, как ни странно, радовало.
— Надейся только на себя, дурочка! — надвинув шляпу на глаза, Ирина огляделась и поспешила в сторону метро.
ПикоринКогда руководитель службы безопасности корпорации «Тара. Упаковка. Удобрения» Пикорин получил факс из Брюсселя, то от волнения пролил остатки кофе себе на брюки.
— Чёртова кукла, как же ты мне надоела! — надевая запасные штаны из шкафа, простонал он.
— Что с тобой? — прищурилась секретарша, когда Пикорин выскочил из кабинета, застёгивая на ходу пиджак. — Разве можно надевать чёрные штаны к синему пиджаку? Ты же в синих пришёл, я помню, пупсик…
— И никакой я не пупсик, ясно, Люба? — сердито буркнул Пикорин. — Не забывайся…
— Да, ладно, ладно! — отмахнулась секретарша — упитанная дама лет сорока. — Только глазами не вращай, пупс, я же не слепая… Спорим, ты утром в синих пришёл?..
«Опять охота накрылась медным тазом! Что я ему скажу? Что Дашка снова ворует? Ах, чёрт…» — ожесточённо думал Пикорин, остановившись перед кабинетом генерального директора. Из кабинета босса слышалось тихое покашливание, но когда Пикорин, постучав, отворил дверь, там было пусто, лишь открытое настежь окно хлопало от порывов ветра. Пикорин закрыл его и быстро вышел из кабинета в приёмную.
— Михаил Васильевич, вы где?.. Что за шутки? — крикнул он.
Шоу-жизньВ технический перерыв перед записью ток-шоу Ирине позвонила Лера Веселова.
— Соскучилась!.. Тебе ничего не надо из секс-белья? — весело поинтересовалась она. — У нас большой магазин, приезжай, увидимся, Ир! Слушай, а ты про Гончарова ничего не слыхала?.. Представляешь, он так больше и не звонил, — Лера перевела дыхание, и запальчиво добавила: — А нос у меня прошёл, и не болит даже. В общем, готова к новым приключениям, а ты?
— Встречаешься с кем-нибудь? — осторожно спросила Ирина.
— Нет… Тоска, Ир, давай вместе хоть куда-нибудь выберемся?
— А куда? — Ирина кивнула Мамутову, тот пальцем стучал по наручным часам, приглашая её в студию.
— В ресторан или спортзал за женихами, как раньше. А можно в караоке-бар. Пойдешь?
Мамутов подошёл сзади и ловко выхватил трубку из рук Ирины.
— Скажи, ты читала телесуфлер на тему сегодняшнего шоу? — сердито спросил он, отключая телефон. — Нет? Так я и знал… Ну ладно, пошли! Смотри, у лифта твой бывший курит. Чего он тут забыл, интересно?
— А я работаю тут, — буркнул Кочетков, заходя вместе с ними в лифт. — Не ожидала?..
— Где, Жень? — у Ирины кольнуло сердце.
«Тот мальчик, который разведенной зелёнкой писал перед роддомом на снегу: „Иринка, спасибо за сына!“ ненавидит меня и не скрывает этого», — царапнула горькая мысль.
— В пресс-службе. — Кочетков покосился на Мамутова и повторил: — Не ожидала?..
— Уволят, — проворчал Мамутов, когда Кочетков покинул лифт.
— Меня?! — возмутилась Ирина. — За что?..
