Анна Бабяшкина - Пусто: пусто
— Мить, может быть, все-таки хватит на сегодня? — взмолилась Люся. — Давай я завтра дочитаю то, что осталось?
— Нет уж. Либо сегодня, либо никогда. Как только ты закончишь, я уничтожу всю эту переписку, — оставался непреклонным Безбородов.
Сломалась г-жа Можаева около шести вечера, едва перевалив за сотое послание. Она чувствовала себя выжатой, как лимон. Безбородов уже тоже места себе не находил от скуки. Люсе казалось, что у нее начинается аллергическая реакция на буквы, на компьютер и на письма. Она откинулась на спинку стула и тяжело махнула рукой:
— Бог с тобой, стирай! И обещаю больше с тобой на эту тему не заговаривать.
Митька молча принялся уничтожать архив Зайцевой.
— Теперь я могу, наконец, идти? — с надеждой спросила г-жа Можаева и встала.
— Ты мне веришь? — спросил Безбородов, продолжая орудовать мышкой.
— А что мне остается? — уклончиво ответила Люся, переминаясь с ноги на ногу.
— Все с тобой ясно, — тон Мити не предвещал ничего хорошего. — До свидания.
— А ключи от машины?
Безбородов положил на столик перед г-жой Можаевой ключи, и она потрусила к выходу.
— Стой! — окликнул ее Безбородов.
— Что еще? — нехотя обернулась Люся.
— А тебе не приходило в голову… У меня есть такая мысль… Возможно, там, на небе, ошиблись, выдав три одинаковых знака… А потом решили исправить ошибку, попросту убрав один из них вместе с человеком…
— Убралось-то сразу два, — не согласилась Люся.
— Почему тот, кто ошибся единожды, не может ошибиться дважды?
* * *Уставшая, как будто после изнурительного труда, г-жа Можаева поплелась за своим автомобилем. Больше всего ей хотелось поскорей попасть домой, принять душистую ванну и завалиться с картами на кровать.
Когда она уже завела мотор, зазвонил мобильник. Это был Андрей.
— Хай! — деловито выпалил он. — Какие у тебя сегодня планы на вечер?
— Вообще-то я сейчас собиралась домой, принять ванну и улечься спать. А ты разве не во Франции?
— Спать в такую рань? — проигнорировал вопрос Андрей. — Неужели ты так плоха, моя старушка? — удивился Артемьев. — Давай лучше подъезжай ммм… Ты где вообще территориально?
— Я на Новослободской.
— Отлично. Давай тогда встретимся в интернет-кафе…
— Нет, только не там! — взмолилась Люся, которой стало плохо от одного этого словосочетания.
— Ну ладно, — с недоумением согласился Андрей. — Тогда в «Елках-Палках» через минут сорок, устроит?
— И что дальше? Зачем? Мне правда хотелось бы полежать. Сначала в ванной, а потом в постельке.
— Подруга, нельзя так деградировать. Не будешь делать над собой усилий — скоро состаришься. И вообще, обещаю, что дома ты будешь к передаче «Спокойной ночи, малыши».
— Ладно, согласна, — заинтересовалась г-жа Можаева. — Приезжай в «Палки».
Андрей, как и обещал, появился в «Елках-Палках» ровно через сорок минут. Люся скромно пила уже второй стакан кваса. Влетевший в зал Андрей ограничился осетриной на гриле, тортом «Наполеон» и гороховым супом, заботливо поинтересовавшись у Люси, чего это она ничего не ест. Когда г-жа Можаева безыскусно сослалась на строгую диету, одобрительно хмыкнул в том смысле, что сбросить пару-тройку килограммов ей совсем не повредит. И приступил к беседе:
— Как ты смотришь, чтобы на выходные в загородный пансионат съездить? Может, подружек еще каких-нибудь позвать твоих?
— Каждый опять платит сам за себя? — с нехорошей улыбочкой спросила Люся.
— Ну да, а ты что, не можешь, что ли? — совершенно серьезно спросил Артемьев. — У тебя дефицит времени или денег?
— Вообще-то и того и другого, — почти правдиво ответила Люся. — Так что извини, тебе, наверное, придется найти какую-нибудь другую, более располагающую… располагающую ресурсами девушку.
— Да, скверно, что ты меня заранее не предупредила, что у тебя все так плохо, теперь времени-то до выходных совершенно в обрез, — даже не потрудившись прикинуться джентльменом, сказал Андрей.
— А что Франция обломилась? Визу не дали? — с притворным сочувствием спросила г-жа Можаева.
— Да, там сложности кое-какие, непредвиденные обстоятельства, — вяло отмахнулся Андрей.
— Не сказали, почему отказ?
— Да виза у меня уже давно на руках. И билеты. Просто меня сегодня прямо в институте следователь посетил и взял подписку о невыезде.
— О как! — изумилась Люся. — В чем тебя подозревают?
— Но-но! Пожалуйста, не надо вот этого. Я — свидетель. Всего-навсего свидетель. Причем вообще не очень понимаю, свидетель чего.
— То есть как это? Неужели тебе даже не объяснили, в чем дело?
— Объяснили. Но как можно было записать меня в свидетели убийства, если меня там вовсе не было? Если есть десяток людей, которые могут подтвердить, что как минимум часа четыре перед убийством, включая сам его момент, я был совсем в другом районе города? Профессионализм следственных органов вызывает определенные сомнения.
— Но почему-то же все-таки с тебя взяли подписку? — прервала его поток сознания Люся.
— Просто часа за два до… инцидента я разговаривал с покойницей по мобильному телефону.
— Ну это тоже немало, она могла тебе что-то сказать, — предположила Люся. — А о ком идет речь, если не секрет?
— Да так, ничего особенного. Одноклассница бывшая.
— И о чем вы разговаривали? — живо заинтересовалась г-жа Можаева, тут же догадавшаяся, что речь идет о Зайцевой.
— Да ничего особенного, тривиальный девчачий бред. Типа «ты отравил мне жизнь», «я без тебя умру», «вернись, я все прощу» и тому подобное.
— В смысле «вернись»? У вас с ней что-то было?
— В том-то и дело, что ничего. В школе даже за одной партой не сидели. А в понедельник она мне звонит: надо срочно встретиться. Ну встретились. Она мне давай в лицо своей рукой тыкать, мол, у нее такой же знак на запястье, как у меня, и теперь я обязан на ней жениться. Но это же несерьезно!
— Как это несерьезно? А для чего же тогда вообще эти знаки, если не для этого самого? — оторопело спросила Люся.
— Ну не так же категорично все, Люсенька, — Артемьев даже посмотрел на г-жу Можаеву с некоторым сочувствием, как на больного ребенка. — Это же мы как бы консультацию и рекомендацию у специалистов получили. Но если уж очень противно — можно и не следовать советам. Я так понимаю. Ведь, выдавая знак, нам не отключили голову. Разве нет? Мало, что ли, Оттуда уже ценных указаний поступало: типа не убий, не укради, не возжелай. Но все как-то не особо прислушиваются…
— Мне так не казалось, — не согласилась Люся. — Мне казалось, если ты соглашаешься, что за тебя примут решение, то как бы обещаешь голову-то, да даже не голову, а сердце, или не знаю, что уж там, больше на эту тему не напрягать.
— А зря. Жизнь — она же вариантная. Можно послушать знак, можно голову, можно, как ты говоришь, сердце. Я лично предпочитаю голову. А знак — как консультативный орган.
— То есть? — тупо спросила Люся.
— То есть всегда есть несколько вариантов будущего. И ты их сама выбираешь. Кстати, как подтверждение: стоило мне от этой Ленки уехать, как…
— Она спокойно тебя отпустила? — поинтересовалась Люся, роняя на пол вилку.
— Если бы! Такую картину маслом устроила: хватала за руки, за ноги, чуть ли не на коленях за мной ползла, — с усмешкой ответил Артемьев, в то время как г-жа Можаева под столом внимательно изучала его классические модельные ботинки. — Все жители окрестных домов за спектаклем с удовольствием наблюдали. Даже фоторобот милиции помогли составить. Сильно? И вот эту реальную сумасшедшую я должен был повести до загса?
— Да уж, — Люся уже вылезла из-под стола и поправляла прическу. — И что, неужели она тебе совсем-совсем не нравилась?
— Давай закроем эту тему. Хватит, наверное, на сегодня. Есть же другие варианты развития разговора…
— Слушай, вариантный ты наш, но ведь ты должен понимать, что ты это не Ленке отказал в понедельник. Точнее говоря, не только Ленке. Ты сам-то хоть понимаешь, КОГО ты оттолкнул тогда? — серьезно спросила г-жа Можаева, глядя на Артемьева страшными глазами.
— Да никого, кроме Ленки! Вот именно, что никого, кроме нее. Потому что жизнь, повторяю еще раз, — штука вариантная. Вот послушай, стоило мне из этого парка уехать…
— Парк рядом с ее домом? — зачем-то уточнила г-жа Можаева.
— Ну да, какая разница, не перебивай! Стоило мне уехать, закатил в «Китайский летчик». И что ты думаешь? Встретил еще одну девку с точно таким же знаком. Представляешь? Катя звать. Она, конечно, тоже не без странностей мне показалась. Поэтому я пару раз позвонил ей, трубку все ее родители брали. Она куда-то там исчезла, и я перестал звонить.
— Волшебно! — Люся задыхалась от искреннего возмущения. — И ты даже не подумал узнать, куда она пропала, почему не звонит?
