Мила Бояджиева - Дар полночного святого
— Приветствую вас, друзья. Песню под названием «Любовь для нас двоих» я спел в вашу честь. — Карлос улыбался алым ртом.
— Сколько это стоит? Стольника тебе хватит? — Михаил достал зелененькую купюру.
— Подарок! — торжественно объявила «певица». — Меня зовут Лара. Шоу практически держится на мне. Приходится танцевать и даже изображать стриптиз. Такой кайф!
— Поздравляю. Потрясающая творческая карьера. Прощай. — Михаил демонстративно вернулся к ужину, не обращая внимания на «испанку».
— Я бы присела на пару минут. Кажется, меня пригласили? — Пальцы с перстнями щелкнули — официант тут же принес стул.
— Что-нибудь выпьешь… — неуверенно предложила Аня. — Говорят, у вас экстравагантный постановщик. Все эти штучки… Мне они, честно говоря, не очень нравятся.
— Шоу-бизнес, милая. Все на продажу. Даже фальшивки. — Лара налила себе немного шампанского. — Я ведь не перешился. Не изменил ориентацию. Даже сохранил кое-какие представления о порядочности. Как ни странно это покажется такому ценителю внутренней и внешней гармонии, как господин Лешковский…
— Не комплексуй… Все давно уже привыкли к подобным штучкам. Просто так неожиданно было увидеть тебя… — Аня смутилась.
— Карлос, не действуй на нервы моей жене. Ей сейчас не стоит волноваться. — Впервые посмотрев на «испанку» с неприязнью и открытой брезгливостью, Михаил сообщил: — Анна ждет ребенка.
— Ах так?! Поздравляю! — Лара изящно чмокнула Аню в щеку. — Вытри помаду, детка. Обожаю малышей! — просюсюкала «она».
— У тебя здорово получается. Такая кокетливая, но гордая южанка. Карменсита в фарсовом варианте. — Попыталась разрядить обстановку Аня.
— Мне всегда нравились Кертис и Лемон, — ну, те парни, что играют с Мэрилин в комедии «В джазе только девушки». Эта неотвязная страсть к перевоплощениям, куда она только меня ни заводила! В какое дерьмо ни толкала… Пардон, тема не к столу. — Карлос значительно улыбнулся Михаилу. — Но ведь ты понимаешь меня, Майкл?
— Довольно паясничать. Шутка затянулась. Мы собирались провести вечер вдвоем. Убирайся. — Михаил взглядом подозвал метрдотеля.
— Увы, больше задержаться не могу — опаздываю к следующему выходу. Буэнос ночес! — Лара грациозно поднялась и виляя бедрами направилась к выходу. Михаил заказал горячее и поднял тяжелый взгляд на жену.
— У тебя странные друзья, детка.
— Карлос считался ближайшим приятелем Южного, ты же знаешь… Мы были партнеры… — Покраснев, она окончательно смешалась.
— Для Дениса идиотические закидоны юности остались в прошлом. Для тебя они, увы, часть настоящего.
— Миша! Умоляю… Мне самой было так жутко… Не стоило обижать его… Карлос очень порядочный и целеустремленный человек. Немного странный, ищущий…
— Доискался! Хм! Замечательная идея — превратить себя в бабу, в шлюху… — Михаил вспыхнул, но тут же спохватился. — Прости… Забудем. Не хочу, чтобы этот вечер был испорчен.
— К тому же у меня разгулялся аппетит. Захотелось чего-нибудь мясного, сочного. Но без премудростей. — Живо перевела разговор Аня, хотя еда не вызывала у неё ни капельки энтузиазма.
— Правильное решение, девочка. Утопим маленькие неприятности в больших кулинарных удовольствиях.
Ане пришлось наигрывать аппетит — она преувеличенно смаковала принесенные блюда, но смогла проглотить лишь совсем немного. Впервые ей пришлось лукавить с мужем. А что, в сущности, произошло? Отчего Михаил так реагирует на Карлоса? Ну, это понятно — бывший любовник жены, да не какой-нибудь уважаемый деятель, а ресторанный гей. Денис не зря обмолвился, что Майкл не любит голубых… Но что-то было еще… что-то ещё — неуловимо проскользнувшее между слов, — настораживающее, опасное…
— Ты задумалась, детка? Вид затравленный, кутаешься в меха, словно обнаженная рабыня на невольничьем рынке.
— Не знаю, чего-то боюсь. Все время боюсь за тебя. За нас. А теперь ещё — за нашего ребенка.
— Пора отвлечься в азартной схватке с рулеткой. И можешь не беспокоиться за мой кошелек.
— Уговорил. Пойду припудрю носик и буду как новенькая.
В зеркально-мраморной дамской комнате никого не было. Аня рванулась в кабинку, повесила меха на изящный крючок и скорчилась над унитазом. Мучительный спазм — и ресторанные изыски последовали в канализацию. Из глаз брызнули слезы. Рвота не украшает существование будущей матери. Но стало легче. Умывальные столы привлекали чистотой — склонясь, Аня ополоснула лицо холодной водой. Еще и ещё раз. Потом смочила бумажное полотенце и зажмурившись от наслаждения, обтерла шею и плечи. Тошнота отступила…
— Это ваш палантин, мадам? Скажите спасибо, что я случайно зашла в ту же кабинку. — Протягивая меха, Лара улыбалась. Но Карлос, прятавшийся под разукрашенной маской, смотрел тревожно и очень серьезно. В его руке мелькнуло что-то белое и легло на мраморную плиту рядом с бисерным кисетом Ани.
— Мой телефон, — сказал он одними губами. — Спрячь и ни слова мужу.
Она машинально спрятала кусок салфетки с цифрами. Зыркнув по сторонам, «испанка» на полную мощь открыла кран в соседней раковине и зашептала:
— Он заблокировал меня. Не могу тебе дозвониться. Карменсита, это очень серьезно. Я очень боюсь за тебя.
В комнату вошли две дамы и покосились на «испанку», которая со знанием дела поправляла перед зеркалом свой макияж. Накинув палантин, Аня вышла и тут же столкнулась с Михаилом.
— Боялся пропустить тебя.
— Поняла, — за бриллианты трясешься. — Натянуто пошутила Аня и с облегчением оперлась на его локоть.
— Ты — моя главная ценность. Теперь — вдвойне. — Серьезно заверил Михаил.
«Я в опасности! — Хотелось крикнуть Ане. — Меня предупредил друг, он не пьян и не станет так глупо шутить». Но она промолчала. В сумочке прятался телефон — завтра же она позвонит Карлосу и все выяснит. Не стоит по пустяку пугать Михаила.
— Давненько я не играла в рулетку, — сказала Аня, изобразив удовольствие.
— А не рано ли малыша втягивать в азартные игры? — Улыбнулся Михаил, но ей показалось: он тоже что-то скрывает, наигрывая спокойствие и добродушие.
33
В воскресное утро все страхи и подозрения показались бредом. Уставший, поглощенный своими мыслями Михаил в эту ночь расслабился — они любили друг друга пылко и безудержно, как в роскошной спальне отеля «Резиденция» или на песчаном берегу под смешными, лохматыми пальмами.
— У нас все хорошо, правда? — спросил муж открывшую глаза Аню.
— Оч-чень. Я люблю тебя. Люблю все, что связано с тобой, что ты подарил мне… Даже этот малахитовый бархат, зеркала, картины, духи на столике — все люблю. Это наш с тобой мир, в нем я по-настоящему счастлива. Я глупая?
— Ты замечательная… Если не возражаешь, мы отложим прогулку по лесу до вечера. После завтрака мне надо поработаю в своем кабинете.
— Опять сложности? — В голосе мужа Аня уловила тревогу.
— Пустяки… — Он поднялся, подавляя вздох. Сжал кулаки, изобразил боксерскую стойку и подмигнул ей: — И вечный бой, любимая. Покой нам только снится.
Оказавшись одна, Анна достала обрывок салфетки и набрала номер.
— Алло? — Отозвался мужской голос.
— Карлос? Это я.
— Кто говорит? Кто это? — Настаивал незнакомый мужчина.
Злясь на себя, она с раздражением бросила трубку.
Вечером, приняв ванну с хвойным экстрактом, Аня с маникюрным набором и стаканом молока устроилась перед телевизором. Сериал «Династия» она смотрела изредка вместе с матерью. Та старалась по ходу действия рассказать все, что было в предыдущих, пропущенных сериях. Звучало это странно:
— Автомобиль длинный, кадиллак, наверно. Дивный беж с никелем. На ней палантин из тончайшего драпа или фланели — тоже кофе с молоком и весь по краю обшит пушистым мехом в тон. Это они ламу или песца красят?
— Наверно, соболя. — Аня подтачивала ногти.
— Распахивает накидку — внизу платье-джерси в облипочку без всяких украшений — прелесть! Конечно, точно такого же цвета, что и автомобиль, а на шее и в ушах — серебро, как отделка машины — массивное, отполированное… Нет, куда там серебро! Белое золото. Или, ты думаешь, платина?
— Скорее — платина или бижутерия из уличного ларька. Кому как больше нравиться думать. Мне почему-то кажется, что Алексис Колби похожа на Ингу.
— Ну! — Отмахнулась Верочка. — Лицо совсем другое… Хотя в театре все считали её соблазнительницей. И интриганкой.
— Выходит, что-то все же совпадает. Алло! — Аня взяла засигналивший радиотелефон. — Легка на помине. Мы только что твою маман вспоминали в связи с «Династией»… Что?! Господи… Да… Да… Нет… Не могу поверить… Перезвоню…
Аня медленно положила трубку. Отпила пару глотков молока, рассеянно взглянула на экран: — Розовая шляпа с букетами — кошмар! А ей идет. Как чудно быть стервозной, манящей, властной… Из меня получилась бы интриганка?
![Мила Бояджиева - Ядовитый цветок [= Маски любви]](/uploads/posts/books/156849/156849.jpg)