Эд Макбейн - Забавы с летальным исходом
— Я детектив Карелла, — сказал он. — 87-й участок. — И он, стараясь, чтоб не заметили посетители, продемонстрировал ей жетон. — Не могли бы вы уделить мне несколько минут? Я подожду, если вы заняты.
— Конечно, — кивнула она. — А в чем, собственно, дело?
— Да я по поводу той драки, что была тут в конце декабря.
— Ага, понятно, — она обернулась и обвела взором зал, словно мысленно оценивая наплыв посетителей. — Знаете, где-то после семи народу у нас обычно меньше. Может, тогда и поговорим?
Она ошиблась где-то минут на пятнадцать. И вот наконец уселась напротив него за черный мраморный столик футах в пяти-шести от бара и закурила сигарету, что, согласно принятым в баре правилам, на таком расстоянии допускалось. На стене, прямо над их головами, встал на дыбы стальной пони. Взбрыкнул, точно необъезженный мустанг.
— Так что можете сказать насчет той драки? — спросил он.
— Да, я была тут, — сказала она и глубоко затянулась, явно получая удовольствие от сигареты и совершенно не отдавая себе отчета в том, что в глазах многих людей эта дурная привычка делала ее аутсайдером, отмечала принадлежность к низшему классу. Карелла же хотел лишь одного — чтоб она не выпускала дым в его сторону.
— И во сколько началась драка? — спросил он.
— Ну, около десяти или десяти тридцати, — ответила она. — Почему-то драки вечно случаются в это время.
— И вы знали тех людей?
— О, конечно. Наши завсегдатаи. Обычно приходили к нам с такой симпатичной рыженькой девчонкой, но только в тот вечер они были без нее.
— Вы говорите о Лоутоне и Коррингтоне?
— Да, о Кори и Джеке. А девушку звали Холли. Кажется, она артистка. Кстати, и Кори тоже играет в театре. Тоже артист, да. И еще мне показалось, они живут втроем… Впрочем, какое мне дело!
— Так, стало быть, двое мужчин и Холли, — кивая, произнес Карелла.
— Да, именно так. Хотя двадцатого ее с ними не было. Кажется, они говорили, что она уехала во Флориду. Или в Калифорнию. Одним словом, туда, где тепло.
— Ну а остальные трое?
— Три клоуна, как же… Заявились около одиннадцати. Ну и, как обычно, стали здороваться с приятелями, хлопать их поднятой ладонью по рукам. Ну, знаете, как сейчас ведут себя мужчины в барах…
Тут она отвела от него взгляд и уставилась на мужчину и женщину, которые только что вошли с холода. И наблюдала за ними до тех пор, пока не убедилась, что пара уселась возле стойки бара, а не за один из столиков, которые она обслуживала. Тогда Жаклин снова жадно затянулась сигаретой и, полузакрыв глаза, медленно выпустила струйку дыма.
— Так, значит, здоровались с приятелями.
— Да, со своими старыми дружками-алкашами.
— Ну и когда же началась драка?
— Они все сидели у бара, пили вместе, смеялись, потом вдруг Джек упомянул…
— Простите, вы сказали «пили вместе». Кто именно?
— Ну, все пятеро.
— Кори с Джеком?..
— Да, и дружная троица клоунов.
— Так, получается, они были знакомы?
— Да, конечно.
— И значит, когда эти трое вошли в бар, они здоровались и с Джеком, и с Кори, так?
— А вы быстро соображаете, — заметила она и снова затянулась сигаретой.
— А почему вы называете их клоунами?
— Потому что одного из них зовут Ларри. И потом все трое — полные дураки.
— Ларри, а дальше как?
— А Бог его знает. Вам, ребятам из полиции, видней. Вы ж их загребли. Разве не записали в участке все данные?
— Итак, все эти пятеро были приятелями, — сказал Карелла.
— Да.
— Ну а дальше что произошло?
— А дальше они стали нести всякую муть о том, что все женщины обманщицы, ну и так далее. Сами небось знаете, к чему сводятся все эти мужские разговоры. Какой хороший сегодня был футбол и какие все женщины мерзавки. И тут Джек говорит Кори, что якобы подозревает, что жена обманывает его с кем-то другим. Что всегда подозревал это, а потому бросил ее и приехал сюда. И тогда один из трех клоунов вдруг говорит: «А я-то думал, эта Холли твоя жена!» А Джек отвечает: «Нет, ни хрена подобного, просто эта самая Холли мне очень нравится». И тогда Ларри… да, кажется, это точно был он, Ларри, вдруг и говорит: «Готов держать пари, что и Кори эта девушка тоже очень нравится». Ну и еще что-то на тему того, что они живут как трехслойный пирог. И тогда Кори и Джек сказали ему, что это не его собачье дело. Ну и сами знаете, такие типы терпеть не могут, когда им затыкают рты, особенно после того, как пропустят по маленькой. Ну и тут начались тычки, пинки и всякие такие разговоры, типа «А ты кто такой?» Пинок. «Да какое твое собачье дело?» Пинок, толчок, удар, бам-бам-бам, тут вся эта драчка и заварилась.
— А вы не помните, кто ударил первым?
— Один из клоунов.
— Кого?
— Кого? О-ля-ля! — и она игриво закатила глаза и затушила наконец сигарету. — Короче, вроде бы Кори схлопотал по морде первым. Ну, и тут Джек, естественно, вмешался и попер на них, а потом и Ларри тоже попер, и третий клоун встрял. И тут такое началось! Швыряли и колошматили друг друга чем попало, сшибали табуреты, опрокидывали столы, и бутылки, и бокалы, и сцепились в одну кучу, и катались по полу, а потом эта куча выкатилась на улицу, но и там они продолжали драться. И вся троица дружно лупила именно Кори, а Джек все пытался их остановить, чтоб, не дай Бог, не убили. Ну, и тут он достал пушку…
— Кто?
— Кори.
— Какую пушку?
— Я в них не шибко разбираюсь.
— Это был револьвер или пистолет?
— Я же сказала, в пушках не разбираюсь.
Карелла придвинул к себе салфетку. Достал из внутреннего кармана пиджака авторучку, снял с нее колпачок и нарисовал на салфетке следующее:
— Примерно такую, да?
— Нет, ничего похожего.
— Ну а если вот так? — и он сделал еще один набросок.
— Нет.
— А вот это?
— Ну, вот эта, пожалуй, уже ближе.
— И куда же эта пушка делась потом? — спросил он.
— Кори заслышал вой сирены и выбросил ее в канаву.
— И?..
— И что «и»? Всех увезли в участок.
— Ну а пистолет?
— Его никто не заметил.
— Так он, получается, так и остался валяться в канаве, когда их увезли?
— Думаю, да.
— Думаете или уверены?
— Ага.
— И что, по-вашему, произошло с оружием дальше?
— Понятия не имею.
— Может, кто-то видел, как он выбрасывает его в канаву?
— Откуда мне знать?
Он окинул ее пристальным взглядом. Девушка потянулась к карману фартука, где лежала пачка «Вирджиния-слимс». Выбила щелчком одну сигарету, прикурила и выпустила в него густую струю дыма. Карелла по-прежнему не сводил с нее глаз. А затем, после паузы, спросил:
— Что произошло с пистолетом, мисс Рейнз?
— Я же сказала…
— Мисс Рейнз!.. — многозначительно повторил он.
— Ну ладно, ладно, о’кей, — сказала она и снова глубоко затянулась. — Он вернулся за ним. На следующий день.
— Коррингтон?
— Да.
— И что?
— Ну я и отдала ему.
— И как же, интересно, этот пистолет оказался у вас?
— Ну, когда все разошлись, я достала его из канавы и принесла сюда, в бар. Просто подумала, нехорошо, если оружие будет валяться вот так, без присмотра, на улице. Не дай Бог, кого еще ранит. Ну я и заперла его в свой шкафчик.
— А потом отдали Коррингтону, когда он за ним вернулся, так?
— Но ведь это же был его пистолет, разве нет?
Теперь Карелла знал, что оружие, фигурировавшее в драке, являло собой пистолет «вальтер». Который принадлежал не кому иному, как Эрнсту Коррингтону. То есть трупу, которым занимался Мэтью Хоуп.
— Спасибо, — сказал он девушке. И подумал: «Интересно, пригодится ли Хоупу эта информация?»
Глава 8
Было некое несоответствие между осознанием того, что ты сидишь в публичной библиотеке в январе, где температура поддерживается на уровне восьмидесяти градусов, а за окном в это время ярко сверкает солнце и видна изумрудно-зеленая лужайка, обрывающаяся у кобальтово-синих вод моря, под ясным, цвета цикория, небом. Библиотека, словно белоснежная болотная птица, примостилась на самом краю бухты Калуза. Новое здание обошлось в двадцать миллионов долларов, но сейчас, в среду, в девять тридцать утра, когда все нормальные горожане или плескались в своих бассейнах, или же загорали на пляжах из чистенького белого песка, залы его были абсолютно пусты.
У Кэндейс имелись свои воспоминания и представления о публичных библиотеках. Родившаяся и выросшая в Миннесоте, она обладала присущей истинным миннесотцам «зимней» ментальностью. Уже тогда наделенная незаурядной красотой девочка, она рано научилась ставить комфорт и удобства превыше щегольства и носила неуклюжие многослойные свитеры и пальто, варежки и сапожки на меху, толстые шерстяные носки и теплое нижнее белье. В Миннесоте вы добирались от дома к дому или подземкой, или же шли пешком по тротуару, защищенному от снега специальным навесом. В штате, где езда в неприспособленном к зимним условиям автомобиле могла стоить человеку жизни, наличие в салоне аптечки или специального обогревательного устройства было жизненно необходимо для выживания.
