Влада Ольховская - Дом с привидениями в подарок
— Что это?! — чуть ли не крикнул он.
— Тише, пожалуйста! Тут и так испуганных людей хватает, если еще вы вопить начнете!..
— Извини… Просто это так неожиданно…
— Мы оба знаем, что это.
— Но зачем тебе это? — недоверчиво покосился на нее собеседник. — Это же… это…
— Знак дьявола, — спокойно произнесла Аманда. — Я знаю.
— Зачем он тебе?
— А это я у вас хочу спросить. Эта фотография пришла с вашей электронной почты, с вашего телефона!
На несколько секунд мужчина и вовсе потерял дар речи, но потом взял себя в руки:
— Но это… этого не может быть! Я эту дрянь, если бы увидел, то стер бы, а не фотографировал! Я не собираюсь прославлять эту мерзость!
— Я не обвиняю вас в прославлении мерзости и уж тем более не ставлю под сомнение вашу лояльность. Но факт остается фактом: это письмо пришло от вас!
В доказательство своих слов Аманда открыла почтовый ящик и продемонстрировала письмо. Текста там не было, только фото. Но адрес его, и они оба это понимали.
— Аманда, я не понимаю…
— То есть вы эту фотографию не делали?
— Нет!
Он быстро достал собственный телефон и стал рыться в файлах. Фотографии там действительно не было, как не было и этого письма в папке с исходящими сообщениями. Но это ничего не значит, можно ведь и удалить! Аманда отказывалась верить в мистику… А вот мужчина, судя по бледному лицу, покрытому мелкими капельками пота, уже терял ощущение реальности.
— Я не знаю, — бормотал он, снова и снова просматривая файлы. — Быть этого не может, просто не может!
Как ни странно, в его искренности Аманда не сомневалась. Он слишком слаб и труслив, чтобы ввязываться в нечто подобное. Но как тогда это произошло? Ладно бы у него телефон украли, так нет же! Она бы очень хотела посоветоваться сейчас с Жераром, он в таких вещах лучше разбирается…
Увы, Жерара больше нет.
Времени на размышления и даже грусть у нее не было — начиналось собрание. Люди расселись по своим местам, теперь они даже не переговаривались, но заметить их нервозность все равно не составляло труда.
Она быстро выделила в толпе лидеров. Они были на порядок собраннее других. И пока никто из них не привлекал к себя внимание, потому что они понимали: из-за того, что произошло с Жераром, некоторые захотят покинуть их. Нельзя, чтобы такие «слабые звенья» слишком много знали.
Поэтому первым, кто заговорил, был полный мужчина средних лет:
— Раз все молчат, скажу я! И скажу то, о чем наверняка думают все… Вот как-то так. Мне кажется, смерть Жерара очень много значит… Что, может, надо остановиться?
— Верно! — подхватила молодая женщина. — Мы слишком увлеклись! А то, что произошло… Это просто уму непостижимо! Он просто вышел на улицу и начал стрелять в людей! Что, если это вообще не их работа? Что, если он сам сорвался, почувствовав вседозволенность?
— Верно, — энергично закивал пришедший с ней юноша. — Такое вполне возможно! Но даже если он сам тут ни при чем, а это они… Подумайте, с какой силой мы имеем дело! Может… с совсем непростой! Разве мы были готовы к такому повороту? Думаю, нам лучше отступить сейчас. Не полностью выходить из игры, а просто перегруппироваться…
Сначала они стеснялись говорить о собственном страхе и слабости, но когда голосов зазвучало больше, они почувствовали себя более уверенно. Конечно, ведь если ты один боишься, то ты — неудачник. А если таких много, то вроде как и не стыдно!
Такому настроению поддались не все. По подсчетам Аманды, их было около трети от всех присутствующих. Но и это много! Они все говорили лишь о «временном отступлении», но всем было ясно, что это окончательный выход из игры.
Те, кого она определила как лидеров, молчали. Но это в их стиле — сначала присмотреться, изучить своих сторонников, а потом уже выступать. Жерар тоже был таким и поступил бы точно так же. Но она молчать не могла! Аманда знала, что это можно воспринимать как слабость с ее стороны, но меняться она не собиралась.
— А может, хватит придумывать оправдания своей ничтожности? — ядовито поинтересовалась она. — Не знали они! Не были готовы! Бедненькие! Вспомните, ради чего вы сюда пришли. Это не клуб вышивальщиц и не кружок по интересам! Каждого из нас пригнало сюда большое горе. Как животное пригнало, потому что иначе было нельзя, иначе это не остановить! Мы остались вместе, чтобы остановить все это. Было с первого дня очевидно, на какой риск мы идем! Наивность еще можно изображать, когда вы не знаете, с кем имеете дело. Но мы знали! Каждый из нас получил возможность увидеть их в действии.
— Но Жерар…
— Жерар мертв, но верен своему делу он был до конца, я больше чем уверена! То, что он мог сорваться и пойти палить по людям, — бред собачий. Воля у него была сильная! Если он сразу с ума не сошел после всего, что случилось, то потом и тем более. Его заставили… но заставили безо всякой магии и высших… точнее, низших сил. Но с какой стати это повод остановиться? Лично я не понимаю! Если вы изначально считали, что любая причина уйти может стать уважительной, то вам и приходить-то не стоило. Жерар бы хотел, чтобы мы продолжали. Если бы он знал наперед, что будет, он бы никогда не отступил! И нам бы не позволил! Мы с ним были знакомы хорошо, и я могу быть уверенной в своих словах!
Она не любила агитационные речи. Особенно в делах, которые касались жизни и смерти. И Аманда прекрасно знала, что сейчас играет на руку новому руководству, выполняя не ту роль, которую хотела. Но ей было все равно. Жерар не заслужил, чтобы о нем так отзывались!
Когда она села, было очень тихо. Аплодисменты не прозвучали, однако Аманда была этому рада. Когда всем желающим предложили выйти из комнаты, никто не двинулся с места, и это было для нее лучшей наградой, основанием думать, что она напомнила людям о чем-то важном.
А потом они перешли к практической части совещания… и ситуация вышла из-под контроля.
Глава 11
— Тебя убить мало, — хладнокровно произнес главный.
Подумать только, какая ирония! Не так давно Андре сочувствовал крохе Софи за то, что она навлекла на свою прелестную шкурку гнев «великого и всемогущего». Теперь на месте козла отпущения оказался он. Причем ситуация была крайне серьезная… пожалуй, серьезней, чем провал Софи.
А оправдаться ему было и нечем. Потому что при самом эгоистичном подходе Андре был вынужден признать, что допустил непростительную ошибку. Он не предполагал, что так будет, но это не аргумент. Человеку его уровня полагалось подстраховываться в любой ситуации.
В теории это все понятно. На практике же, когда он смотрел на эту снулую рыбину с ее безжизненными глазами, ему и в голову не могло прийти, что она способна просто встать, не то что убежать! А девка оказалась не промах. За те два часа, что ее, не связанную, оставили без присмотра, она умудрилась открыть подвальное окно и доковылять до леса.
— Были бы собаки, можно было бы попробовать отследить, — тихо предположила Софи.
— Мне не нужно сослагательное наклонение! Мне нужен результат! Хотя нет, в идеале мне хотелось бы, чтобы вы перестали создавать нам дополнительные проблемы! Мне что, мало тех бед, что учинила эта группка самодеятельности? Я сделал всю работу за вас, избавился от Жерара. А вы решили, что ситуацию надо обострить!
— Я здесь ни при чем! — возмутилась женщина. — Я оставляла ее связанной! А потом все время была с тобой! Это Андре приспичило позабавиться!
Вот ведь стерва… Объективно ей не возразишь, но она могла бы лишний раз не подчеркивать это. А самой большой проблемой остается все равно та телка. То ли она притворялась, то ли потом очухалась, сложно сказать. Все то время, что он был с ней, Андре и предположить не мог, что она сбежит.
— Развлекаться с ней можно было сколько угодно, это все равно бесполезная вещь! Но зачем нужно было отвязывать ее? — рокотал главный. Похоже, даже он терял терпение. — Пришел, использовал, ушел, если так уж хотелось! А не намеренно ли ты ее отпустил? Потому что я не понимаю, как такая тупейшая ошибка могла быть случайностью!
— Ты что?! Конечно, нет! Она выглядела совершенно безмозглой! Глаза — пустые, как у куклы! Мне казалось, что она и рукой не может пошевелить, я вообще ее как человека не воспринимал!
— Это от тебя и не требовалось! Она уже и стала животным! Она и удрала, как животное, — в лес… Все мне приходится делать самому, чтобы было хоть как-то сделано! Софи, насколько она вообще адекватна?
— Трудно предположить, — пожала плечами женщина. — Но что не в здравом уме, так это сто процентов. Последние сутки ей ничего не давали, но за предыдущие дни в ее крови накопилось достаточно химии, чтобы держать ее в невменяемом состоянии примерно неделю. Но мне кажется, ее мозгу не был нанесен перманентный вред. Ее побег — результат работы инстинктов. Несмотря на ее нынешнее состоянии, часть сознания все же работает, на ассоциацию «подвал — плохо» она способна. Но сколько продлится ее удаль — не знаю. Возможно, ей не хватит ясности сознания для того, чтобы ориентироваться в лесу.
