Марина Серова - Анекдот в осенних ботинках
— Да, поняла, — ответила я. — Я, между прочим, здесь совсем случайно. Мы со Светкой тогда легко отделались.
— А чего ж ты сегодня пришла? — удивленно посмотрела на меня Марина.
— Так у меня здесь мать живет, в соседнем доме, — сказала я, придумав предлог для своего появления здесь и одновременно — отметая возможность предложений пойти «отмечать» освобождение от мрази Романа ко мне. При матери это ведь несколько неуместно. — И что, сильно мурыжили менты?
— Да нет, — скривилась Марина. — Мы-то что? Так, пешки. Витька вон показания дал, и его тоже отпустили. Подписку взяли, но это ерунда. А кто пришил Ромочку, мне без разницы. Скотина, постоянно меня штрафовал то за одно, то за другое.
— И как вы теперь собираетесь?
— А что! — с запалом воскликнула Марина. — Витька вон сегодня уже шуршал насчет работы, ему предложили что-то охранять менее стремное. А я… А я, — повернулась она к парню в темных очках, — теперь буду за счет тебя жить. Ты доволен?
— Доволен! — хмуро ответил Виктор с таким видом, что было ясно: он совершенно этим не доволен. — Ладно, поехали…
Виктор завел мотор, и машина тронулась с места.
— Скорее, подальше от поганого места! — прокричала Марина.
Виктор на всякий случай врубил погромче музыку, и Марина сразу же начала подпевать и даже пританцовывать, сидя на месте.
— Ну вот, а мне так и не удалось заработать — вернула я тему разговора в нужное для меня направление.
— Ой, и не расстраивайся! В такое дерьмо лучше не влезать. Это уж я тебе точно говорю! — Она трясла пальцем перед моим лицом с видом человека, который оступился, но все осознал и уж теперь ни за что не вернется к прошлому.
Все это выглядело довольно картинно, и я не поверила, что Марина говорит искренне. А если и искренне, то только на данный момент, и не более того.
— Слушай, Вить, а этот хрен с горы, которого ты пропустил, может, он и грохнул? — закричала вдруг Марина, перекрикивая музыку.
— Может, и он, — нахмурив брови, ответил Виктор. — Там, сама знаешь, такой содом был, все кому не лень ходили. Я, что, всех упомню, что ли? Тем более что Рома меня сам за сигаретами потом послал. Когда я вернулся, уже этого хрена с горы, как ты выразилась, не было. Я ментам все рассказал, ко мне вроде претензий никаких. Фоторобот составили… И все.
— Короче, пришел какой-то хрен, — повернулась словоохотливая Марина ко мне, — и нашего Ромочку замочил. Вот и все дела. Витька его видел. А тебе повезло, что с ментами не общалась. Нас вообще столько времени продержали, ужас! Только в семь вечера отпустили. Коз-злы! Вообще, не терплю ментов!
Тут мы подъехали к старому пятиэтажному дому, и Марина радостно провозгласила:
— Вот мы и на месте!
Она открыла дверь машины, со смехом дернула меня за руку и увлекла за собой. Виктор внимательно посмотрел нам вслед и стал запирать машину. Не очень-то торопясь, он остался протереть автомобиль красной тряпочкой — видимо, одной из составляющих его характера была аккуратность, переходящая в педантичность.
А мы с Мариной поднялись на четвертый этаж и остановились перед обшарпанной дверью. Девушка полезла в свою сумочку и зашебуршилась в ней.
— Черт! — вырвалось у нее, — никак не найду ключи!
Она с усиленной яростью принялась перетряхивать сумку. На пол полетели какие-то бумажки, платок, со звоном выкатилось несколько монет…
— Вот он! — облегченно вздохнула Марина, доставая со дна сумки ключ.
Он оказался один, причем без всякого брелока и даже колечка. Так что немудрено потерять такой в недрах дамской сумочки.
Марина сунула ключ в замочную скважину и стала отпирать замок. Это у нее плохо получалось — ключ постоянно проворачивался.
— Блин, давно пора замок поменять! — раздраженно сказала она. — Все, не могу! — Девушка с досадой отшвырнула ключ и пнула дверь ногой.
В этот момент, закончив гигиенические процедуры со своей машиной, подошел Виктор. Молча поднял ключ и, отстранив Марину плечом, легко открыл дверь.
— Я этим займусь завтра же, — сказал он, имея в виду, очевидно, замену замка.
— Спецназовец ты мой! — чмокнув Виктора в щечку, прощебетала Марина, у которой снова поднялось настроение. Я невольно подивилась подобному эпитету. Как только не называют своих кавалеров влюбленные дамы!
Мы прошли в квартиру.
— Предупреждаю сразу, у меня чудовищный бардак! — радостно сообщила она, включая в прихожей свет, и добавила, разводя руками и словно оправдываясь: — Я же совершенно неприспособлена к жизни!
— Вот уж верно, — со снисходительной нежностью глядя на Марину, произнес Виктор и легонько погладил ее по волосам.
В принципе, «чудовищный бардак» не произвел на меня особого впечатления — у меня и похуже бывало. Особенно когда возникали, так сказать, профессиональные проблемы. Правда, стол был чересчур заляпанный, но я человек не брезгливый. Так что, нимало ни смущаясь, уселась возле него. Виктор устроился рядом.
Марина подскочила к шкафчику и достала из него бутылку водки.
— Сейчас мы ее компотиком разбавим! — пообещала она и пошла на кухню.
— Марина живет здесь одна? — обратилась я к Виктору.
— Вообще-то с бабушкой, но та сейчас на даче, — ответил он. — А Марина… Она, знаете ли, не любительница садово-огородных дел.
Это мне, в общем-то, тоже было понятно — я и сама такая же. Вскоре вернулась Марина, неся в руках трехлитровую банку вишневого компота. Она бухнула ее на стол и, еще раз сбегав на кухню, принесла палку копченой колбасы и хлеб.
— Вот как все чудесненько получается! — тоненьким голоском пропела Марина, нарезая хлеб и приплясывая вокруг стола.
Мы выпили по рюмочке водки, которая, сдобренная компотом, пошла очень легко. Я, хоть и не испытывала ни малейшего желания удобрять свой организм алкоголем, за компанию, естественно, употребила. И еще раз порадовалась, что не взяла машину. Марина откинулась на спинку стула и весело болтала ногами. Виктор внимательно следил за ней, но сохранял спокойствие.
— Марина… — решилась я все-таки поговорить о том, что меня интересовало. — Ну а чего менты-то говорили?
— Да ничего не говорили, — огрызнулась Марина. — Витек вон видел какого-то незнакомого, который приходил к Роману, и все. А Рома его как раз за сигаретами послал. Когда Витек пришел, Роману уже конец настал. А тут еще Валерий Николаевич явился, шум поднялся, Антон вообще чуть не помер со страху. Вот такие дела…
Она неопределенно помахала руками в воздухе.
— Ментов понаехало — тьма! — продолжила она. — Валерий Николаич бегает, суетится, и так, и эдак выплясывает. На нас орет… Сука продажная! — неожиданно закончила Марина и налила себе еще водки.
Выпив ее залпом, она с громким стуком поставила рюмку на стол и села, подперев рукой подбородок. Глаза ее подернулись пеленой.
— И вообще… — нетвердым голосом произнесла она. — Все они там мрази, все! — Она вдруг замолотила кулаком по крышке стола.
— Марина, успокойся! — сразу же пододвинулся к ней Виктор.
— Отстань! — резко выкрикнула Марина. — Что ты понимаешь?
— Я понимаю то, что ты сейчас говоришь вещи, о которых потом пожалеешь, — ответил Виктор. — И вообще… Ты ведешь себя безобразно. Как все твои подружки!
— Ты моих подруг не трогай, — вызывающе посмотрела на него Марина. — Вспомни еще Иру и Лену!
— Вспомню! — прикрикнул Виктор. — И не только их вспомню! Твари!
— Ну и пусть! — скорчила вдруг презрительную гримасу Марина. — Мне плевать, что обо мне подумают. Тем более, мы здесь все свои, верно, Тань? — Она подмигнула мне и потянулась за моей рюмкой.
Я неопределенно пожала плечами.
Марина налила мне водки и снова наполнила свою рюмку, плеснув в обе компота.
— До дна! — скомандовала она.
Я, превозмогая явное нежелание, проглотила обжигающую жидкость и закусила колбасой. Да, в такой простецкой обстановке, свойственной городским низам, я давно не угощалась. Ничего не поделаешь — работа!
А вот Виктор не пил, и вскоре Марина обратила на это внимание. Положа руку на сердце она вообще, как и многие женщины, в пьяном состоянии становилась отвратительна.
— А ты что? — повернулась к нему Марина. — Брезгуешь, что ли? — с вызовом спросила у него.
— Ты же знаешь, что мне еще за руль садиться, — проговорил он, глядя на нее укоризненным взглядом.
— Ой, какие мы правильные! — тоненько протянула Марина. — А я вот неправильная!
— Ты просто дура! — неожиданно взорвался Виктор, сжимая кулаки. — Дура и идиотка! Тварь дешевая!
Он вдруг вскочил с места, сбив стул, который с грохотом повалился на пол, и с ненавистью уставился на Марину. У той от испуга даже кусок колбасы застрял в горле. Глаза ее, и без того большие, еще сильнее расширились и смотрели на Виктора с ужасом и недоумением.
