Ксения Любимова - Знаки в небесах
– Про нечистую силу. Якобы сначала появляются какие-то следы, а потом пропадает ребенок…
– А это здесь при чем? – с недоумением уставилась на него женщина.
– Жители говорят, что в последнее время в небе появляется некая светящаяся морда, а на следующий день происходят… вот такие ужасы.
– Я слышала что-то… Так вы считаете, что это имеет отношение к убийству мальчишек?!
– А вы думаете, такого не может быть?
– Нет, конечно!
– А почему?
– Прежде всего потому, что никакой светящейся морды нет! Это выдумки местных старожилов. Делать им нечего, вот они и забавляются страшилками!
– Значит, вы не верите в это… свечение? – уточнил Эрик.
– Не верю. А вы бы поверили?
– Дело в том, что я видел его. И Мариша – тоже. Поэтому верю я или не верю – даже не обсуждается.
– Вы серьезно?! – опешила женщина.
– Еще как серьезно!
– Но… я думала… – она совсем растерялась, – что это просто легенда!
– Видимо, вы ошиблись. И мы сейчас пытаемся разобраться, что здесь правда, а что – вымысел. По сути, получается одно: после того, как ночью в небе возникает свечение, утром пропадает ребенок. Об этом говорят многие свидетели, и не доверять их словам я не могу.
– Но это же бред! Абсурд! Такого просто не может быть!
– Но вы слышали эту легенду и раньше? – продолжал допытываться Эрик.
– Слышала, конечно, но считала, что это сказки.
– Мы видели свечение и накануне смерти Жоры, и на следующий день, когда обнаружили вашего сына и мать убитыми. Совпадением это назвать сложно. Две составляющие этой легенды – в наличии. Вопрос в другом – почему это происходит и как это предотвратить?
Светлана долго сверлила сыщика глазами, а потом тихо сказала:
– Какая теперь разница? Ведь ни маму, ни Ваню уже не вернуть…
– Вы ошибаетесь. Есть и другие дети, и мы должны их защитить.
– Мне уже ничего не надо, простите! Не могли бы вы оставить меня в покое? Я хочу побыть одна.
– Да, конечно. Только разрешите задать последний вопрос: вы в хороших отношениях с Матреной Филипповной?
– А почему вы спрашиваете? – Светлана посмотрела на Эрика настороженно, потирая руки.
– Нам показалось странным, что она не захотела дать нам ваш адрес.
– Мы не ладили, – кивнула женщина.
– А почему?
– Она считала, что я должна была сделать аборт. И на протяжении всего того полугода, что я появлялась в деревне, будучи беременной, она мне только об этом и говорила. Причем не только это, но и другие гадости. Что у меня родится какой-нибудь недоумок – мол, кто рожает почти в сорок лет! И что я на мать вешаю обузу, и что это позорно – рожать невесть от кого… А я считаю, что это не ее дело! Если бы мама не хотела Ваню, она бы мне так и сказала. Тогда бы я что-нибудь придумала, чтобы суметь вырастить его самостоятельно. Но все дело в том, что мама обрадовалась и очень ждала появления Ванечки на свет. Зачем же лезть в чужие дела и так нагло высказывать свою точку зрения?
– А нам Матрена сказала, что она помогала растить вашего сына.
– Она?! Вот уж ничего подобного! Матрена вообще странная женщина. Вроде бы добрая, но со своими тараканами в голове.
– В общем, вы не общались?
– Нет. Последний раз мы разругались в пух и прах, я даже облила ее водой из ведра. После этого она стала придираться к Ване. То замечание ему сделает, то на ногу наступит – будто бы нечаянно… Постойте, – женщина нахмурилась, – вы ведь не думаете, что это могла сделать она?!
– Нет, мы считаем, что это дело рук мужчины.
– А у Матрены есть дети? – поинтересовалась Мариша.
– Есть. Но там какая-то темная история. То ли Матрена отказалась от ребенка, то ли он от нее…
– Как – отказалась? Где? В роддоме?
– Нет, ребенка она вырастила, но затем между ними началось какое-то недопонимание. Они в то время еще в городе жили. Матрена и выставила собственного ребенка за дверь, представляете?! Я не знаю, кто у нее был, мальчик или девочка, но не очень еще взрослый, лет шестнадцати-семнадцати. Матрена заявила: не хочешь жить по моим правилам, иди на все четыре стороны. Ну и выставила его из дома. Для сих пор они не общаются.
– Теперь я понимаю, почему она так обошлась с вами, – протянула Мариша. – Если своего ребенка не любишь, где уж тут полюбить чужого…
– Да не нужна мне ее любовь, лишь бы не лезла со своими советами!
– А с другими жителями деревни у вас хорошие отношения? – поинтересовался Эрик.
– Хорошие, правда, здесь народу-то – раз-два и обчелся. Но со всеми я лажу.
– Что ж, не будем вас больше задерживать. Отдыхайте, восстанавливайте силы.
– Мне они уже ни к чему, – махнула рукой Светлана. – Смысла в жизни больше нет, какая разница теперь, будут у меня силы или нет? Все равно расходовать их больше не на кого…
Выйдя за дверь, Мариша вдохнула полной грудью. Подобные разговоры наводили на нее ужасную хандру. Убитые горем родственники вызывали у нее почти такие же эмоции, как и сами жертвы. Горе сквозило во всем – в их словах, взглядах, жестах… Мариша была рада, что вышла наконец-то из дома Лидии Семеновны. Хорошо еще, что женщина не впала в истерику, а разговаривала вполне спокойно.
– Ужасно это, правда, потерять и мать, и сына? – спросила она, заглядывая Эрику в глаза.
– Ужасно, – согласился он. – Но не менее ужасно и то, что я не могу назвать имя человека, который лишил Светлану ее родственников. В таких ситуациях я всегда чувствую себя так, словно это я – убийца и все меня должны растерзать за этот поступок.
– Скажешь тоже! – протянула Мариша. – Как тебе только в голову приходят такие мысли?!
– А что, разве не так? По идее, я должен был сразу найти этого человека, чтобы он не успел совершить еще одно злодеяние. Я этого не сделал – и допустил появление двух новых жертв. Как же мне себя не корить?
– Эрик, ты меня пугаешь. Ты же не волшебник! Никто не может по мановению волшебной палочки вычислить убийцу. Нужна кропотливая работа…
– Может быть, – кивнул сыщик – но я должен был это сделать. Я – не все! Пойми это!
– Понимаю, но еще раз тебе говорю – ты не маг и не чародей! Прекрати себя терзать, лучше займись вычислением убийцы.
– Как скажешь, – криво усмехнулся Эрик. – Что у нас дальше по плану? Пойдем опрашивать жителей или дождемся Игоря?
– Как скажешь.
– Тогда идем обедать, а там посмотрим. Если после обеда он не прибудет, значит, начнем опрашивать деревенских.
Но не успели они дойти до ворот дома, как из-за поворота вылетел дребезжащий «уазик».
– Легок на помине! – воскликнула Мариша.
– Игорек еду за версту чует, – проворчал Эрик.
– Я голоден, как волк! – закричал следователь.
– Кто бы сомневался, – хмыкнул сыщик. – Это ты на обед так торопился?
– Что? А… Нет, просто машина нужна начальнику, вот меня и привезли с ветерком…
– Что случилось? – вдруг забеспокоился Игорь. – Еще что-то произошло? У вас такие лица…
– Мать Вани приехала.
– А… Да, мы ей вчера звонили.
– А где вы номер телефона взяли?
– На тумбочке у телевизора лист бумаги лежал. Правда, звонил ей не я, ребята из отдела. Рассказали в двух словах, что произошло. Значит, она уже здесь… В каком состоянии?
– Держится, но это ничего не значит. Бывают замедленные реакции, когда человек только через некоторое время осознает, что же такое произошло. Она до последнего не верила, что это – правда. Смотрела на меня, как бездомная собака на возможного хозяина – с надеждой и преданностью.
– Ох, как я не люблю такие встречи! Хорошо, что вы ее без меня увидели.
– А что с Изольдой Сергеевной? Ее родственников нашли?
– Нет, она не знает, где проживает ее дочь. Или только так говорит. А больше у нее никого нет. Жорка был сыном ее дочки.
– Не нравится мне Изольда…
– Что ты имеешь в виду?
– У нее явно что-то с головой. Когда мы приехали, она была абсолютно нормальной женщиной, а сейчас смотрит так странно, болтает всякую ерунду…
– Так ведь у нее внука убили, как она еще должна смотреть? – вставила Мариша.
– Да, это тоже может иметь значение… Но это дело гораздо глубже, чем кажется. Я носом чую! У Изольды что-то такое сидит в голове, и мне это не очень-то нравится.
– По-моему, у Матрены странностей ничуть не меньше.
– Точно! И этот ее взгляд…
– Как хорошо, Эрик, что твоя бабка сохранила светлую голову! – произнес Игорь.
Обед прошел в тишине, под звяканье столовой посуды. Эрик не любил разговаривать за едой, и это правило редко нарушалось. Если только не возникала экстренная ситуация. Игорь с любопытством поглядывал на сыщика.
«Не иначе, что-то у него есть, – подумала Мариша, решившая потренироваться в чтении по лицам. – Не зря он такой довольный. Наше дело не может приводить его в восторг, значит, он нашел что-то в архиве. Похоже, Эрик об этом догадывается».
– А сколько лет Веронике Львовне? – спросил Игорь, когда с обедом было покончено.
