Иван Цуприков - Афера
Смеркалось. Машину решили оставить, не доезжая до экскаватора метров сто-двести, и, увидев его очертания, свернули в кустарник.
— Ну, что, я к экскаватору за оружием, а ты? — спросил Валентин.
— К дыре, вроде вон она, только не тяни резину. Там подожду тебя!
«Вот и все, мы на месте», — подумал про себя Михаил и, проводив удаляющуюся фигуру Валентина, аккуратненько, чтобы не нашуметь, плотно придавил дверцу и, услышав тихий щелчок замка, сделал несколько шагов к обочине. Осмотрелся. Фигуры Валентина уже не было видно. Так и должно быть — он шел к экскаватору не по дороге, а по обочине, скрываясь за кустарниками. Так и надо, началась война.
Осмотревшись, быстро перебежал дорогу и остановился у кустарника, тянущегося по всей длине бетонного забора. Достал сотовый и отключил звук.
После потихоньку двинулся в сторону экскаватора, просматривая забор. Метров через сорок остановился у дыры в заборе. Больно узкая. Согнулся, еле-еле протиснулся через «рваные» каменные сколы. Осмотрелся. Бревна местами почти вплотную подходили к забору. Главное — не шуметь. Михаил, перелезая через колючий кустарник — шиповник или малина, гнилые бревна, старался двигаться бесшумно. Но это не удавалось. Колючки больно царапали руки, лицо, но он старался не обращать внимания, понимая, что главное сейчас — защитить глаза от веток и найти проход сквозь эту гору бревен.
Но ни через десять, ни через пятнадцать, ни через двадцать метров прохода он не нашел. Скорее всего, нужно было идти вправо, а не влево. Видно, Сергей ошибся, а может, он сам запутался: влево-вправо, вправо-влево. Только не ныть, нужно вернуться. И Михаил так и сделал.
Точно, метров через двадцать проход оказался с другой стороны. Заглянул в него — сквозная дыра вроде есть, и полез в нее. Тоннель был тоже узким, а не полтора на полтора, как говорил Сергей. Здесь еле-еле можно пролезть.
Метров через двадцать тоннель закончился. Да, прав был Сергей, кустарник плотно закрыл выход из тоннеля. Аккуратненько согнув толстую ветку, мешавшую вылезти из прохода, Михаил упер ее под бревно. Потом — вторую, но та выскользнула из-под бревна, резко выпрямилась и торцом когда-то сломанного сучка больно ударила в грудь. Михаил рванулся вперед, но этот сук его удерживал. Оказывается, он разорвал на груди полотно куртки насквозь, в эту дыру из бокового кармана высыпались документы: права, техпаспорт на машину, банковские карточки, паспорт. Он поднял их и засунул в брюки — и тут же почувствовав неудобство, поискав укромное место, спрятал документы между бревнами — только бы не забыть их.
Вылез из кустарника и выругался про себя: где же лесопилка, о которой говорил Сергей Каравай? Где? Перед ним стоял такой же многоэтажный стеллаж из бревен. Значит, ошибся, пролез не в ту дыру забора.
5
Наконец-то Михаил, перелезая через очередную «полосу препятствий», пробрался до конца прохода. Вот и лесопилка. Полуразваленные деревянные постройки, станины от каких-то агрегатов, транспортеров, горы опила, старого бруса… Михаил вылез наружу и перебежал к свалке из ящиков, бревен. За нею открылась большая чистая площадка перед высоким, из старого красного обшарпанного кирпича, зданием с огромными железными воротами. Рядом с ними — три джипа и огромный оранжевый мусоровоз на базе «КамАЗа».
Где же Валентин? Михаил внимательно осмотрел всю окружающую местность. Он должен быть где-то справа, метрах в пятидесяти, может, ближе. Михаил лег между бревнами, достал телефон и, набрав номер Валентина, отправил ему «эсэмэску»: «Я у лесопилки, у свалки ящиков».
Минута прошла, другая, третья… ответа не последовало, и позже — тоже.
Набрал номер Каравая и отправил ему такую же записку. Та же тишина.
«Совсем нехорошо, — подумал Михаил, — опять оставаться в роли зрителя. А может перебраться к тем воротам и войти внутрь здания? Стоп, а может, в джипе хоть какое-то оружие есть. В том, черном, это, кажется, джип Клеща с Ежом. Нужно туда подползти».
Михаил приподнялся, еще раз все внимательнейшим образом осмотрел окрестности — никого… Выбрав для себя самый короткий маршрут, он быстро перебежал к джипу, открыл его заднюю дверь и влез в салон. Ощупав карманы сидений, перелез вперед, на полках — тоже ничего. Только газовый баллон для зажигалок и коробка спичек. В принципе, это тоже неплохое оружие, если, к примеру, поджечь джип. От этой мысли зачесались руки. Интересно, это взбодрит этих гнид? Проверить бы неплохо. Ладно, а что у нас в другом джипе?
Но предположение, а вдруг в кабине мусоровозки сидит водитель, Михаила остановило. Он обернулся в сторону этой машины и присмотрелся. Вроде никого, хотя сумерки уже достаточно сгустились и очень трудно рассмотреть, есть ли в кабине кто-нибудь или нет. Хотя и его сейчас трудно рассмотреть: земля темная, как и его куртка, звезд и луны на небе нет. Как в том анекдоте: черный человек в черном плаще… А, ладно. Михаил вылез из машины и перебежал к стоящему рядом джипу. Двери автомобиля были заперты. У другого — тоже.
А в мусоровозке? Подошел к кабине «КамАЗа» и в два прыжка по ступенькам, открыв дверь, залез в салон. Неприятный кисло-горький запах от сигаретного дыма резко ударил в нос. Сел в кресло на что-то твердое, больно упершееся в ягодицу. Это пистолет. Вот это и есть то, что ему сейчас так нужно. Что за ствол? Ага, «макаров», знакомая штучка, магазин с патронами… Тихонько вылез из машины, перебежав на старое место, присел у брусьев и стал ожидать.
И вот наконец в здании за воротами заморгал свет, скорее всего, от фонаря. Появились несколько фигур, рассмотреть их трудно. Интересно, кто это?
Ага, вот кто-то подошел к «КамАЗу», залез в него, завел двигатель, включил фары. Из ворот вышли еще несколько человек, волокущие что-то за собою. Трудно рассмотреть, мешок это или человек… Зашли за «КамАЗ», теперь никого не видно.
— Ну что, их в кузов? — спросил кто-то громко. — А не попортятся, там у тебя мусор?
— Ха, а ты что думал, матрасы? Конечно, мусор. Да меня сейчас на любом посту остановят, в первую очередь полезут туда и посмотрят, что там вожу, гашиш или мусор.
— А не задохнутся?
— Баба, может, и задохнется, да ничего с ней не будет. Они, знаешь, когда жить хотят, вывернутся так, что в нос ни один червяк не залезет. Так что не беспокойся, твой товар дойдет куда нужно живым и здоровым, не испортится. Я же не первый раз таким делом занимаюсь.
— Ладно, опускай свое ведро, — послышался голос другого человека. Что-то очень знакомый голос. Михаил стал перебирать в памяти всех из этой банды знакомых ему людей. Кто же это?
— Клещ, ты только их убери оттуда, а то раздавлю. Ага, вот так.
Теперь все ясно, если здесь Клещ, то рядом и Еж.
— Да не брыкайся, Валек, — раздался громкий окрик Ежа. Точно — это голос Ежа, мягкий баритончик. А кто же такой Валек? Неужели Валентина сцапали? Михаил сдавил рукоятку пистолета до боли.
— Валя, а где твои дружки-то, а? Ты думаешь, все так просто обойдется? Да нет, мы сейчас твои ножки под колесо положим и будем так тихонечко наезжать на них, сначала на ступни, потом — на коленки. Не скажешь, ручки твои положим под колесо. А? Осталась минута — и все.
Михаил вытер со лба холодный пот, приподнялся и единственное, что почувствовал, — как какая-то неведомая сила обрушилась ему на голову…
6
…Затылок онемел, рот набит какой-то грязью — опилками или зубами? Хотел сплюнуть, но сделать это помешала лента, наклеенная на рот. Руки тоже чем-то скручены сзади, только ладонями можно двигать. «А где я нахожусь? Вроде бы в машине, пол железный, холодный».
Михаил повернул голову: нет, это не машина, а какая-то огромная железяка. Попытался приподняться, и тут же неожиданно что-то больно ткнуло Михаила в затылок, и он, чуть не сломав челюсть, с размаху ударился лицом о пол.
— Лежать! — услышал он громкий мужской шепот. — Еще двинешься — размажу! — и, видно, чтобы Михаил осознал, что это именно его касается, еще раз стукнули чем-то по спине.
Михаил понимал, что его роль сейчас заключается только в одном: упереться челюстью в твердый железный пол и молчать. Тупо лежать и молчать.
«Кто же ты? Кто же ты? Кто же… — этот повторяющийся вопрос все быстрее и быстрее, пулеметными очередями затараторил в висках Михаила. — Кто ты? Кто ты? Бум, бум, бум…»
— Это, скорее всего, ихний, — в полумраке горных вершин раздалось эхо. Михаил притих, осознавая, что находился он сейчас где-то перед вратами ада или рая.
«Нет, я не ихний», — хотел было вскрикнуть он в свою защиту, но получилось только мычание.
Глава 16. ПРЕИСПОДНЯЯ
У Валентина ситуация сложилась тоже непросто.
…Отойдя от машины, он юркнул в кустарник, пробрался через него в глубину заросшего парка и медленно, крадучись, пошел к экскаватору. Чем ближе подходил он к цели, тем острее чувствовал страх: ступни становились тяжелее, а колени — ватными.
