Дия Гарина - Страшная сила
– Конечно, пойду, – согласился Великий Кеша. – Вот, только не привык я работу на середине бросать.
Ледяной душ из третьего ведра окатил Хуана с ног до головы. Затем пришел черед остальных пяти ведер. А так как восемь на три без остатка не делится, то мне досталось на одно ведро меньше, чем Павлу и Хуану.
– Ну, вот и все, а вы боялись, – повторил Бекетов любимую фразу. – Счастливо оставаться. Боюсь, что завтра мы уже с вами не увидимся. То есть я-то вас увижу, а вот вы… Зато девочки еще несколько раз заглянут к вам на огонек. И – немного польют его водичкой, чтоб пожара не было!
Весело рассмеявшись собственной шутке, Великий Кеша двинулся к крыльцу, но автомобильный сигнал, донесшийся из-за тяжелых железных ворот, вынудил его задержаться на ступенях.
– Кого еще бог принес, – нахмурился он, подталкивая одного из ковырявшихся с замком братьев к воротам. – Спроси.
Семеня по расчищенной до бетона дорожке, белозерец опасливо приблизился к калитке, и выглянул в зарешеченное окошечко. По тому, с какой скоростью он понесся обратно, стало ясно, что Нирвану посетил если не Бог, то один из его ближайших подручных. Жаль только, что лица этого подручного я так и не разглядела. Пропущенный во двор с благоговением мужчина успел еще за воротами нацепить на себя демоническую личину.
– Какими судьбами? – опасливо поинтересовался Великий гуру, растеряв перед посетителем изрядную долю величия.
– Слух прошел, что у тебя материал новый появился, – как бы между прочим поинтересовался пришелец.
Бекетов сразу же набычился, и бросил:
– Я обязательства выполнил. Вы свое в этом месяце получили.
– Конечно, получили, но за тобой еще прошлогодний должок числится. Не забыл?
– С вами забудешь… Каждый раз как школьника носом тычете. – Лицо Великого Кеши перекосилось. – Писанину развели. Им, видите ли, отчет подавай!
– Ты, кажется, чем-то недоволен? – усмехнулся ночной гость. – Бумажки писать не нравится? А таблеточки получать нравится? Показывай материал!
То, что материал это мы, я поняла, только когда Бекетов подвел таинственного визитера к самой беседке. И мне даже доставил какое-то мазохистское наслаждение тот факт, что прятавшийся за маской мужчина сбился с шага, когда понял, что собирался сотворить Бекетов с таким необходимым ему «материалом».
– Беру всех, – голос из-под маски звучал глухо, но в нем все равно можно было различить отзвуки плохо скрываемой ненависти пополам с презрением.
– Только одного.
– Ты забываешься…
– Я соблюдаю условия. – Бекетов едва сдержал готовый вырваться мат. – Я должен вам одного, одного вы и получите.
Обратившиеся в слух братья, все еще терзавшие входную дверь, скрылись в «Нирване», а через мгновенье появились с солидным подкреплением. На ступенях коттеджа теперь толкался добрый десяток сектантов, усиленно делавших вид, что их интересует только испорченный мной замок. А телохранительницы разве что не закрыли Великого Кешу своими телами.
– Согласен. Беру одного, – скрипнул зубами неизвестный. – Но уж выбрать-то я могу?
– Только не ее. – Бекетов по-хозяйски положил тяжелую руку на мое, уже основательно промерзшее, плечо.
Скользнув взглядом по столпотворению на крыльце, мужчина молча отвернулся от меня, и сосредоточился на Хуане и Павле.
– Его. – Кивок маски в сторону кубинца, и послушные белозерцы уже спешно отвязывают моего брата, и волокут к стоящей за воротами машине.
– В расчете? – вскидывает бровь Бекетов.
– В расчете, – соглашается визитер. – Следующую партию получишь послезавтра, так что пиши отчеты. Пиши…
Когда завывания мотора утонули в морозной ночной тишине, Бекетов оторвал взгляд от ворот, и очень серьезно заявил:
– Ты меня благодарить должна. Можешь не верить, но лично я предпочел бы оказаться на твоем месте, нежели на месте того парня. Не знаю, кто он тебе… Спокойной ночи, Кали.
Этими словами Великий Кеша закончил аудиенцию и, шаркая по снегу, отчалил в свой рай. Девицы потянулись за ним, изредка оглядываясь, и посылая мне многозначительные взгляды. Смотрите-смотрите, от меня не убудет. В отличие от вас, я пока – в полном порядке.
Кроме меня в полном порядке оказался также дверной замок, что он и доказал, с лязгом защелкнувшись за последним шмыгнувшим в «Нирвану» братом. Оставшись одни, мы с Павлом уставились друг на друга и долго молчали, не зная с чего начать наш последний разговор. Время шло, я уже почти не дрожала в объятьях налетающего с реки ветра. Декабрьский холод давно миновал первый рубеж, и вовсю хозяйничал под кожей, проникая с каждой минутой все глубже. Так, что тело свое я почти не ощущала. Совсем. Только от босых ступней поднималась судорожная боль, доказывающая, что меня еще не превратили в ледышку.
– Как ты меня нашел? – наконец выдавила я, виновато улыбнувшись.
– Долгая история. – Мой несостоявшийся спаситель улыбнулся в ответ.
– Рассказывай. – Я подозрительно шмыгнула носом, но виной всему была вода, попавшая туда по милости Великого Кеши. – Как раз успеешь уложиться.
– Ладно, слушай… Вернулся я от батиных друзей, и два часа проторчал на лестнице у запертой квартиры. На звонки твой мобильник отвечал, что недоступен. Потом я поехал в больницу к Валерию Павловичу, думал, может ты туда зарулила, но к началу военных действий опоздал.
– Каких военных действий?
– Самых настоящих. С боями и потерями. Оказывается, твой олигарх Крешин не придумал ничего лучше, как завалиться в больницу к Валерию Павловичу с извинениями. Я, мол, не я, и лошадь не моя. Вашего сына пальцем не трогал. После чего нечаянно скатился с лестницы.
– Что?! – задохнулась я. – Папа его с лестницы столкнул?
– В том то и дело, что нет, – досадливо хмыкнул Павел. – Крешина его же собственный телохранитель спихнул. Да так, что босс головой все ступеньки сосчитал.
И если бы не глупость твоего родителя, быть комбинату без директора… Я так и не понял: на кой он его спасал?.. Короче, приезжаю я в больницу, и узнаю, что тебя там нет. И никто не знает, где ты. А так как ничего хорошего от жизни не жду, то иду прямо в палату к этому Крешину, чтобы вытрясти из него, куда он тебя упрятал.
– Он меня не прятал…
– Очень верное замечание. – Павел попытался пошевелить затекшими плечами, и хоть немного разогнать остывающую на морозе кровь. – Но тогда я об этом не догадывался. Короче, иду я в палату к твоему ухажеру, укладываю его секьюрити в аккуратный штабель, захожу и спрашиваю: куда он тебя дел? Вежливо так спрашиваю. И он бы мне все сказал. Даже то, что не знал, все равно сказал бы. Но твоя дорогая Наташка мне все карты спутала. Залетела в палату как ястреб, чуть ли не собой твоего разлюбезного Крешина закрыла. Ну, чисто наседка над яйцами. Потом врачи набежали, и весь допрос мне испортили. Правда, кое-что я все-таки понял.
– И что же ты понял, догадливый мой? – спросила я только для того, чтобы не разучиться говорить.
– Что он о твоем исчезновении узнал только от меня, – не обратив внимания на колкость, очень серьезно ответил Павел. – А когда узнал – испугался. Нет, я, конечно, приложил руку к тому, чтобы он испугался, но дело не только в этом. За тебя он испугался больше, чем за себя. Что-то он знал или догадывался. Может быть, про этого самого Кешу…
– Не представляю, что они как-то связаны. – Я еще раз подозрительно шмыгнула носом, и виновата в этом была уже не вода. «Так и простыть недолго», – лениво подумалось мне, как будто мысли тоже потихоньку замерзали на леденящем тело и душу ветру. Простыть! Ха! Я даже рассмеялась такому абсурду, вызвав у обеспокоенного моим психическим здоровьем Павла закономерный вопрос:
– С тобой все нормально?
– Нормально, – отсмеявшись, успокоила я его, хотя и сама не могла понять – что может быть нормального в моем нынешнем положении. – Так как ты меня все-таки нашел?
– С помощью карт.
– ?!
– Когда мы с твоей мамой вернулись в квартиру, она себя как-то странно повела. Вошла в комнату, вышла, по коридору заметалась. Я интересуюсь: в чем дело? Не отвечает. Пришлось применить сто сорок третий метод допроса свидетелей.
– Какой? – ноги у меня подкосились, и не будь врезавшихся в тело веревок – сидеть мне на снегу, и испуганно хлопать глазами.
– Да что ты из меня монстра какого-то делаешь! – возмутился Павел. – В моей классификации этот способ означает элементарное спаивание. Полбутылки коньяка, и твоя мама поверила в то, что я ей поверю, и все рассказала. Про то, как гадала. И что выпало. И что ты читала расклад, потому что карты лежат не так, как она их оставила. Вот и все. А кто такой король с четырьмя дамами – и козе понятно.
– Ты же в это не веришь, – только и могла прошептать я.
– Чтобы тебя найти, я и в черта с рогами готов был поверить. Взял такси, и сюда на разведку. И едва не чокнулся, когда в свете фар увидел на дороге бегущую Эльку.
