Патриция Вентворт - Мисс Силвер вмешивается
Миссис Уиллард покраснела и ничего не сказала.
— Значит, вы поссорились из-за нее? — настаивал инспектор.
Женщина молчала, еще сильнее стиснув спинку стула.
— Я не могу принудить вас к ответу, миссис Уиллард. Но если вам нечего скрывать, вы должны знать, что ваш долг — помогать полиции. Вчера вечером вы покидали вашу квартиру и поднимались в квартиру номер восемь? Вы постирали это платье, так как испачкали его, находясь в квартире мисс Роуленд?
Фрэнк Эбботт поднял правый рукав платья и повертел его. Кремовая ткань с красно-зеленым рисунком уже почти высохла. Краски рисунка были прочными и не расплывались по краям, но на внешней стороне рукава от запястья до локтя тянулось бурое пятно.
— Смотрите, сэр! — воскликнул Фрэнк.
Инспектор посмотрел на пятно, а миссис Уиллард — на инспектора.
— Лабораторное исследование покажет, кровь это или нет, — произнес Лэм после паузы. — Вы не хотите ничего добавить, миссис Уиллард?
Женщина убрала руку со спинки стула и протянула ее к гладильной доске.
— Кровь попала на рукав, когда я мыла статуэтку, — задумчиво выговорила она. — Пятно расплылось на шелке. Я напрочь о нем забыла — очевидно, из-за шока, — пока не увидела, как Алфред смотрел на него сегодня утром. Не знаю, что он подумал. Я не спала всю ночь и слишком устала, чтобы объяснять. Я просто замочила платье в раковине и легла…
— Должен предупредить вас, — прервал Лэм, — что все сказанное вами будет зафиксировано и может быть использовано против вас.
Двое мужчин посмотрели на нее. Эбботт достал блокнот.
Миссис Уиллард снова устремила взгляд на испачканный рукав.
— Должно быть, Алфред выжал платье и повесил его сушиться в шкаф, — продолжала она. — Мне и в голову не приходило, что он это сделал. Пятна почти не видно, правда?
— Пожалуй, — согласился Лэм. Внезапно женщина улыбнулась.
— Вы хотите, чтобы я вам об этом рассказала, не так ли? Тогда нам лучше сесть.
Мужчины сели на диван, а миссис Уиллард на стул лицом к ним. Теперь она держалась спокойно и непринужденно.
— Наверное, я должна была рассказать вам все еще утром, но я чувствовала такую страшную усталость… Конечно, пятно на платье кажется вам странным, но это объясняется очень просто. Понимаете, мы женаты уже двадцать лет и никогда друг другу не изменяли. Но когда мисс Роуленд вселилась в квартиру наверху, я почувствовала, что Алфред ею восхищается. Не хочу говорить плохо о мертвой, но она была из тех девушек, которые всегда стараются привлечь мужское внимание. Разумеется, между ней и Алфредом ничего не было, но вчера вечером — к чему скрывать — мы из-за нее поссорились, Алфред поехал к брату и остался у него ночевать.
Миссис Уиллард, в синем платье с криво приколотым воротничком и растрепанными седыми волосами, смотрела на инспектора простодушным взглядом ребенка. Трудно было представить себе миссис Уиллард в роли убийцы.
— Я не знала, куда он пошел, — продолжала она говорить с едва заметным сельским акцентом. — Алфред еще никогда так не поступал, и я воображала себе невесть что. Я то и дело подходила к двери и выглядывала наружу, не возвращается ли он. Конечно, глупо, что я не подумала о его брате, но мы только что поссорились из-за этой девушки, и я думала, что он мог подняться к ней…
Фрэнк Эбботт быстро делал записи в блокноте; его гладкие волосы поблескивали при свете лампы.
— Вы знаете, что ваш муж действительно поднимался к мисс Роуленд в начале восьмого? — спросил Лэм.
Женщина кивнула.
— Да, он рассказал мне. Она только посмеялась над ним и даже не впустила в квартиру. Эта девушка не принимала Алфреда всерьез. Его это очень задевало.
— У мисс Роуленд была ее сестра — вот почему она его не впустила. Но тогда вы ничего не знали. Он рассказал вам об этом впоследствии? — поинтересовался Лэм.
— Да, когда пришел сегодня утром.
— Ну, вернемся к вчерашнему вечеру. Вы не знали, куда ушел ваш муж…
— Да. С каждым часом я чувствовала себя все более несчастной. Когда Алфред не вернулся в одиннадцать, я больше не могла этого вынести. Я должна была узнать, находится ли он в квартире мисс Роуленд или нет, поэтому поднялась наверх. Мне было все равно, спит она или нет, — я собиралась позвонить, но дверь была приоткрыта…
— Неужели?
Она снова кивнула.
— Тогда я подумала, что ее просто не захлопнули как следует и замок не защелкнулся. Вряд ли это мог сделать Алфред — он такой аккуратный, — скорее дверь не закрыла сама мисс Роуленд. Я решила, что это мой шанс застать их вдвоем, поэтому толкнула дверь и вошла.
— Одну минуту, миссис Уиллард. Как вы ее толкнули — рукой?
Она покачала головой.
— Вряд ли. Наверное, плечом.
— Хорошо, продолжайте.
— Свет горел, поэтому я подумала, что она не спит.
— Где горел свет?
— В прихожей и в гостиной — я видела это сквозь приоткрытую дверь. Я остановилась в холле и окликнула: «Мисс Роуленд!» Никто не ответил, и я вошла в гостиную.
— Вы прикасались к двери в гостиную?
Миссис Уиллард казалась удивленной.
— Нет — дверь была полуоткрыта. Я просто вошла и увидела ее. Это было ужасно!
— Вы имеете в виду, что она была мертва?
— Конечно. Она лежала на полу — думаю, вы ее видели. Я не прикасалась к ней — только попыталась нащупать пульс, но когда я притронулась к ее запястью, то сразу поняла, что она мертва.
— Почему же вы не подняли тревогу?
— Наверное, мне следовало это сделать… — виновато отозвалась миссис Уиллард. — Но я была в шоке и не знала, где Алфред…
— Вы подумали, что он мог это сделать?
Она улыбнулась.
— Нет, конечно, — Алфред на такое не способен. В четверть девятого он уже был у брата — я недавно звонила его жене, но вчера вечером я этого не знала…
Лэм сидел положив руки на колени. Свет лампы падал на его лысую макушку и окружающие ее жесткие черные волосы.
— Продолжайте. Что вы сделали потом?
Миссис Уиллард нервно теребила обручальное кольцо.
— Я не знала, что мне делать, была не в состоянии думать. Это было страшным потрясением — я еще никогда не видела убитых. На кушетке лежала перепачканная кровью статуэтка балерины с каминной полки. На обивке расплылось пятно. Я не могла на это смотреть — схватила статуэтку, пошла в ванную и стала смывать кровь намыленной щеточкой для ногтей. Очевидно, тогда я и испачкала рукав. Кровь засохла, и мне пришлось потрудиться. Раковины и краны тоже перепачкались, и я оттерла их щеткой и горячей водой.
— А потом?
— Вернула статуэтку на прежнее место.
— На каминную полку?
— Нет, на кушетку.
— Почему вы это сделали?
На лице женщины появилось ошеломленное выражение.
— Не знаю… Я нашла ее там. Разве это имеет значение?
Инспектор покачал головой.
— Я просто хотел это выяснить. Скажите, миссис Уиллард, находясь в квартире мисс Роуленд, вы трогали что-нибудь, кроме ее запястья и статуэтки?
— Да, краны, мыло и щеточку для ногтей.
— Они были слишком мокрыми, поэтому на них не остались отпечатки пальцев, а если и остались, то вы их соскребли. Как насчет двери ванной?
— Она была открыта — я к ней не прикасалась.
— А к выключателю?
— Мне пришлось зажечь в ванной свет, но я увидела, что оставила на выключателе пятно, и отскребла его щеткой.
— Вы случайно не заметили, были ли в ванной кольца мисс Роуленд?
— Да, они лежали возле умывальника. Я их не трогала.
Глава 43
Двое мужчин, выйдя из квартиры, остановились на лестничной площадке.
— Еще один неожиданный поворот, — сказал Лэм.
— Думаете, она говорит правду?
— Если нет, то она лучшая из выдумщиц, с какими мне когда-либо приходилось сталкиваться. В рассказе миссис Уиллард все отлично сходится — история со статуэткой, отсутствие ее отпечатков в квартире и так далее. Либо миссис Уиллард говорит правду, либо она очень умная женщина. А она не кажется мне умной. — Он сделал паузу. — А где мисс Силвер?
— Наверное, в квартире Андервудов. Она сказала мне, что будет там.
— Ну так пойдите туда и приведите ее! — приказал Лэм. — Если эта мисс Гарсайд действительно ничего не ела целую неделю, она может хлопнуться в обморок, так что присутствие женщины нам не помешает. Скажите мисс Силвер… просто скажите, что я хочу ее видеть. И не забудьте закрыть дверь, когда она выйдет. В таких домах это самое неприятное — все заглядывают в квартиры друг к другу.
Вскоре они позвонили в дверь квартиры мисс Гарсайд. Фрэнк Эбботт услышал, как звонок отозвался изнутри слабым жужжанием, и подумал, что дверь в кухню, должно быть, открыта. После третьего или четвертого звонка звук начал напоминать ему муху, жужжащую на оконном стекле в пустой комнате. Вспомнились строки из лорда Теннисона, которого так любила Моди… «Муха жужжала в окне… Ждала Мариана на мызе… „Он не придет“, — говорила она, ..»[28]
