Анна и Сергей Литвиновы - Многие знания – многие печали. Вне времени, вне игры (сборник)
– Ксенька в квартире двадцать пятой, а Мария в тридцать шестой.
– Их и вправду дома нет или вы, голубушка, хитрили?
– Да кто знает, – отвела глаза старушенция, – я за ними не слежу, мобыть, и дома из них кто.
– Разделимся? – предложил Варе юный корреспондент. – Ты в двадцать пятую, я в тридцать шестую?
– Наоборот. Я в тридцать шестую.
– Почему?
– Обрати внимание на планировку.
– И что? – туповато уставился на нее журналист.
– А то, что здесь три квартиры на этаже, этажей – пять. Значит, тридцать шестая на втором, – быстро подсчитала в уме Варя, – а двадцать пятая – на четвертом. Зачем меня по лестницам зря гонять.
Юноша ухмыльнулся.
– Только не вздумай от меня ничего утаить из того, что сестра расскажет. А не то подведу под статью – как ее там? – за противодействие деятельности журналистов.
– Давай, юный прокурор, топай своей дорогой – в номер двадцать пять.
За дверью квартиры Марии Сырцовой слышался младенческий заливистый хохот и женские счастливые восклицания: «А-бух! А-бух!» «Увы, придется потревожить эту незамутненную радость материнства», – подумала Варя и нажала кнопку звонка. По какому-то наитию она решила сейчас не использовать обычное журналистское прикрытие, а выступить в более строгой роли. Интуиция подсказывала ей, что таким образом она быстрее достигнет успеха.
Хохот за дверью стих, прошлепали женские шаги, простучал ножонками малыш.
– Кто там? – раздалось из квартиры.
– По поводу вашего брата. Я из Следственного комитета из Москвы. – И Варя продемонстрировала в глазок удостоверение, которое было не липой, а впрямь настоящим удостоверением действующего сотрудника СК.
Дверь отворилась, и пред капитаном Кононовой предстала девушка лет двадцати семи, в халатике – скромная, нечесаная, светлоглазая, явно набравшая после родов пару десятков лишних килограммов. За подол ее халата цеплялся ясноглазый крутолобый малыш.
– Мария Сырцова? – вопросила Варя, и когда та кивнула: «Да, это я», – представилась в свою очередь: – Я старший следователь Кононова из Москвы. – Варя круто поменяла лексику и говорила теперь совсем не как журналист, а как настоящая законница. – Мне поручено расследование нападения на вашего брата Сырцова Игоря Евгеньевича. Дело возбуждено, – Кононова намеренно исказила ударение, – по статье сто шестьдесят два, пункт три, разбой, совершенный организованной группой, повлекший нанесение тяжкого вреда здоровью потерпевшего…
– Может, вы зайдете? – испуганно пролепетала Сырцова. – Володечке холодно.
За Варей захлопнулась дверь.
– Вы являетесь свидетелем по данному делу, – бесстрастно продолжала капитан, – и подлежите вызову повесткой в Следственный комитет, для опроса. Однако, чтобы сэкономить время – прежде всего наше и лично ваше, я решила опросить вас здесь и сейчас. Это не исключает и не отменяет впоследствии дачу официальных показаний, заверенных протоколом. Куда пройти?
– Сюда, сюда, пожалуйста, – засуетилась хозяйка, – извините, у меня не убрано.
Не снимая туфель – хороша будет следовательница в колготках на босу ногу или тем более в тапочках, – Варвара прошла, куда указывали.
Малыш, понявший, что веселому вниманию матери пришел конец, издал недовольный возглас. Мария подхватила его на руки и сунула бутылочку с соской. Малец зачмокал.
Расположились на кухне. Крошечное, как во всех советских пятиэтажках, помещение служило не только для приготовления пищи, но и своего рода малой гостиной. Вокруг стола размещались две табуретки и детский стульчик. Мария опустила в него маленького человечка и закрыла барьерчиком. Володечка принялся яростно наяривать подслащенный чаек.
– Меня интересует происхождение Игоря Сырцова, – немедленно взяла быка за рога Варвара. – Ведь это не родной ваш брат?
– С чего вы взяли? – пробормотала, отведя глаза, сестрица.
– Давайте не будем отнимать друг у друга ценное время. Причем вы, предупреждаю, можете этого времени потратить значительно больше. Вы чего хотите? Чтобы вас вызвали повесткой? Задержали? Любой прокурор запросто подпишет ордер. С кем Володечку тогда оставите? Будете сидеть в КПЗ и молить, чтобы вас на допрос вызвали, поскорее всю правду рассказать – но мои коллеги торопиться не станут. Могут и на тридцать суток продлить задержание.
Мария понурилась. Потом с вызовом вскинула подбородок:
– Да, да, Игорь у мамы приемный. И что?
– Ничего. Расскажите, откуда он взялся. Кто его настоящие родители?
– Я не знаю. Наверное, он детдомовский.
– Наверное? – подняла брови Варя.
– Я не знаю в точности, что произошло. Мне тогда семь лет было.
Сыночек Володечка, напившись, запустил бутылку в угол кухни и расхохотался.
– Я сейчас дам тебе – кидаться! – замахнулась на него мамаша. Этот жест дал понять Варваре, сколь она напряжена. Малыш отшатнулся и испуганно заныл.
– Я вам верю, – подбодрила Кононова Марию. – Расскажите, что помните: как дело было.
– Мы жили в Нарочинске. Папаша тогда уже ушел. Денег, как я понимаю, у матери было мало. Она бизнесом занималась. Ездила в Москву, там на ярмарке в Лужниках разные вещи скупала, а потом у нас в Нарочинске на базаре продавала. Тем мы и жили. А пока она в столицу вашу на рынок ездила, со мной и с сестрой бабушки сидели: то одна, которая с маминой стороны, то другая, по линии отца. И вот однажды мать уехала – и нет ее. Два дня, пять, неделю. Мы уж совсем с сестренкой изнылись, боялись, что мамочка не вернется никогда – тогда ведь, даже мы знали, коммерсантов убивали. Но потом нет, ура, возвращается, а с ней мальчонка лет трех. И говорит она: это ваш новый братик, звать Игорьком, прошу любить его и не обижать. Мы к ней приступили, начали выспрашивать, почему да откуда – но она ничего не рассказала. Только сказала, что теперь у нас есть деньги и мы должны переехать. Она продала нашу однушку в Нарочинске и здесь, в Благодатном, трешку купила. И переехала. Денег у нее действительно много было, потому что мы тогда всю мебель новую купили, и компьютер, и для нас с сестрой приставку «Денди». Мы потом, когда выросли, иногда маму пытались расспрашивать: откуда братик взялся? Кто его настоящие родители? Почему она вдруг решила его усыновить? Откуда деньги? Но она нам отвечала: Игорь – сын нормальных родителей, которые из-за кризиса не смогли его воспитывать, вот и отдали его маме на усыновление, и деньгами снабдили.
– А что за люди – родители Игоря? Как их зовут? Кто они такие?
– Ни-че-го, – помотала головой Мария. – Ничего я об этом ни крошки не знаю и сейчас. И, наверно, не узнаю никогда.
– Ладно, – хладнокровно заметила Варя, – мои коллеги в столице вашу матушку допросят. Глядишь, она и расскажет.
Малыш захныкал и опять потянулся к маме.
– Вы меня извините, – сказала Мария, – мне его как раз кормить надо. Может, позволите мне сделать перерыв?
– А зачем перерыв? – развела руками Кононова. – Мы, можно считать, закончили. Или вы желаете что-то добавить?
– Нет-нет, ничего, – не поверила в свое счастье свидетельница.
– И последний вопрос: а настоящие родственники Игоря? Они впоследствии на вашем горизонте не появлялись? Или какие-то другие люди из прошлого?
– Нет-нет, никого не было! Ни разу, верьте мне!
Судя по выражению лица, Мария не лгала.
Варя записала ее телефоны, домашний и мобильный, и была такова.
Она почему-то не сомневалась, что Андрюша будет ее ждать внизу у подъезда, и изрядно удивилась, когда молодой человек спустился с четвертого этажа лишь минут через десять, чрезвычайно довольный и легкомысленно подсвистывающий. От него слегка попахивало вином.
– Как успехи, коллега? – с оттенком превосходства вопросил он Варю.
– А у тебя? – буркнула она.
– Дамочка оказалась весьма откровенной, – не в силах скрыть удовольствие, промурлыкал журналист.
– Это я поняла, – хмыкнула она. – А по делу что-нибудь ты узнал?
Версия событий, изложенная второй сестрой, повторяла чуть не слово в слово историю, рассказанную первой. А именно: конец девяностых, поездка матери в Москву, появление в семье трехлетнего братика, переезд в Благодатный.
Гений в трусиках
– Есть хочу – невозможно, – пожаловался журналист. Варя откликнулась, что тоже не прочь перекусить.
В поселок Благодатный недавно добрались цивилизация и глобализация в лице международного производителя сэндвичей и бургеров. Судя по тому, что подле забегаловки толпились машины, в том числе иномарки, заведение пользовалось успехом у местных жителей. И впрямь почти все столики оказались заняты.
Андрюша, видать, пока не задумывался о фигуре и правильном питании, потому что взял бутерброд с огромным куском рубленого мяса и майонезом, картошку фри и бадью колы. Варя ограничилась креветками и эспрессо без сахара.
