Шиза - Мальцев Алексей Васильевич

В знакомую столовую я вошла на позитиве. Высокопоставленные представители двух племён, завидев меня, повскакивали из-за стола, причём очень бодро.

Затем я пронаблюдала закономерную картину — лица собравшихся вытянулись, глаза восхищённо округлились. Следом ещё более чудесное — присутствовавшие в столовой брюнеты синхронно потянулись к оружию и не менее синхронно повернулись к Алексу.

Предводитель тёмненьких, кстати, как и в прошлый раз, оторвать свой таз от стула не соизволил. Так что восхищался мною из положения сидя.

Впрочем, ладно. Если быть объективной, уж кто-кто, а Алекс восхищением не пылал. Вождь племени Рейя выглядел слегка озадаченным.

Я уже приготовилась услышать какую-нибудь шовинистическую гадость из серии — Ирри, зачем ты привёл Брехунько? Но брюнет, как ни удивительно, смолчал. Зато окинул взглядом с головы до ног и расплылся в очень подозрительной улыбке.

А ещё к воинам своим обратился.

— Прекратите, — сказал он. — Женщина принадлежит Ирриару.

Я такое уже слышала, причём в этой же самой столовой. И удивилась — они настолько глупые, что с первого раза не понимают?

Даже хотела уточнить, но в следующую секунду стало не до брюнетов. Просто я запах еды учуяла, и желудок совершил новый невероятный кульбит.

Из груди тут же вырвался страдальческий стон, ответом на который стало ехидное:

— Ирриар, ты её по-прежнему не кормишь?

Подскочивший блондин отреагировал на реплику Алекса тихим рыком, затем галантно выдвинул для меня стул.

Я благодарно кивнула, но, прежде чем успела сесть, услышала тихое:

— Маша, может, тебе всё-таки вернуться в башню?

Очень хотелось сказать «да», но желание остаться оказалось сильней. В конце концов, я гриайма, и мне положено быть в курсе. Ну и ещё кое-что — я сегодня слишком красива, чтобы коротать время взаперти.

В итоге на стул я таки примостилась. Сильно поморщилась, увидав суши и салаты. А вот кувшин с мохито вызвал самый неподдельный интерес. Одно плохо — коктейль, как и в прошлый раз, оказался безалкогольным.

Вот что за подлость?

Пока я дегустировала сомнительной ценности жидкость, воины опять уселись за стол и тоже к еде потянулись. Только Алекс остался как был — в смысле, он всё так же сидел и с подозрительной улыбкой взирал на меня.

А через пару минут не выдержал. Хмыкнул и спросил, обращаясь к коллеге:

— Ирриар, я не понимаю. Как твоя гриайма умудрилась превратиться из женщины в девственницу? Она же три дня с тобой живёт. По идее, всё должно быть наоборот.

Реакцию Ирри я не видела — была занята мохито. Зато расслышала тихие смешки со стороны черноглазых.

Но подавилась я не поэтому. Поводом закашляться стал другой момент. Просто до меня дошло: а синеглазка-то трепло. Причём какое! Я же буквально вчера эту интимнейшую из своих тайн открыла, а он… Уже поделился. Уже «братьям» разболтал. Эх, Ирриар…

Я повернулась и окинула клыкастого укоризненным взглядом. Потом спросила сокрушённо:

— Как ты мог?

— Что? — Ирри резко нахмурился, а я…

— Девственность, Зая. — И после приличной моменту паузы: — Вот уж не думала, что ты будешь обсуждать нашу личную жизнь с посторонними.

Я была печальна и одновременно строга. Уже приготовилась сильно на предводителя племени Ургар обидеться, когда прозвучало отчётливое:

— Кхе-кхе.

А следом ещё кое-что:

— Маша, о твоей девственности говорит платье.

М-да?

Я нахмурилась. Потом глянула на Алекса и, различив на его лице снисходительную улыбку, с обидами решила повременить. Просто платье действительно не рядовое и действительно может что-то означать. Ну а раз так…

Подарив собравшимся улыбку, я отставила стакан с мохито и откинулась на спинку стула. Тут же поморщилась от вспышки головной боли и нового витка тошноты. Ну а брюнет добавил, причём точно не на ургарейском:

— Но вообще, да. Всё логично. И как я сразу не догадался?

— Не догадался о чём? — насторожилась я.

— О том, что ты девственница, — пояснил соотечественник насмешливо. — Ты же у нас из романтического фэнтези, а вы там все такие. Куда ни плюнь, обязательно в девственницу попадёшь.

Совершенно непроизвольно я вновь потянулась к стакану. Но не для того, чтобы попить, нет… И клянусь — я бы этот стакан точно в кого-то «слишком умного» швырнула! Однако Ирри мой порыв перебил.

— Говорить на другом языке невежливо, — напомнил вождь. Причём слова прозвучали весьма агрессивно.

Я подумала и чуть-чуть устыдилась. А вот Алекс, наоборот, просиял и с показательной ленцой переключился на еду.

В столовой опять повисла тишина, но не абсолютная — пространство наполнилось чавканьем и стуком столовых приборов. Мой желудок, оценив ситуацию, снова забился в истерике. Пришлось отвернуться и уставиться в стену. Чтобы не усугублять.

И вот сижу я, никого не трогаю, молчаливо страдаю, а тут…

— Ирриар, почему твоя женщина не ест? Это неуважение к воинам.

Блин! А можно встречный вопрос задать?

— Алекс, ты чего доковырялся? — не выдержав, рявкнула я.

Вождь племени Рейя как раз собирался впиться зубами в жареную ногу какого-то зверя, но передумал и подарил мне вопросительный взгляд. Я тоже взглядом ответила, а через миг нахохлилась и всё-таки пояснила:

— Похмелье у меня.

Брови брюнета удивлённо взлетели вверх…

— Так в племени Ургар любой алкоголь, кроме праздничной дьярны, под запретом. Как тебе удалось?

В следующий миг в глазах Алекса вспыхнула какая-то догадка, и он точно собирался сказать гадость. Но тут в ситуацию вмешался мой клыкастик. Он привёл самый веский аргумент:

— Р-р-р!

Я тут же замолчала и скромно потупила глазки. А что? Девственница я, или как? А девственницам положено вести себя скромно и вообще не отсвечивать. Впрочем, стоп. Как же я могу не отсвечивать? Я же звезда!

— Ирриар, — перебивая мои мысли, позвал Алекс. И после нового короткого рыка блондинчика: — У меня есть лекарство от вот этого. — Короткий кивок на меня. — Если ты позволишь, то…

— Да! — взвизгнула я.

Вождь моей радости не оценил — глянул предельно скептически. Пришлось сложить ладошки лодочкой и взмолиться:

— Зая, ну пожалуйста!

— Зая… — эхом повторил Алекс. Забавлялся, разумеется. — Ты бы ещё кроликом обозвала.

— Р-р-р! — тут же парировал Ирри. Видимо, потому, что Алекс опять на русский перешёл.

Я хотела ответить грубо, но, вспомнив о том, что у черноглазого есть заветная доза, язык прикусила. Вообще самый невинный вид приняла и сказала жалобно:

— Дай.

Ещё через минуту я поняла две вещи. Вещь первая: я его люблю. Вещь вторая: убью, как только поймаю!

Просто Алекс поднялся, перегнулся через стол и забрал мой мохито. Затем извлёк откуда-то небольшой пузырёк, добавил в стакан несколько капель какой-то жидкости и вернул коктейль мне. Притом что похмелье пошло на новый виток и накрыло волной, я схватила, что дают, и залпом выпила.

Через мгновение дурнота растаяла как дым, и я расплылась в самой счастливой из улыбок. И уже после этого ощутила вкус выпитого зелья.

Сказать, что гадость, — не сказать ничего! Горькая полынь, ментол и содержимое кошачьего лотка в одном флаконе! В итоге я не только взвыла, а едва не подпрыгнула до потолка. А потом стала свидетельницей чудесного.

Блондины… Причём во главе с Ирри. Они дружно повскакивали с мест и обнажили оружие. И не нужно быть гением, чтобы понять — клыкастые решили, что братское племя их гриайму травит.

Очень хотелось объяснить, что всё не так, что всё хорошо, но говорить я не могла — держалась за горло и, словно выброшенная на берег селёдка, глотала воздух. Одно хорошо — не падала и умирать в действительности не собиралась.

Пусть не сразу, но блондины это поняли, а Алекс…

— Одни проблемы от тебя, — сокрушённо простонал он.

Пришлось ожить. В смысле, перестать умирать и одарить предводителя тёмненьких убийственным взглядом. А потом выдохнуть, ещё раз улыбнуться всем собравшимся и, бодро отставив пустую тарелку, придвинуть к себе поднос с суши.