Доминик Сильвен - Грязная война
Грасьен наконец побледнел. Он смотрел на комиссара так, словно хотел вырвать ему глаза. Оноре повернулся к хозяину и смотрел на него с выражением, которое под шрамами на его лице можно было принять за сочувствие. Но Грасьен уже овладел собой.
– Адвокат давно ведет дела по своему усмотрению, – продолжал Марс. – Полиция мешает ему. Как, эти жалкие козявки еще суетятся в своей луже? Надо держать их на расстоянии. Жена обеспечит ему дымовую завесу. Теперь главное – найти убийцу своего протеже. И заставить его заплатить кровью, даже если это будет последним делом в практике адвоката. Задача не из легких. Кто организовал убийство в бассейне Коломба? Агент спецслужбы? Например, наш подполковник? Для чего? Чтобы найти свой грааль, эти чертовы записи, которые не дают ему покоя? Наставник и его преемник знают тайны друг друга. Есть большая вероятность, что преемник знает, где и как раздобыть записи. Достаточно помучить его, чтобы он заговорил. Или же история более банальная. Разборки из-за контракта по продаже оружия, который кому-то не понравился наверху. Возможно. Адвокат об этом узнает. Рано или поздно.
– Вы начинаете меня утомлять, Марс.
– У меня к вам еще вопрос. Вы действительно думаете, что можно прожить неприкосновенным всю жизнь?
– Я прослежу, чтобы вашего офицера арестовали, Марс. Ответственность за исчезновение Антонии лежит на вас.
Ришар Грасьен неторопливо надел кашемировое пальто и перчатки, сделал знак шоферу следовать за ним и спокойным шагом покинул кабинет. Марс повернулся к Дюгену:
– Что ты об этом думаешь?
– Толкнуть его на крайние меры – самое лучшее решение. Он снова обрел силы, но направлены они на достижение единственной цели. Жажда мести его поддерживает, это ясно. И мы мешаем ему. Более того, в хамаме я его оскорбил, это его взбесило. Тогда он использовал жену и шофера, чтобы погубить мою репутацию. И, держу пари, он натравит на нас прессу.
– Да, я тоже этого боюсь. Придется крепко стиснуть зубы.
– Но зачем вы указали ему на Фабера? Чтобы знать, куда он нанесет ответный удар?
– Конечно.
– Я в деле?
– Нет, извини, официально ты задержан. А неофициально ты возвращаешься домой и ждешь звонка от меня или Карль. Понятно?
Саша кивнул. Но он уловил разочарованный тон начальника. “Нет, извини” можно было понять так: как же ты мог позволить так себя подставить? Карль пыталась изображать невозмутимость соляного столба, но выглядела как кассирша МакДоналдса, выигравшая в лотерею. Совершенно недопустимо оправдываться перед Марсом в ее присутствии. Саша сдержал досаду и вышел из кабинета.
– Готов этот анализ крови или нет? – горячился Марс.
– Еще немного терпения, шеф. В лаборатории обещали к вечеру.
– Господи, да уже семь часов!
– Я им сейчас позвоню. А пока у меня горячая новость. Очень горячая.
– Избавь меня от своих прелюдий.
Менар гримасой изобразил “только не при гражданских”.
– Можешь говорить, для меня мадам Жост по-прежнему наша.
– Спасибо, Арно, – сказала Лола, которой понравилось, как утерли нос молодому хлыщу.
Она считала, что такие люди, как Марс, исчезают. Он умел держать себя достойно практически в любых обстоятельствах. А неопытные полицейские, вроде Менара, похоже, никак не могут усвоить это, казалось бы, очевидное правило.
– Лекарство, которое было введено Киджо, Видалю и… Банголе, одно и то же, шеф.
Лола наблюдала за Марсом. Комиссар был удивлен. Но от удивления оправился быстро.
– Сравни это с тем, что ввели Саша.
– Уже. Я ездил в лабораторию.
– И что?
– Не совпадает. Майора вырубили с помощью барбитурата, пентобарбитала. В трех других случаях использовали бензодиазепин.
– Это было бы слишком хорошо, – проворчал Марс. – Связь между тремя убийствами и нападением на Саша…
– Связь, которую звали бы Антония Грасьен, – решил добавить Менар. – Для этого дамочка слишком хитра.
Марс указал пальцем на Карль и велел установить наблюдение за Фабером.
– Считайте, что уже сделано, шеф, – ответила та.
Лола убедилась, что Карль приняла полномочия Саша с неподражаемой легкостью. Между этим хлыщом и предательницей майору явно жилось несладко. А ведь он пожертвовал Ингрид ради своей карьеры. Будет в старости локти кусать.
Марс пригласил Лолу в свой кабинет. Когда она устроилась, он предложил ей виски, она не отказалась.
– Как вы думаете помочь Ингрид?
Вместо ответа Марс нажал кнопку селектора и попросил секретаршу позвонить подполковнику Фаберу из дирекции внутренней разведки. Через тридцать секунд зазвонил телефон, и комиссар нажал кнопку громкой связи.
– Старина Марс, какой сюрприз! Чему обязан такой честью?
– Не будем трахать друг другу мозги, Фабер. Что там с “Калипсо”?
– Приятно иметь дело с профессионалом. Экономишь драгоценное время. Хочу, чтобы Дюгена отстранили от дела Видаля. И точка.
– Он отстранен. Только не понимаю, зачем это вам. Если мы членами меряемся, так я с этим спортом давно завязал.
– Через несколько месяцев вы смените табельное оружие на удочку, Марс. Так что лучше испоганить вам последние дни службы, трахая вашего заместителя, а не ваши мозги.
– Избытком щепетильности вы не страдаете. Впрочем, для меня это не новость.
Марс бросил трубку и улыбнулся Лоле:
– Извините за этот сеанс, спрыснутый тестостероном.
– Ничего. Меня этим не удивишь.
– Мадемуазель Дизель свободна. То есть можно считать, что свободна. И прошу прощения за эту досадную… проволочку.
– Вообще-то мы с Ингрид сами виноваты. Сунулись очертя голову в чужой огород. В любом случае спасибо.
– Не за что.
– Вы справитесь без Саша?
– Он мой лучший следователь. Это удар ниже пояса. Но у меня есть своя тактика. Крокодилов нужно натравить друг на друга.
Он объяснил ей свой план, касающийся Фабера и Грасьена.
– Вы можете представить себе офицера разведки, убивающего Видаля? Да еще таким способом?
– Не больше, чем вы, Лола. Но это не важно. Главное, чтобы Грасьен в это поверил, вылез из своей норы и ослабил бдительность. Есть хороший способ заставить его поверить.
– Какой?
– Слухи. Я связался кое с кем из надежных друзей. Они найдут способ донести до Грасьена мой сценарий.
– Насколько я поняла, вы установили слежку за Фабером, но если Грасьен виновен в смерти Конаты, Банголе и…
– И Туссена.
– Да. Если это так, то вы играете с огнем.
– Я не собираюсь предупреждать Фабера, если вы это имеете в виду. Тогда весь план полетит к черту. Грасьен стареет. Он колеблется и начинает делать ошибки. А иначе зачем ему посылать жену компрометировать Саша? Это поступок отчаявшегося человека. Предлагаю вам место в первом ряду, Лола.
– В смысле?
– Присоединяйтесь к команде Карль. Помогите ей предвосхитить атаку Грасьена. Или следите за Антонией. Ваша помощь не будет лишней.
– Я подумаю.
– Дипломатичный ответ. Что ж, на ваше усмотрение, Лола.
Она оставила пустой стакан на столе, Марс проводил ее до двери. Лола призналась, что давно мечтает о том дне, когда сможет засадить за решетку ублюдка, замучившего Туссена. И чувствует, что готова на все. Даже воображала себе некоторые виды наказаний…
– Так вы передумали?
– У Жана Кокто была масса идей на разные темы.
– Могу себе представить.
– Дьявол чист, потому что может творить только зло.
– И… что?
– А то, что я не верю ни в чистоту, ни в дьявола, но думаю, что можно превратиться в чудовище, если не будешь иногда смотреться в зеркало. Я чуть было не перешла черту и не оказалась по ту сторону. Но вовремя опомнилась.
– То есть вы верите в ту сторону?
– Мне кажется, что когда есть выбор, нельзя позволять ненависти овладевать тобой. Ураган никогда не повернет вспять.
– Это Кокто сказал?
– Нет.
Глава 27
– Кто это? – спросила Лола, указывая на Артура, развалившегося на диване с банкой пива “Кронебург”, две пустые банки стояли у его ног.
– Кузен Менара. В разгар работы.
– Малярные и прочие виды ремонтных работ?
– Стабильная скорость покраски и высокий режим созерцания. Артур изучает географические особенности трещины уже сорок пять минут.
– Пойдем выпьем где-нибудь по соседству. Не хочу при нем разговаривать.
– Я должен быть дома, Лола. Я под домашним арестом.
– Наплевать, Саша. Пошли.
Они очутились на террасе уютного ресторанчика на площади Марше-Сент-Катрин. Воробьи чирикали на деревьях, которые колыхал приятный ветерок. Саша с улыбкой потянулся:
– Рад вас видеть, Лола.
– Верю. Спасибо за Ингрид. Признаюсь, ты меня восхитил.
– Не за что.
Некоторое время она молча смотрела на него. Солнечный луч танцевал в его темных, коротко стриженных волосах. Несмотря на все, что случилось, Саша выглядел умиротворенным.
