Светлана Алешина - Разгар брачного сезона (сборник)
– Да, это он. Мразь такая!
И, стукнув кулаком по столу, повернулся к сейфу и достал оттуда бутылку «Наполеона».
– Будешь? – спросил он у Ларисы.
– Да, пожалуй…
Михаил разлил напиток по изящным рюмкам из богемского стекла, которые также достал из сейфа, и одним глотком выпил коньяк. После этого он следом наполнил и опрокинул вторую.
– Я не видел его восемь лет, – сам начал рассказывать Шумилин-младший. – Тогда он в пьяном состоянии изнасиловал маленькую девочку, причем, как потом выяснилось, это была дочь его начальника. И загремел в зону. Я и раньше-то с ним особо близок не был – сколько себя помню, он постоянно пил и скандалил с матерью. Мама, если ты с ней разговаривала, то должна была заметить, женщина недалекая, терпела все это. Но после того…
Михаил тяжело вздохнул и снова налил себе коньяк.
– В общем, дали ему десять лет. Но, судя по его появлению на большом экране, его уже в зоне нет.
– И… как ты это можешь объяснить? – спросила Лариса.
– Ну… не знаю… Мы с ним связь не поддерживали с тех пор. Наверное, сбежал…
– И как я поняла, тебе совершенно неинтересно знать, где он, и я только напрасно тебя потревожила?
– Отчего же? – прищурившись, ответил Михаил. – Небезынтересно… Но еще более интересно для меня побеседовать с господином Мороженым. В принципе, я знал, что такие фильмы существуют, но ни разу не сталкивался с этим вплотную.
– Насколько я понимаю, это все должно быть у нас в городе.
– Совершенно необязательно. Если ты думаешь так потому, что увидела вдруг моего папаню на экране, то ошибаешься. Он сейчас руководствуется принципом «Мой Дом – Россия» и может вполне оказаться в любом уголке нашей огромной страны.
– Да, кстати, – вдруг вспомнила Лариса, – а ты знаешь, что в твоей квартире тоже снимают фильмы? – Угу, – промычал Михаил. – Они как раз работают на нас. Но это совсем другое…
Лариса немного подумала и рассказала ему о случае, произошедшем с ней вчера, и разговоре с Сергеем Николаевичем.
– Он талантливый режиссер, из наших местных, но иногда перебарщивает, – слегка поморщившись от услышанного, сказал Михаил. – У него, кажется, не все в порядке с гормонами – слишком кипят, вот и выплескивает, так сказать, все это дело в искусство.
– А что ты скажешь по поводу этого фильма? – Лариса кивнула на кассету. – Как специалист…
– Взглядов может быть два, – вздохнул Шумилин. – Эмоциональный и абстрактно-профессиональный. С точки зрения первого – кино абсолютно грязное, это даже не «дети до шестнадцати» и не «кино не для всех». Порнография плюс насилие. По законодательству многих стран может быть запрещено для массового просмотра. Что совершенно правильно. С другой стороны, то есть абстрактно-профессиональной, могу сказать, что этот фильм во многом больше, чем простая порнуха, ну, скажем, производства известной немецкой студии «Магна». Здесь есть идеология, пускай и экстремистская, можно сказать, даже фашистская. И что самое интересное, что зло в какой-то степени наказывается. Пускай таким же экстремальным способом, каким действовала и противная сторона. Могу также отметить несколько удачных аллегорий. Съемки неплохие, оператор хорошо работал. Музыкальный ряд подобран ничего, хотя, конечно, и с большим цинизмом… Словом, если этому Виталию Мороженому слегка подправить мозги, то не исключено, что из него может получиться интересный режиссер.
– Но это же безобразие! – вырвалось у Ларисы.
– Никто и не спорит. Но ты же просила профессиональное мнение, и ты его получила.
– Ну, хорошо… А что делать-то будем? – Лариса посмотрела на одноклассника в упор.
– Что, тоже горишь желанием познакомиться с Виталием Мороженым? – слегка ухмыльнулся Михаил.
– Почему нет? Я замужем за богатым человеком, не работаю, делать мне нечего… А фильм меня задел.
– Н-да? – недоверчиво скосил взгляд Шумилин. – И что же ты предлагаешь?
– Ну, наверное, логичнее всего было бы начать с лотка, где я купила кассету…
– Абсолютно правильно, – тут же поддержал Михаил. – Ты, кстати, милицию к этому делу не подключала?
– Нет, я не верю во все эти аббревиатуры: МВД, ФСБ, ОБЭП, РУОП и прочее.
– Не исключено, что потом это и потребуется. Но, поскольку речь идет о моем, так сказать, папе, я предпочел бы начать разыскивать его сам.
– Да, конечно, – согласилась Лариса, для которой вмешательство в дело правоохранительных органов означало бы одновременно конец собственных приключений, которые всегда ее заводили и придавали ее жизни насыщенность и смысл.
– Куда это ты собрался? – раздался голос Василия Андреевича, который уже закончил разговор с представителем сексуального меньшинства и принимал двух господ в кашемировых пальто.
– Я все объясню потом, – быстро и даже несколько раздраженно сказал ему Михаил. – А с тобой, Лара, давай договоримся, где мы встречаемся. Я намерен лететь сегодня вечером.
– В таком случае я еду заказывать два билета, – сказала Лариса и направилась к выходу из офиса.
Глава пятая
Лариса и Михаил летели рядом, но, поскольку Евгений вызвался проводить жену в аэропорт, при посадке делали вид, что не знают друг друга.
Впрочем, Лариса подозревала, что муж был настолько ошарашен ее приездом в столицу, что поехал провожать только для того, чтобы удостовериться и успокоиться, что его неугомонная половина действительно улетела.
Вообще Евгений в этот раз ей не понравился. Он был каким-то нервным и чувствовал себя явно не в своей тарелке. За все время, пока он жил в Москве, Лариса всего третий раз посещала его, но программа предыдущих визитов заранее готовилась самим Евгением и напрягов не вызывала. А сейчас было что-то не то. Однако думать Ларисе об этом было особенно некогда, ей надо было сосредоточиться на своем новом деле.
За время полета Михаил был немногословен и в основном был поглощен чтением журналов. Лишь один раз он спросил у Ларисы, знает ли кто еще о том, что у нее оказалась эта кассета. Она ответила, что нет, но добавила, что в городе есть еще несколько поклонников ужасов, которые, по словам продавца видеокассет, уже не первый раз берут у него подобную продукцию.
Михаил в свою очередь сказал, что успел объехать несколько наиболее известных точек в центре Москвы, торгующих кассетами, но там ему обнаружить что-либо подобное не удалось.
– Но это еще раз доказывает, что я права, Миша! – горячо воскликнула Лариса. – Это все наверняка снимается у нас.
– Возможно, – задумчиво произнес Шумилин.
Самолет приземлился уже поздно вечером. Лариса тут же прошла на стоянку рядом с аэропортом, где она оставила свой «Вольво».
– Тебе куда? – спросила она.
– Наверное, к родителям поеду.
– Садись, подвезу.
Михаил, слегка поразмыслив, сел в машину.
– Слушай, Миша, – спросила его Лариса, когда они отъехали от аэропорта, – я совсем забыла тебя спросить за всеми этими делами о твоем семейном положении.
– Я холост, – ответил Шумилин. – Хотя подружка есть, в Москве. Но сейчас в моде гражданские браки. К тому же много работы. У нашей фирмы неплохие перспективы, но, как говорится, надо раскрутиться. А там посмотрим, можно будет и жениться, и детей завести.
– Дети – это хорошо. У меня вот Насте уже одиннадцатый год.
Михаил улыбнулся слегка завистливой улыбкой и устремил взгляд в лобовое стекло…
…Утром следующего дня они встретились у фонтана возле цирка. Ночью неожиданно поднялся сильный холодный ветер, и к утру ударил первый этой осенью настоящий мороз. Лариса пришла на встречу в песцовой шубе, Михаил же явно мерз в своем осеннем плащике и с полчаса отогревался в «Вольво».
Часов в десять утра лоточники стали раскладывать свой товар. Появился и стенд с видеокассетами. Однако продавец был другой, не тот, у которого Лариса несколько дней назад купила кинематографическое «Мясо».
Они подошли к лотку вместе и спросили, когда можно видеть хозяина. Продавец, хмуро покосившись на них, ответил, что тот должен подойти в обеденное время, с двух до трех.
В половине третьего взору Ларисы и Михаила предстал невысокого роста коренастенький парень лет тридцати. Его короткий черный ежик волос вызывающе топорщился на круглой голове. Этого типа отличали также гитлеровские усики и бегающие карие глазки.
– Что вы х-хотели? – с масленой улыбкой, заикаясь, спросил он, как только увидел их.
– Да хотели узнать, откуда у вас это, – сказал Михаил, показывая заикастому кассету.
– Эта ка-ассета? – несказанно удивился тот, рассматривая «Мясо».
Он был настолько удивлен, что можно было подумать, будто увидел инопланетян.
– Да, я купила ее у вас на лотке, – сказала Лариса.
– У меня на л-лотке? А что это, дайте посмотреть… – Парень взял в руки кассету и начал ее рассматривать. – Крутая вещь… Т-только у меня на лотке ее нет.
Он показал рукой на стенд, на котором действительно этой кассеты не было, и смущенно улыбнулся.
