Александра Авророва - Список черных дел
— Витя, опомнись, — попросила я.
Он тяжело задышал, насупился и, подумав, добавил:
— Извини. На тебя я, наверное, зря взъелся. Ты, наверное, просто доверчивая такая. Все у тебя хорошие. И Ленька, и Олег, и Юрка. Не больно-то им верь! Жизнь еще расставит все по местам, и Костик еще наплачется. Так что ты не виновата.
Я не уловила логику сообщения, но поняла, что большего мне не дождаться, и, огорченная, вернулась к работе. Я огорчилась, поскольку очень не люблю злобы. Мне казалось, Витя ограниченный, но не злой, а тут такая вспышка. Впрочем, у всех последнее время нервы напряжены, у него, по-видимому, тоже. До определенного момента держался, а теперь сорвался.
На похороны я решила не идти. Вдруг я там не выдержу и расплачусь. Это будет выглядеть странно и неприлично. Из остальных Костик обязал пойти Олега как своего заместителя, да сам вызвался почему-то Михаил Григорьевич.
С уходом начальства дисциплина захромала. Лерочка тут же уволокла Юру прицениваться к мебельному гарнитуру для новой квартиры, а Витя довел до моего сведения, что положенную ему часть работы он выполнил и вправе уйти домой, я же вечно отвлекалась на посторонние заботы, зря тратила время, вот пусть теперь и доделываю остальное.
Мы со Светланой Петровной остались одни. Она подошла ко мне, села напротив и предложила выпить за покойного. Я согласилась, подумав про себя, что в «Сириусе» недолго и спиться. А когда мы опорожнили рюмки, она вдруг тихо спросила:
— Значит, ты и есть та девочка, которая дружила с Софьей Александровной?
— Да, — ответила я. — Откуда вы знаете?
— Я сразу подозревала, — просто и уверенно объяснила моя собеседница. — У тебя имя довольно редкое — Надежда. А в субботу ты проговорилась насчет Амишки. Как он? С ним все в порядке?
— Ничего. Приходит постепенно в себя. С моим котом дружит, Касьяном. Я из-за этой работы их совсем забросила, так они шкодничают, как хотят. Вчера пытаюсь открыть входную дверь — никак. Заклинило, и все тут! Пришлось соседа на помощь звать. Оказалось, эти типы отодрали в прихожей линолеум и подсунули его под дверь. А недавно вытащили всю обувь из стеллажа и разложили рядком. Демонстрируют свое недовольство! Зато при мне смирные, как овечки, и знай ласкаются.
— Хороший пес. Мне он нравился. И его хозяйка тоже.
— Так вы ее знали? Откуда?
— У нас были общие дела.
До меня вдруг дошло, что надо испугаться. «Общие дела» — не то ли это, что я так долго ищу? Однако испугаться не удалось. Мне не верилось, что передо мной убийца.
Светлана Петровна посмотрела на меня грустными глазами:
— Значит, я догадалась правильно? Ты устроилась к нам работать не ради денег? Ты хочешь узнать, кто это сделал, да?
— Да. Она просила меня об этом перед смертью, и я обещала. Я должна.
«Вот сейчас, — промелькнуло в голове, — она скажет: „Это я“, — и убьет меня».
Но она лишь кивнула:
— Она высоко тебя ценила. И как? Ты что-нибудь решила?
— А вы? — парировала я.
— Да, ты права. С чего это ты должна мне все рассказывать? Сперва я должна объясниться. Ты знаешь о… о ней и Костике?
— О том, что Софья Александровна его шантажировала?
— Значит, знаешь. Так вот… материал о нем ей дала я.
— Вы? — ошеломленно вырвалось у меня. — Не может быть! Вы же его…
— Люблю без памяти — ты это имеешь в виду? — попыталась улыбнуться Светлана Петровна. — Неужели так заметно?
Я неопределенно пожала плечами, и она с тоской, от которой у меня сжалось сердце, и в то же время с каким-то нечеловеческим спокойствием констатировала:
— Самое смешное, что ведь ни одной бабы не пропустит. Кроме меня.
— Потому что уважает, — робко предположила я.
— Сомневаюсь. Два раза, впрочем, трахнул. Один раз в школе. Мы ведь с ним в одном классе учились. А второй раз уже здесь. Прямо на рабочем месте. Для него ж это дело недолгое. Задрал юбку на голову, а через пять минут уже бумаги на подпись дает. А может, просто с Лерочкой меня перепутал? Торопился и не разглядел.
Она говорила медленно и почти равнодушно, глядя не на меня, а куда-то вдаль. На меня волной нахлынула тоска. А потом словно иглой пронзило:
— Так значит… значит, Софью Александровну убил он?
— Нет, — с неожиданной горячностью возразила Светлана Петровна, — нет! Я столько думала об этом в последние дни… Послушай меня, Надя! Наша фирма… в общем, все подобные предприятия не совсем законопослушны, но Костик последний год просто потерял всякий страх. С тех пор, как нам стал покровительствовать Соболев, он полагает себя неуязвимым. А это ложное чувство. Подобные финты сходят с рук до поры до времени. Соболев-то выйдет из воды сухим, несомненно, а вот Костик нет. Я пыталась ему это объяснить, но его ж убеждать бесполезно! Он все равно сделает по-своему.
— А что он делает? — не в силах была сдержать любопытства я.
— Ну, например, с виноводочными изделиями. Нам приходит явная подделка, а мы ее переоформляем и гоним дальше. С мясом… теперь очень строго с импортом из некоторых стран. Англия, Бельгия. В общем, даже не хочу говорить. Есть такие фирмы, от которых мы по бросовым ценам получаем незаконную продукцию, а потом ее узакониваем и продаем. Это подсудное дело. Я не хочу, чтобы он сел. Вот и решила… думаю, если его припугнуть… А тут Софья Александровна как раз подвернулась. Мы с нею в этом садике познакомились. — Светлана Петровна кивнула в сторону окна. — Вроде бы ненароком — Амишка стал меня обнюхивать, а она за него извинилась. Вот так, слово за слово… Это потом я поняла, что все было не случайно. Сперва я интересовала ее как бухгалтер «Сириуса», у которого можно кое-что выведать, но очень быстро… Короче, мы поняли, что наши интересы сходятся. Она и без меня многое подозревала, а я дала ей нужные документы. В общем, полный материал о махинациях, и выбора у Костика не оставалось. Только платить-то он стал, а бизнеса своего не прекратил. Бесшабашный он. Такие вот дела. А мне, грешным делом, тоже было приятно, что я тайно, через другого человека, ему условия диктую. Вроде бы в руках его держу. Вроде он хоть в чем-то, да мой, — она истерически засмеялась.
— А потом ее убили, — прервала ее смех я. — Убили, понимаете!
— Да. Я тоже сперва решила — он. Кому еще? Только не могу поверить. Я ведь знаю его многие годы. Леньку мог убить, а ее нет. Я видела его в этот день, видела на следующий. Я говорила с ним о ней. Мы же кое-что оформляли официально, как благотворительность, так что имя ее всем знакомо. Я говорила о ней сразу после ее смерти, и я смотрела на его реакцию… Я клянусь тебе, что это не он! Он абсолютно из-за этого шантажа не переживал, понимаешь? Скорее веселился. Ты не поверишь, но он, пожалуй, даже ей симпатизировал. Часто хихикал: «Ну, как наш божий одуванчик? Все цветет?»
— Поверю.
— Она ведь шантажировала еще каких-то людей, правильно? Может быть, это сделал кто-то из них?
— Например, Леню, да? — уточнила я. — Этим «АБВ».
— Леню? — изумилась Светлана Петровна. — Подожди… зачем ей еще один из наших? Зачем ей Леня, когда есть Костик? Он давал ей столько, сколько требовалось, я знаю. Я имела в виду людей со стороны. Я плохо себе представляю, но, кажется, они оказывали ей некоторые услуги.
Какая же я дура! Такая простая и естественная мысль почему-то не приходила мне раньше в голову. Действительно, зачем Софье Александровне Леня или Олег? Зинаида Ивановна помогала ей по дому, Андрей по даче, а Костик решал материальные проблемы. Лишнего же ей было не нужно. Остальные сведения собирались и хранились ею на всякий случай. Если бы Светлана Петровна не обеспечила подробным материалом о Костике, тогда, возможно, пригодился бы и Леня. А уж Олег — в последнюю очередь. Софья Александровна считала его не самой подходящей кандидатурой, поскольку с ним нельзя пережимать. Какая же я дура! Значит, Олег ни в чем не виноват! Я всегда это чувствовала! Но раз не Олег, значит, все-таки Костик? Или действительно посторонний? Только в этом случае непонятно другое.
— Хорошо, а смерть Лени… вы считаете ее естественной?
— Не знаю, — вздохнула моя собеседница. — У самой голова кругом. Если Ленька продавал наши планы Абрамову… А, скорее всего, так оно и было. Абрамов довольно часто обскакивал нас в последний момент. Костик подозревал, что дело тут нечисто, но уверенности не было. Если же он узнал точно… А уволить Леньку он, как ты понимаешь, не мог. Ленька ведь в курсе многих махинаций.
— А кто еще в курсе? — заинтересовалась я.
— Наверное, никто. Костик скрывал даже от меня. Только я ведь не слепая и не дура. Все бумаги через меня проходят.
— Значит, Костик хотел Леню убрать, но уволить не мог.
— Да. Если б он не нашел другого способа спасти фирму, кроме убийства, тогда… Но я не верю, что он бы его не нашел. Приструнил бы Леньку, запугал. Он умеет обращаться с людьми. А убить Леню мог кто угодно из-за этих анонимок.
