Вера Воронцова - Убойная невеста
Немного поколебавшись, Леонида скинула мокрый купальник и как следует, докрасна, растерлась пушистой тканью. Потом она развесила вещи и купальник на струнах прибитой к стене сушилки и, завернувшись в полотенце, вышла в комнату.
В этот момент спустился вниз Сергей — он был босиком, в мокрых джинсах.
Леонида указала ему на нишу, он скрылся за шторой и через несколько минут вышел оттуда со скомканными джинсами в руках и с полотенцем, обмотанным вокруг бедер.
— Интересно, здесь есть что-нибудь выпить? — Бросив джинсы в угол, Сергей открыл бар, изучил его содержимое и извлек оттуда бутылку водки и два стакана. — Думаю, это в самый раз. Как ты?
Леонида молча кивнула. Она полулежала на мягком диване, наслаждаясь теплом и покоем. Но любовь к порядку заставила ее вскочить, чтобы поднять мокрые джинсы и развесить их на сушилке… И в этот момент полотенце, в которое она была закутана, распахнулось и соскользнуло на пол, оставив ее совершенно обнаженной.
Сергей замер с бутылкой в одной руке и стаканом в другой. Итак, вот оно! Свершилось! В один миг он быстро, словно сканируя, осмотрел ее всю, с головы до ног. Прекрасный образ стоящей перед ним женщины запечатлелся в его сознании. Он мог бы теперь нарисовать его по памяти, описать в стихах…
Леонида мучительно покраснела, быстро подняла полотенце и снова завернулась в него.
— Джинсы! — пролепетала она, словно оправдываясь. От нее не укрылся странный блеск его глаз. — Их… их можно развесить, вон там! — Она указала на нишу.
Сергей молча кивнул, поставил посуду на стол и прошел в нишу.
Он вышел оттуда в широких рваных джинсах.
— Там кое-что нашлось! Нам обоим хватит, — объявил он, бросая Леониде рубашку. — Наверное, вещи Исмаила, хозяина.
Спрятавшись за штору, Леонида быстро переоделась. Рубашка была ей велика — чуть не до колен, с болтающимися рукавами. Зато она была теплой, сухой и удобной. Она вышла в каюту и села на диван.
— Отлично! — оглядев ее, Сергей одобрительно кивнул. Странно, ей показалось, что, несмотря на произошедшие трагические события и усталость, он как будто бы даже приободрился…
Это было действительно так. Сергей чувствовал, как с его души спал камень. Он налил водку в стаканы и сел напротив своей спутницы.
— Помянем, — коротко сказал он и одним махом опрокинул стакан в рот.
Леонида последовала его примеру. Честно говоря, она первый раз в жизни пила водку стаканом. Удивительно, но это оказалось не так страшно, как она всегда думала. Ее не вырвало и даже не затошнило, она не прожгла себе пищевод, не начала совершать безумства и глупости, не потеряла сознание… Короче, не было ничего из тех ужасных последствий, которыми она всю жизнь пугала себя, накрывая на торжествах недопитую рюмку водки ладошкой, когда ей пытались подлить. Она просто немного захмелела и согрелась. А главное — притупилось горе, все недавние события отодвинулись куда-то в сторону, словно не имея к ней прямого отношения.
Она наконец-то смогла расплакаться. Давно она уже так не ревела! Слезы стекали по ее щекам, тело сотрясалось, из носа потекло…
— Ну-ну-ну, — Сергей оказался рядом, он обнимал ее, гладил по голове. — Ну, пореви, пореви. Легче станет.
Она и не заметила, как голова ее опустилась ему на плечо. Еще несколько минут она плакала навзрыд, потом начала успокаиваться.
— Я думаю, нам нет смысла больше искать. Живую мы ее не найдем, ну а тело… тело вытащить можно и попозже, когда море успокоится, — голос Сергея доносился до нее издалека, словно через толщу воды. Салфеткой он вытер ей нос, другой — промокнул глаза.
— Как же мы доберемся до гостиницы? — странно, почему это язык стал ворочаться с таким трудом! Ведь голова была совсем ясной, она не чувствовала никакого опьянения! — Налей еще! — она протянула стакан для следующей порции.
— Думаю, тебе хватит, — озабоченно поглядев на девушку, произнес Сергей. — Не будем торопиться! Лучше переждать шторм здесь.
— Мне бы надо поскорее… Семен Самуилович ждет и, наверное, волнуется… Я не видела его с самого утра!
— Боишься за свою репутацию? — усмехнулся Сергей.
— А что? Мне есть чего бояться? — игриво, хоть и нечетко, выговорила Леонида.
Сергей не ответил. Он сосредоточенно рассматривал содержимое своего стакана. Потом встал и подошел к бару.
Порывы ветра били суденышко, в иллюминаторы хлестал дождь, но Леонида вдруг со стыдом поняла, что ей хорошо. Она полностью расслабилась, ей ни о чем не нужно было думать, она могла просто так сидеть, закрыв глаза, могла заснуть вот здесь на диване. Присутствие Сергея совершенно не тяготило ее, и это было странно — ведь раньше в компании с мужчиной она всегда была в напряжении, ей приходилось следить за собой, чтобы не сказать лишнего слова, не сделать неверного жеста… От всего этого она становилась скованной, неловкой и косноязычной. Теперь же даже не думала, как себя вести, она просто наслаждалась покоем после недавнего нечеловеческого напряжения.
Леонида сидела на диване, откинувшись на спинку. Мягкое покачивание яхты убаюкивало ее, но она старалась не поддаваться сну — она вдруг поняла, что ей было бы жалко упустить хоть мгновение этого приключения! Поймав себя на этой мысли, она тут же подколола сама себя: с каких это пор ты, дама в футляре, стала такой авантюристкой? Ты же всегда была другой — серьезной, уравновешенной, спокойной, абсолютно здравомыслящей, категорически не способной на необдуманные поступки и безумства! За это тебя и ценило начальство! И что за бес вдруг в тебя вселился? Может, это водка на тебя так действует? Или присутствие рядом привлекательного мужчины?
И тут вдруг случилось нечто уж совершенно из ряда вон выходящее. Вместо того чтобы образумиться и прийти в себя, она отчетливо осознала, что ей все это нравится. Нравится собственное безрассудное поведение, эдакий пофигизм, нравится не думать, как она выглядит в глазах мужчины… А взглянув на стоящего у бара Сергея, она вдруг поняла — что-то случилось не только с ее чувствами и разумом, но и с ее зрением — она вдруг увидела его совершенно обнаженным…
Это было похоже на прыжок с самолета с парашютом или скорее даже без него — у нее захватило дух, а голова стала легкой и закружилась. Краска залила лицо, ей стало жарко, сердце колотилось сильнее, чем тогда, в море… Она представила, как сейчас он повернется к ней, и… Ах, почему она надела эту рубашку! Если бы на ней все еще было полотенце, оно бы так естественно, словно нечаянно могло бы распахнуться… И дальше, ах, дальше — Леонида отчаянно пыталась изгнать эти постыдные мысли, она ужасалась своему падению, но ничего не могла поделать — она хотела Сергея, желала его всем своим существом, так, как не хотела ни одного мужчину в жизни! В горячке и томлении она представляла себе его ласки, поцелуи, его объятия — огненная буря охватила ее, буря, сильнее той, что бушевала снаружи. Разгореться желаниям не помешал даже легкий укол совести. В голове вдруг мелькнуло — а как же ее жених, ее свадьба? Ведь она не отказала ему пока, и получалось, что уже изменяла, хотя и чисто теоретически! Но даже эти доводы благоразумия были изгнаны. В первый раз в жизни она осмелилась признаться себе в сексуальном желании, и в первый раз в жизни вдруг отчетливо осознала, что оно естественно, а не постыдно.
— Может, здесь есть съестное? — Сергей рылся в баре и не предполагал, что его давно уже раздели, бросили в постель и изнасиловали. И кто! Тихоня Леонида.
Ах, знала бы Леонида, каковы были его мысли!
В буйных мечтах он проделывал с ней то же самое, что и она с ним… Однако его сексуальный опыт был богаче, и он лучше умел владеть собой. К тому же он понимал, что отчасти его страстное желание было вызвано алкоголем. А он не любил, когда дурман диктовал ему, как себя вести. К тому же голова его оставалась достаточно ясной, чтобы понимать — Леонида ему недоступна. Она чужая невеста, он не может, не должен компрометировать ее даже мысленно! Сейчас он намеренно старался стоять к Леониде спиной — ему нужно было время, чтобы укротить плоть. Сергей, борясь с собственным восставшим организмом, не мог не усмехнуться — и эту женщину он мог принимать за мужика! Это нежное тело мог считать подделкой! Идиот, ох, идиот! Кретин. Он почувствовал, что ему нужен свежий воздух, и, стараясь не смотреть на Леониду и не поворачиваться к ней, быстро поднялся на палубу.
Дождь прекратился, но непроницаемое небо было темным и ватным. Холодный резкий ветер освежил и успокоил Сергея. Ему показалось, что сквозь грохот волн он слышит стук мотора… Или это стучит его отчаявшееся сердце? Он прислушался — да, это был мотор! Какое-то судно приближалось к ним со стороны берега. Наверное, полиция или спасатели!
Сергей быстро спустился вниз, чтобы предупредить Леониду. Она спала на диване, уютно свернувшись в комочек, похожая на независимую и в то же время домашнюю кошку. Ему было жалко ее тревожить, он постоял немного, любуясь сладко посапывающей женщиной. Он вдруг подумал, как было бы здорово вот так каждый день будить эту своевольную кошку, а вечером ждать, когда она проскользнет в кровать и свернется у него под мышкой. Нет, это было безумное наваждение! Он потряс головой, прогоняя провокационные мысли. Он не поддастся! Ни за что больше не попадет в бабские сети!
