Дуглас Престон - Колесо тьмы
— Как вы сказали? Полмиллиона?
— Терпеть не могу в самый ответственный момент оказаться без гроша в кармане.
Кемпер с минуту усиленно размышлял.
— Вы собираетесь вернуть нам потерянные деньги?
— Попытаюсь, — улыбнулся Пендергаст.
Кемпер с усилием сглотнул:
— Хорошо.
— Надо, чтобы мистер Хентофф предупредил видеонаблюдателей и крупье, что моя игра может быть экстравагантной, даже подозрительной — хотя всегда будет оставаться в пределах правил. Я займу свое место на первом боксе [33] и буду пережидать примерно пятьдесят процентов разыгрываемых конов, так что, пожалуйста, велите вашим людям не сгонять меня, если я не играю. Хентофф должен проинструктировать крупье, чтобы давали мне снимать карты при любой возможности, особенно когда впервые сяду играть. Я притворюсь, что много пью во время игры, поэтому, когда стану заказывать джин с тоником, пусть мне приносят один лишь тоник.
— Хорошо.
— Есть ли возможность поднять максимальную ставку за одним из столов с высокими ставками?
— Вы имеете в виду, отменить потолок?
— Да. Счетчики сразу приметят этот стол, что даст возможность вернуть деньги гораздо эффективнее.
Кемпер почувствовал, как по лбу потекла капелька пота.
— Мы сможем это устроить.
— И наконец, пожалуйста, сделайте так, чтобы мистер Хентофф посадил за тот стол крупье с маленькими руками и тонкими пальцами. Чем менее опытного, тем лучше. Пусть он или она поместит конечную карту вверху шуза.
— Могу я спросить зачем?
— Не можете.
— Мистер Пендергаст, если мы поймаем вас на жульничестве, то получится крайне неловко для нас обоих.
— Я не стану жульничать, даю слово.
— Как можно влиять на игру, когда никто из игроков даже не дотрагивается до карт?
Пендергаст загадочно улыбнулся:
— Есть способы, мистер Кемпер. О, и мне еще понадобится ассистент, одна из ваших официанток, из тех, что разносят коктейли. Какая-нибудь неброская, неболтливая и сообразительная. Она должна приносить мне тоник и быть готовой по моему требованию выполнять… как бы это выразиться?.. некоторые не совсем обычные поручения. Незаметно и без промедления.
— Для вашего же блага лучше, чтобы все эти усилия оказались не напрасны.
Спецагент выждал паузу.
— Естественно, если я добьюсь успеха, то буду рассчитывать с вашей стороны еще на одну услугу.
— Естественно, — отозвался Кемпер.
Пендергаст встал и направился к двери, той самой, что вела в соседнюю комнату с мониторами. Перед тем как дверь закрылась, шеф службы безопасности услышал его медоточивый голос с южным акцентом:
— Бог ты мой, теперь это уже поза «ападравиас». И в таком-то возрасте!
Глава 27
Пожилая женщина в каюте 1039 повернулась во сне и что-то пробормотала.
Через минуту она опять заворочалась, бормотание сделалось раздраженным. Что-то вмешивалось в ее сон, какой-то постукивающий звук, громкий, настойчивый.
Старуха открыла глаза.
— Инга? — прокаркала она.
Единственным ответом был новый стук.
Женщина подняла кривую шишковатую руку и, ухватившись за стальной брус, проходящий вдоль изголовья кровати, медленно, с трудом села. Ей снился сон, довольно симпатичный, в котором участвовали Монти Холл, дверь номер 2 [34] и вазелин. Старуха облизнула пересохшие губы, стараясь вспомнить детали, но они уже таяли в тумане смутных, ускользающих ночных видений.
— Где эта девчонка? — пробормотала она, испытывая приступ страха.
Стук откуда-то из-за пределов спальни продолжался. Хозяйка номера схватила с блюда на ночном столике зубные протезы, надела на бесцветные, малокровные десны, потом вытянула руку и хватала воздух до тех пор, пока не нащупала набалдашник трости. С новой серией стонов и проклятий старая дама поднялась на ноги. Корабль заметно качался и, направляясь к двери спальни, карга одной рукой придерживалась за стену.
— Инга!
Старуха почувствовала новый приступ паники. Она ненавидела свою зависимость, по-настоящему ненавидела; ее пугала и приводила в замешательство собственная дряхлость. Всю жизнь она была независима, а теперь эта подлая старость, эта отвратительная беспомощность!
Она включила свет и огляделась, пытаясь унять страх. Где эта негодная девчонка? Просто возмутительно — оставить пожилого человека одного! А если она упадет? Или случится сердечный приступ? Пожалей девчонку, возьми к себе в услужение — и чем она тебе отплатит? Неуважением, вероломством, неподчинением. Небось бражничает с каким-нибудь младшим членом корабельной прислуги. Что ж, это последняя капля: как только корабль причалит в Нью-Йорке, она отправит эту лису собирать вещи. Никаких отзывов, никаких рекомендаций. Пусть пускает в ход свои чары, чтобы добраться обратно до Швеции, проститутка!
Подойдя к двери, старуха остановилась передохнуть и тяжело привалилась к дверной раме. Здесь стук слышался отчетливее — он исходил от входной двери номера, и теперь карга могла разобрать и голос.
— Пити! Эй, Пит! — Голос звучал приглушенно, говорили из внешнего коридора.
— Что? Кто это? Что вам надо?
Стук прекратился.
— Пит, ну ладно тебе! — произнесли заплетающимся голосом. — Мы не станем ждать здесь всю ночь.
— Эй, Пити, дружище, шевели задницей! — раздался второй пьяный голос. — Помнишь тех цыпочек, что мы вчера встретили в «Трафальгаре»? Так после твоего ухода они опять завалились в клуб. И мы с тех пор все сосем шампанское. Сейчас они у меня в каюте, пьяные в хлам. Давай, парень, тебе может обломиться. У той рослой блондинки такая грудь, что…
Старуха затряслась от негодования.
— Оставьте меня в покое! — закричала она, крепче хватаясь за косяк. — Убирайтесь отсюда!
— Чего? — произнес обладатель первого голоса, теперь слегка озадаченный.
— Я сказала: убирайтесь!
Пауза. Затем хихиканье.
— О черт! — воскликнул второй весельчак. — Рог, мы облажались.
— Нет, парень, я уверен, он сказал «тысяча тридцать девять».
— Я позову охрану! — завизжала старуха.
Из коридора за дверью раздался взрыв смеха, затем звук удаляющихся шагов.
Тяжело дыша, хозяйка номера отлепилась от дверного косяка, оперлась на трость и обвела глазами гостиную. Совершенно очевидно: на диване не спали. Часы показывали половину двенадцатого. Так и есть: ее бросили. Она одна.
Медленно повернувшись, пожилая леди с трудом проковыляла обратно в спальню; сердце колотилось. Она опустилась на кровать, аккуратно разместила рядом с собой трость. Повернувшись к тумбочке, сняла телефонную трубку и набрала ноль.
— Судовой оператор, — послышался приятный голос. — Чем могу вам помочь?
— Пришлите мне охрану! — прокаркала старуха.
Глава 28
Официантка Ань Минь заметила прибывшего в казино «Мейфэр» записного картежника сразу же, едва лишь тот приблизился к столам с блэкджеком. Мистер Пендергаст — так назвал его мистер Хентофф. В своем черном смокинге он был похож на сотрудника похоронного бюро, и девушка ощутила легкую дрожь, когда высокий человек остановился в дверях и ясными глазами обвел зал. Должно быть, он действительно игрок очень высокого полета, коль скоро сам мистер Хентофф приставил ее подносить ему напитки. Только немного смущали странные инструкции, полученные вместе с этим назначением.
— Не желаете ли чего-нибудь выпить сэр? — спросила Минь, подходя.
— Джин с тоником, пожалуйста.
Вернувшись с напитком — один лишь чистый тоник, как было велено, — Ань нашла странного господина возле столов, где играли по-крупному; он беседовал с тщательно ухоженным, стройным молодым блондином в темном костюме. Официантка приблизилась и стала терпеливо ждать с напитком на подносе.
— …Ну так вот, — Пендергаст сменил акцент, как иные меняют рубашку, — я даю тому парню двадцать две тысячи шестьсот десять долларов наличными, отсчитываю их сотнями, по одной купюре: одна, две, три, четыре, — и когда дохожу до пяти, вдруг мне попадается двадцатка, и тут-то я понимаю, что меня надули. Пачка сотенных оказалась набита внутри двадцатками! Черт, ну и зол же я был! Двадцатки, десятки, и даже попадались купюры по пять и по одному.
— Прошу прощения! — произнес молодой человек с неожиданной злостью. — Меня совершенно не занимают ваши сотни, десятки или о чем вы там, черт возьми, толкуете! — Он быстро удалился, свирепо хмурясь и шевеля губами, точно разговаривал сам с собой.
Пендергаст с улыбкой повернулся к Ань:
— Спасибо. — Взял с подноса бокал и бросил на поднос пятидесятифунтовую купюру, а между тем взгляд его уже блуждал по залу.
— Что-нибудь еще, сэр?
— Да. — Он сделал ей незаметный знак глазами и продолжил тихим голосом: — Видите ту женщину? Полную, в гавайском платье, которая дефилирует между столами? Я хочу провести маленький опыт. Разменяйте эти пятьдесят фунтов и принесите ей на подносе мешанину из купюр и монет. Скажите, что это сдача от напитка, который она заказывала. Та станет возражать, мол, не заказывала никакого напитка, но вы притворитесь, что не понимаете, и начните отсчитывать деньги. Просто отсчитывайте, и все; главное — называйте как можно больше чисел. Если я не ошибаюсь на ее счет, она разозлится, как молодой человек, с которым я только что разговаривал, так что сохраняйте хладнокровие.
