Джон Берли - Уайклифф разрывает паутину
Уайклифф отказался от помощи:
— Спасибо, не стоит. Вы указали мне направление поиска, а уж я найду, кому это поручить, не доставляя вам лишних хлопот.
В дверь заскреблась собака. Она изловчилась открыть ее, вбежала в комнату и улеглась у ног хозяина.
Иннес заерзал в кресле.
— Вас привел сюда один лишь интерес к рисунку Хильды и письму из Национальной галереи?
— Нет, не только это.
Повисло напряженное молчание; очевидно было, что Иннес уязвлен нежеланием Уайклиффа пояснить свои слова. Он ожидал, что детектив либо продолжит разговор, либо засобирается уходить, но Уайклифф не намеревался пока делать ни того, ни другого. Молчание становилось почти неприличным.
В конце концов Уайклифф задал совершенно пустяковый, казалось бы, вопрос:
— Вы знакомы с Харви, зятем Хильды?
— По-соседски я знаю его, конечно. Он бывал у нас здесь раза два-три, а еще приходил на лекции о предтечах импрессионизма, которые я читал в Сент-Остелле.
— Насколько мне известно, до переезда в эти края он работал на одну аукционную фирму в Экзетере.
Из вежливости Иннес удивился.
— Неужели? Он мне ничего об этом не рассказывал, хотя мне и показалось, что его интерес к искусству носит чисто коммерческий характер.
— Он когда-нибудь просил вашей консультации по поводу картин или других произведений искусства? Быть может, предметов антиквариата?
— Нет.
— И у вас не было с ним совместных дел, касавшихся имущества, которое хранится на ферме Трегеллес?
Иннес побагровел. Ситуация неожиданно изменилась. С ним уже не советовались — его допрашивали, причем, как он начал теперь подозревать, плохо скрытым допросом эта беседа была с самого начала.
— Прошу вас хорошенько усвоить, мистер Уайклифф, — сменил он тон на резкий, — что я никогда не позволял себе никакого участия в коммерческих операциях, будь то покупка, продажа или хотя бы оценка предметов, о которых вы упомянули.
Уайклифф поднялся.
— Благодарю вас, мистер Иннес. Это все, что я хотел от вас услышать.
Он пошел к двери, но на самом пороге обернулся:
— Да, видимо, мне следует сообщить вам, что, по заключению патологоанатома, Хильда беременна не была.
Иннес, который тоже встал из своего кресла, чтобы проводить гостя, замер на месте.
— Не была беременна? Вы имеете в виду, что она ошибалась?
— Ошибки здесь быть не могло. В субботу утром Хильда была у врача, и он сообщил ей результаты анализов. Они оказались отрицательными.
— Но это же ни в какие ворота не лезет! Невозможно поверить, чтобы она такое просто придумала. Если она знала, что это неправда… — он осекся. — Нет, но как странно!
Иннес вышел вместе с Уайклиффом из дома.
— Вы не будете возражать, если я пока оставлю свою машину здесь? — спросил старший инспектор. — Мне нужно навестить Рулов, а они живут так близко, что нет никакого смысла ехать.
— Что? Ах, да, конечно, оставьте.
Он стоял на пороге своего дома и смотрел вслед Уайклиффу, который шел по проселочной дороге к ферме. Вскоре Полли в инвалидном кресле присоединилась к мужу.
Уайклифф снова был зачарован полной и неподвижной тишиной. Поверх низеньких изгородей он мог видеть безлюдную округу, а в отдалении — пустынную поверхность моря. Кролик, который пощипывал травку между колеями дороги, метнулся в сторону, только когда человек подошел к нему почти вплотную.
Уайклифф пересек двор фермы и постучал по косяку открытой двери.
— Войдите, — донесся скрипучий голос Джейн.
Она стояла у плиты, осторожно помешивая содержимое огромной кастрюли. Зачерпнула немного ложкой и поднесла к губам, чтобы попробовать. Запах был, несомненно, аппетитный, и рот старшего инспектора невольно наполнился слюной. Супы и тушеные овощи, похоже, составляли основное меню этой семьи.
— Чудесный аромат!
— Да, неплохо получается. Готовить надо на медленном огне, но главное, чтобы не закипело, — она налила несколько ложек супа в миску и протянула ему. — Угощайтесь.
Отобедать с подозреваемым? Но разве не этим каждый день занимаются жирные коты из адвокатуры?
«Уж не хотите ли вы, миссис Рул, убедить суд, что старший инспектор разделил с вами трапезу?»
Угощение он тем не менее принял. Частично это была его реакция на атмосферу в доме, который он только что покинул.
Бог весть, на чем варился этот суп, но был он восхитительно вкусен и густ.
— За чем сегодня пожаловали?
— За разными надобностями, но прежде не мог бы я воспользоваться вашим телефоном? Звонок будет междугородный, но я оставлю вам денег на оплату.
Она пожала плечами и кивком указала ему на прикрепленный к стене аппарат.
Сначала он позвонил в справочную и попросил дать ему координаты Института Куртольда. Потом снова набрал номер.
Цель он при этом преследовал двойную. Во-первых, нужно было хотя бы начать разбираться с картиной, и еще он хотел понаблюдать за реакцией Джейн Рул, если таковая вообще последует.
— Алло, это Куртольд?… Соедините меня с мистером Дэвидом Джойсом, пожалуйста… Говорит старший инспектор Уайклифф…
Джойса они приглашали консультантом при расследовании дела Марселлы Тейт около года назад.
— Мистер Джойс, это Уайклифф… Не забыли еще? Он не забыл, и Уайклифф сразу перешел к делу:
— Вам известны картины кисти Писсарро, хранившиеся в частных коллекциях в окрестностях Плимута во время или сразу после войны?… Есть возможность это узнать?… Надеюсь, я не слишком вас обременил?
— Для меня не велик труд заглянуть в каталог Писсарро-Вентури. Он был издан в тридцать седьмом и, весьма вероятно, что там есть нужные вам сведения. В противном случае можно попробовать другие варианты. За последние пятьдесят лет мы накопили огромный объем информации о местонахождении произведений импрессионистов и стараемся отслеживать все их перемещения. Предоставьте это мне, и я вам перезвоню ближе к вечеру. Не уверен, что дам вам исчерпывающий ответ сразу, но, по крайней мере, смогу точно сказать, стоит ли продолжать изыскания на эту тему.
Джейн Рул ничуть не заинтересовалась этим разговором. Она вернулась к плите и стала что-то перекладывать из другой кастрюли в эмалированный тазик. Кошка и собака вертелись у нее под ногами.
Уайклифф продиктовал Джойсу номер телефона штаба расследования.
— Какая там у вас погода? — поинтересовался Джойс.
— В данный момент превосходная.
— Здесь тоже, но я с удовольствием махнул бы к вам порыбачить.
Джейн поставила тазик на пол, и животные, не мешая друг другу, набросились на еду. А хозяйка замерла у стола совершенно неподвижно. Казалось, она обладала способностью усилием воли обращаться в безжизненную статую.
Уайклифф достал из бумажника банкноту и протянул ей:
— Спасибо. Вот, это покроет стоимость разговора. Она ничего не сказала, но деньги скомкала и сунула в карман фартука.
— Должен сообщить вам, что Хильда беременна не была.
— Стало быть, соврала?
— Да.
— Вот, значит, как…
— Вы, по-моему, даже не удивлены.
— Девчонка сама напросилась.
— Что вы имеете в виду?
— Она сама нарывалась на неприятности, придумывала приключения на свою… Джеймс — дурень, избаловал ее, но мне все равно его жаль.
— Вы жалеете Джеймса Клемо? Но ведь не далее как вчера утром его задержали в вашем дворе с ружьем в руках.
— А, вы об этом! — Она теперь накрывала на стол для себя и сына. — У него весь пар обычно в гудок уходит. Он всегда был таким. Вообще-то он и мухи не обидит.
— Почему он так уверен, что в смерти Хильды повинен ваш сын?
Она крупными ломтями кромсала буханку хлеба и не отвечала. Уайклифф настаивал:
— Миссис Рул, я подошел к той стадии расследования, когда на некоторые вопросы мне необходимы конкретные ответы. Имеют эти вопросы отношение к совершенному преступлению или нет, решать только мне. Отвечать вам все равно придется. Почему Джеймс Клемо убежден, что это Клиффорд изнасиловал и убил его дочь?
Джейн покосилась на маленький будильник, стоявший на каминной полке.
— Он скоро придет покушать. Часов у него нет, но он никогда не опаздывает больше, чем на десять минут.
— Миссис Рул!
Она наконец встретилась с ним взглядом и только теперь сдалась.
— Будь по-вашему! Вы ведь знаете про Эстер?
— Мне известно только, что после окончания школы она работала у вас, а потом ее приняли в свою семью Клемо.
Джейн поглаживала столешницу костлявыми пальцами.
— Спустя полгода после того, как она поселилась здесь, ее изнасиловали.
— И это сделал ваш сын?
— Элинор на него свалила и меня заставила ей поддакивать.
— Я что-то не совсем вас понимаю…
— Это Элинор, мать Джеймса, которую схоронили в прошлую пятницу… Это она все устроила, — Джейн поджала губы. — Она была очень волевая дама.
