Мария Жукова-Гладкова - Выйти замуж за олигарха
Олигарх схватился за голову, но быстро взял себя в руки и заявил, что прямо сегодня даст задание своей службе безопасности выяснить, не крутится ли вокруг Антонины какой-то подозрительный мужик, а если крутится, то досконально его проверить.
– К нам можете обращаться, – предложил свои услуги Андрюша. – Я быстренько по всем базам данным проверю.
Олигарх вежливо поблагодарил.
– Еще родственники у вас есть? – опять спросила я. – У мамы можете выяснить?
– Все родственники, кроме матери Антонины и дяди Володи, прекратили с нами общение после того, как мой отец… – У олигарха явно образовался комок в горле. – Ну, вы, конечно, знаете.
– Кстати, а вам что-нибудь про него известно? – спросила я. – Простите, что развиваю больную тему, но вы сами должны понимать, что отец – это наследник первой очереди. У него может быть вторая, третья, десятая семья, а у вас – куча сводных братьев и сестер.
– Если отец за границей снова женился, брак не имеет юридической силы, – заметил олигарх. – Двоеженство получается. Он же не разводился с моей матерью. В принципе она могла бы с ним развестись… Признать его безвестно отсутствующим… Или еще как-то. Мои бы юристы что-нибудь придумали. Но она этого не сделала. И он явно живет – или жил – за границей под другим именем.
– Если речь о таком наследстве, которое можно получить от вас… – многозначительно заметил Андрюша, не заканчивая фразы.
– То мой папочка может всплыть из небытия, – сделал это за него Фисташков. – И детки его, мои сводные братья и сестры. Как я понимаю, срок давности по папочкиному делу истек? Или нет? Надо с юристами посоветоваться. Ах да… – Фисташков явно вспомнил, что юристов у него больше нет.
Андрюша заметил, что когда речь идет об очень крупном наследстве, то все препятствия обычно преодолеваются. Тем более при нынешнем развитии науки и техники вполне можно доказать генетическое родство сводных братьев и сестер с Фисташковым. Заплатить специалистам, которые выступят в суде и скажут, что полученной в результате анализов доли вероятности достаточно для подтверждения родства – и соответственно получения наследства.
– Неужели вы никогда не интересовались, что сталось с вашим отцом? – не могла поверить я.
– Он испортил жизнь моей матери и мне. Сломал наши судьбы! Я не хотел и не хочу его видеть! – жестко сказал олигарх. – Правда, теперь, вероятно, придется заняться. Да, пожалуй, мой папочка – наиболее реальный кандидат на роль организатора всего, что случилось со мной и вокруг меня. У него могут быть деньги – он на самом деле был талантливым ученым и явно сбегал на Запад не в никуда, а имея вполне конкретное предложение. Я буду держать вас в курсе.
Фисташков поднялся. Мы поняли, что беседа окончена.
– Два последних вопроса, – сказала я. – Во-первых, насчет вашего убитого компаньона. Я имею в виду Николая, застреленного у загса. Кто наследует за ним?
– У него дети есть, – удивленно посмотрел на меня олигарх. – Они и наследуют. Я, правда, не знаю, оформлялось там что-то или еще нет. Наверное, нет, обычно люди по прошествии сорока дней начинают делать какие-то телодвижения. Но я могу позвонить его вдове. Без проблем. Что еще?
– Кому вы пять лет назад выплатили крупную сумму?
Фисташков дернулся, на мгновение его лицо исказила гримаса, но он тут же взял себя в руки.
– Откуда вы знаете? – спросил он нейтральным тоном.
До этой минуты я не была уверена, теперь убедилась: человек, который разговаривал со мной измененным голосом, не врал.
– Вы зачем привлекли меня к делу? – ответила я вопросом на вопрос. – Я хочу вам помочь.
– Тот человек мертв. Вопрос закрыт.
– А полгода назад? – не унималась я.
– Что – полгода назад?
– Вы кому-то что-то платили полгода назад? – влез Андрюша, уловивший мою мысль.
– Нет!!! – заорал олигарх. – Больше меня никто не шантажировал.
Он вытер вспотевший лоб рукавом дорогого пиджака и твердо заявил, что больше нам ничего не скажет.
– Подумайте насчет завещания, – напомнил на прощание Андрюша. – Хотя бы чтобы себя обезопасить.
Я предложила дать информацию по нашему телеканалу или в каком-то из изданий холдинга – на выбор олигарха – о том, что он, например, оставляет все свое добро Обществу защиты животных или детским домам. Можно сказать, что сейчас составляется завещание, и смерть одного нотариуса на его подписание не повлияет.
– Интересная мысль, – кивнул олигарх. – Я подумаю.
Глава 27
Мы с Пашкой высадили Андрюшу у ближайшей станции метро, а сами поехали в холдинг отчитываться перед Викторией Семеновной. Ведь она просто умирала от любопытства!
Я записывала на диктофон все сегодняшние разговоры и дала их прослушать нашему главному редактору.
– Если мы где-то напечатаем или скажем про составление олигархом завещания, то таким образом подставим его под удар, – тут же сказала Виктория Семеновна. – Тот, кто претендует на наследство по закону, мгновенно начнет действовать.
– Так, может, так оно и лучше? – заметила я. – Таким образом его и удастся вывести на чистую воду. Иначе-то как? А если человек спешит, то допускает ошибки. У олигарха есть служба безопасности. Наверняка она усилит бдительность – или мы подскажем, если он сам не сообразит, чем грозит подобное объявление. Андрюша с коллегами подключится. А то и Иван Захарович со своей службой безопасности.
Виктория Семеновна сказала, что мы подождем отмашки Фисташкова. Правда, больше всего нас в эти минуты интересовало, кто же все-таки шантажировал олигарха пять лет назад и чем. Андрюша обещал вплотную заняться этим вопросом, но не был уверен в успехе. Времени много прошло, да и про дело явно знало очень ограниченное количество людей.
Пока же я решила, что необходимо разыскать девушку со шрамом, оставленным, по ее утверждениям, царицей Клеопатрой. То, как она общалась с духами, меня совершенно не интересовало. Почему она и большая группа других дам появились у загса в нарядах, подходящих для похорон, – вот вопрос. Кто это организовал?
Для начала я обратилась к коллегам, занимающимся в нашем холдинге светской хроникой. Мне сказали, что никто из наших с ней не встречался и про ее существование и общение с духом Клеопатры узнали от меня. Я попросила выяснить, кто с других каналов мог брать интервью у интересующей меня особы, и вскоре разговаривала с коллегой, которая даже освещала мою попытку выйти замуж. Мы не были с ней конкурентками, так как меня интересует исключительно криминал, а ее – светские сплетни, но за информацию надо расплачиваться информацией. Она хотела взять у меня интервью, я предложила рассказать про пошив моего свадебного платья и великолепный салон «Печаль». Как раз им реклама. И почему это группа девиц не там платья покупала?
Мы встретились с коллегой, я отвезла ее в «Печаль» (после чего хозяйка опять сказала, что для меня сошьют любое платье в любые сроки), потом мы устроились в кафе (Пашка, как всегда, с пивом), и я спросила про девицу, которая меня интересовала.
– Кукукнутая, – сказала коллега. – Не вообще сумасшедшая, а повернутая на Фисташкове. Имеющиеся в нашем городе салоны магии на ней обогатились. Она вроде во всех побывала. Тот спиритический сеанс проводила дома в одиночестве, так что на самом деле никто не знает, что произошло. Известно только в ее версии. Наверное, грохнулась и разбила лоб. Может, курила какую-то гадость, чтобы в транс войти.
Коллега рассказала, что брала у девицы уже несколько интервью и собирается еще – если та что-нибудь выкинет. Народу понравилось, начальству тоже, поэтому, пока не надоело, тему можно покрутить.
Меня волновал не шрам на лбу поклонницы олигарха, а появление ее перед загсом в траурном платье, как, впрочем, и других девиц.
– Ты спрашивала, почему они так вырядились?
– Кукукнутой очередной дух подсказал, куда и в чем идти, – сообщила коллега. – А другие сами организовались.
– Кому пришла в голову эта мысль?
– Да кто их знает-то? Ты общалась с кем-нибудь из девиц, которые соглашаются в толпе других сопровождать олигарха? Вроде бы они все между собой соперницы, но как появляется серьезная претендентка на мужика, так все объединяются. Тут возникла ты. Ну они и приперлись. Они же поняли, что если он женится, то не будет набирать их целый самолет, чтобы сопроводить его на Лазурный Берег Франции или в Швейцарские Альпы. Ну и решили сделать гадость ближнему. Ничем не рисковали. В телевизор попали, в газетах о них написали. В самом крайнем случае их могли бы забрать в милицию. Но опять же на каком основании? И если б даже забрали, то посмеялись бы и быстро отпустили.
Я поблагодарила коллегу и просила позвонить, если ей станет что-то известно в связи с этим делом.
– Ничего больше не будет, – отмахнулась она. – Ваша несостоявшаяся свадьба – новость вчерашнего дня. Вот если бы ты за него вышла – другое дело. Тут бы девки тебя преследовали, а так снова начнут бегать за Фисташковым. То есть все возвращается на круги своя.
