Марина Серова - Искры небесного огня
— Киря, чего стоишь? — закричал Богачев. — Эта сволочь мне чуть мозги не вышибла!
Илья стал отчаянно колошматить должника по лысой голове. Мне стало не по себе от этой жуткой картины. У Кирилла, похоже, тоже не выдержали нервы. Он бросился вперед, но сначала выключил свет, дабы не попасть в камеру. Я могла лишь догадываться, кому он пришел на помощь. А крики его куратора только подтверждали это:
— Ты что делаешь? Это же я! Убей эту скотину! Так его! Так!
На экране было темно, поэтому не понятно, что именно происходит в гараже. По звукам в этом тоже невозможно было разобраться. Все трое орали благим матом. Откровенно говоря, такой нецензурщины я еще не слышала. Неожиданно на экране моего нетбука появилась картинка. Вглядевшись в нее, я поняла, что Богачев находится уже около входа. Значит, это он включил свет. Кирилл стоял около машины. Никонова вообще не было видно, да и не слышно. Неужели эта свара закончилась для него самым трагическим образом? Я стала мысленно ругать себя за то, что допустила такую ситуацию, решила воспользоваться ею в своих интересах.
— Я не понял, ты зачем свет выключил? — спросил Илья.
— Случайно задел выключатель, — сказал Кирилл, прикрыв лицо рукой.
— Что там с ним? — Богачев небрежно кивнул в дальний правый угол гаража.
— Понятия не имею, — пожал могучими плечами качок.
— Ну так посмотри! Надеюсь, ты его не убил? — без особого трагизма в голосе уточнил куратор.
Кирилл заглянул за «Зафиру» и сказал:
— Жив он.
— Вот сволочь! Руки он вздумал распускать! — Илья Борисович прошел в глубь гаража. — Ну что, дядя, когда деньги будут?
— На следующей неделе, — еле слышно пролепетал Анатолий.
— И почему я должен тебе верить? — произнес Богачев, отряхиваясь.
— Я понял, вы не отстанете.
— Ну хорошо, поверим тебе. Но в последний раз. Вздумаешь снова юлить, сразу заказывай себе могилку. А родня твоя, думаю, посговорчивей станет. Так когда погасишь свой долг?
— На следующей неделе, — повторил Никонов.
— Ладно, мы пошли. — Богачев с чувством выполненного долга направился к выходу, где уже стоял Кирилл.
Через пару минут, после того как непрошеные гости вышли из гаража, Анатолий поднялся на ноги. Вид у него, конечно, был изрядно помятый, но мне показалось, что он в состоянии двигаться, да и соображать тоже. Сначала Никонов достал из бардачка запасные очки, потом взял аптечку, вынул оттуда какое-то лекарство, вероятно валидол, и положил его под язык. Затем обработал перекисью водорода ссадины на лице и руке. После этого он положил аптечку на место, закрыл машину и вышел из гаража. Я сняла наушники и набрала Алину:
— Алло!
— Так, Никонов вышел. Проследи, куда он отправится.
— Хорошо.
Закончив короткий разговор с подругой, я стала пересматривать видеозапись. Без звука было совершенно непонятно, что в гараже присутствует третий человек, конечно, до того момента, пока Кирилл не появился в кадре. Только я собралась обрезать запись, как зазвонил мой мобильник.
— Слушаю, — ответила я.
— Ну что, объект зашел в свою парадную, — пропела Алина.
— Понятно, продолжай наблюдение. Вдруг семья уговорит его пойти в травмпункт, а потом в полицию.
— Не думаю. Мне показалось, Никонов даже рад, что все обошлось малой кровью.
— Все равно надо подстраховаться.
Откровенно говоря, я не понимала Анатолия и его семью. У него действительно было что продать, дабы расплатиться с долгами, но он предпочел терпеть унижения и даже физическую боль, но не менять привычного для себя и семьи образа жизни. Никоновы привыкли ездить по выходным в деревню, и они не спешили отказываться от этого. Как коллекторы ни старались продать им такой неходовой товар, как спокойствие, они его не покупали. Все-таки люди порой ведут себя очень странно!
Я позвонила Копылову.
— Алло! — крикнул он в трубку.
— Ну что, Витя, собирайся! Только форму не забудь надеть.
— Форму? Это еще зачем?
— Для антуража. И удостоверение возьми…
— Полина, ты что еще придумала? — осведомился Копылов.
— Расскажу при встрече. Жду тебя через полчаса, — я назвала место.
— Ладно, — нехотя ответил Витька.
Обрезав запись, я записала ее на флешку, потом позвонила Алине и спросила:
— Ну что там у тебя?
— Все тихо. Никонов из дома не выходил. К нему тоже никто не приезжал — ни полиция, ни «Скорая». Думаю, Анатолий Егорович будет зализывать свои раны без посторонней помощи. Нам говорили на лекциях, что все должники испытывают чувство вины за неоплаченный долг, поэтому они не обращаются за помощью в правоохранительные органы.
— Это до поры до времени. Ладно, скоро мы с Копыловым подойдем.
Я подъехала к тому месту, где мы договорились встретиться с Витькой. У меня было в запасе еще минут десять, и я стала менять свою внешность с помощью парика и косметики.
— Привет! — Витька подсел в мою машину. — Я тебя не сразу узнал. Может, объяснишь, к чему этот маскарад?
— Конечно, объясню. Мне надо войти в одну квартиру, но я догадываюсь, что жильцы не захотят меня туда пустить. Но если я буду с человеком в полицейской форме, то мои шансы увеличиваются. Теперь понятно?
— Не очень.
— Что именно тебе не ясно?
— Зачем тебе надо войти в ту квартиру? Это вообще как-нибудь связано с моей проблемой? — Копылов стал докапываться до сути.
— Да напрямую. Мне надо поговорить с должником, который сегодня подвергся нападению. Возможно, мне удастся уговорить его написать заявление в прокуратуру.
— Не удастся. На меня в пятницу тоже напали. Я тебе рассказывал. Только я и не думал никуда заявлять, потому что все равно доказать ничего невозможно. Чего зря коллег от дела отвлекать? Коллекторы действуют без свидетелей. Наверняка они и о своем алиби заранее заботятся. Сейчас ведь как считается: человек там, где его мобильник… Так что оставляй его дома, иди куда хочешь, алиби тебе будет обеспечено, — со знанием дела рассуждал гаишник.
— Вот! — я показала ему флешку. — У меня есть запись произошедшего.
— Это другое дело. С этим уже можно пойти в полицию, а лучше в прокуратуру.
Мы обсудили с Витькой еще кое-какие детали, потом вышли из «Мини Купера» и направились в сторону дома, в котором жил Анатолий Никонов. В глубине двора стоял Алинкин «Рено Логан». Копылов стал приглядываться к номерам, но я отвлекла его разговором. Мы дошли до нужной парадной, и я набрала код, который мне еще вчера сообщил Кирилл.
— Ну ты даешь! — сказал Копылов.
Проигнорировав его замечание, я первой зашла в парадную. Витька последовал за мной. Затем мы поднялись на последний пятый этаж и остановились около двери в квартиру Никоновых.
— Ты все помнишь? — спросила я Витьку, и тот утвердительно кивнул.
После этого я нажала на кнопку звонка.
— Кто там? — раздался встревоженный женский голос.
— Участковый, — сказал гаишник, поднес к глазку раскрытое удостоверение и сразу же убрал его.
— А что случилось? — спросила Никонова через дверь.
— Надо кое-что уточнить. Это простая формальность. Откройте, пожалуйста.
Дверь не сразу, но все-таки открылась. Женщина лет пятидесяти уставилась на Копылова, ожидая его вопросов.
— Так, коллега, вы тут начинайте, — обратился ко мне лейтенант, а я пока спущусь этажом ниже.
Не дав хозяйке опомниться, я переступила через порог и спросила:
— Куда можно пройти?
— Туда, — Никонова указала рукой на дверь. — Только я не совсем поняла, о чем вы собираетесь разговаривать и куда пошел участковый.
В гостиной, куда я зашла, никого не было, а вот из смежной комнаты доносились голоса.
— Я хотела бы поговорить с Анатолием Егоровичем, — сказала я, проигнорировав вопросы хозяйки. — Он ведь дома?
— Нет, — сказала как отрезала его супруга.
— Нет? — я покосилась на дверь в соседнюю комнату.
— Ну, то есть мой муж дома, но он сильно болен, — поправилась Никонова. — У него сердце прихватило. Работа, знаете ли, нервная…
— Вот как раз о его болезни я и хотела поговорить.
— А вы, собственно, кто? — осведомилась женщина, поставив руки в бока.
— Частный детектив, и я вам не враг.
— Откуда мне это знать? — усомнилась хозяйка. — Ходят тут всякие! Участковыми прикрываются. Так, я сейчас в полицию позвоню!
— Не спешите, в полицию лучше не звонить, а сходить поутру в полицейский участок.
— Я не поняла, что вам от нас надо?
— Пригласите сюда, пожалуйста, всех взрослых членов вашей семьи. Я объясню вам цель своего визита, — громко произнесла я.
Никонова снова хотела мне возразить, но дверь в смежную комнату отворилась, и я увидела все семейство — четверых взрослых и двух детей.
— Мама, что здесь происходит? — спросила женщина лет тридцати, очень похожая внешне на Анатолия Егоровича, вероятно, старшая дочь Никоновых.
