Павел Вежинов - Летучие мыши появляются ночью
– Скорее всего так и было! – сказал, оживившись, Паргов.
– Логически это неопровержимо. Но практически может быть и не так. Представь себе, что круглая граната у тестя была одна, а это, по всей вероятности, правда.
Он прав – одна и та же граната не может взорваться дважды. Но сразу он мог и не сообразить, что нет доказательств или свидетелей, которые бы могли подтвердить его утверждения.
Оба долго молчали, углубившись в свои мысли.
– А вот второе, что у меня вызвало сомнение. Он как-то неестественно оборвал фразу: «Славчо был…» Потом добавил, что был доверенным лицом у Кушева. Здесь дело очень тонкое. В целом фраза звучит совсем естественно. Но почему он ее оборвал? Как будто не было никакой причины разрывать фразу надвое: «Славчо был, – сказал он, – в то время тоже человеком Кушева». Ничего – что хотел сказать, то и сказал. Если этот обрыв фразы не случаен, он может иметь только одно объяснение: Несторов знает, что Славчо Кынев мертв. Но он не хочет выдать себя.
Сразу сказал: «Славчо был…» В прошлом времени говорят только о мертвом человеке, эта сигнальная лампочка горела в его сознании. В следующее мгновение он сообразил, как естественно закончить фразу.
– Очень уж тонкое рассуждение! – недовольно заметил Паргов. – Даже слишком. С таким человеком я бы поступил иначе.
Зазвонил телефон. Димов поднял трубку. Некоторое время он слушал, потом сказал «спасибо» и положил трубку.
– Результат экспертизы – в Кушева и Кынева стреляли из одного и того же оружия, – сказал он. – Да, говоря откровенно, трудно мне в это поверить.
– Я все допускаю…
– А о Манасиеве никаких вестей.
– Только этого не хватает! – встревожился Паргов.
– Уж не бежал ли?
– Нет, не стал ли он четвертой жертвой?
14
Утром, еще до рассвета, Дойчинов начал поливать цветы. Когда Димов немного погодя встретился с ним на кухне, натянутость их отношений не исчезла, хотя хозяйка, как всегда, была ласкова и любезна. Подполковник едва дождался, пока они вышли на улицу, и обратился к Димову:
– Послушай, Димов, ты знаешь, как я рад тому, что ты сменишь меня. Поэтому твое вчерашнее замечание было излишним.
Димов мучительно пытался найти слова.
– Я этого не заслужил! – с огорчением продолжал Дойчинов. – Да, я устал. Но чтобы ты мне такое сказал…
Димов неожиданно улыбнулся.
– Вы правы, товарищ подполковник, – сказал он. – Но я простой человек. И не знаю, как попросить прощения за совершенную ошибку.
Подполковник с облегчением похлопал его по плечу.
– Мне и этого достаточно, – сказал он. – Я не очень придирчив.
Вскоре Димов уже был в отделении. Хотя рабочий день еще не начался, почти все находились на своих местах. Паргов ждал Димова в своем кабинете. Его лицо не выражало особой радости.
– Манасиева и след простыл, – сказал он.
Но Димов словно не обратил внимания на эти слова.
– Ладно, а теперь приведи ко мне Нестерова.
Немного погодя механик сидел на том же стуле, что и вчера, но на этот раз желтого шлема у него не было. Лицо Нестерова отекло.
– Послушай, Несторов, твой приятель Славчо вчера не пришел домой. И дома не сказал, куда отправился. Ты не знаешь, где бы он мог быть?
– Нет! – ответил Несторов. – Откуда мне знать, если вы держите меня здесь?
– Вы виделись накануне, – спокойно продолжал Димов. – Были у Славчо дома. В его поведении тебе ничего не показалось странным?
Янко задумался.
– Нет, ничего, – ответил он.
– А все-таки?
– Чем-то он был встревожен… Не в своей тарелке. И попросил у меня…
Несторов помолчал.
– Попросил у меня компас… У меня был маленький компас, почти детская игрушка, но я его потерял.
– А ты не спросил, зачем он ему?
– Спросил, он ответил, что хотел обозначить направление на какой-то схеме.
– Послушай, вы со Славчо приятели. И не могли не говорить об убийстве Кушева.
Что Славчо думал об этом?
– Ничего особенного. Я сказал то, что думаю: у нас никто не мог убить бай Киро.
И нет причин для этого. Наверное, он влип в какое-то дело, когда был в лагере, а теперь ему отомстили. Не знаю почему, Славчо не любил Кушева. Мне даже показалось, что он обрадовался, когда того убили.
– Ты видел у Славчо оружие?
– Нет. Но, может, оно у него и было. Я слышал, как он в сердцах говорил о ком-то: «Я застрелю его как собаку». Может, у него был служебный револьвер, вы проверьте. Мы приятели, но о работе никогда не говорили.
– А не запутался ли Кынев в какой-нибудь любовной истории? – спросил Паргов. – Ты ведь его лучше знаешь…
– Дай-то бог! – усмехнулся механик.
Спустя немного Нестерова увели. На этот раз он ушел спокойно, не протестовал, не твердил, что его незаконно задержали. Он казался притихшим, смирившимся.
– Какое у тебя впечатление? – спросил Димов у Паргова.
Тот пожал плечами.
– Думаю, что Несторов вел себя сейчас отнюдь не как друг Кынева.
– Да! – согласился Димов. – Он его совсем не щадил. И, вероятно, потому, что знает – Славчо Кынев уже не в состоянии ничего опровергнуть.
– Ты веришь в историю с компасом?
– Да, это было самое интересное! – сказал Димов. – Он словно хотел нам внушить, что Славчо готовился к побегу, за границу, скажем. И ему нужен был компас для ориентировки.
– Вот именно! – кивнул Паргов.
Вскоре «газик» подскакивал по неровной дороге, ведущей к вокзалу. В душе Димов не надеялся на успех, но все-таки надо было проверить. И каково же было его удивление, когда один из сотрудников появился с запыленным велосипедом.
– Я обнаружил велосипед в садике за вокзалом, – сказал он. – Он просто лежал в траве за кустами.
Димов и Паргов смотрели так, словно не верили своим глазам.
– Может, это был велосипед кого-нибудь из железнодорожников? – спросил Паргов.
– Нет, они ставят велосипеды в определенное место, – ответил сотрудник.
– Все-таки проверь! – предложил Димов. – А ты, Паргов, расспроси дежурных.
Может, кто-нибудь что-нибудь и видел.
Димов, оставшись один, прежде всего поискал, где укрыться от палящих лучей солнца. Он вышел на перрон и, задумавшись, сел на одну из скамеек. Судя по всему, их гипотеза о пути, по которому следовал убийца, подтверждается. Убийца выехал на велосипеде на шоссе между городом и Калковом, добрался до вокзала и, по всей вероятности, сел на поезд, идущий в Перник. Вскоре вернулся Паргов.
– Безрезультатно, – сказал он. – Ни кассир, ни дежурный не заметили никакого незнакомого или подозрительного человека.
– Ну конечно, – покачал головой Димов, – убийца не будет торчать у всех на виду.
Сотрудник тоже вернулся ни с чем. Подтвердилось, что у всех железнодорожников велосипеды на месте.
– Ну хорошо, – сказал Димов. – Владельца установим по номеру. А сам велосипед надо немедленно отправить на экспертизу. Возможно, что убийца случайно оставил какие-нибудь отпечатки.
Они снова вернулись в отделение. Проверить номер не составляло труда, велосипед действительно принадлежал Славчо Кыневу. Оставалось провести экспертизу отпечатков.
– Ты поезжай на машине в Перник, – сказал Димов своему помощнику. – И жди меня в окружном управлении. Попроси их произвести экспертизу как можно скорее.
Затем Димов распорядился, чтобы привели Нестерова. В ожидании он достал из ящика письменного стола папку и для видимости углубился в бумаги. Вскоре в кабинет ввели механика.
– Садись! – не глядя на него, сказал Димов. Он перевернул еще несколько листов бумаги, потом взглянул на Нестерова.
– Не хочешь ли спросить о своем приятеле? Или ты не любопытен? – с иронией спросил Димов. Несторов мрачно молчал.
– Он еще не появлялся, – сказал Димов. – Но я позвал тебя не для того, чтобы информировать. Вчера вечером ты нам солгал.
– Я ни в чем не солгал, – глухо произнес Несторов. – Даже в мелочах. Я знаю вас, из-за любой неточности пришьете дело.
– Вчера около четырех часов тебя видели здесь, в городе, – сказал Димов. – Когда ты направлялся на вокзал.
– Это неправда! – резко возразил Несторов. – Спросите у Рангелова, где я был в это время.
– Ты говоришь, что был у него около трех часов. А что ты делал в городе в четыре ласа?
– Я и близко-то к вокзалу не подходил.
– Тебя видели. Я устрою тебе очную ставку.
– А какое это имеет значение? – раздраженно спросил Несторов. – Разве я не могу ходить куда хочу?
– Я тебя спрашиваю еще раз: был ты на вокзале или нет?
– Нет! – твердо произнес Несторов. – И как бы я туда попал? Мне не на чем было ехать.
– Славчо исчез вместе со своим велосипедом. Помнишь, какой у него велосипед?
– Не помню. Это меня не интересует! – нервно ответил Несторов. – Я больше не буду отвечать на ваши вопросы.
– Ладно! – сказал Димов. – Но как бы тебе не пожалеть.
Димов велел увести Нестерова и принести вещи, обнаруженные у него во время ареста. Среди них были: связка из шести ключей, два подшипника для мотоцикла, купленные, наверное, в магазине запасных частей, шариковая ручка, перочинный ножичек. И ни записной книжки, ни строки, написанной его рукой. Денег было мало – около одиннадцати левов. Паспорта не было. Единственным удостоверением были водительские права, выданные ему несколько лет назад. На фотографии он выглядел совсем иначе, чем теперь. Еще более худой, с тонкими усами; выражение лица злое, резче, чем сейчас, выдавало горячую и страстную натуру.
