Джек Хиггинс - Прорыв из Хуфры
Я возразил:
- Но это слишком мало, чтобы успеть вернуться.
- Тогда отправляйтесь, Нельсон. Пятнадцать минут, а потом я иду в атаку и открываю огонь.
- Если вы это сделаете, то взорвете нас и сами все потеряете. У нас бензиновые двигатели.
- Я учту.
Он подлил себе кофе, отпустил меня, и я в сопровождении Хусейна поднялся на палубу. Не видя смысла задерживаться, я тут же перелез через ограждение, запустил подвесной мотор и повернул к берегу.
Течение стало еще сильнее, и я потратил больше времени, чтобы добраться до камышей, или мне только так показалось. Наконец лодка стукнулась о борт "Мери Грант". Сестра Клер перегнулась через поручни, чтобы помочь мне подняться.
- Тэрк вернулся? - спросил я. Она отрицательно покачала головой.
- Я наблюдала в бинокль с крыши рубки, но ровным счетом ничего не заметила. Что там было?
- Он предложил нам с Тэрком сотню тысяч и шанс снова начать честную жизнь.
- А я? - с тревогой спросила она.
- Боюсь, что он совсем забыл о вас, сестра.
Ей это не понравилось, но я встревожился и полез на крышу рубки, чтобы разобраться в обстановке. Сестра Клер последовала за мной. Их катер стоял на якоре в том же положении. Один из солдат сидел за пулеметом "браунинг", другой стоял у ограждения и говорил с Хусейном.
Я так никогда и не узнаю, как все получилось, но вдруг Тэрк с шумом всплыл на поверхность прямо возле них и схватился за нижнюю перекладину трапа. Скорее всего, у него кончился воздух, а может быть, сказалось действие наркотика, или рана помешала ему оставаться под водой. Но как бы то ни было, Хусейн бросился вперед с вполне похвальной для него скоростью, тяжело спустился по трапу и крепко схватил Тэрка за лямки акваланга. Они вытянули его из воды, перетащили через бортовое ограждение и поставили на ноги. Он уже успел освободиться от акваланга. В этот момент на палубе появился Талеб и подошел к ним.
- Отче наш, сущий на небесах, - прошептала сестра Клер.
Я отрегулировал бинокль и в последний раз увидел истощенное лицо Тэрка. Он смеялся, закинув назад голову, когда Талеб вытащил пистолет и в упор выстрелил в него. Тут же их катер взлетел на воздух со звуком, похожим на раскат грома. Обломки корпуса и палубы вознеслись вверх на сотни ярдов, и плотный клуб черного дыма окутал то место, где стояло судно. Потом легкий порыв ветра с моря отнес дым в сторону, и вот уже перед нами только река безмятежно несла свои воды.
Глава 13
По бурному морю
Я спрыгнул на палубу как сумасшедший, проклиная все на свете, тут же завел двигатели и повел катер задним ходом, выворачивая штурвал. Повсюду валялись обломки, многие из них плыли вниз по течению. Мы видели только одно тело, вернее, часть тела солдата в форме - ничего больше. Сестра Клер склонилась через ограждение и всматривалась сквозь дым, который все еще не рассеялся над поверхностью воды. Я высунулся из окна рубки и сказал:
- Как это плохо. Талеб выстрелил в него в упор, и он погиб, скорее всего, еще до взрыва.
Она махнула мне рукой, делая знак, чтобы я замолчал.
- Подождите! Мне кажется, я что-то слышу.
Я тут же заглушил двигатели и тоже различил слабый стон со стороны левого борта. Потом снова завел двигатели, повернул штурвал и направился сквозь дым.
Вдруг сестра Клер закричала:
- Остановите машины! Остановите же!
Голос за бортом теперь уже звучал совсем близко. Кто-то плавал, держась за крышку люка, в нескольких ярдах от нас. На какое-то мгновение у меня вспыхнула искра невероятной надежды, но когда мы приблизились, я увидел Талеба и тут же снова запустил машины, а он дико закричал:
- Спасите меня! Ради Бога, спасите меня!
Его лицо сплошь залило кровью от раны на голове, и одежда сильно обгорела. Но у меня не возникло даже намека на сострадание. Сестра Клер повернулась ко мне и в отчаянии стала просить:
- Ради всего святого, мистер Нельсон, мы должны спасти его!
- Ни за что на свете! - отрезал я. - Он только что убил моего лучшего друга. Пусть и сам утонет.
Меня охватила такая ярость, что я выскочил из рубки и наклонился над бортом:
- Ты слышишь это, ублюдок!
Я мог бы поклясться, у него на губах промелькнуло нечто вроде улыбки, но в этот момент сестра Клер повернула меня к себе и отпустила мне сильную пощечину, как это обычно делают с людьми, которые готовы впасть в истерику.
- Вы должны дать мне возможность спасти его! Вы просто обязаны!
Я смотрел на нее, держась рукой за щеку.
- Вы всегда указываете мне, что я должен делать, не так ли, сестра? Но только не в этот раз. Если вы намерены спасти его, так идите, но я не хочу. И я не стану тянуть его через ограждение, чтобы помочь вам.
Я вернулся в рубку, даже не дав ей возможности ответить. А когда выглянул, то увидел, что она открыла прогал в ограждении и спустила трап. Талеб с трудом поплыл к нему. Она нагнулась, стараясь схватить его протянутую руку, а он и в самом деле улыбался.
Доставая свой "смит-и-вессон", я вышел из рубки, но слишком поздно. Как только она дотянулась до его протянутой руки, он вытащил из воды другую, в которой держал тот самый пистолет, из которого убил Тэрка, и выстрелил в нее. Ее отбросило назад, а он снова погрузился в воду.
Когда я подскочил к ограждению, он прямо рассмеялся мне в лицо. Я нажал на спуск револьвера, но раздался только пустой щелчок: меня охватил такой великий порыв гнева, что я бросил его и угодил Талебу прямо между глаз. Он тут же пошел под воду, только поднятая рука судорожно хватала воздух, а потом тоже исчезла.
* * *
Бледную, с закрытыми глазами, я отнес ее вниз и положил на диванчик. В первый момент я подумал, что он убил ее, а когда стянул с нее свитер, то увидел рану как раз под левой грудью. Но вдруг ее веки затрепетали, и она слабо улыбнулась:
- Насколько тяжела рана, мистер Нельсон?
- Довольно тяжелая.
Больше всего меня тревожило отсутствие наружного кровотечения, но я не собирался ей говорить об этом.
- Вам нужен доктор, и как можно скорее.
- В Ивисе есть доктора.
- Но гораздо быстрее добраться до какого-нибудь алжирского города.
- Но вы понимаете, что это значит. - Она покачала головой. - Двенадцать часов до острова Ивиса. Если вы дадите мне морфина, то я просплю всю дорогу. Прошу вас, мистер Нельсон, - продолжала она, крепко сжимая мою руку. - У нас же договор, или вы забыли о нем? Мы называли сумму в десять тысяч долларов. - Она закрыла глаза и откинулась назад.
- Вы все же хотите настоять на своем несмотря на то, что случилось?
Я попытался высвободить руку, но она удержала ее, и веки снова задрожали.
- Ивиса. Обещайте мне.
- Хорошо. Вы победили. А теперь лежите спокойно, пока я не сделаю то, что надо.
Что я мог? Я достал ее медицинскую сумку, перевязал рану и ввел ей морфин. У нее прошла напряженность, она выглядела вполне умиротворенной, я привязал ее простыней к диванчику, чтобы она не упала, и поднялся на палубу. Дождь все еще шел, и "Мери Грант" дрейфовала вдоль стены камыша среди многочисленных обломков. Вот теперь и на самом деле нельзя было терять времени. Она сказала, что до острова Ивиса двенадцать часов хода. Я завел двигатели, вышел на середину реки, и течение понесло нас.
* * *
Погодные условия складывались гораздо хуже, чем на пути сюда, проливной дождь и ветер силой от пяти до шести баллов. Это я определил на глаз, так как принять прогноз по радио мне не удалось - его вывела из строя шальная пуля. Дождь хлестал сквозь выбитые окна рубки, и скоро я промок до костей, несмотря на то что стоял у штурвала в желтом прорезиненном плаще и зюйдвестке, которые нашел в одном из шкафчиков. Под столиком для карт я обнаружил еще одну бутылку Тэрка - обычное дрянное пойло, дешевый испанский бренди, но и он хоть чуть-чуть спасал меня от холода, а ведь нам предстояли еще долгие часы пути.
Навигационные огни, так же как и палубное освещение, оказались в порядке, что меня немало удивило. Я включил их, как только спустилась темнота. Так я чувствовал себя менее одиноким. Под чернеющим небом в бурном море мной овладело какое-то странное, щемящее чувство неприкаянности. Да еще умирающая женщина. Талеб, лежащий в грязи на дне реки, и Тэрк... но о нем мне нестерпимо было даже подумать.
* * *
Как-то во время войны на церемонии мне вручал награды генерал из Вашингтона, приехавший во Вьетнам с инспекторской проверкой. После того как он приколол мне на грудь Крест за летные заслуги и медаль "За доблесть во Вьетнаме", я услышал, как он спросил у командира эскадрильи, что такое я совершил. Тот ответил ему, что я дважды прыгал с парашютом с высоты двадцати тысяч футов, после того как меня сбивали ракетой "земля - воздух". Генерал обернулся, похлопал меня по плечу и с уважением произнес:
- Ну, Нельсон, вам чертовски повезло, что вы уцелели.
А вот теперь я начал сомневаться, хватит ли у меня способностей, чтобы выжить. Как хватало всегда.
