Андрей Анисимов - Завещание сына
– Крутим, но пока ничего не накрутили, – улыбнулся Волков.
Начальник вчера вечером его много хвалил и больше всего за звонок в Пермь. Поэтому Тимофей пребывал в хорошем настроении и бодро отстаивал своего оперативника. Ерожин открыл стол, вынул из него кассету и вставил в гнездо. В кабинете зазвучал голос конгрессмена из Нью-Йорка:
«Машенка, дэвочка моя. Я позвоню пятый раз. Почему не говоришь с Микоэлом? Микоэл скучает…»
Они прослушали пленку, потом Ерожин перемотал ее назад, и сыщики внимательно выслушали воркование любовников еще раз.
Петр Григорьевич нажал на «стоп» и внимательно оглядел подчиненных:
– Никаких мыслей не возникает, господа детективы?
– Нет, – честно признался Маслов.
– Хорошо, я попробую, если найду время, помочь с этим ребусом. А сейчас ты, Тимофей, пили в больницу к папаше Вольновича. Если мужик оклемался, постарайся выжать из него как можно больше. Но осторожно. Вольнович-старший, как я понял, адвокат. Лишнего слова зря не скажет. Что нового по квартире убитого?
– Только что был у Медведенко. Вот заключение экспертов.
Волков выложил экспертизу криминалистов, напечатанную на нескольких листах. Ерожин поморщился:
– Давай суть.
– По заключению, парень имел в ночь перед убийством связь с женщиной. В его постели обнаружены ее волосы и следы губной помады на подушке. Пальчики на кухне с тарелок и вилок стерты. Есть старые отпечатки, ни один из них по нашей картотеке не проходит.
– Понятно. Маслову продолжать наблюдение за Сенаторшей и крутить шариками.
– Есть продолжать и крутить. – Капитан повеселел.
– Вязова я у вас заберу на дело Крапивникова. Это дельце принимает очень любопытный оборот. Все, кроме Вязова, свободны.
Отпустив сотрудников, подполковник встал и прошелся по кабинету.
– Мне нужно, чтобы ты, Дима, прокатился по пяти адресам. – И он протянул капитану список. – Все это дачи. На двух из них, я точно знаю, работает прислуга. Уверен, что и на остальных трех тоже. Найди этих людей и выясни все об их хозяевах. Кто они? Как расплачиваются? Каким образом поддерживают связь с работниками? По чьей наводке получили эту работу? Если через знакомых, выяви всю цепочку.
– Можно выполнять?
– Можно. Имена двоих из прислуги я тебе написал. В Переделкино работает Тоня. Обитает это существо где-то неподалеку. А в Лесном городке – Гриша, мужичок с одним глазом, тоже местный. Имей в виду, что охрана соседей виллы в Лесном городке крутая и выскакивает на улицу с автоматами.
– Вечером доложу результаты, – пообещал капитан.
– Если буду на месте. Если нет, доложишь завтра утром, а нароешь что-нибудь экстренное, найдешь по связи.
Оставшись в одиночестве, Петр Григорьевич с тоской посмотрел на чайник, затем на фетровую шляпу, из-под которой комично торчало ухо кота-копилки, и подумал, что неплохо было бы заварить крепкого чаю, как это делал его предшественник полковник Бобров. Но, вздохнув, от идеи отказался, поскольку вовсе был лишен тяги к кулинарно-хозяйственной деятельности и даже кипячение и заварку чая воспринимал как тягостный труд. Приняв решение чай не заваривать, он сиял с кота шляпу, поднял копилку, потряс ее и, услышав звон в глиняном брюхе, улыбнулся. Копилка напомнила Ерожину полковника Шмакова, вручившего ему кота в качестве подарка в первый день службы. «Пожалуй, пора с ним повидаться», – подумал Петр Григорьевич и отправился в отдел экономических преступлений.
Шмаков сидел, обложенный бумагами. Очки смешно съехали на кончика носа полковника и, казалось, вот-вот упадут.
– Какие люди! – обрадовался хозяин кабинета и, сняв очки, поднялся навстречу Ерожину. Потрепав друг друга по плечам, мужчины уселись в кресла.
– Я вижу ты, Валерий Андреевич, в делах, но я много времени не отниму.
– Да брось ты, Ерожин. У меня от этих бумажек скоро судороги начнутся. Сколько миллионных счетов за день перелопатишь, хоть бы процентик откинули, а то все за спасибо и за скудный оклад. Ты, кстати, зарплату уже успел получить?
– Пока нет. Кажется, завтра дают. Считаешь, надо обмыть? – улыбнулся Ерожин.
– Спятил? Обмоешь, жена дома прихлопнет. Это – тебе не частная компания, здесь выдают, чтобы с голоду не помереть… Хватит о грустном. С чем пришел?
– Я тут с аферой столкнулся. – И Ерожин вкратце рассказал коллеге о деле Крапивникова. – Фирмочка «Пленэр» меня сильно интересует. Помоги найти, откуда у нее ноги растут.
– Поможем, дельце веселенькое. Только конец грустный, ухлопали врача, – покачал головой Шмаков.
– Сам виноват. В опасные игрушки задумал поиграть…
– Типичный случай, – согласился полковник: – На первый взгляд, когда убивают таких, кажется, ни в какие ворота. Человек от криминала и бизнеса далекий, специалист… А на поверку, за спиной денежки все-таки торчат.
– Ты прав, без причин мочат редко, – кивнул Ерожин. – Подозреваю, что господа из этого самого «Пленэра» свою ручку приложили. Это их денежки, как ты выразился, за спиной доктора Крапивникова торчат.
– Дай мне денек-другой и приходи. Раньше получится, сам тебя найду, – пообещал полковник.
Поблагодарив, Ерожин направился к выходу. В дверях он краем глаза отметил, что Шмаков снова насадил очки на кончик носа и углубился в бумаги.
В свой кабинет подполковник не вернулся, а отправился в поликлинику Союза Высоких Технологий. Главный врач проводил совещание, и он решил не терять зря времени. Без труда отыскал кабинет рентгенолога и, постучав, вошел. В зашторенном помещении светила маленькая настольная лампочка, выхватывая из темноты грузную фигуру в белом халате.
– Простите, доктор, я из Управления внутренних дел. Могу я с вами побеседовать? – Ерожин достал из кармана удостоверение и выложил его под лампочку перед врачом.
– Побеседовать можно. Пять минут подождите, я больному выписку закончу и к вашим услугам, – густым басом сообщил рентгенолог.
К этому тембру голоса Петр Григорьевич испытывал слабость. После генерала Грыжина все басовитые мужики вызывали у него симпатию.
– Итак, я вас слушаю. – Врач уложился в три минуты. – Давайте знакомиться, – протянул руку Ерожин.
– Меня зовут Ильязов Ибрагим Рифатович, а ваше имя я уже успел прочитать. Слушаю вас, Петр Григорьевич.
– Я вас беспокою по делу Крапивникова. Вы, конечно, уже в курсе, что Валентина Аркадьевича убили?
– Ужасно. В поликлинике только об этом и говорят. Как я понимаю, и ваш визит на ту же тему?
– Правильно понимаете, Ибрагим Рифатович. Меня интересуют все больные, которых Крапивников направлял к вам на исследование по линии автолюбительских справок. Про двоих я уже сведения имею, это Николай Грыжин и Дмитрий Рогач. Хотелось бы познакомиться и с остальными.
– За какой срок?
– Давайте за год. – Ерожин на мгновенье задумался и добавил: – А лучше за все время работы с автолюбителями.
– Это примерно полтора года. И таких у меня набралось около полусотни. – Доктор Ильязов выдвинул средний ящик письменного стола и достал канцелярскую картонную папку с веревочными завязками. – Прошу вас, подполковник. Эти лежат у меня отдельно. Они не относятся к нашей системе СВТ, и я для них завел специальную папку.
– С вами приятно иметь дело, доктор. – подо-льстил посетитель. – Я слабо разбираюсь в медицинской терминологии. Разложите мне, пожалуйста, на две стопки совершенно здоровых и тех, у кого вы обнаружили патологию.
– А говорите, не разбираетесь… – усмехнулся рентгенолог: – Словом «патология» только медик в данном контексте воспользовался бы.
– Это я случайно, – скромно возразил сыщик.
Здоровых автолюбителей оказалось подавляющее большинство. В другой стопке Ерожин насчитал всего девять фамилий.
– Разрешите мне на два-три дня забрать эти документы. Обещаю вернуть в целости и сохранности.
– Да, уж будьте любезны вернуть, – без удовольствия разрешил врач. – Что же все-таки случилось с нашим коллегой? Его ограбили?
– Мотивы преступления нам еще предстоит выявить. Его убили, и мы пытаемся убийцу поймать. Больше я вам сегодня ничего сказать права не имею. Ведется следствие.
– Но хоть какие-то версии у вас уже есть?
– Надеюсь, что через две недели смогу поделиться более конкретной информацией. А сегодня сообщу только, что и сам ваш коллега не безгрешен.
Петр Григорьевич вернулся на службу и уселся за папку Ильязова. Сначала он выписал данные на автомобилистов, обратившихся к Крапивникову в минувший месяц. Затем – фамилии с десятка пациентов, прошедших обследование в разное время, от полутора лет до двух месяцев. Все это были люди отменного здоровья. Их набралось восемнадцать персон. Из второй стопки, куда Ибрагим Рифатович отложил больных, подполковник ограничился тремя фамилиями. Улыбку вызвала у Ерожина графа «профессия»: почти на каждом заключении рентгенолога стояло одно слово «бизнесмен». Предстояло получить сведения о каждом. Отдав список в работу, Ерожин заглянул к экспертам, но на месте никого не застал. Сотрудники обедали. Петр Григорьевич посмотрел на часы и понял, что сам проголодался. В столовой основной поток уже схлынул. Выбрав гуляш и овощной салат, Ерожин отправился с подносом к свободному столику в уголок, но был остановлен Медведенко.
