Тами Хоаг - Тонкая темная линия
- Я жду ответа, детектив. Я должна знать, с кем я имею дело, Фуркейд, и я уже тебе сказала, что в настоящий момент не склонна доверять людям.
- В расследовании доверие никому не нужно, - парировал Фуркейд, достав разных овощей и вооружившись ножом устрашающих размеров.
- Но для меня это очень важно, - настаивала Анни. - Ты подложил кольцо в стол к Ренару?
Он поднял голову и, не мигая, уставился на нее:
- Нет.
- Почему я должна тебе верить? Откуда мне знать, что Донни Бишон не заплатил тебе за то, чтобы ты это сделал? Он мог дать тебе денег и за то, чтобы ты убил Ренара тем вечером.
Нож вонзился в мякоть сладкого красного перца, словно это была папиросная бумага.
- Ну и кто же из нас параноик?
- Между здоровой подозрительностью и манией большая разница, - ответила Анни.
- Зачем было втягивать тебя в расследование, если мне платили?
- Ты мог меня использовать в своих собственных целях.
Ник улыбнулся:
- Для этого ты слишком умна, Туанетта.
- Не стоит тратить время на лесть.
- В лесть я не верю. Я говорю только правду.
- Когда тебя это устраивает.
Анни вздохнула - они снова пошли по кругу. Разговаривать с Фуркейдом это все равно что боксировать с тенью. Сил тратишь много, но не достигаешь никакого результата.
- Почему ты выбрал меня, а не Квинлэна или Переса?
- У нас маленький департамент. У одного зудит, другой чешется. Ты не из наших, в этом преимущество. - На его лице снова появилась улыбка, полная очарования, которым Ник Фуркейд никогда не пользовался. - Ты мое секретное оружие, Туанетта.
Анни в последний раз попыталась удержаться от подобного безумства. Но она этого не хотела, и Ник это понимал.
- Ты чувствуешь себя обязанной Памеле Бишон, ощущаешь свою связь с ней, - продолжал Фуркейд, - и с теми, кто погиб до нее. Ты знаешь о мире теней. Поэтому ты пришла сюда. Потому что мы с тобой добиваемся одной цели отправить Ренара в ад.
- Я хочу, чтобы преступление было раскрыто, - сказала Анни. - Если это дело рук Ренара...
- Он убийца.
- ...тогда все в порядке. Я буду танцевать на улице в тот день, когда они отправят его на тот свет. А если это не он... Ник воткнул нож в разделочную доску:
- Он убийца.
Анни не ответила. Она явно сошла с ума, раз приехала к Фуркейду.
- Все просто, - Ник заговорил спокойнее, вытащил нож и принялся резать лук. - У меня есть материалы по делу, Туанетта. У тебя пытливый ум и нужная доля скептицизма. У меня нет над тобой власти... - Нож застыл. Ник покосился на Анни. - Верно?
- Да, - ответила Анни, отводя глаза.
- Тогда мы поладим. Но для начала поедим.
ГЛАВА 19
Они поужинали тушеными овощами и коричневым рисом. Странно, что заядлый курильщик оказался вегетарианцем, но Анни почувствовала, что начинает привыкать к противоречивой натуре Ника Фуркейда. Ей оставалось только ждать очередную неожиданность.
- Ты проучилась два года в колледже. Почему ты бросила? - вдруг спросил Фуркейд, орудуя вилкой. Он ел так же, как делал все остальное целеустремленно и без единого лишнего движения.
- Мне показалось, что я напрасно трачу время. - Анни почувствовала себя неловко из-за того, что Фуркейд копался в ее личном деле.
- Ты записалась в полицейскую академию в августе девяносто третьего, продолжал Фуркейд. - Сразу после того дела с Душителем из Байу. Одно как-то связано с другим?
- Ты и так слишком много обо мне знаешь. Ник не обратил внимания на запальчивые нотки в ее голосе.
- Ты училась в школе вместе с пятой его жертвой Анник Делауссе-Жерар. Вы были подругами?
- Да, мы дружили, - подтвердила Анни.
Она взяла свою тарелку, отнесла в раковину и осталась там стоять, глядя в окно. Ночь окружила дом со всех сторон. Во дворе у Фуркейда свет не горел. Так и должно было быть, ведь Фуркейд сам был частью тьмы.
- В детстве мы были закадычными подружками, - начала Анни. - Родители называли нас Две Анни. Но потом мы выросли, у нас оказались разные компании. Я случайно встретила ее на улице примерно за месяц до трагедии. Она работала официанткой в баре. В тот момент Анник как раз ждала развода. Я пригласила ее съездить со мной в выходные в Лафайетт, но мы так никуда и не поехали. Я думаю, что на самом деле мне этого не слишком хотелось. У нас оказалось не так уж много общего. Потом сообщили о ее убийстве... Потом похороны...
Ник рассматривал ее отражение в окне.
- Почему тебя это так задело, если вы мало общались?
- Не знаю.
- Нет, знаешь.
Анни помолчала какое-то мгновение. Ник не торопил ее. Ответ лежал на поверхности, Анни просто не хотела отвечать.
- Когда-то мы были как две половины одной монеты, - неохотно сказала она. - Поворот монеты, игра судьбы...
- На ее месте могла оказаться ты.
- Конечно, почему нет? Понимаешь, когда ты читаешь в газете об убийстве, ты жалеешь жертву, потом переворачиваешь страницу и продолжаешь читать. Но совсем другое дело, когда ты знаешь погибшего. С неделю газеты много писали о ней, a потом Анник стала просто жертвой номер пять, и заголовки уже кричали о другом. Я видела, что стало потом с ее семьей, с ее друзьями...
Ник встал и тоже отнес свою тарелку в раковину.
- Маска, которую ты носишь, - серьезно сказал он, - те усилия, что ты тратишь, чтобы спрятать истинное лицо под хорошими манерами и чувством юмора. Это всего лишь напрасная трата сил.
Анни покачала головой:
- Это называется быть личностью. Тебе когда-нибудь придется тоже попробовать. Держу пари, что тебе станет легче жить.
Анни ответила прежде, чем поняла, что хотел сказать Фуркейд. Значит, он сам живет, отбросив все покровы с души. Его потребности, его мысли и чувства обнажены и выставлены наружу. Анни никогда не сочла бы его человеком уязвимым, да он и сам себя таким не считал.
- Напрасная трата времени, - повторил Фуркейд и отвернулся. - Нам надо работать. Давай займемся делом.
Ник переоборудовал чердак в кабинет. Кровать, стоявшая в дальнем углу, выглядела так, словно о ней вспомнили в последнюю минуту, уступив необходимости хоть иногда спать. Строгая комната с тяжелой деревянной мебелью, в которой царили чистота и порядок. Полки были полны книг, расставленных в алфавитном порядке. Криминология, философия, психология, религия. Все, что угодно, от отклонений в поведении до тайн дзэн-буддизма.
На длинном столе лежали груды бумаг, связанных с делом об убийстве Памелы Бишон. Ксерокопии всех документов, всех данных лабораторных исследований. На доске рядом со столом расположились карты трех округов с указанием места преступления и дома Ренара. На второй доске висели копии фотографий с места убийства - страшная реальность, запечатленная бесстрастным фотоаппаратом.
- Ничего себе, - присвистнула Анни. - Похоже, ты совсем зациклился на этом деле. Ну и хобби ты себе избрал!
- Это мой долг, а не просто хобби. - Ник остановился около одного из книжных шкафов. - Если тебе нужна спокойная, размеренная жизнь, иди работать в библиотеку. Хочешь ловить ублюдков, оставайся в форме. - Он покосился на нее. - Так чего же тебе хочется, Туанетта? Будешь плавать на поверхности, где тихо и спокойно, или опустимся поглубже?
И снова у Анни возникло странное ощущение, что Фуркейд - стражник у ворот, ведущих в какой-то таинственный мир. И если она войдет в них, то уже не будет пути назад. Анни это совсем не нравилось.
- Я хочу быть детективом, - сказала она, - не прошу, чтобы меня принимали в свиту сатаны или посвящали в рыцари. Я хочу делать работу, но не хочу жить только ею.
Анни обвела взглядом стол, доску с картами, фотографии страшной смерти Памелы Бишон. Ей нужны источники информации, которые были у Фуркейда, а не его доктрина о поведении маньяков.
- Я хочу найти убийцу, - сказала Анни. - Только и всего.
Она взяла папку с материалами о Донни Бишоне и открыла ее.
- Зачем ты к нему пошла? - спросил Ник. - Мы тщательно проверили его, он вне подозрений.
- Потому что Линдсей Фолкнер сказала, что он собирается продать долю жены в "Байу риэлти" и у него есть покупатель.
Новость поразила Фуркейда. Неужели Донни настолько глуп, чтобы заняться этим так быстро после смерти Памелы.
- Когда ты об этом услышала?
- Сегодня утром. Я заезжала к миссис Фолкнер в офис. - Анни замешкалась, не зная, стоит ли говорить всю правду.
- Ты заехала, и что дальше? - нетерпеливо подстегнул ее Фуркейд. - Если мы настоящие партнеры, то выкладывай всю информацию без утайки.
Анни глубоко вздохнула и отложила папку в сторону.
- Линдсей сказала, что у Донни уже есть покупатель... Из Нового Орлеана. Но Бишон поклялся, что он блефовал.
Ник постарался прогнать от себя мысль о вмешательстве в это дело Маркота. Это казалось слишком невероятным. Не мог же он так много значить для влиятельного магната, чтобы тот решился мстить после стольких лет. И потом Маркот получил желаемое еще тогда, так зачем ему ворошить прошлое?
