Юлия Волкова - Ночные снайперы
— Научиться стрелять из боевого оружия, используя маркер, пожалуй, нельзя, — согласился Савицкий. — Но действовать в условиях локального боя, уворачиваться от противника, выявлять его местонахождение, грамотно реагировать на нештатную ситуацию и так далее вполне возможно. Да и меткость этот вид спорта все-таки развивает. Другое дело, что потом приходится приноравливаться к другому оружию. Но ведь это обычное дело. Если ты всю жизнь пользовался «пээмкой»[1], то к автомату Калашникова тебе все равно какое-то время придется привыкать.
— Хорошо, — сказала Саша. — Беру свои слова назад. Пейнтбол — не цирк, а вполне уважаемое занятие. Но этот факт нисколько не помогает следствию. Или вы хотите сказать, что наш снайпер, постреливающий в невинных граждан, тоже осваивает какую-то программу?
— К этому я и собирался подойти, — нахмурился Савицкий. — Правда, это моя личная версия, я не имею достаточных фактов и оснований, чтобы прийти с ней к своему руководству или отправить серьезную докладную записку «соседям», вашему батюшке, например, или его начальству. Но вот в чем дело. У нас существует некий отдел — почти ни для кого, даже журналистов, это не секрет, я даже читал о нем в какой-то молодежной газетке, — который внимательно отслеживает работу военных, военно-патриотических и спортивных клубов. Информация из этого отдела уходит прямиком в кадровое военное управление. Кадровое военное управление эту информацию обрабатывает, а затем отправляет разнарядку в военкоматы. Понимаете для чего?
— Вероятно, чтобы формировать из перспективных членов этих клубов бравых бойцов, — предположила Саша.
— Вот именно, — кивнул Савицкий. — Дело благое. Из кого, как не из юных, перспективных пейнтболистов могут вырасти профессиональные солдаты? Пехотинцы, десантники, снайперы, разведчики? Тем более, что всем понятно: этим мальчишкам нравится играть в войну. Они не станут сбегать с поля боя. Теперь возьмем нашего преступника. Что если на него тоже кто-то обратил внимание? Не обязательно наш отдел… То есть, допустим, кто-то точно не из нашего отдела?
— В одном известном детективе такая ситуация уже описывалась… — пробормотала Саша. — Кандидат в снайперы, чтобы понравиться работодателю, отстреливал ни в чем не повинных людей. Неужели вы думаете?..
— Я видел это кино, — усмехнулся Савицкий. — Ситуация, показанная там, абсолютно неправдоподобна. Никто не станет нанимать человека с психическими отклонениями в качестве киллера или армейского снайпера. А тот, кто способен убить ни в чем не повинного человека только потому, что должен доказать кому-то свое право на звание снайпера, абсолютно ненормален. Совсем другое дело — попытаться доказать, что ты снайпер, не принося никому серьезного вреда. Доказать, что ты можешь действовать в любой обстановке, при любых обстоятельствах. Попасть в мишень и при скоплении большого количества людей, и при наличии серьезной охраны, и в сумерках, когда человек гуляет с собакой, и когда жертва нетрезва и мотается из стороны в сторону. А это ведь очень трудно — поразить в стельку пьяного человека. Как вам моя версия, Александра?
— Это всего лишь версия, Константин Иванович, или у вас есть какие-то данные о людях, устраивающих такие экзамены кандидатам? — Саша пристально посмотрела на подполковника.
— Я согласился с вами на беседу только потому, Саша, — сказал Савицкий, — что хочу, чтобы вы поняли и чтобы ваше расследование не ушло в сторону. Ни наша контора, ни какие-либо другие официальные подразделения такими экзаменами не занимаются. Поверьте, педагогика спецназа знает немало других приемов для выявления способного юношества. Но общеизвестно, что постоянно из пейнтбольных клубов уходят молодые люди и вовсе не в армию. Кто-то их уводит, Саша!
— Спасибо, что поделились со мной своими версиями, Константин Иванович, — осторожно проговорила Александра, не веря в информационное бескорыстие эфэсбэшного подполковника. — Но что теперь с этими версиями делать?
— Сашенька, — неожиданно понизил голос подполковник Савицкий. — Я слышал, что вы проводите собственное журналистское расследование, внедрившись, так сказать, в самый центр подготовки пейнтболистов.
— Центр? — рассмеялась Саша. — Да, можно и так сказать. Я думала, что если поближе познакомлюсь с этим спортом, мне станет понятна психология снайпера-преступника. Но все игроки такие разные… И никто из мне известных не похож на человека с криминальными наклонностями. Мое «внедрение» принесло скорее отрицательный результат.
— Об этом еще рано судить, — сказал Савицкий. — Игроки одного клуба — малая часть пейнтбольного сообщества. На днях намечаются большие игры, не так ли? И вы в них участвуете?
— Вы прекрасно информированы, — улыбнулась Александра. — Я начинаю подозревать, что вы пристально следите за моей деятельностью.
— Вовсе нет, — покачал головой подполковник. — Просто я звонил вам недавно на работу. Ваши коллеги любезно сообщили мне, что вы находитесь в пейнтбольном клубе, что готовитесь к соревнованиям, что делаете там серьезные успехи. У вас очень словоохотливые сослуживцы.
— Не то что ваши… — сердито отозвалась Саша, зная, что коллеги точат на нее зуб за то, что она иногда исчезает со своего рабочего места, скинув наряд Снегурки или Красной Шапочки. — Надо бы у вас несколько плакатов позаимствовать про болтунов и шептунов.
— С удовольствием поищу их для вас в нашем архиве, — засмеялся Савицкий. — Но я хотел поговорить с вами о соревнованиях. На них вы встретите массу новых игроков. Увидите, кто как играет, кто как держится, проявляет эмоции. Возможно, вы сможете угадать потенциального злодея. Насколько я помню, ваша интуиция выше всяких похвал и редко вас подводит. Если кто-то вам покажется более или менее подходящим на роль преступника или человека, готовящегося в киллеры…
— Я поняла вашу просьбу, — серьезно произнесла Саша. — А сами вы не собираетесь посетить сей пир спортивного духа?
— Если вы меня приглашаете, — ответил Савицкий, — приду с удовольствием. Хотя предполагал отправить туда пару наших оперативников.
Саша покраснела.
— Я жуткая невежа, Константин Иванович, но я вас не приглашаю, — смущенно пробормотала она. — Чем меньше моих знакомых будут наблюдать за моими смешными движениями на игровой площадке, тем мне будет спокойнее. А если еще представить, что мы за елку будем сражаться… Кошмар!
— Тогда обещаю вам, что без особой надобности туда не приду, — торжественно пообещал подполковник.
5
«Точка» снайпера Сеги находилась на улице Ломоносова — на крыше одного из боковых складов Апраксина двора. Наблюдатели подивились тому, что паренек, нисколько не таясь и не оглядываясь, просто полез по пожарной лестнице и добрался до цели. Впрочем, время было позднее, сторожей у складов не отмечалось, а лестница и фигурка, ползущая по ней, в темноте были почти не видны. Выслушав очередное сообщение своих сотрудников, Андрей, сидящий в теплом салоне пироговской «бэхи», поежился.
— Интересно, за какое вознаграждение человеку не лениво в такой мороз лежать на скользкой крыше час, а то и больше? Мне кажется, я бы ни за какие деньги не согласился. А ты, Гоголь?
— Я бы согласился, — сказал Пирогов, кося глазом в сторону бара «Денис Давыдов», из которого и должна была выйти «мишень». — За… двадцать тысяч баксов.
— А потом потратил бы их все на лечение жизненно важных органов, — усмехнулся Мелешко. — He-а, я меньше «лимона» за такую пытку не взял бы. А за «лимон» и органов не жалко.
— Это потому что ты старый. А мальчишки устроены иначе. Они могут и не за деньги по крышам ползать, а за романтику.
— Не вижу я в этом никакой романтики, — проворчал Андрей.
Но «пытка», она же «романтика» Сеги, продолжалась недолго. Через двадцать минут двери бара распахнулись, и из них вышел… человек в шляпе. Или нет. Из дверей бара вышел Человек в Шляпе. Потому что в Питере человек в шляпе — имя собственное. Как в Москве — Человек в Кепке. Мелешко с Пироговым, конечно, узнали знаменитого артиста и округлили глаза. Очень хотелось не упустить нюансов реакции бывшего мушкетера и любимца женщин. Однако никакой реакции не последовало. Человек в Шляпе подошел к своей знаменитой «ниве», открыл дверцу, сел в нее и… тронулся с места.
— Не в него, — разочарованно заметил Игорь.
— А занятно было бы посмотреть, — вздохнул Андрей. — Что ж, будем ждать.
Но ждать не пришлось. Через две минуты уличные наблюдатели сообщили, что мальчишка спускается.
— Не понял… — протянул Пирогов. — Он, что же, был совсем… пьяный, что выстрела не заметил?
— По-моему, он был совсем не пьяный, — покачал головой Андрей. — Хотя, кто его знает… А выстрела не заметил, потому что снайпер промазал. И брать его никакого смысла нет. Посмотрим, что он дальше будет делать.
