Мэри Кей - Дом теней
– О чем ты?
– Моя сумка. Ты сказал, её вспорол кто-то из деревенских, но это не так. Я думала об этом, но там никто ко мне не подходил ближе, чем на три ярда.
Лэш рассмеялся.
– Послушай, милая. Если ты думаешь, что кто-нибудь может вести машину одной рукой, а другой – вытащить кошелек и содержимое твоей сумки, к тому же на такой скорости, ты просто ненормальная! К тому же ты даже не сидела рядом с ним. Там сидела Гасси.
– Я не говорю, что это сделали в машине, – поспешно возразила Дэни. Я думала об этом. Все было в порядке, пока мы не вошли в пещеру, я помню, как положила в сумку свои очки, платок и помада были там.
– Ну и что?
– Единственное место, где могли взрезать мою сумку, чтобы я этого не заметила, – пещера. Там было темно, мы все держались вместе и цеплялись друг за друга, чтобы не упасть. Но больше там никого не было, кроме… кроме нас.
Лэш резко остановился в пятне лунного света и спросил:
– Ты уверена? Что это не могло случиться нигде больше?
– Да. Вполне уверена. Вот почему я больше ничего об этом не сказала. Я бы вообще не стала говорить, но так удивилась, увидев это, что слова вырвались сами. Но когда я немного подумала, я поняла, что единственное место, где могли это сделать, – пещера. Никто не стал бы вскрывать сумку, чтобы украсть губную помаду или компактную пудру. Так что вору нужно было что-то особенное. Он думал, что я ношу это с собой. Так все и было!
– Да, – протянул Лэш. – Снова та же компания. Шестеро летевших вместе из Лондона в Найроби, и двое, которые присоединились перед последним перелетом на Занзибар. Гасси, Эльф и Ларри Доулинг; Найджел, Эдуардо и наш худой араб. Никто из них не стал бы красть губную помаду и мелкие деньги. Думаю, ты права. Кто-то думает, что письмо все ещё у тебя.
Этот заключение очень скоро подтвердилось.
В столовой играли в карты, но Лэш, извинившись, отказался к ним присоединиться и отправился к домику для гостей. А Дэни пошла спать. В комнате она обнаружила, что в её отсутствие кто-то что-то искал, так же старательно, хоть и менее агрессивно, как в её номере в «Эрлайне».
Обыскали каждый ящик шкафа и комода, и даже простыни и покрывала сняли с её кровати и потом вернули на место, хотя и не слишком аккуратно. В пудренице явно ковырялись маникюрными ножницами, а в бутылочке с очищающим кремом – пилочкой для ногтей; косметические салфетки высыпали из коробки, а потом грубо засунули обратно; чулки валялись по всей комнате, а запертый шкаф был взломан.
– Но у меня его нет! – вслух сказала Дэни, как будто обращаясь к неизвестному. Звук собственного голоса напугал её куда больше, чем непонятность ситуации; она развернулась и выбежала из комнаты.
На верандах и во дворе горел свет, на лестнице не было теней, но она проверяла каждую ступеньку, держась руками за стену. Сердце бешено колотилось. Заслышав голоса и смех за закрытыми дверями столовой, она пробежала на цыпочках мимо них в тихий сад.
Лунный свет и черные тени не так пугали её, как дом. И она быстро шла по петляющим дорожкам между цветочными клумбами, кустами роз, жасмина и «королевы ночи».
Миновав неглубокий бассейн с каменными птицами по краям, она подошла к узким ступенькам, которые вели к домику для гостей.
Свет горел, но Лэш не ответил на стук. Она открыла дверь и вошла. Маленькая гостиная, казалось, была пуста, и, решив, что Лэш в спальне, она пошла к двери. Вдруг резкий звук заставил Дэни обернуться.
Лэш стоял на подоконнике, держась за раму. Она видела только ноги и часть его тела. Остальное было за окном. Казалось, он хотел сорвать цветок пурпурной бугенвиллии, которая росла рядом со стеной. Лэш пригнулся, спрыгнул на пол, стряхивая с головы сухие листья, и сказал:
– О Боже!.. Что ты здесь делаешь?
Дэни хотела задать тот же вопрос, но решила оставить эту тему и перейти к проблеме поважнее. Она перевела дух.
– Мою комнату снова обыскали. Везде, как в прошлый раз, только…
– То же самое здесь, – буркнул Лэш, – посмотри вокруг.
Дэни осмотрелась и увидела такой же беспорядок, как в собственной комнате. Испуганно вскрикнув, она подняла клочки белого пуха, лежавшие на краю дивана. Покойный Асбест, моющаяся несгораемая кошка; его набивку безжалостно выпотрошили, зеленые глаза смотрели укоризненно.
– Плоть – это прах, – вздохнул Лэш. – И кошки тоже, судя по виду этой. Да, кто-то тут от души потрудился.
– Он влез через окно?
– Не знаю. Я знаю только, что он ничего не пропустил. Даже мыло разломил пополам, чтобы убедиться, что я ничего не спрятал в середине. Почти все положено на место, но не совсем аккуратно, как видишь. Вот, налей себе немного виски твоего отчима. Его, я надеюсь, не трогали.
Лэш плеснул в стакан чуть-чуть виски из бутылки, которую Тайсон оставил здесь в день их приезда, и, понюхав, с опаской пригубил.
– Кажется, все в порядке. Никакого цианистого калия. По крайней мере, ничего не чувствуется. Посмотрим, какой будет эффект. За злого колдуна, который наложил проклятие на эти деньги. Он здорово знал свое дело!
Он выпил, поставил стакан и повернулся, чтобы посмотреть в окно. Потом сказал:
– Ладно, я думаю, это снимает подозрения с нашего друга. Омар не мог этого сделать. Он весь вечер был с нами, это не он. Это кто-то другой. Если бы только выяснить, кто знал про трюк с лестницей, все было бы легче. Но ты правильно сказала, что в доме по крайней мере четыре экземпляра этой чертовой книги. Там все это есть, спрятано в куче архитектурных планов. Любой мог наткнуться на секрет и использовать в своих интересах.
Он сел на подоконник, задумчиво глядя на лунную дорожку в море, и медленно сказал:
– Я бы хотел побольше узнать про Ларри Доулинга. Как можно больше. Готов поспорить, что полиция тоже захочет, когда письмо Тайсона окажется в Скотленд Ярде, и они выйдут на нас.
Дэни решительно возразила:
– Это не Ларри. Это не может быть Ларри.
– Почему нет? В этом парне есть что-то фальшивое. Я в свое время знал немало репортеров… В нем что-то не то.
– Но он не репортер! Он публицист. И он…
– Ну и что с того? Он готовит материал о Тайсоне. И вполне может быть с этим связан. Если он хоть что-то написал, с тех пор как приехал, то я Эрнест Хемингуэй! Потом Гасси…
Дэни присела на диван, держа в руках остатки Асбеста, и устало призналась:
– Я тоже думала о ней. Она так много знала… Но я не верю. Не могу представить, как она карабкается по пожарной лестнице и занимается всем этим. И она очень любила Миллисент.
– Откуда ты это знаешь? Чужая душа – потемки. Мы можем исходить только из того, что видели. Я думал, что хорошо знаю Эльф. И даже собирался на ней жениться, помоги мне Господь! Собирался поступить так же, как все мои уважаемые шотландские предки, и сказать: «Да!» Это не значило для меня: «Пока не пришел другой». Нет, я думал, что знаю Эльф лучше, чем любой из её поклонников: никто из них не понимал её так, как я… Старые сказки! Теперь ты понимаешь?
Его смех говорил больше, чем горькие слова. Повернувшись спиной к окну и к лунному свету, Лэш продолжал:
– Миллисент Бейтс могла умереть, потому что была соучастницей Гасси. Она могла проделать все это в Лондоне, а потом начать распускать слухи, что видела, как Гасси застрелила старого адвоката, и… и потом этот латинский любовник…
Лэш поднялся, чтобы выпить, и заметил:
– Твой отчим – великолепный хозяин. Он позаботился обо всем. Джин, содовая, тоник, виски. Только посмотри, сколько всего! Интересно, за кого он меня принимает? Это клевета. Хочешь выпить?
Дэни покачала головой. Он взял стакан и сел в кресло напротив. Стакан Лэш держал двумя руками и внимательно смотрел на золотую жидкость, словно в магический кристалл, в котором можно увидеть прошлое… или будущее.
– Сеньор маркиз ди Чиаго, – задумчиво протянул Лэш. – Кроме того, что он играет на скачках, у него репутация очень ловкого парня. И слабость к блондинкам. Он знал Тайсона и твою мать уже много лет, и это не первый его визит на Занзибар. Он останавливался в этом доме и раньше. Если верить сплетням, у него было несколько романов, которые его семье удавалось прервать едва ли не у самого алтаря, и они точно проделают это ещё раз, если смогут. Но, возможно, на этот раз все серьезнее. Должно быть, он решил во что бы то ни стало заполучить Эльф. Она умеет обращаться с людьми. Один парень – Дуглас какой-то – выбросился из окна, когда она его бросила. Но Эдуардо не из таких, он не позволит ей ответить «нет». Он из страны, где красивые мужчины преодолевают все преграды, и если ему чего-то очень захочется, он ни перед чем не остановится. Но Эльф нужны деньги – его деньги. Нет денег – нет Эльф. Может быть, мы мало обращали внимания на Эдуардо и его пылкую южную кровь?
Лэш допил содержимое стакана и закурил. Дэни с тревогой смотрела на него. Ей очень хотелось не быть такой напуганной и просто, как Лэш, поразмышлять над проблемой: кто нажимает кнопки? Но при виде комнаты, где побывал неизвестный, она начинала дрожать от ужаса.
