Гульназ Ямалеева - Три дня до эфира
- И все-таки в чем-то парень себя подставил... - задумчиво произнес вслух Жучок и с досады прикусил губу.
Больше жертвовать своими людьми Владимир Владимирович не желал, поэтому, не теряя ни минуты, он передал информацию Тихомирову.
- Все правильно, - произнес он вслух и вышел из остановившейся возле подъезда машины.
Вадим вздрогнул и повернулся к двери. На пороге стоял высокий сухопарый мужчина.
- Ребенка нашли, - произнес вошедший. Вадим сжал руки и звучно хрустнул суставами.
- Я знал, что твои ребята найдут его, - произнес он и довольно улыбнулся. - Что-то еще? - он вопросительно посмотрел на подчиненного.
-Вадим, дороги все перекрыты. Возле поселка заметно оживление. Скорее всего, менты знают наше местонахождение.
- Ничего страшного. Они не решатся на активные действия, - жестко произнес Вадим, - у нас в руках ребенок. Они не станут рисковать.
- И все-таки лучше выбраться отсюда, пока не поздно.
- Акимов, ты - паникер. Время за нас. В восемь у Снегиря эфир. Он выступит, и мы отпустим его сына.
- Ты не боишься за последствия? Вадим рассмеялся:
- Я давно уже ничего не боюсь, - твердо произнес он и добавил: - И ты не бойся, пока ты со мной.
Худой мужчина недоверчиво посмотрел на Вадима. У того лихорадочно горели глаза.
- Вадим, - Акимов набрал в грудь воздух и после паузы произнес: - Я хотел тебя спросить...
- Не нужно, - прервал его Вадим и махнул рукой, - иди, мне нужно побыть одному.
Акимов молча вышел из комнаты. Он быстро спустился вниз и подошел к двум молодым мужчинам, сидящим возле запертой двери. Увидев его, охранники вскочили.
- Как мальчишка? - спросил Акимов.
- Отрубился, - ответил один из охранников, молодой крепкий парень, вкололи ему хорошую дозу, он сразу и отключился.
- Хорошо. - Акимов испытующе посмотрел на парня. - От тебя спиртным несет. Пил?
Тот замялся и опустил глаза. Второй парень сделал шаг вперед:
- Аким, мы только по сто грамм. За упокой души нашего Михи,
- Да, ладно, - кивнул согласно Акимов, - можете выпить, вы хорошо поработали.
- Спасибо. Ты... - выдохнул парень. Акимов развернулся и направился прочь. На ходу он вынул из кармана пачку сигарет и нервно закурил. Впервые Акимов засомневался в правильности действий Вадима. Они были знакомы почти год. И все это время Вадим никогда не давал повода сомневаться в своих поступках, никогда Акимов не пытался препятствовать его действиям, он преданно шел за Вадимом и точно выполнял его инструкции. И почти всегда Вадим был прав. Но дело с похищением сына Снегирева никак не укладывалось в мозгу Акимова. Вадим, как всегда, ничего не объяснял. Причины похищения были не ясны. Сам Акимов считал его бессмысленным и ненужным.
Хотя... На памяти Акимова был еще один поступок в жизни Вадима, который он никак не мог объяснить, но благодаря которому он, Акимов, рассчитывающий "греться" на нарах еще лет десять, оказался на свободе. Это было год назад. Стояла весна - холодная, ветреная, сырая. Только что прошел суд, которого могло и не быть. Акимов сидел один в камере и мрачно размышлял о своем будущем. На душе скребли кошки, хотелось только одного - выбраться отсюда и доказать им всем, предавшим и продавшим его бывшим дружкам, что он, Аким, еще тот, что он еще что-то может. Хотя сам он, конечно, понимал, что выглядит смешным. Снайпер с покалеченной рукой, он был никому не нужен. Не нужен настолько, что его преспокойно сдали как старую, вышедшую из моды вещь. Ему не хотелось вспоминать, как все произошло, но мысли постоянно возвращались к тому зимнему вечеру, когда он случайно был замечен двумя свидетелями после неудачного покушения на одного толстосума...
Его схватили буквально на следующий день. Следователем был высокий представительный мужчина, одетый в хорошо сшитый дорогой костюм и у которого на лбу было написано, что он берет взятки. Акимову требовалась незначительная сумма денег, и он мог бы быть на свободе, но, обзвонив все каналы, бывший снайпер через десять дней понял, что помощи ждать неоткуда. Через месяц дело передали в суд, и, в связи с очевидными уликами, срок ему накатали на полную катушку.
Акимов никогда не забудет чувство жесткой ярости, которое овладело им, когда он остался один в камере. В ту минуту он готов был убить всякого, кто окажется под рукой. Он зло ударил по стене кулаком, и на кисти мгновенно вспухла ссадина. В эту минуту щелкнул замок металлической двери. Вошел тучный охранник и сказал, что к нему на свидание пришла родственница. Акимов от удивления не сразу понял, что должен последовать за охранником. Отношения с родственниками Акимов давно не поддерживал, родители его умерли еще лет десять назад, и он ни разу не был у них на могиле; братьев и сестер У него не было. Дальних же родственников он не смог бы назвать и по именам. Связь с ними он никогда не поддерживал, и никто от этого не страдал. Заинтригованный осужденный прошел вслед за охранником по длинному коридору, затем они спустились вниз на несколько пролетов и оказались перед дверью. Двое молодых людей в форме осмотрели его, и наконец Акимов вошел в комнату. За перегородкой сидела хрупкая молодая женщина в черном платке. Она смахнула слезу и ласково улыбнулась.
- Здравствуй, брат, - произнесла она.
-Ты кто?- вытаращил глаза Акимов, но девушка быстро сделала знак рукой, и он осекся.
Незнакомка была очень красива. Высокий чистый лоб, черные волосы, нежный пухлый рот и огромные глаза. Если б ему действительно хоть раз в жизни пришлось с ней встретиться, он никогда не забыл бы ее, поэтому Акимов мог дать голову на отсечение, что видел девушку впервые в жизни.
- Ты плохо выглядишь, - печально произнесла она, - ты не болен?
- Нет, - сухо ответил он и недоверчиво посмотрел на свою собеседницу.
- Вид у тебя очень утомленный. С тобой все в порядке?- продолжала она гнуть непонятную для Акимова линию.
- Да, - несколько неуверенно произнес он.
-Я боялась, что все эти события и суд плохо скажутся на твоем здоровье. И тебе опять придется лечиться.
Он в упор смотрел на нее, стараясь понять, чего она добивается. Девушка настойчиво говорила о какой-то болезни.
-Я, честно говоря, с ужасом вспоминаю этот твой последний приступ. Ты никого не помнил и так кричал...
- Мне тогда было плохо... - осторожно отозвался он.
Девушка обрадованно продолжала:
-Если тебе опять станет так плохо, как тогда, ты обратись к врачу. Я знаю, у вас тут есть специальная больница. Тебе дадут успокоительное, и станет легче. Только, прошу, не затягивай. Болезнь у тебя наследственная. Наша матушка, ты помнишь, тоже страдала слабоумием...
- А-а-а, - растерянно произнес Акимов, постепенно начиная догадываться, куда клонит незнакомка.
-Я тебе хотела передачу принести, но пока не принимают.
-Да, мне не разрешено, пока я не переведен из "предвариловки"...
- Мне пора, - тихо сказала девушка и тут же спохватилась: - Да, совсем забыла, все наши передают тебе привет. Дядя так и сказал: "Маринка, передай от меня личный привет. Пусть держится".
Акимов понял, что незнакомка таким образом представилась. Ее звали Марина. Он кивнул, что, мол, все понял. Девушка обрадованно улыбнулась и встала.
-Я к тебе еще как-нибудь приду. Но, скорее всего, дядя Вадим появится. Он очень хотел тебя видеть.
-Спасибо,- выдавил из себя Акимов.
- Но все-таки главное - здоровье. Помни, что я тебе сказала. Эта болезнь у нас наследственная. - Посетительница вышла из комнаты.
Акимов все понял. Через некоторое время, возвратившись в камеру, он спокойно прокрутил весь разговор в голове и сделал вывод. Кто-то, скажем, некий Вадим, хочет ему помочь выбраться из тюрьмы, но для этого он рекомендует Акимову симулировать безумие. Видимо, в тюремном госпитале у него есть какие-то завязки. От волнения Акимов начал мерить камеру широкими шагами. Неожиданная надежда поселилась в его душе, и он решил точно следовать указаниям неизвестных спасителей...
Симулировать безумие было несложно. Акимов был достаточно наслышан об этом недуге и знал, что существует несколько вариантов поведения. Из всех возможных он выбрал агрессию и полностью дал волю гневу, накопившемуся внутри. Прибежавшие на шум охранники с трудом справились с разбушевавшимся заключенным. Акимов кричал, махал кулаками, отбивался, называл охранников какими-то странными именами, для пущей убедительности он залаял и вошел в такой раж, что даже не заметил, когда в камеру вбежали люди в белых халатах и на него накинули длинный балахон.
Через сорок минут Акимов оказался в тюремном госпитале. Врач в очках с толстыми стеклами внимательно осмотрел его, задал несколько вопросов, спросил также охранника о том, как больной вел себя раньше. И, услышав ответ, что тот время от времени стучал кулаком об стену, понимающе кивнул. Диагноз, который был поставлен неожиданно заболевшему Акимову, он сам никогда не смог бы повторить. Но ясно было одно - результат достигнут: он находится в госпитале и, по всей видимости, определен сюда надолго.
