Энн Грэнджер - Убийство в старом доме
— Там живет миссис Беллинг. Она часто приходит к хозяйке в гости.
Ее слова удивили меня. Хотя я и знала, что миссис Беллинг живет неподалеку, оказалось, что две подруги обитают практически напротив, через площадь. Я с интересом осмотрела ее дом. Вдруг парадная дверь открылась, и с крыльца сошел молодой человек. Он был долговязый, худой, светловолосый; из-под цилиндра выбивались жидкие прямые пряди. Он извлек из кармана золотые часы, глянул на циферблат и быстро зашагал в сторону Марилебон-роуд. Мне стало любопытно, куда он направляется, но вскоре я решила: поскольку мы идем ему навстречу, а он стремительно приближается к нам, есть вероятность, что наши пути пересекутся.
— Сынок ее, — негромко заметила Бесси.
— Тот джентльмен — сын миссис Беллинг?
— Да, мисс, но я не знаю, как его зовут. Иногда он приходит к нам вместе со своей матушкой. Они играют в карты. Наша хозяйка любит играть.
Я невольно задумалась, знает ли миссис Парри о Бесси столько, сколько знает судомойка о тех, кто приходит в гости к хозяйке. Едва ли! Я успела повидать миссис Беллинг, выслушать ее продолжительный рассказ о выдающихся способностях и достижениях своих детей и хотя бы знала, как зовут ее старшего сына.
Мы дошли до того места, где, как я ожидала, наши с мистером Джеймсом Беллингом пути пересеклись. Из предосторожности все мы остановились. Он снял цилиндр и вежливо поклонился.
— Надеюсь, мисс, вы меня извините, — сказал он, обращаясь ко мне: — Но насколько я понимаю, вы вышли из дома миссис Парри, да и девчушку эту я там видел. Поэтому осмелюсь представиться. Я — Джеймс Беллинг. Ну а вы, наверное, мисс Мартин? Мама рассказывала мне о вас.
При ближайшем рассмотрении внешность у него оказалась привлекательной, но невыразительной. На лошадином лице выделялся довольно острый нос; очень светлые голубые глаза постоянно моргали, как будто у него была близорукость. Я подумала: наверное, обычно он носит очки, но, когда выходит на улицу, снимает их.
Интересно, что именно его мать говорила обо мне? Скорее всего, ничего хорошего.
— Да, я мисс Мартин, — ответила я. — Приехала заменить бедную мисс Хексем.
Бледное лицо Джеймса Беллинга немного порозовело.
— Ах да, мисс Хексем… Я с прискорбием услышал печальную весть.
По крайней мере, его реакция оказалась более человечной, нежели у его матери.
— Да, весть и вправду печальная, — согласилась я. — Конечно, я не была с ней знакома, но не смею, как некоторые, осуждать ее. Должно быть, она много страдала.
— В самом деле, — согласился мой собеседник, заметно волнуясь. — Да, наверное. То есть… ну да, должно быть, она много страдала. Я знал ее лишь поверхностно, но должен сказать, что она производила впечатление весьма порядочной молодой женщины… как и вы.
— Спасибо, — ответила я, пожалуй, несколько суховато.
Розовые пятна на его щеках стали багровыми.
— Простите, простите меня! Я неудачно выразился! Не очень-то я умею подбирать нужные слова, разговаривая с дамами… — Он взмахнул рукой, в которой держал свой цилиндр.
— Что вы, мистер Беллинг! — запротестовала я, сразу раскаявшись в том, что решила немного подразнить его. — Я вовсе не обиделась. Рада слышать, что вы хорошо отзываетесь о моей предшественнице. Уверена, вы разделяете мои надежды, что полиция скоро найдет ее убийцу.
— Ах да, полиция! — воскликнул Джеймс Беллинг. — Я… то есть мы с мамой поняли со слов миссис Парри, что следствие ведет инспектор по фамилии Росс. Миссис Парри считает, что инспектор выглядит довольно молодо для своего звания. Матушку его внешность также удивила. — Здесь Джеймс позволил себе едва заметно улыбнуться. — Мама очень верит в преимущества жизненного опыта.
— В самом деле? — спросила я. — Я видела инспектора Росса. Не сомневаюсь, он очень трудолюбив и усерден; и пусть он еще молод, в голове у него скорее появятся свежие мысли. Во всяком случае, он горит желанием как можно скорее раскрыть это дело.
— Как я… то есть как мы с мамой поняли со слов миссис Парри, инспектор Росс во время беседы с нею записывал ее слова. Видимо, миссис Парри очень удивилась, когда увидела, что он записывает все, что она говорит… Ей показалось, будто она выступает в суде и дает показания под присягой. Миссис Парри придерживается того мнения, что он поступил не по-джентльменски. Даме должно быть позволено изменять свои слова.
— По-моему, записи призваны скорее помочь самому инспектору — вдруг он что-нибудь забудет? — возразила я.
— Да, да… — Джеймс Беллинг рассеянно обвел рукой окружающие нас дома, как будто они тоже могли что-то добавить. Так как никто ничего не добавил, воцарилось неловкое молчание; мой собеседник как будто пытался придумать, что бы еще сказать, но ему это не удалось. — Может быть, мы с вами еще встретимся, мисс Мартин! — выпалил он вдруг и после еще одного полупоклона водрузил на голову цилиндр и поспешил прочь.
— Какой славный джентльмен, — одобрительно заметила Бесси, — запомнил, кто я такая. Меня ведь почти никто не замечает!
В самом деле, славный джентльмен… Кроме того, его Маделин вполне могла часто встречать на площади, как только что встретила я — случайно или умышленно.
Любопытно… Оказывается, миссис Парри осталась недовольна тем, что инспектор Росс записывал ее слова. Я-то понимала, почему он так поступает, но если он часто записывает ответы своих собеседников, то наверняка понимает, что люди не испытывают горячего желания с ним откровенничать.
Мы прошли еще немного.
— Скажи, — осторожно начала я, — мисс Хексем часто выходила по утрам на прогулки?
— Ну да, наверное, — ответила Бесси. — Несколько раз я видела из окна кухни, как она проходила мимо.
— Ты, случайно, не видела ее в тот день, когда она пропала? Я имею в виду — не видела ли ты, как она проходила мимо окна кухни.
— Нет! — ответила Бесси — пожалуй, слишком быстро и слишком решительно. Кроме того, я расслышала в ее голосе и явное облегчение. Я поняла, что неверно сформулировала вопрос. Задай я его по-иному, возможно, получила бы совсем другой ответ.
Бесси что-то видела. Я не думала, что она нарочно говорит неправду, вот откуда облегчение в ее голосе: ей не пришлось лгать. В тот роковой день она действительно не видела, как Маделин проходила мимо окна кухни. Тогда где же и при каких обстоятельствах Бесси видела ее? Сама Бесси по утрам не покидала полуподвала; разве что выбегала за молоком или, возможно, миссис Симмс посылала ее с другим поручением. Когда же еще могла Бесси видеть Маделин Хексем? Только ранним утром, когда приносила ей в комнату горячую воду!
— Что с вами, мисс? — спросила Бесси.
Я резко остановилась, потому что в голову мне вдруг пришла одна мысль. Услышав ее вопрос, я поспешно зашагала дальше.
— Ничего, Бесси. Я ударилась ногой обо что-то твердое.
— Вы осторожнее, — посоветовала Бесси. — На этих камнях недолго и ногу свернуть.
Я что-то буркнула в знак согласия, а сама пыталась придумать, как заговорить на интересующую меня тему. На помощь пришла няня с младенцем — одна из тех, о ком чуть раньше рассказывала Бесси. Хорошо одетая девушка в накрахмаленном чепце с кружевными лентами толкала плетеную коляску, в которой лежал младенец.
— Какой славный малыш! — сказала я Бесси, когда няня проследовала дальше со своим питомцем.
— Я бы и сама хотела стать няней, — доверительно сообщила Бесси. — В приюте я обычно присматривала за малышами. Кормила их кашей, мыла, вытирала. Мне нравилось. Ух, как же я всегда ревела, когда кто-нибудь из них умирал!
Несмотря на философский тон, мне показалось, что любовь Бесси к малышам вполне неподдельна.
— Бесси, а многие в вашем приюте умирали?
Моя спутница ссутулила узкие плечики.
— А как же иначе-то? Если один что подцепит, хворь тут же перекидывается на всех остальных. Хотя, если младенчик хворый, его в наш приют не брали — боялись заражения. Некоторые из них были такие же маленькие, как я, когда попала туда. Такие выживали редко. Чаще всего в наш приют попадают брошенные дети. Мать не может их прокормить, потому что или не замужем, или у нее уже есть другие дети, а на новых не хватает… Ну, они и подбрасывают младенцев, вот как моя мать. Моя-то оставила меня в церкви. Значит, хоть как-то обо мне побеспокоилась. Отнесла в тепло и чтобы над головой не капало… А еще она знала, что в церкви меня обязательно найдут. Мне говорили, что я лежала в вязаном пальтишке и была завернута в одеяльце. И записку она к одеялу пришпилила; просила, чтобы обо мне позаботились, не сдавали в работный дом. Вот священник и отнес меня в приют при церкви. А некоторых бросают прямо на улице! Или приносят на крыльцо самого приюта. Иногда младенчики совсем крошечные, прямо новорожденные, их еще обмыть толком не обмыли, а у некоторых на животе болтается пуповина. Церковный приют от таких отказывается и передает на попечение прихода. В приходе отдают их кормилице, если они еще не отняты от груди, а уж дальше — как повезет. Некоторым везет, за ними хорошо присматривают, а некоторым нет. Когда меня нашли в церкви, мне было месяца четыре. Значит, моя мать не хотела меня бросать, просто не справилась.
