Наталья Александрова - Не родись болтливой
Мария Михайловна была очень больна, к ней никого не пускали, Кирилл подумал, что Карамазов скучает без своих почти ежедневных посещений старушки, чувствует себя не у дел. Карамазов напросился прогуляться с ним, Кирилл согласился.
Они поговорили о здоровье Марии Михайловны, потом о характере Цезаря, больше говорить было не о чем, но Карамазов не уходил. Он шел рядом с Кириллом легко, почти не опираясь на трость, поглядывая по сторонам с удовольствием. Кирилл вспомнил про рассказ Татьяны, как они встретили Карамазова возле кафе, но ничего не сказал старику, а тот вдруг завел разговор, что ненормально такому молодому и полному сил мужчине, как Кирилл, жить одному, что надо жениться и устроить свою жизнь, а может, у него кто-то есть? Кирилл удивился, но промолчал.
Карамазов проводил долгим и задумчивым взглядом прошедшую мимо них богато одетую эффектную блондинку и сказал, что, возможно, Кирилл и прав, потому что нынешние барышни так требовательны, подавай им дорогие подарки, одежду, квартиру, поездки. Кирилл хотел было пошутить, что Карамазов знает о привычках молодых женщин больше, чем он, Кирилл, но опять почему-то смолчал. Наконец Карамазов откланялся и удалился быстрым шагом, не как старик. А Кирилл долго не мог понять, что же ему было нужно, потом решил, что старик просто скучает, оттого и вяжется с пустыми разговорами.
Вечером после работы у Густава Адольфовича Кирилл ждал звонка Надежды Николаевны, но позвонил ему совсем не тот человек, кого он хотел услышать. В трубке раздался какой-то неживой неприятный голос, как будто говорил автомат.
– Я знаю, что вы сейчас делаете одну работу у коллекционера, – голос назвал фамилию Густава Адольфовича. – У меня к вам будет достаточно выгодное предложение.
Кирилл, держа трубку, так и подскочил на стуле. Тот же голос, что звонил Татьяне! Совпадения быть не может!
– Что вам угодно? – сухо спросил он. – Кто вы?
– Во‑первых, разговаривая со мной, не задавайте вопросов. Только слушайте мои распоряжения и выполняйте их. Вы сделаете для меня кое-какую работу, за это я заплачу вам приличные деньги.
– Я не имею дела с людьми, о которых ничего не знаю. – Кирилл сделал вид, что хочет повесить трубку.
– Вам придется сделать все то, что я приказываю, – проскрипел голос, – иначе…
– Иначе – что? – с любопытством проговорил Кирилл. – Чем вы собираетесь меня шантажировать? Судя по тому, что вы звоните ко мне домой, вы многое про меня знаете, знаете, что я одинок. У меня нет ни друзей, ни родственников, ни каких-либо материальных ценностей, которые мне жалко было бы потерять. Если вы хотите угрожать моей жизни, то имейте в виду, что я мастер спорта по самбо и могу за себя постоять. Так что, боюсь, обратились вы не по адресу и я не повесил до сих пор трубку только потому, что мне любопытно, до каких пределов может дойти ваша наглость.
– Это хорошо, что вы не повесили трубку, – прохрипел голос, – потому что у меня есть что вам сказать. Вы сказали, что у вас нет привязанностей? А как же Танечка? Очаровательная девушка Татьяна Ларина! В ней есть такая одухотворенность, такой душевный такт… и такая грация, такая женственность! На редкость очаровательная женщина!
– А какое, по-вашему, я имею отношение к Татьяне? – Кирилл старался, чтобы голос его не дрожал.
– Бросьте придуриваться, не надо, – грубо ответил голос, – выбирайте: либо вы делаете все, что я вам говорю, либо ваша пассия не умрет, нет, но красота ее будет весьма попорчена. И еще моральные мучения ей обеспечены. Прикиньте быстро, уверены ли вы, что сможете так рисковать?
– Сволочь! – заорал Кирилл.
– Вот-вот, – поддакнул голос, – вас проняло, это хорошо. Девушка, конечно, храбрится, она сказала мне, что ее будет круглосуточно охранять полиция, но мы-то с вами знаем, что полиции только и дела, что охранять граждан по сомнительному навету.
– Что вы хотите? – угрюмо спросил Кирилл.
«Погоди, голубчик, ты у меня попляшешь, я до тебя доберусь», – подумал он.
– Работа будет состоять из двух этапов. На первом этапе вы должны изготовить для меня план квартиры, в которой вы сейчас работаете, указав на нем размещение датчиков охранной сигнализации. Остальное я вам сообщу позднее.
– А как насчет денег? – нахально спросил Кирилл, но незнакомец уже повесил трубку.
Опять раздался телефонный звонок. Надежда Николаевна сказала, что у Кирилла все время занято, что она еле пробилась и что в Институте экспериментальной фармакологии никакого Соколова-Соловьева отроду не бывало, но зато есть профессор Солодов, очень приличный человек, здорово пожилой, но еще работает. И ее, Надежды, пасынок его очень даже хорошо знает и может Кирилла с ним познакомить, если нужно, конечно.
– Очень нужно!
– Тогда записывай телефон Сашиного сына!
Кирилл от души поблагодарил и вспомнил, что с Надеждой Николаевной и раньше все было просто и по-деловому.
Кирилл глубоко задумался. Ему было ясно, что неизвестные хотят с его помощью ограбить Густава Адольфовича. Его хотят сделать наводчиком. Более того: поскольку он приходил в квартиру перед самым ограблением, все осматривал и измерял, – он, естественно, будет первым подозреваемым для полиции. Очень глупо было со стороны неизвестного голоса предлагать ему такое, потому что не полный же он дурак, чтобы согласиться. Однако в запасе у наглого голоса наверняка есть еще какие-нибудь ловушки. На всякий случай Кирилл нарисовал план квартиры коллекционера – квартира была типовая, поэтому сам по себе план ценности не представлял и большой информации не нес. На этом плане он указал размещение датчиков своей системы, причем часть датчиков показал правильно, а некоторые, наиболее замаскированные, оставил в качестве милых маленьких сюрпризов для незваных гостей. Вторым и наиболее сложным делом был разговор с коллекционером.
Кирилл, придя на следующий день продолжать свою работу, позвал хозяина, попросил его сесть и не удивляться тому, что он услышит.
– Густав Адольфович, вы можете не верить мне, можете разорвать со мной всякие отношения, но я должен рассказать вам о том, что кто-то готовит ограбление вашей квартиры.
– Э, молодой человек. Неужели вы думаете, что это первая попытка за всю мою долгую жизнь? Потому я и пригласил вас и попросил сделать всю эту сложную и дорогую систему, что такие попытки предпринимались неоднократно. Но как вы узнали об этих планах?
Кирилл рассказал о вчерашнем звонке, умолчав о том, что этот голос ему уже был знаком по рассказам Татьяны, что все это не простое совпадение.
– Густав Адольфович, вы ведь никому не говорили, что я у вас работаю?
– Разумеется, Кирилл, вы же знаете, что мы с женой живем не то чтобы затворниками, но и не приглашаем в дом кого ни попадя. И вас мы, так сказать, наняли только по рекомендации Марии Михайловны, нашего старинного друга.
– Я примерно так и думал, потому что дело тут не в вас, вернее, все идет от меня, это меня хотят подставить. Мария Михайловна в тяжелом состоянии, и я не могу выяснить у нее, кто мог знать, что она порекомендует меня вам.
Коллекционер помрачнел.
– И что же вы намерены предпринять?
– План я нарисовал, разумеется, с изменениями, это нужно для того, чтобы оттянуть время, а потом, я думаю, вам следует обратиться в полицию.
– Нет, Кирилл, я не хочу обращаться в полицию. У меня с этой организацией связаны не самые лучшие воспоминания. Вы не представляете, как трудна была жизнь коллекционера в нашей стране в «доперестроечный» период, сколько эта самая полиция попортила мне крови! Я давно уже принял решение никогда не иметь с ними дела. Но у меня есть хороший знакомый – молодой человек примерно ваших лет, может, чуть постарше, который какое-то время работал… в другом силовом ведомстве – ну, вы меня понимаете, – а потом ушел, так сказать, на вольные хлеба, создал из своих коллег частное охранное предприятие. Мы давно знакомы, я был когда-то дружен еще с его отцом, мы с ним вместе учились в университете. Володя – человек очень порядочный и даже, несмотря на свою жесткую и опасную профессию, интеллигентный. Он часто помогал мне в своего рода трудных ситуациях, и сейчас я тоже хочу обратиться к нему.
– Очень хорошо, Густав Адольфович, это как раз то, что нужно. Только… простите, я хочу спросить вас – верите ли вы мне? Получается, что я принес в ваш дом неприятности.
Коллекционер посмотрел на Кирилла долгим пристальным взглядом и сказал:
– У меня была долгая жизнь, и я научился отличать порядочных людей. Я вам верю.
Шел дождь, и Кирилл нахально заявился прямо к нам в офис, а у меня не хватило духу его выгнать в жуткую погоду. Сердобольная Нина предложила ему кофейку, и он не отказался. Хорошо, что Миши уже не было, он уехал на встречу с поставщиком испанской плитки и так и не вернулся. Пока мы хлопотали после закрытия магазина, Кирилл успел ввинтить перегоревшую лампочку в люстру (сами мы не могли этого сделать, очень высоко), сделать что-то с дверцей моего письменного стола, которая все время открывалась, и починить испорченный вентилятор.
