Юлия Латынина - Сазан
После этого один из сазанят навинтил на ТТ глушитель и убил обоих охранников выстрелами навылет. Люди Сазана подобрали пули и гильзы, сложили обоих в мешки и погрузили мешки в грузовик с надписью «Связь». В четыре часа грузовик поехал за город и доехал до строящегося дачного поселка под названием Выселки. На окраине поселка, у лесной бездорожной опушки, была выкопана узкая и глубокая четырехметровая траншея. Справа от траншеи стояла табличка: «Осторожно, кабель». Траншея была выкопана две недели назад, и отличалась от сотен таких же бесхозных подмосковных траншей тем, что выкопали ее по приказу Сазана. Убитых ссыпали в траншею, закидали известью и сверху – глиной.
Не то чтобы Сазан хотел убивать этих парней: все решило собеседование. Парни были слишком глупы, чтобы использовать их там, где нужен ум, и слишком слабы, чтобы использовать их как быков. А отпустить их в такое время было опасно. Сазан не терпел, чтобы его люди зависели от чего-либо, кроме его самого, – от «колес», от семьи, от собственной глупости. Гуня был исключением, и вон как обернулась история с Гуней!
Может быть, Лехе и Серому нашлось бы место в большом и глупом человеческом обществе, но в шайке Сазана места для них не было.
Вечером Сазан и еще трое его друзей нарисовали карту дачи и прилегающих окрестностей. Дача располагалась между Минским и Боровским шоссе. Железнодорожные переезды на Минку находились – один в пяти километрах, другой – в пятнадцати.
Тот, что в пяти, был ближе к Москве, но долгое время почитай что не действовал, поскольку дальше дорогу преграждала речка, – та самая речка, через которую Севченко построил мост. Таким образом, ближайшая дорога на дачу Севченко была дорога с построенным им мостом. Эта дорога проходила мимо озерных дач, заезжала в лес и там упиралась в большую стену из полусгнивших бревен. Однако за стеной дорога продолжалась. В свое время, когда строили здание из двух башен, к нему провели наспех бетонку от Боровского. Едва стройка зависла, возмущенные дачники, опасавшиеся, что теперь их тихий поселок станет перевалочным пунктом на пути между двумя автострадами, возвели с одной стороны бетонной дороги шлагбаум, а с другой – упомянутую бревенчатую стену. Вслед за этим сама дорога, наспех построенная, стала ломаться и пучиться, плиты ее вздыбились на манер противотанковых ежей или утонули в болоте.
Было ясно, что, кто бы ни поехал на помощь к Севченко, он непременно поедет по мосту. Если он найдет дорогу перекрытой, он вернется на Минку, проедет еще восемь километров и свернет на следующий переезд. И он никогда не подумает о запертой с обеих сторон и безнадежно искореженной дороге на Боровское, по которой, однако, без особого труда могут пройти «Рейнджроверы».
Глава 7
На следующий день Захаров вызвал Сергея и сказал:
– Есть мнение создать оперативную группу из сотрудников МУРа и московского ФСК, по поимке и обезвреживанию бандита по кличке Сазан. Во главе группы ставим тебя.
– Понятно, – сказал Сергей, – А кто это там мается за дверью?
– А журналист. Хочет писать о тяжелых буднях московской милиции.
– Ага. Значит, Сазан будет образцовым преступником, а я – образцовым милиционером?
– Ты мне не остри, Сережа. Поймаешь Сазана, – получишь звездочку.
***
Когда Сергей отделался от журналиста и пришел в свой кабинет, там, развалясь, сидел Давидюк – высокий офицер из охраны Севченко. Давидюк с неодобрением изучал трещину в стекле сергеева кабинета.
– С повышением! – сказал Давидюк, – Полагаю, что начальник охраны «Рослесэкспорта» и начальник оперативно-разыскной группы должны скооперироваться.
– У вас неприятности? – спросил Сергей.
– Мелкие, – сказал Давидюк. – У нас из грузовика с торфом сегодня утром вывалилась такая плоская штука с надписью СПМ.
– Мина?
– Учебный муляж. Предупреждение. Позвонил Сазан и поинтересовался, стоит ли нам ждать, пока мина будет настоящей.
– Это все?
– Нет, – сказал Давидюк, – не все. Видели здание по ту сторону пруда?
– Видел, – сказал Сергей, – ничейная огневая точка.
– Раньше там было полно бомжей. Неделю назад мои парни всех этих бомжей выселили. Три дня назад трое охранников опять застали в здании бомжа: тот сидел на четвертом этаже и лакал водку. Они заставили его прыгнуть вниз.
– Что? – переспросил лейтенант.
– Скоты, – сказал Давидюк, – трое жирных молодых скотов. Им надо было обыскать бомжа и прогнать его, а они решили развлечься. Бомж упал в котлован с водой, вынырнул, вцепился в трубу, вылез наверх и дунул с крейсерской скоростью прочь.
– Гм, – сказал Сергей.
– Спрашивается, сколько вам известно нализавшихся бомжей, которые не разобьются о воду при падении с четвертого этажа или не замерзнут в ней?
Сергей кивнул.
– И третье. Позавчера, – сказал Давидюк, – один человек продавал у магазина в Алаховке лук, и он пришел ко мне с жалобой на то, что двое моих охранников вымогали у него деньги. Поскольку так оно и было, я отдал ему деньги, проверил документы, и уволил охранников. Тогда мне все показалось чистым. Проблема в том, что один из уволенных забыл свой паспорт. В паспорте за корочкой лежало триста тысяч рублей. И мне очень не нравится, что он за этим паспортом не приходит.
– Зря вы их уволили, – сказал Сергей.
– А что вы мне предлагаете делать? Я не могу оставить в охране вымогателей, и я не Сазан, чтоб пристрелить двух парней за одну сотню.
– Чем могу помочь?
Давидюк полез за пазуху и вынул оттуда фотокопию воронежского паспорта и накладных.
– Проверить подлинность этих документов.
***
В четырнадцать тридцать позвонил Дмитриев и сказал, что наблюдения за Сазаном нет, потому что Сазан бесследно пропал. Милиция навестили любимые места Сазана, а заодно обыскала посетителей ресторана «Янтарь». Из пятнадцати посетителей шесть имели при себе пушки. При чем, по странному совпадению, все шесть нашли эти пушки утром, – кто у двери своего дома, а кто в растаявшем сугробе, и все они намеревались сдать вышеуказанные пушки в милицию, о чем и имели при себе соответствующие заявления.
Следующий день прошел также безрезультатно. Сазан лег на дно и не высовывался. Последний раз его видели накануне, в понедельник, в одиннадцать, в «Межинвестбанке». По рассказам очевидцев (немилиционеров), Сазан поднялся в кабинет Шакурова, но задержался в предбаннике, заинтересованный содержанием выползавшего из факса послания, имевшего наверху виньетку «Рослесэкспорта». Послание было ответом на предыдущее послание Шакурова. Шакуров вышел навстречу другу, и Сазан сказал: «Какое усовершенствование. Слыхал я, чтобы бомбы посылали по почте, но чтобы их посылали по факсу!». Заместитель Шакурова, Лещенко, который еще не читал факса, поинтересовался, о чем это они, и Сазан ответил: «Повторяется одна старая история, о которой кто-то рассказал Севченке». После этого Сазан сошел вниз, сел в автомобиль «БМВ» и растворился в апрельском сыром тумане.
А еще через полчаса двое охранников Сазана постучались в дверь квартиры на Садовнической набережной и отбыли, через пять минут, вместе с растерянной и огорченной Таней. Сазан не хотел, чтобы кто-то допрашивал его девушку, а, возможно, не хотел, чтобы кто-то в нее стрелял.
***
В полдень во вторник Сазан подал о себе весточку.
Позвонил Давидюк и сообщил:
– Мы послали в Шереметьево грузовик за партией очень редких кактусов.
На наше счастье, водитель слихачил. На окружной тряхнул грузовик в яме, и кактусы взорвались, чего не водится даже за самыми редкими кактусами.
Когда Сергей приехал на окружную посмотреть на редкий сорт кактусов, которые взрываются в российских грузовиках, там уже был Давидюк и подполковник ФСК по фамилии Тарасов. Грузовик лежал в кювете кверху брюхом, а водителя с напарником только что увезли в больницу с ранениями средней тяжести.
Давидюк сказал, что, ввиду известных милиции обстоятельств он послал на таможню водителя и охранника. Водитель должен был получить груз, а охранник – сидеть в грузовике, или, во всяком случае, не спускать с него глаз. Мнение Давидюка было такое, что «чего-то они валандались на таможне три часа, и охранник, небось, отлучился в сортир».
Подполковник сказал, что, по его мнению, это была мина на магнитной присоске, которую могли налепить на днище когда угодно и кто угодно, но всего вероятней – пока грузовик стоял у таможни. Подполковник сказал, что мина приводилась в действие часовым механизмом и должна была взорваться после того, как грузовик прибудет на место назначения. Но таможенники закопались, грузовик простоял лишних два часа, и мина взорвалась по дороге.
Сергей осмотрел место происшествия и не стал ему возражать.
Севченко был очень несчастен по поводу кактусов. Он звонил три раза по сотовой связи и прислал профессора из Тимирязевки, занявшегося спасением оставшейся флоры. В конце третьего звонка он спросил о состоянии водителя.
