Светлана Алешина - Сейф для семейных тайн (сборник)
— А почему именно туда?
— Я раньше там занимался. И вот соскучился. Хочу на тренировку посмотреть, — сказал Георгий. — Знаешь, как там хорошо. Особенно когда все знакомое и родное. Тебе должно понравиться.
— А почему ты меня пригласил? Мог бы один туда отправиться.
— А почему нет? Наверняка ты там ни разу не была. Я имею в виду — на тренировках. Согласись, это довольно необычное место для свидания. Разве не здорово?
— А у нас свидание? — делано изумилась Лариса.
— Именно.
— Со всеми вытекающими последствиями. — Котова чувствовала себя парящей, ей хотелось говорить всякие глупости, и, быть может, смутить Панина. Но он еще тот тертый калач.
— Какие именно последствия ты имеешь в виду? Лично у меня всегда свидания проходили без последствий.
— Я имею в виду — целоваться тоже будем?
— Как положено. Это приятная необходимость. Без этого свидание не считается действительным. И это совсем не последствие, — серьезным тоном возразил Георгий.
— Согласна, — кивнула Лариса. — Это необходимость.
Ей было хорошо и уютно в салоне этого автомобиля, в котором пахло одеколоном Гоши и его сигаретами. И еще чем-то неуловимым, но очень приятным. Чувством влюбленности? Возможно…
Панин остановил машину, и они вышли. С бокового входа вошли во дворец спорта. Еще немного — и они оказались около ледового поля.
— Здесь правда хорошо. — Лариса посмотрела вокруг себя.
Теперь запах был другим, но не менее приятным. Чем именно пахло, описать невозможно.
— Я сразу детство вспоминаю, когда сюда прихожу, — с грустью сказал Георгий. — Давай ближе подойдем.
Лариса и Гоша спустились к самому льду. Прошли до того места, где поле ничем не огораживалось. Около скамеек стояли родители детей, что катались сейчас на льду.
— Да ведь они такие маленькие! — воскликнула Котова, увидев детей поближе. — Совсем малыши, — показала она на одну половину поля.
Лед был разделен на две части каким-то шлангом. С одной стороны занимались дети примерно лет шести, а с другой еще меньше. Самые неопытные катались со стульчиками перед собой или маленькими воротами. Некоторые пытались проделать первые шаги самостоятельно. Как правило, поначалу это не получалось. Они постоянно падали, но продолжали учиться.
Все дети были в шлемах с сеткой на лице и с клюшками. Только новички катались без клюшек. Да по-другому и быть не могло.
Ото льда шел холодок.
— А здесь прохладно, — заметила Котова.
— А как же. Идем вон в то кафе, — Гоша показал вверх. — Там за стеклом спокойно и тепло.
К бортику подъехал тренер и поздоровался с Паниным за руку.
— Давно к нам не заглядывал. Как дела?
— Нормально. А ты все тренируешь, Николай Александрович?
— А как же. Я без этих сопливых жить не могу, — засмеялся приятный, седой уже мужчина. — Они потом вот в таких красавцев вырастают. К нам не хочешь?
— Я очень скучаю. Да только все дела.
— Да ты просто покататься хоть приходи. Эй, Шишов, — крикнул тренер, — ты чего делаешь? Зачем клюшкой дерешься? Давай лед чисть.
Мальчик увидел, что его заметили, угрожающе посмотрел в сторону несчастного, которого бил клюшкой, потом лег на лед и принялся нехотя кататься по нему, переворачиваясь с боку на бок.
— Что он делает? — спросила Лариса.
— Он наказан, — засмеялся Гоша. — Чистит теперь лед.
— Значит, лед чистится таким образом?
— Да ладно тебе, увидишь скоро, как он чистится.
Тренер отъехал к ребятам, а Панин повел Котову наверх.
Что ни говори, а подъем здесь крутой. Спускаться, наверное, еще трудней. Особенно если на каблуках. Лариса опиралась на руку Георгия. Наконец они вошли в кафе и сели за столик.
Котова не могла оторвать глаз от поля. Мальчишки, те, что постарше, кувыркались на льду, потом начали отжиматься.
— Здесь подготовка всесторонняя, — Лариса показала рукой на ребят.
— Конечно. Они еще и в зале на сухую, как говорится, занимаются. Здесь делают настоящих мужчин. Ты знаешь, сколько у этих малышей тренировок бывает?
— Сколько?
— Пять, а то и шесть в неделю. И начинаются они когда в половине десятого вечера, когда в семь утра. И учти, им еще приехать сюда надо, переодеться. Так что времени много уходит…
— Да их родители просто настоящие герои, — заметила Котова. — Детям, я смотрю, это все нравится. А вот взрослым несладко приходится. Возить их.
— Эти взрослые любят хоккей. Или своих детей настолько, что трудности им не страшны. Зато сколько удовольствия! Это даже не описать.
Тут на лед вышло несколько ребят постарше. Они стали помогать тренерам возить детей змейками. То есть несколько ребят цеплялись за клюшку друг за другом, и таким образом взрослый парнишка возил их по кругу с различными заворотами и с разной скоростью.
— Они просто танцуют, — широко раскрыла глаза Лариса, глядя, как двигаются ребята. — Ты посмотри. То одной ногой, то другой, то вперед, то назад, боком и вообще.
— Знаешь, мне тоже часто приходило в голову такое сравнение. — Гоша стал серьезным. — Даже удивительно, что ты тоже так подумала.
Георгий заказал Ларисе мартини, а себе горячего чаю. От остального Котова категорически отказалась. Она и на самом деле была сыта. И ко всему прочему страшно взволнована.
Глава 19
Уже вечером, лежа в постели, Котова думала о том, какой прекрасный сегодня у нее выдался вечер. Домашние, правда, покосились на счастливую Ларису, глаза которой так и сияли от радости, но ничего не сказали.
А теперь можно было лежать и вспоминать. Собственно, свидания как такового не было. Они и не целовались, но все равно эмоции переполняли женщину. Ей очень понравилось на катке. А все остальное — она же взрослая, замужняя, ей ли мечтать об этом? Но в глубине души она понимала, что именно мечтает, как школьница.
Настроение было таким хорошим, что Котова решила немного его себе подпортить. Ведь на ней висит дело незаконченное, а она тут радуется.
«Итак. — Лариса решительно села на постели. — Что мы имеем? Как бы там ни было и что бы я себе ни думала, но Ведерского убили. И наверняка не по ошибке, а за что-то. Ведь убийца пришел к нему домой, а не на улице встретил.
Идем дальше. Наследники. Что там у нас с завещанием? Семен Александрович завещал свою квартиру, дачу, машину, деньги дочери. Еще одну квартиру и немного денег своей женщине, с которой жил. Потом, некоторая сумма отходит к Кондакову. Стоп. А что там еще? Кажется, упомянуты картина и марки какие-то. Да и друзья Ведерского, в частности Зубов, говорили, будто он их собирал. Картина вроде одна. А вот марки…
А что, если пойти этим путем? Надо узнать, на месте ли картина. Вдруг ее украли? А что? Тогда все станет понятно. Или марки, может, какие ценные?»
От этих мыслей Лариса даже подпрыгнула. И как она на самом деле раньше об этом не подумала! Ведь это очень просто и лежит прямо на поверхности. Значит, завтра первым делом надо навестить Ольгу и вытребовать у Карташова копию завещания. Он обещал раздобыть. И если окажется, что чего-то нет на месте, то это и надо искать. Значит, именно ради этого и было совершено убийство.
Взбудораженная Котова ходила по комнате, боясь что-то упустить или забыть.
Что там Зубов Алексей Иванович говорил о завистниках? Это как раз вписывается в такой вариант. Если человек видел картину, к примеру, то очень может быть, что хотел ее иметь у себя. А Ведерский мог не согласиться продать. Тогда один выход. Это, конечно, для преступника. Нормальный человек всегда сможет отказать себе в желаниях такого рода — иметь предмет во что бы то ни стало. А вот человек озабоченный пойдет на все.
Есть ли такие в окружении покойного?
Но Лариса с грустью поняла, что, в принципе, очень плохо знает людей, окружавших Ведерского. Значит, нужно будет начинать все заново.
Котова долго еще ходила по квартире. Она даже спустилась на кухню выпить кофе. Наконец под утро легла в кровать и уснула.
Проснувшись утром, она первым делом позвонила Ольге Лариной и договорилась с ней встретиться. Оля пригласила Ларису к себе, чему последняя была очень рада. Хотела заодно посмотреть на ценные вещи, если, конечно, Ольга их перевезла.
По дороге к Лариной Котова заскочила к Карташову и взяла у него копию завещания.
— Доброе утро. — Лариса вошла в квартиру Ольги.
— Здравствуйте, Лариса Викторовна. — Оля выглядела гораздо лучше, чем в первые дни после смерти отца. Она даже посвежела и помолодела как-то, хоть и не была старушкой.
— Олечка, я хотела поговорить с тобой о вещах, которые завещал тебе отец. — Котова прошла в комнату и села на диван.
— О каких именно вещах?
— Вот тут в завещании говорится, — Лариса вертела в руках копию, — что отец оставляет тебе дорогую картину и марки. Ты что-нибудь знаешь о них? И вообще, где они сейчас?
