Кристофер Фаулер - Спанки
- Кажется, она повредила мои гениталии, - признался я. Боль и в самом деле была адская, а член ныл так, словно недавно его пытались вырвать с корнем. Ты как-то повлиял на ее поведение?
- Ни чуточки. Как мне представляется, она давно питала к тебе симпатию, однако ты оставался глух ко всем знакам ее внимания. Иногда удачно складывающиеся обстоятельства существенно облегчают мою работу. В данном случае я всего лишь помог вам обоим почувствовать тягу друг к другу.
- А как получилось, что Макс рассказал ей обо мне?
- Ничего он ей не рассказывал. Это бил я, хотя она об этом, естественно, даже не догадывается. Теперь же она ждет не дождется очередной встречи с тобой.
- Я хочу того же. Надо только немного прийти в себя.
- Мартин, ты никогда не замечал за собой склонности постоянно на что-нибудь жаловаться? В этом смысле ты ведешь себя чисто по-английски: буквально во всем отыскиваешь какие-то недостатки и стонешь, стонешь, стонешь.
- Извини, мне не хотелось бы показаться неблагодарным. Более того, пожалуй, я еще никогда в жизни не чувствовал себя таким счастливым.
- Ну что ж, в таком случае я вправе сказать тебе "до свидания".
- Погоди, мне казалось, что ты намерен попрощаться со мной только в конце недели?
- Мне здесь уже совершенно нечего делать. Да, Мартин, скажи мне одну вещь, но только прошу тебя, будь максимально откровенен.
- Спрашивай о чем хочешь. Давай.
- Помнишь, в тот первый наш вечер, когда мы с тобой только познакомились, я спросил тебя, веришь ли ты в сверхъестественные явления, и ты ответил отрицательно. А сейчас твое мнение на этот счет изменилось?
- Ну конечно, - ответил я. - Без твоей помощи всего этого попросту не случилось бы, а ведь ты, можно сказать, ненастоящий. Ну, то есть настоящий, конечно... но ты существуешь где-то еще, как-то не так, как я. Поэтому я просто вынужден признать, что на земле существует масса такого, чего я совершенно не в состоянии понять.
- Бравый малый. Но только теперь ни на минуту не прекращай заниматься самосовершенствованием. Иди дальше. Перемены благотворно сказались на тебе, и чем их больше, тем лучше. Ну что ж, мне пора.
Он остановился в проеме широких стеклянных дверей и посмотрел на часы. Было совершенно очевидно, что процедура расставания и ему дается нелегко.
- А все же весело было с тобой, Мартин. Только не сбывай, что теперь твои органы чувств требуют более бережного обращения, иначе они могут в любой момент взбунтоваться. Но я надеюсь, что все будет в порядке. Почему бы и нет? Знаешь, у меня такое чувство, что твой босс собирается предоставить в твое распоряжение довольно милую машину. Итак, удачи тебе в будущем.
Сейчас он был похож на начальника, прощающегося с уволенным сотрудником.
- Эй, подожди секунду.
Спанки шагнул мне навстречу, я схватил его за руку и принялся трясти ее, холодную и жесткую, как мрамор, совершенно не обращая внимания на то, что могут подумать стоявшие поблизости рабочие. У меня было такое ощущение, словно я расставался с частицей себя самого.
- Даже и не знаю, как тебя благодарить за все, что ты для меня сделал.
- Ну что ты, все в порядке. А сейчас мне и в самом деле пора откланяться.
Он помахал рукой, довольно неловко изображая прощальный жест, потом как-то глуповато улыбнулся и быстро зашагал прочь.
И все же в тайниках сознания меня продолжало тревожить чувство, сродни подозрительному тиканью под матрасом, какое-то странное беспокойство, время от времени вспыхивавшее с новой силой, однако и оно вскоре потонуло в звуках напыщенной сентиментальности нашего расставания.
Глава 17
КОМПЕНСАЦИЯ
Так я начал готовиться к своей новой жизни. Я забрал у Зака остатки книг и был немало удивлен, когда увидел заметно преобразившуюся квартиру, хотя он всего лишь замазал краской влажные пятна на стенах, которые уже начали проступать снова. Вкушая спагетти, хуже которых мне еще в жизни не доводилось пробовать, я слушал пространный рассказ Зака об ответственности, которую он намеревался разделить с Дэбби. Казалось, наконец-то он обрел цель в жизни. В сущности, он и раньше провозглашал те или иные цели, однако никогда не добивался их осуществления. На сей раз, судя по всему, он был настроен более решительно. В частности, Зак собирался устроиться на работу, скопить деньжат, взять на себя содержание Дэбби и их будущего ребенка, а со временем купить коттедж в Котсуолдсе, где они могли бы разводить лошадей, построить конюшни и среди этой деревенской идиллии воспитывать своих детишек. Я запивал его мечты теплым кьянти.
Покончив с обустройством квартиры, я стал больше времени проводить в обществе Сары, которая все же изредка слезала с моих коленей, чтобы что-нибудь перекусить. Наши взаимоотношения замыкались исключительно на сексе и еде, но я вес же рассчитывал, что какое-то время мы сможем оставаться вместе.
В интервалах между трапезами и постелью она имела обыкновение сидеть у высокого окна в гостиной и, прижавшись лбом к холодному стеклу, скользить взглядом своих серых глаз по снующей на улице толпе пешеходов. Поначалу ее сидение у окна я готов был отнести за счет какой-нибудь допущенной мною оплошности, однако вскоре понял, что это - всего лишь свидетельство удовлетворения от общения с мужчиной. Пустая болтовня явно ее утомляла. О Роджере - мужчине, с которым я встретил ее в тот вечер недалеко от Оперы, между нами не было произнесено ни слова.
Макс категорически отказался вступать в какие-либо отношения с собственным сыном, новое увлечение которого постепенно приобретало все более серьезный характер. Он наконец заключил сделку с Нэвиллом Симсом, после чего началась практическая работа по расширению компании. Я лично курировал строительство двух новых магазинов, от проекта до планировки и оформления интерьера, а сообща мы продумывали процедуру их торжественного открытия. Испытывая некоторую неловкость оттого, что мне пришлось занять место сына Макса, я тем не менее принимал деятельное участие в собеседованиях с претендентами на должность продавцов.
Дэррил прислал мне письмо, написанное в слегка укоризненном тоне, но в целом он полностью снимал с меня всякую вину за случившееся, а также сообщал, что не намерен возвращаться в "ТАНЕТ". Потеря глаза пагубным образом отразилась на его психическом состоянии, так что в конце концов он решил устроиться куда-то на полставки неподалеку от своих родителей, которые проживали в Мидленде.
Все эти события произошли в течение каких-то двух недель. На дворе стоял октябрь, когда я вступил в совершенно новую, отличную от прежней жизнь. Сара познакомила меня со своими друзьями, в результате чего круг моего светского общения существенно расширился. Макс признал, что мой внешний вид должен способствовать созданию подобающего имиджа компании, а потому разрешил купить для меня у своего зятя, занимавшегося в Южном Лондоне продажей подержанных автомобилей, довольно приличный "мерседес" цвета морской волны. Закинув руку на спинку соседнего сиденья и вдыхая аромат старой кожи, я колесил по залитым вечерним солнцем улицам. Определенно это был аромат самого настоящего успеха.
Родители слали мне пачки невыносимо милых открыток, а Лаура даже подарила снимок своего нового похудевшего "я", на котором она была сфотографирована в обнимку с каким-то хитроватым местным малым в плотно облегающих штанах и с золотыми цепями на шее.
Шло время, и я постепенно начинал забывать инертного, застенчивого человека, каковым я был в недалеком прошлом. С каждым новым днем я обретал все большую уверенность в себе и в своих возможностях. И все же временами мне было совсем непросто поверить в свое преображение.
Время, проведенное в обществе Спанки, казалось мне далеким и нереальным, скорее похожим на сон. В сущности, наше общение длилось каких-то полтора месяца, и теперь я всерьез сомневался, что смогу когда-либо окончательно примириться со своим "даэмоническим" опытом. В сущности, кроме Зака, я ни с кем не мог обсуждать эту тему, а разговаривать с ним - все равно, что читать проповедь новообращенному. Я очень хотел, чтобы кто-нибудь убедил меня в том, что само существование Спанки было обусловлено всего лишь моей острой потребностью в нем, тогда как всеми произошедшими со мной переменами я должен быть обязан исключительно самому себе.
И все же в глубине души я знал, что это совсем не так.
Сам бы я никогда не смог достичь всего того, что делал для меня он.
Спанки открыл мне такие вещи, которых никто никогда не видел, совершил такое, чего до него никто еще не совершал. И сейчас - мне следует честно в этом признаться - я о нем частенько скучал.
Впрочем, продолжалось это недолго.
Тяжко вспоминать то, что произошло позже, то есть именно тогда, когда все в моей жизни складывалось, казалось, самым чудесным образом.
А все началось в понедельник утром, в третью неделю октября. Накануне Сара осталась у себя дома, и я впервые за все это время смог насладиться полноценным сном. Ровно без двадцати восемь меня разбудил будильник, я накинул белый махровый халат и спустился вниз, чтобы забрать молоко. На коврике у дверей я обнаружил адресованный мне конверт. Марки, как ни странно, не было.
