Грегори Макдональд - Скайлар
К тому времени Тэнди забралась в кузов. Присела, потом улеглась спиной на ноги Скайлара.
— Я узнала об этом час назад. Мы с Дуфусом чинили изгородь.
Скайлар отложил пакет с едой. Ему очень хотелось есть.
— Кто-то убивает детей Саймсов.
— Почему?
— Двое из троих с промежутком в один день, это говорит о многом, не так ли?
— Скайлар, из того, что сказали по радио, следует, что убийца — ты. Они знают, что вчера ночью Джек Саймс избил тебя в каменоломне. А несколько часов спустя его нашли мертвым.
— Должно быть, им сказали Филдс и Макнелли, — кивнул Скайлар. — Или Джан-Тан.
— По радио сообщили, что ты подозреваешься в убийстве Мэри Лу и сбежал из тюрьмы... — Тэнди вновь зарыдала.
— Дело принимает для меня серьезный оборот, не так ли?
Тэнди обняла Скайлара.
— Не думаешь ли ты, что тебе пора сдаться?
— И что я от этого выгадаю?
— Они будут охотиться за тобой.
— Тогда мне надо уехать. После наступления темноты.
— Они знают, что ты где-то здесь, Скайлар.
— Я покину округ. Затеряюсь.
Тэнди села, посмотрела на Скайлара мокрыми от слез глазами.
— Скайлар, почему бы тебе не пойти к шерифу.
— Есть одно дельце.
— Какое? Получить пулю в лоб?
— Нет. Не это. Во всяком случае, я говорю о другом.
— А разве я не могу этого сделать?
— Нет. Думаю, что нет. — Он подтянул ее повыше, прижал мокрую щеку к груди. — Джека Саймса забили до смерти? О боже!
— У тебя так быстро бьется сердце, — прошептала Тэнди.
Скайлар глубоко вздохнул:
— Скайлар, ты не боишься?
— Перепуган до смерти.
— Я тоже, — призналась Тэнди.
— Слушай, Тэнди... Передашь от меня Дуфусу пару слов? Сможете вы мне помочь?
— Конечно.
— Постарайтесь не выпускать из виду Энди-Дэнди.
— Как нам это сделать?
— Черт. Я не знаю.
— Ты думаешь, кто-то попытается убить и Энди- Дэнди?
— Не знаю. Двое из троих.
— Ну... Не знаю, что можно сделать. Думаю, из дома его не выпустят. Как, по-твоему?
— Скорее всего.
— Джан-Тан тоже просил тебе кое-что передать. Видела его сегодня утром.
— Что же? — рассеянно спросил Скайлар.
— Он просил извиниться перед тобой.
— За то, что сидел в этой чертовой кабине, когда меня били?
— Нет. Он сказал, что есть слово «дрюк». Он посмотрел в словаре.
— Это хорошо, — усмехнулся Скайлар.
Глава 16
— Ты остался в кабине? — спросил Пепп.
— Да.
Они сидели в гостиной Уитфилдов. Монику и Дэна
Уитфилдов ответы Джона интересовали больше вопросов шерифа.
А перед допросом Пепп услышал от Моники следующее:
— Мы знали, что Джонатана арестовали твои помощники, когда мы послали его в магазин, а потом освободили... Нет нужды говорить, что вечером мы очень волновались. Вероятно, ему не позволили позвонить нам... Но мы ничего не знали о происшествии в каменоломне... Должно быть, Джонатан чувствовал, что каким-то образом скомпрометирует Скайлара, рассказав нам об этом...
Освободили? Позвонить? Пепп задался вопросом, не слишком ли дипломатична Моника в описании событий? Потом решил, что нет. Она лишь повторяла то, что услышала от племянника-янки. Пепп подумал, что никогда раньше он не встречался с таким, как Джонатан Уитфилд, разве что в книгах. Вместо того чтобы описать в деталях все приключившиеся с ним неприятности и найти им объяснение, естественно, с юмором, как положено южанину, Джонатан считал, что верх дипломатии состоит в сокрытии всех этих неприятностей. Пепп также сомневался, что об избиении Скайлара Джонатан не сообщил только потому, что опасался скомпрометировать кузена.
Пепп думал о том, что схожую концепцию он встречал в книгах Альбера Камю, но никогда не думал, что ему придется иметь с ней дело на практике. Концепция эта включала такие понятия, как «обязательство» и «затруднительное положение».
Глядя на Уитфилдов, сидящих в залитой солнечным светом гостиной, на помощника шерифа Эймса, записывающего вопросы и ответы в маленький блокнот, Пепп удивлялся тому, что, оказывается, есть люди, которые воспринимают эту концепцию как закон жизни.
— Да.
Твердый, решительный ответ. У Пеппа даже возникло ощущение, что допрос ведет Джонатан Уитфилд, а не он, шериф.
Когда шериф подъехал к дому Уитфилдов, Моника, Дэн и Джонатан уже знали об убийстве Джека Саймса. По радио, телефонным звонкам. Дэн Уитфилд вернулся домой с работы.
— Сколько там было парней? — спросил шериф.
— Трое молодых людей, — уточнил Джон.
— Ты их знал?
— Откуда? Мне сообщили, что один из них — Джек Саймс. Боюсь, при новой встрече я бы его не узнал. Там было темно, и произошло все очень быстро.
— Сообщил тебе об этом Скайлар?
— Да.
— Сильно избили Скайлара?
— Раскровенили губы, нос. Он жаловался на боль в ребрах. Но при этом смог поменять колесо после того, как несколько минут приходил в себя. — Джон улыбнулся. — Он словил в покрышку дрюк.
Пепп этой улыбки не понял. Что смешного в спущенном колесе?
— Ты помогал ему менять колесо?
— Не так чтобы очень. Было темно. С этой моделью пикапа я не знаком.
— Но чем-то ты ему помог?
— Я хотел попасть домой. То есть сюда. Хотел лечь в постель.
— Джонатан переболел мононуклеозом, — пояснила Моника. — Он приехал сюда, чтобы набраться сил.
Он здесь, потому что родители решили изолировать его от какой-то девчонки, подумал Пепп.
— Он разозлился? Сильно разозлился? На Джека Саймса. Ты можешь сказать, что он был вне себя от ярости?
— Отнюдь, — ответил Джон.
— А как ты можешь охарактеризовать его состояние? — спросил шериф.
— Я бы сказал, что он отнесся к случившемуся философски. Как я понимаю, избивать и быть избитым здесь — обычное дело, все равно что ухаживать за девушкой. — Он покосился на свою тетю. — Как я понимаю, восхвалять Бога, трахаться со всеми подряд, лупцевать друг друга кулачищами — неотъемлемые качества социальной жизни и моральной атмосферы округа Гриндаунс.
Пепп высморкался в носовой платок.
Опять же задался вопросом: до какой степени все теологические и философские идеи не более чем игрушки для ума? И в какой степени они используются в качестве эмоциональной брони?
— Скайлар не собирался мстить?
— По моему разумению — нет.
— Где Скайлар высадил тебя?
— На дороге. Когда показались огни фермы.
— В какое время?
— В четверть первого. Когда я снимал часы в моей комнате, минутная стрелка только перевалила за половину.
— Он сказал, что собирается делать?
— Нет.
— Джонатан, ты знаешь, где сейчас Скайлар?
— Нет.
— Тебе известен человек, который знает, где сейчас Скайлар?
С некоторым усилием Джонатану удалось не отвести глаз.
— Нет.
Какое-то время они молча сидели, уставясь друг на друга. Джонатан покраснел, его лоб заблестел от пота. Но переглядеть его Пеппу не удалось.
— Хорошо, — наконец подвел черту шериф.
* * *— Еще одно убийство. — Адвокат Френк Мюррей смотрел на вошедшего в кабинет шерифа Калпеппера.
— Да.
Френк снял очки.
— Есть что-нибудь о Скайларе Уитфилде?
— Нет.
Френк поменял местами несколько лежащих на столе папок.
— Давай не будем сейчас говорить об этом.
— Я не сумел позвонить тебе, Френк. Ты можешь уделить мне несколько минут?
— Конечно. Присаживайся. Сбрось ношу с плеч.
Пепп закрыл за собой дверь.
— Ты выглядишь усталым, — заметил Френк.
— Есть такое. — Пепп сел.
— К сожалению, разводы не происходят в вакууме. Когда кто-то умирает, жизни разрешено остановиться на несколько дней. На время траура. Разводы происходят в нашем обществе так же часто, как смерти, обычно приносят гораздо больше боли, но по каким-то причинам люди думают, что с этим делом можно быстро покончить. Хотя ведь для траура общих законов нет.
— Ты это говоришь всем клиентам, решившим развестись?
— Между прочим, да. Считай это вводной частью.
— Из сострадания?
— Не совсем. Я нахожу, что тем самым я даю возможность людям увидеть такой аспект человеческой жизни в более объективном свете. И моя задача облегчается. — Френк раскрыл пустую папку, вложил в нее чистый лист бумаги. — Ты действительно хочешь начать бракоразводный процесс, Пепп?
Пепп пожал плечами:
— Должен. Я должен защищаться. Марта Джейн целенаправленно разрушает мою репутацию. Как шерифа. Мне не остается другого выхода, Френк. На данный момент доверия ко мне в этом округе не больше, чем золота на подошвах моих сапог.
Френк не отрывал взгляда от бумаги.
— Твоя тюрьма с откидным верхом также не укрепляет твою репутацию.
— Это точно, — кивнул Пепп. — Даже Блоха не воспринимает меня всерьез. А помощники вытворяют такое...
