Димитр Начев - Неуловимый
ВАСИЛ ИВАНОВ ВАСИЛЕВ-ЦАРСКИЙ
род. 11. X. 1911 г., умер 28. X. 1986 г.
Мир его праху
и установил на том же месте новый крест, на котором значилось:
Здесь покоится
ТРАЙКО КУНЧЕВ ГАНЕВ
род. 4. VII. 1922 г., убит 28. X. 1986 г.
Это было настолько неожиданно, что люди буквально оцепенели. Молчание длилось больше минуты. Потом Андонов обратился к священнику:
— Если желаете, можете помолиться и за этого несчастного. В конце концов и он был человек.
Кто-то спросил:
— А Царский жив?
Андонов не ответил. Священник снова надел епитрахиль, раздул в кадиле погасшие угольки. Андонов повернулся и пошел к выходу, я двинулся за ним. Половина присутствующих уходила, половина оставалась возле двух могил, откуда снова послышался напевный, чуть гнусавый голос старого священника, читающего заупокойную молитву.
У входа ждала машина, капитан направился к ней. Подойдя, обернулся, встретил мой взгляд. Приблизился ко мне, глядя на меня с ласковой улыбкой. Эта улыбка была мне знакома: так улыбается человек после тяжелой, но отлично выполненной работы. Не было нужды говорить ему, что меня интересует, — он это знал.
— Вечером я приду в дом отдыха и все вам объясню.
16
Не буду рассказывать, как прошла вторая половина дня. Новость произвела эффект разорвавшейся бомбы, все говорили только о ней: в могиле Царского похоронен другой человек, бывший муж поварихи, а Царский бесследно исчез. Мои версии с треском провалились, мне не хотелось никого видеть, и я думаю, что поступил разумно, закрывшись у себя в комнате и завалившись спать до вечера.
Около девяти вечера в гостиную профсоюзного дома отдыха «Сирень» вошел капитан Андонов. По телевидению передавали очередной эпизод чехословацкого многосерийного телефильма, и мы делали вид, что следим с увлечением за развитием банальной истории. В камине, как всегда, пылал огонь, вся компания была в полном составе, присутствовала даже жена директора, которую сюда принесли вместе с коляской. При появлении капитана Вэ Петрова выключила телевизор. Уже было известно, кем в сущности является «товарищ Марчев», а я всем сообщил, что он придет, чтобы все нам объяснить.
— Я знаю, — начал он, сев в предложенное ему кресло, — что этот случай занимает всех, в том числе и вас. Постараюсь удовлетворить ваше любопытство, насколько это, разумеется, в моих силах, так как некоторые подробности известны мне не столь хорошо, как кое-кому из присутствующих…
После этих слов он сделал паузу, а мы невольно оглядели друг друга, словно ожидали, что на лбу у каждого выступит надпись «посвященный» или «непосвященный».
— Начнем с начала, — продолжил капитан, разминая сигарету «Солнце», но не закуривая. — Главный герой. Васил Иванов Василев, по прозвищу Царский, заболел. За ним ухаживает его соседка Райна, жена его сводного брата. Грипп у Царского оказался тяжелым и продолжительным, однако Райна, движимая наилучшими чувствами, обеспечивает больному надлежащий уход, как на ее месте поступил бы любой хороший сосед и родственник. Но тут, — капитан сделал эффектную паузу и оглядел пас с иронической улыбкой — в село приезжает бывший муж Райны. Это произошло в конце октября. Трайко Ганев прибыл вечерним поездом и, не заходя ни в ресторан, ни в корчму, направляется к своей бывшей жене. Повод этого визита к женщине, которую он бросил много лет назад ради другой в Варне, весьма прозаичен: ему нужны деньги. При разводе он не претендовал ни на половину дома и огорода, ни на половину другого имущества. Но сейчас сын его новой жены собирается купить квартиру, и Трайко Ганеву нужны деньги, причем сразу же. А у Райны, как у каждой трудолюбивой женщины, имеются на сберкнижке известные сбережения. Вернее, имелись, потому что всего месяц назад она сняла с книжки почти всю сумму — восемь тысяч левов — и послала ее дочери в Видан. Я не стану останавливаться здесь на содержании их разговоров о деньгах, тем более, что подробности никому не известны. Ганев живет у Райны три дня, не выходя из дому, не встречаясь ни с кем в селе, а в это время Раина продолжает ходить на работу и заботиться о его больном сводном брате. Теперь вы понимаете, что подтолкнуло Ганева пойти к Царскому с просьбой о деньгах. Тот ему отказал: Царский — известный скупердяй, хотя людская молва приписывает ему большое богатство, к тому же человек мрачный и нелюдимый. Ганев, будучи человеком слабохарактерным и неуравновешенным, решает прибегнуть к шантажу. Возникает драка. Царский, несмотря на преклонный возраст, жилист и крепок, как всякий горец, к тому же он уже почти оправился от гриппа, и схватка заканчивается трагично для вымогателя. Невольным свидетелем всего этого становится Райна, но ее уже нет в живых, поэтому никто не знает подробностей, да в не в них суть… Важно другое… В течение уже многих лет Царский получал анонимные письма, в которых ему угрожали, что если он не положит энную сумму в определенное место, его выдадут милиции за преступления, известные отправителю письма. Но не только это. Многие люди интересовались его особой, его прошлым… Некоторые из них сейчас здесь…
Капитан продолжал разминать сигарету, потом дружески улыбнулся Любе:
— Верно я говорю?
Люба ответила на улыбку, потом опустила глаза. Капитан продолжал, будто ничего не произошло:
— К несчастью Царского, имеется свидетель его преступления — Райна… К тому же сам он уже не так молод, здоров и самоуверен. Однако дьявольски хитер. Он делает неожиданный и эффектный ход, идет ва-банк. Обещает Райне за молчание все, что угодно, — а у него есть что пообещать. Затем устраивает ловкую инсценировку. Для него это ие представляет трудности. Товарищ Сиркова, — и Андонов снова смотрит на Любу, — это девичья фамилия товарища Петровой — знает, что он в молодости перепробовал все профессии, был и гримером, и парикмахером и даже слугой в доме табачного торговца Сиркова в Пловдиве. Врач, констатировавший смерть, никогда прежде не видел Царского. На похоронах присутствовало всего два-три человека, все хлопоты взяла на себя Райна, вынужденная стать соучастницей преступления. Но спустя некоторое время она, испытывая угрызения совести, пишет письмо в органы милиции, в результате чего производится эксгумация. Ну, и за этим последовало все остальное, включительно и ее смерть. Вот примерно и все, друзья мои.
И Андонов, наконец, закурил сигарету.
Его примеру последовало несколько человек. Фифи воскликнула:
— Господи!.. А что же Царский? Что произошло с этим разбойником? А кто напал на Лелю? И почему?
Леля сидела рядом с инвалидной коляской. Все обернулись к ней, а Люба положила ей руку на плечо. Капитан сказал:
— От имени наших органов хочу выразить благодарность Леле, Любе и Ивану, без помощи которых мы вряд ли справились бы так легко с преступником! Товарищ Сиркова, по мужу Петрова, Леля и Иван сделали очень много для того, чтобы положить конец преступной деятельности одного из крупных рецидивистов, прозванного нами Неуловимым. На совести у него несколько убийств, а также и другие тяжкие преступления.
— Вы его поймали? — спросила Фифи, Глаза ее лихорадочно блестели.
— Сегодня утром он был убит в перестрелке возле заброшенного туристского приюта, — сообщил Андонов.
— Какая история! — воскликнула Фифи. — Прямо дли театра…
Андонов устало поднялся:
— Прошу меня извинить, но сейчас я уезжаю. Надо собрать вещи, машина уже ждет. Спокойной ночи!
17
Знаю, дорогие читатели, что у вас ко мне еще много вопросов. Не буду вам объяснять, что Люба оказалась в этом доме отдыха не случайно и что поимка убийцы была для нее не вопросом личной мести, а актом справедливости; что Леля очень ловко вывела Царского из равновесия и довела его до столь панического состояния, что он выдал место, где скрывался, что ей помогла собака, не понимавшая, почему хозяин оставил дом и непрестанно ее прогоняет, даже хочет убить; что я напрасно подозревал некоторых из отдыхающих в доме отдыха «Сирень», что анонимные письма Царскому писал корчмарь; что Бармен в самом деле был фармацевтом и на Новый год они с Фифи поженились; что я не сказал доктору Эйве, что в курсе его выдумки с магнитофоном, — я уже знал, что Вэ Петрова не замужем, а доктор Эйве вдовец, но они не могут пожениться из-за детей, эгоистично рассчитывающих на наследство; что Леля в самом деле занимается промышленным разведением мидий, но кроме того, пробует писать детективные романы; что лично мой вклад в расследование преступления был ранен пулю и Андонов хвалил меня из сочувствия и боязни подорвать мой авторитет в глазах Лели и так далее и тому подобное.
Как видите, вопросов уйма, но детективный роман — это своего рода кроссворд, и решать его приходится самостоятельно.
