Михаил Соколов - Двойник мафиозо
ГЛАВА 20
ОЧЕРЕДНОЙ ТРУП
Все в салоне как-то сместилось, рулевое колесо раздавило грудную клетку мужчины, выдавив силой напора часть крови изо рта, носа, ушей... Александр хотел выскочить, не смог. Его точно что-то сдавило, хотя боли не чувствовалось. Кто рвал дверцу с его стороны, и, скорее повинуясь инстинкту, он закрыл глаза и обмяк в кресле. - Семен! Кажется готов! крикнул кто-то рядом и, распахнув наконец дверцу, заглянул внутрь салона. Сквозь ресницы Александр видил только дуло глушителя совсем рядом. - Кончай давай! Контрольный выстрел в голову и айда! Уже, наверное, кто-нибудь легавых вызвал, - очень ясно раздалось со стороны грузовика. - Сам, что ли, не знаю, - недовольно сказал ближний, и Александр почувствовал прикосновение холодного металла к виску. Вот и всё! - подумал он и услышал щелчок. Еще раз. - Вот гад! Слышь? Санек мне разряженную пушку подсунул, закричал ближний голос. - Иди сам его кончай! Но тут вдруг сладостная музыка: звуки милицейской сирены раздались совсем близко. Еще слышна была какая-то возня киллеров, но уже один торопил другого. - Черт с ним! Все равно не жилец. Давай сматываемся отсюда, а Саньку скажем все как есть. Правильно, нечего пустую пушку предлагать. А сирены становились все громче, громче, и вместе с ними крепла надежда. И все равно из суеверия Александр не пытался открывать глаз, пока рядом с визгом не затормозили машины; кто-то щупал у его пульс на шее и несколько рук стали осторожно вынимать его из покореженного салона. Вслед за милицией прибыла "скорая помощь", бинты Алкександра тут же перестали бросаться в глаза и вписались в общий контекст автокатастрофы. Как всегда,никто ничего не видел, единственный свидетель - Александр - был выделен, с его слов составлен протокол, его, конечно, узнавали несмотря на бинты, и скоро майор, старший опергруппы, вызвался доставить его домой, то есть, к Воронову Станиславу Сергеевичу. Дорогу, конечно, майор знал. Вел машину, однако, сержант, который тоже не нуждался в указаниях. Расстояния, не в пример московским, здесь были смешные. Пятнадцать-двадцать минут, потраченные на дорогу, пролетели быстро. Майор сетовал, что последние дни в городе черт знает что творится, какая-то шушера активизировалась, но главное, что-то витает в воздухе, тревожное!.. И ладно бы в воздухе, но и земля усеяна покойничками. Вчера, вот, в море выловили несколько свежих экземпляров, накануне двое известных в городе по оперативным разработкам парней найдены мертвыми. И ни где-нибудь, а в городской больнице; кто-то устроил резню на больничной кухне. Так как майор не упомянул о событиях на Алишеровой вилле, Александр решил, что милиция ещё не в курсе. И пожалел, что направил туда журналиста. Впрочем, нет. Почему это все пули должны сыпаться на него? Нет, нет, чем больше будет шума - а Павел Андреевич сумеет, если успеет, выудить все из натюрмортов внутри виллы, - тем для него лучше, и наоборот, чем тише все будет проходить, тем активнее будет действовать его убийцы. Последние часы ему стало казаться, что убийцы, или ихние пособники, прячутся буквально в каждом встречном. Вот и этот майор, чем не подозрительная личность. Поет диффирамбы Воронову... какой был начальник, как хорошо и спокойно было служить под его началом, правда тогда время было другим, но ведь предлагал тогда Станислав Сергеевич и ему, майору Пшеничному, уйти с ним в бизнес... Не рискнул, да... а полковник Воронов ушел. И кто теперь Пшеничный? А кто теперь Воронов? Да, судьба, вздыхал майор. - Зайдете, товарищ майор? пригласил его Александр. - Предлагаю пиво. А то жара какая! угостимся. Хотите и крепче что-нибудь? Майор посмотрел на сержанта впереди и сказал поучительно: - На службе нельзя пить даже пиво. Но если приглашают, зайду. Хоть посмотрю, как полковник Воронов устроился. Я у него так и не бывал. Он теперь птица иного полета. А Александр был рад гостю. Это избавляло его от немедленных распросов, которые он желал избежать хоть первое время. Время, сейчас для него значило очень много: нужно было во что бы то ни стало протянуть этот день, следующую ночь, утро нового дня... К него было такое ощущение, что не сегодня, так завтра точно, наступит окончательная развязка. В первую очередь для него лично. И он вновь почувствовал, как болит все его избитое тело. Телекамера на верху железных ворот нацелилась в лобовое стекло, покрутилась на месте, видимо, плохо различая внутренности салона; наверное, ничего не разглядев, за ворота вышел знакомый уже охранник, подошел к машине, узнал Александра и майора. - Привет, Андрей Николаевич! - поздоровался он с майором и покачал головой, глядя на Александра. - Вот до чего доводят ранние прогулски. В аварию попал? - А как ты узнал? - внезапно заинтересовался Александр, вспомнив сетование киллера на счет того, что Сашек не обеспечил того боеприпасами. Он, Александр, здесь всего несколько дней, Сашек живет в этом же доме, хоть сейчас, по понятным причинам, и скрывается. Охранники могут и должны по идее исполнять приказы приемного сынка тоже. - Трудно, что ли, догадаться, - засмеялся между тем охранник. - Ты в зеркало взгляни. - Ладно, открывай, товарищь майор мой гость, - сказал Александр. Он был рад присутствию майора, рад возможности не оставаться сразу один на один со всеми. - Станислав Сергеевич дома? - крикнул он уже отходившему от машины охраннику. Тот повернулся и махнул рукой. - Позже будет. Ворота отъехали в сторону, и милицейский "Жигули" проехал мимо второго охранника, державшего за ошейник вмиг озверевшую кавказскую овчарку. - Ну и зверь! - сказал доселе молчавший сержант. По грунтовой дорожке доехали до парадного крыльца. Под навесом, спасающим от солнца (бывают ли здесь дожди? - уже сомневался Александр) стояла Мария Степановна. Увидев вышедшего Александра, всплеснула руками. Тут из дверей дома вылетела Лена, кинулась Александру на шею и, едва не оторвав напрочь подрезанное ухо, повисла на нем, что-то радостно восклицая. И сразу подозрения, которые и Лену отодвигли в стан врагов, стали таять. Не потому, что сомнения по поводу её причастности к его собственным бедам пересилили доводы рассудка, нет, просто ощущение её тепла, воспоминаие о прошедшей ночи, её восторженные взвизги сейчас сделали и самое её предательство (предательство ли?) не столь уж важным. По идее, именно Лена сделала его здесь пребывание наполненным чувством, наличие которого он в себе и не подозревал. А то, что она явилась причиной и других его ощущений... Он решительно отбросил все эти свои мысли и сомнения, и сам её обнял. - Осторожно, - сказал он. - У меня ухо повреждено. - Ты, ты!.. восторжено сказала она, отрываясь, наконец, и смотря на него своими лучистыми, бархатно-черными глазами. - Ты просто чудо! Ему же было приятно. Отвернувшись, он сказал улыбающему майору. - Заходите, Андрей Николаевич. И крикнул водителю "Жигули": - Сержант! А ты чего сидишь? Давай и ты. - К нас гости, - сказал он Марии Степановне. - Что-нибудь к пиву для наших гостей. Сказал и подивился тому, что сам успел так освоиться здесь. Конечно, осознание того, что находишься среди врагов-друзей, изменяло и его поведение. Появлялось ощущение недолговечности всех этих отношений, а также убежденность, что использование его в своих целях, делало и хозяев чем-то обязанными ему. Он не хотел акцентировать на этом мысли. Они прошли в каминный зал. Милиционеры оглядывались по сторонам и смотрели под ноги, словно боялись наследить на паркете и ковре. Обоих поразил камин и далекосмотрящая голова оленя. - Да-а-а! - выразил их общее мнение сержант. И майор подтвердил, усаживаясь в кресло: - Да-а-а! Оба милиционера отказались от крепких напитков, но пиву явно обрадовались. Мария Степановна принесла две упаковки баночного пива с капельками конденсата на стенках. Все кроме Лены, только из вежливости сделавшей глоток, отпили прилично. Да-а-а! - повторил майор. - Вот чего как раз не хватало. Он посмотрел на Лену и сказал. - А я тебя знаю. Ты, кажется, королева красоты прошлого сезона. А в этом сезоне конкурс будет, не знаешь? Лена бросила взгляд на Александра. Он смотрел на неё с непонятным выражением. - Может и буду. Все равно вновь выберут. Чем я не королева? - и гордо, весело вскинула голову. - Я помню,некоторое время ты работала в банке "Возрождение", так? предался проверки профессиональности собственной памяти майор. - А потом за вами Алишер увивался, - вдруг сказал молчаливый сержант. - Я ещё думал, как вам удасться увильнуть от него. Они такие настырные. Значит, вам Станислав Сергеевич помог? Лена рассмеялась. - Конечно. Мир не без добрых людей, она вновь посмотрела на Александра, но он пил пиво и не реагировал на всплеск информации, однако тут же, взяв со столика пачку "Кэмел", стал предалгать всем. Закурил и сам. - Но что с тобой-то приключилось? обращаясь к Александру, вдруг спохватилась Лена. - На тебе лица нет. И зуба нет. - Авария, - сказал майор, - уже, видно, забывая, что Александра нашли забинтованным. - Грузовик наехал на "такси", где пассажиром находился он, кивнул майор на Александра, - и вот видите результат. Водитель мертв, а шофер грузовика и его попутчик скрылись с места ДТП. - Какой ужас! озабоченно сказала Лена. - Прямо на "такси"?! - Прямо на "такси", подтвердил Александр, не упомянувший при составлении протокола о том, что оба участника ДТП были по совместительству киллеры и пытались добить его уже после столкновения. Он решил ещё на месте не впутывать милицию. Кроме лишних нервов это не принесеть ничего, думал он. Воронов Станисал Сергеевич - вот ключ ко всему, вот с кем надо договориться. - Я и не знал, что ты была королевой красоты, - сказал он Лене, и все поняли, что он просто менял тему, возвращаясь к старому. - Впрочем, я не удивляюсь этому, - сказал он, а милиционеры согласно закивали. - Ты самая красивая девушка, которую я когда-либо встречал. - Да, да, - соглашались мужчины, - да, да... - Как жаль, что мы не застали полковника, - сказал майор. - Полковника? наморщила лобик Лена. - Станислава Сергеевича, - пояснил майор. - Привыкли, понимаете ли, мы его так привыкли называть. - Да, но он будет только после трех, а сейчас... - она оглянулась на настенные часы, как раз звонившие, сейчас только пятнадцать минут двенадцатого. Милиционеры докурили сигареты и, как по команде, распрощались. Их никто не задерживал. Появившаяся Мария Степановна проводила их до входа. Дождавшись их ухода Лена резко повернулась к Александру. - Кто это были? - Ты о ком? Она досадливо нахмурилась. - Что за люди были в грузовике? - Ну откуда я знаю, - сказал Александр, частично веря своим словам. - Я никого не знаю в городе. - Да, верно, - задумалась она и тут же вспомнила. - Как ты оказался в доме Стаса... Станислава Сергеевича? - Меня подвез туда Субботин, - ответил Александ, и, видя что фамилия ей ничего не говорит, пояснил. - Это же ведущий криминальной хроники вашей газеты "Приморский рабочий". - А-а! Я газет не читаю, - сказала она заумчиво и стала пристально рассматривать ноготь своего мизинца. - А откуда ты знаешь этого... газетчика? Походило это больше на допрос, и если бы Лена не была так откровеннно занята своими мыслями, она бы это тоже заметила. Александр же добросовестно отвечал. - Я познкомился с ним сегодня в больнице. Утром я заметил, что у меня сбилась повязка и решил сходить в больницу сделать перевязку. - Мог разбудить Марию Степановну, она бы вызвала врача или "скорую". - Да что ты, Лена, мне легче самому сходить, чем кого-то беспокоить. Я и пошел. А в больнице встретил Субботина. Он собирал материал по случаю того больничного убийства. Мы разговорились, он узнал, что я москвич, сказал, что в Москве работают суперпрофессионалы. В журналистской области. Я сказал, что являюсь гостем Воронина Станислава Сергеевича. Тогда он заговорил о доме, где Станислав Сергеевич родился, сказал, что был там как-то и посоветовал сходить на экскурсию. Я сходил, посмотрел, позвонил тебе, а остальное ты знаешь. Она ещё некоторое время хмурилась, обдумывая что-то, потом её личико преобразилось, она порывисто схватила его за руку. - Знаешь, ты, все же, необычный человек. Я чем больше тебя узнаю, тем больше влюбляюсь. И тут же спросила, чем он сегодня хочет заняться, потому что ей срочно надо... она замялась... ну, занята, в общем. - Я бы хотел отдохнуть, - честно признался Александр, и она обрадовалась. - А вечером и ночью... - она взмахнула своими ресницами-бабочками и медленно прикусила губу, - ночью мы с тобой... Дальше она не стала пояснять, и так было понятно, что их ожидает грядущей ночью. С тем и расстались. Лена побежала к себе, а Александр, действительно чувствуя страшную усталость, добрался до своей спальни, не раздеваясь упал на кровать и попытался уснуть.
