Светлана Алешина - Мечтать не вредно (сборник)
Танечка так на него восхищенно смотрела, а он сжимал ее ладонь в своей ручке, иначе и не скажешь, что я даже позавидовала их чувствам.
– Но, Саша, то, что она рассказала, ужасно! Просто в голове не укладывается – письма, угрозы, фотографии! Как это можно?
– Ну, вам лучше знать, – развела я руками. – Вы работаете в этом бизнесе…
– А вы так уверены, что это – дело рук кого-то из наших?
– На сто процентов нет. Но на восемьдесят – да… Танин круг общения не так уж и велик. Как я поняла, она все время посвящает работе, ведь так? Даже с Пенсом вы познакомились благодаря вашей коллекции…
– Да, – кивнула Татьяна.
– А Виктор? Он тоже имел отношение к вашему делу?
– Нет, – покачала она головой. – Он занят совершенно другим бизнесом. Но Виктор тут ни при чем, поверьте! Он не самый приятный человек на свете, но очень честный и открытый!
Ага, мы, кажется, все еще не ровно дышим к бывшему аманту!
– Андрей Никитич, – обратилась я к Таниному спутнику. – Вы в курсе нашего плана с вечеринкой?
– Конечно, Танечка сказала мне…
– Как вы думаете, можем мы пригласить и Виктора? Или придумать что-то другое?
– Дело вот в чем, Сашенька, – сказал он. – Я не имел бы ничего против визита ко мне Виктора Петровича, но… Беда в том, что он ко мне немного неадекватно относится. Вряд ли он придет и скорее всего, если я приглашу его, заподозрит подвох с моей стороны… Поэтому давайте придумаем что-нибудь другое. Хотя я, как и Танечка, считаю, что Виктор Петрович тут ни при чем абсолютно!
– Почему?
– Потому что, Сашенька, он скорее набил бы мне морду, но Тане писем бы писать подобных никогда не стал, – тихо сказал Андрей Никитич. – Не тот он человек…
– Посмотрим, – сказала я. – Все покажет ближайшее рассмотрение.
Мы договорились, что я появлюсь на вечеринке по случаю «помолвки» Татьяны с Андреем Никитичем как его двоюродная сестра, ну а остальные будут там присутствовать.
– Про «помолвку», кстати, вы хорошо придумали, – одобрила я их, – наверняка известие это заставит нашего анонима действовать. Он ведь начинает злобствовать, когда Тане хорошо, не так ли?
Мне показалось, что их лица омрачились.
– Саша, я очень боюсь за Таню, – тихо сказал Андрей Никитич, отводя меня в сторону. – Может быть, ей пока лучше пожить у меня?
– Может быть, – вздохнула я. – Я и сама не знаю, на что этот тип способен. По крайней мере, постарайтесь от нее не отлучаться, и если что – звоните.
Я записала ему оба свои телефона – и рабочий, и домашний.
– Спасибо, – спрятав листок в карман, он будто почувствовал себя спокойнее. – Но на вашем месте я бы все-таки подумал о карьере модели! У вас такая великолепная фактура, деточка, просто чудо!
– Подумаю, – пообещала я.
Татьяна махнула мне на прощанье рукой, и они пошли прочь.
Парочка получилась из них трогательная и забавная! Андрей Никитич рядом с Таней казался еще меньше, но так по-рыцарски поддерживал ее под локоть, что я подумала: они – самая красивая из встреченных мной парочек.
Наверное, их можно было бы назвать и самой счастливой парочкой – так нежно смотрели они друг на друга, нисколько не стесняясь разницы в росте.
Но мне что-то мешало. Странное ощущение – так бывает. Вдруг раз – и вместо солнца тень!
Я не могла понять, что вдруг так напрягло меня – взгляд, немного опасливый, пущенный на меня через плечо Таней с непонятным мне страхом? Чрезмерная предупредительность ее жениха, казавшаяся мне несколько преувеличенной и слащавой?
Или – просто предчувствие беды…
* * *Я поежилась. Ненавижу, когда в твое спокойное состояние вторгается какая-то неприятная мысль и начинает подчинять себе тебя, целиком. Избавиться от этого совсем непросто…
«Так, милая моя Александрина, – строго сказала я себе. – Если ты считаешь, что кому-то станет легче, если ты расслабишься, ты жестоко заблуждаешься. Конечно, ситуация неприятная. Иногда бывает легче встретиться с фактом преступления уже совершенного и труднее находиться в неведении относительно сроков исполнения чужих, недобрых планов. Но на то вы с Лариковым и существуете, дабы попытаться предотвратить оное!»
Бодрая моя тирада произвела нужное действие. И тем не менее я не могла не признать, что два вопроса не дают мне покоя.
Кто эта девушка на фотографии?
Что с ней произошло?
* * *– Ну и как? – поинтересовался Ларчик, когда я вернулась в наш доморощенный «офис». – Что вы решили?
– Меня пригласили работать топ-моделью, – заявила я, усаживаясь в кресло и вытягивая ноги.
– Что? – вытаращился он на меня и рассмеялся. – Шутишь?
– Какой же вы бестактный тип, Андрей Петрович! – возмутилась я. – Нет чтобы сказать, о, как долго они думали, я уж и устал надеяться, что кто-то оценит твою красоту по достоинству! Нет же, ты мне заявляешь, что это не может быть правдой, и еще издевательски хихикаешь! А вот и пригласили! И сказали, что у меня фактура очаровательной малышки… Так что я немедленно начну думать над поступившим предложением – вполне вероятно, что на него стоит согласиться!
– Не стоит, – испуганно сказал Ларчик.
– Это почему?
– Потому что ты сама видишь, что там за люди. Еще хуже меня, между прочим! Я хотя бы не подкладываю тебе писем.
– Зато я скоро буду этим развлекаться, – пообещала я. – Господин Лариков А.П., если ваша помощница Данич А.С. не будет иметь выходных и если вы не начнете немедленно петь дифирамбы ее красоте, вас закидают всем, что попадется под руку. А так как нам под руку попадаются чаще всего дискеты, они окажутся в скором времени все битые-перебитые!
– Ну и сама будешь их покупать, – хладнокровно ответил босс. – Ты их била, ты и будешь тратить зарплату на новые дискеты…
– Вот так всегда. Проще сказать гадость хорошему человеку, чем признать его достоинства, – грустно констатировала я очевидный факт. – Ты, Лариков, наверное, рос в трущобах, далеко от света настоящей интеллигентности. Мне с тобой трудно, как было бы трудно принцессе Диане с обитателем дна!
– А я хотел выписать этой нахалке премию, – сказал Лариков, обращаясь к стене.
– Премию выписывают не за нахальство, а за хорошую работу, – назидательно сказала я. – Так как я хотя и нахальный, но хороший работник, можешь мне ее немедленно выдать.
– Только после того, как ты наконец-то поведаешь мне, до чего вы договорились, кроме того, что ты идешь работать манекенщицей. Или это являлось центральным предметом ваших обсуждений?
– Почти, – скромно потупилась я. – Ты же знаешь, что моя красота в состоянии затмить все остальное… Ну ладно… Мы решили, что завтра вечером вся компания соберется у Никитича по поводу его помолвки с Таней Борисовой. Тем самым мы убиваем двух зайцев: имеем возможность весь этот виварий изучить и плюс организуем повод для нового нападения. Ведь наш «дружок» не переносит Таниных светлых моментов? Значит, он должен совершить что-нибудь мерзопакостное…
– А как там окажемся мы?
– Просто, – передернула я плечом. – Я сестра Никитича. Двоюродная. Ты – мой обожаемый супруг. А Пенс…
– Как? Мы и Пенса берем?
– Естественно. Куда ж я без Пенса?
– Может быть, его уже пора взять в агентство? – иронично осведомился босс. – Что-то он у нас с тобой постоянно принимает участие…
– Не стоит, – махнула я рукой. – Пенс уже сто лет работает моим бодигардом на общественных началах.
– Надо же, – задумчиво протянул босс, оглядывая меня насмешливым взглядом, – а я и не знал, что вы такие старые…
– Ну, плохие новости до тебя доходят с опозданием, – отпарировала я. – Так вот, сама Танюша будет находиться под неусыпной охраной Никитича. А вот заглянуть сегодня в ее почтовый ящик стоит. Для этой цели пришлось позаимствовать ключи. Если о завтрашней тусовке они сообщат сегодня, то вечером должно появиться послание. Или…
Я не договорила. Ну не хотелось мне думать о плохом в такой прекрасный вечер! – Или?.. – безжалостно спросил Ларчик.
– Или он появится сам. Вот только где он появится? И когда?
– Ключ у тебя? – спросил Андрей. – И самой Тани дома не будет?
– Да, мы решили, что у Андрея Никитича ей будет безопаснее.
– Значит, стоит там переночевать. На всякий случай.
И, хотя я была против, я вздохнула и согласилась.
Смысл в этом действительно был. Куда ж денешься от этого? Как и от того неприятного факта, что ночевать у Тани придется опять же мне с моим несчастным Пенсом!
Глава 4
Ночь в чужой квартире
Мы подъехали к Таниному дому уже вечером. Я сняла шлем и осмотрелась.
Во дворе было совершенно пусто.
– Да уж, просто находка для человека с преступными замыслами этот дворик, – вздохнула я. – Глухая стена, и полная свобода действий! Ладно, пошли.
– Вообще-то надо еще подумать, куда нам прикрепить нашу японскую технику, – сказал Пенс. – Мы же не можем постоянно сидеть возле почтового ящика…
